Советская литература

Михаил Михайлович Зощенко

Биография

ЗОЩЕНКО, МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ (1894−1958), русский писатель. Родился 29 июля (9 августа) 1894 в Санкт-Петербурге в семье художника. Впечатления детства - в том числе о сложных отношениях между родителями - отразились впоследствии как в рассказах Зощенко для детей (Галоши и мороженое, Елка, Бабушкин подарок, Не надо врать и др.), так и в его повести Перед восходом солнца (1943). Первые литературные опыты относятся к детским годам. В одной из своих записных тетрадей он отметил, что в 1902-1906 уже пробовал писать стихи, а в 1907 написал рассказ Пальто.

В 1913 Зощенко поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. К этому времени относятся его первые сохранившиеся рассказы - Тщеславие (1914) и Двугривенный (1914). Учеба была прервана Первой мировой войной. В 1915 Зощенко добровольцем ушел на фронт, командовал батальоном, стал Георгиевским кавалером. Литературная работа не прекращалась и в эти годы. Зощенко пробовал себя в новеллистике, в эпистолярном и сатирическом жанрах (сочинял письма вымышленным адресатам и эпиграммы на однополчан). В 1917 был демобилизован из-за болезни сердца, возникшей после отравления газами.

По возвращении в Петроград были написаны Маруся, Мещаночка, Сосед и др. неопубликованные рассказы, в которых чувствовалось влияние Г. Мопассана. В 1918, несмотря на болезнь, Зощенко ушел добровольцем в Красную Армию и воевал на фронтах Гражданской войны до 1919. Вернувшись в Петроград, зарабатывал на жизнь, как и до войны, разными профессиями: сапожника, столяра, плотника, актера, инструктора по кролиководству, милиционера, сотрудника уголовного розыска и др. В написанных в это время юмористических Приказах по железнодорожной милиции и уголовному надзору ст. Лигово и др. неопубликованных произведениях уже чувствуется стиль будущего сатирика.

В 1919 Зощенко занимался в творческой Студии, организованной при издательстве «Всемирная литература». Руководил занятиями К. И. Чуковский, высоко оценивший творчество Зощенко. Вспоминая о его рассказах и пародиях, написанных в период студийных занятий, Чуковский писал: «Странно было видеть, что этой дивной способностью властно заставлять своих ближних смеяться наделен такой печальный человек». Кроме прозы, во время учебы Зощенко написал статьи о творчестве А. Блока, В. Маяковского, Н. Тэффи и др. В Студии познакомился с писателями В. Кавериным, Вс. Ивановым, Л. Лунцем, К. Фединым, Е. Полонской и др., которые в 1921 объединились в литературную группу «Серапионовы братья», выступавшую за свободу творчества от политической опеки. Творческому общению способствовала жизнь Зощенко и других «серапионов» в знаменитом петроградском Доме искусств, описанном О. Форш в романе Сумасшедший корабль.

В 1920-1921 Зощенко написал первые рассказы из тех, что впоследствии были напечатаны: Любовь, Война, Старуха Врангель, Рыбья самка. Цикл Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова (1921−1922) вышел отдельной книгой в издательстве «Эрато». Этим событием был ознаменован переход Зощенко к профессиональной литературной деятельности. Первая же публикация сделала его знаменитым. Фразы из его рассказов приобрели характер крылатых выражений: «Что ты нарушаешь беспорядок?»; «Подпоручик ничего себе, но - сволочь» и др. С 1922 по 1946 его книги выдержали около 100 изданий, включая собрание сочинений в шести томах (1928−1932).

К середине 1920-х годов Зощенко стал одним из самых популярных писателей. Его рассказы Баня, Аристократка, История болезни и др., которые он часто сам читал перед многочисленными аудиториями, были известны и любимы во всех слоях общества. В письме к Зощенко А. М. Горький отметил: «Такого соотношения иронии и лирики я не знаю в литературе ни у кого». Чуковский считал, что в центре творчества Зощенко стоит борьба с черствостью в человеческих отношениях.

В сборниках рассказов 1920-х годов Юмористические рассказы (1923), Уважаемые граждане (1926) и др. Зощенко создал новый для русской литературы тип героя - советского человека, не получившего образования, не имеющего навыков духовной работы, не обладающего культурным багажом, но стремящегося стать полноправным участником жизни, сравняться с «остальным человечеством». Рефлексия такого героя производила поразительно смешное впечатление. То, что рассказ велся от лица сильно индивидуализированного повествователя, дало основание литературоведам определить творческую манеру Зощенко как «сказовую». Академик В. В. Виноградов в исследовании Язык Зощенко подробно разобрал повествовательные приемы писателя, отметил художественное преображение различных речевых пластов в его лексиконе. Чуковский заметил, что Зощенко ввел в литературу «новую, еще не вполне сформированную, но победительно разлившуюся по стране внелитературную речь и стал свободно пользоваться ею как своей собственной речью». Высокую оценку творчеству Зощенко давали многие его выдающиеся современники - А. Толстой, Ю. Олеша, С. Маршак, Ю. Тынянов и др. В 1929, получившем в советской истории название «год великого перелома», Зощенко издал книгу Письма к писателю - своеобразное социологическое исследование. Ее составили несколько десятков писем из огромной читательской почты, которую получал писатель, и его комментарий к ним. В предисловии к книге Зощенко написал о том, что хотел «показать подлинную и неприкрытую жизнь, подлинных живых людей с их желаниями, вкусом, мыслями». Книга вызвала недоумение у многих читателей, ожидавших от Зощенко только очередных смешных историй. После ее выхода режиссеру В. Мейерхольду было запрещено ставить пьесу Зощенко Уважаемый товарищ (1930). Античеловечная советская действительность не могла не сказаться на эмоциональном состоянии восприимчивого, с детских лет склонного к депрессии писателя. Поездка по Беломорканалу, организованная в 1930-е годы в пропагандистских целях для большой группы советских писателей, произвела на него угнетающее впечатление. Не менее тяжелой была для Зощенко необходимость писать после этой поездки о том, что в сталинских лагерях якобы перевоспитываются преступники (История одной жизни, 1934). Попыткой избавиться от угнетенного состояния, скорректировать собственную болезненную психику стало своеобразное психологическое исследование - повесть Возвращенная молодость (1933). Повесть вызвала неожиданную для писателя заинтересованную реакцию в научной среде: книга обсуждалась на многочисленных академических собраниях, рецензировалась в научных изданиях; академик И. Павлов стал приглашать Зощенко на свои знаменитые «среды». Как продолжение Возвращенной молодости был задуман сборник рассказов Голубая книга (1935). Зощенко считал Голубую книгу по внутреннему содержанию романом, определял ее как «краткую историю человеческих отношений» и писал, что она «двигается не новеллой, а философской идеей, которая делает ее». Рассказы о современности перемежались в этом произведении рассказами, действие которых происходит в прошлом - в различные периоды истории. И настоящее, и прошлое давалось в восприятии типичного героя Зощенко, не обремененного культурным багажом и понимающего историю как набор бытовых эпизодов. После публикации Голубой книги, вызвавшей разгромные отзывы в партийных изданиях, Зощенко фактически было запрещено печатать произведения, выходящие за рамки «положительной сатиры на отдельные недостатки». Несмотря на его высокую писательскую активность (заказные фельетоны для прессы, пьесы, киносценарии и др.), подлинный талант Зощенко проявлялся только в рассказах для детей, которые он писал для журналов «Чиж» и «Еж». В 1930-е годы писатель работал над книгой, которую считал главной в своей жизни. Работа продолжалась во время Отечественной войны в Алма-Ате, в эвакуации, покольку пойти на фронт Зощенко не мог из-за тяжелой болезни сердца. В 1943 начальные главы этого научно-художественного исследования о подсознании были изданы в журнале «Октябрь» под названием Перед восходом солнца. Зощенко исследовал случаи из жизни, давшие импульс к тяжелому душевному заболеванию, от которого его не могли избавить врачи. Современный ученый мир отмечает, что в этой книге писатель на десятилетия предвосхитил многие открытия науки о бессознательном. Журнальная публикация вызвала такой скандал, на писателя был обрушен такой шквал критической брани, что печатание Перед восходом солнца было прервано. Зощенко обратился с письмом к Сталину, прося его ознакомиться с книгой «либо дать распоряжение проверить ее более обстоятельно, чем это сделано критиками». Ответом стал очередной поток ругани в печати, книга была названа «галиматьей, нужной лишь врагам нашей родины» (журнал «Большевик»). В 1946, после выхода постановления ЦК ВКП (б) «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“», партийный руководитель Ленинграда А. Жданов вспомнил в своем докладе о книге Перед восходом солнца, назвав ее «омерзительной вещью». Постановление 1946, с присущим советской идеологии хамством «критиковавшее» Зощенко и А. Ахматову, привело к их публичной травле и запрету на издание их произведений. Поводом стала публикация детского рассказа Зощенко Приключения обезьяны (1945), в котором властями был усмотрен намек на то, что в советской стране обезьяны живут лучше, чем люди. На писательском собрании Зощенко заявил, что честь офицера и писателя не позволяет ему смириться с тем, что в постановлении ЦК его называют «трусом» и «подонком литературы». В дальнейшем Зощенко также отказывался выступать с ожидаемым от него покаянием и признанием «ошибок». В 1954 на встрече с английскими студентами Зощенко вновь попытался изложить свое отношение к постановлению 1946, после чего травля началась по второму кругу. Самым печальным следствием этой идеологической кампании стало обострение душевной болезни, не позволявшее писателю полноценно работать. Восстановление его в Союзе писателей после смерти Сталина (1953) и издание первой после долгого перерыва книги (1956) принесли лишь временное облегчение его состояния. Умер Зощенко в Ленинграде 22 июля 1958.

Зощенко Михаил Михайлович - русский писатель. Родился 29 июля (9 августа) 1894 в городе Санкт-Петербург. У его родителей были сложные отношения. В детстве Зощенко очень переживал по этому поводу. Свои переживания отразились в его произведениях. Литературную деятельность Зощенко начал рано. В 1907 написал свой первый рассказ "Пальто".

В 1913 писатель поступает в Петербургский университет на юридический факультет. Учебу он прерывает из-за того, что началась Первая мировая война.

В 1915 Зощенко уходит на фронт, а в 1917 демобилизуется из-за болезни сердца. Эту болезнь он получает после отравления газами. В это время его литературная деятельность продолжалась. В 1918, несмотря на проблемы со здоровьем, Зощенко уходит в Красную Армию. До 1919 он воюет в рядах армии на Гражданской войне.

После возвращения в Петербург Михаил Михайлович зарабатывает себе на жизнь разными профессиями: сапожником, милиционером, плотником, актером и др. Литературу он не бросает, пишет юмористические рассказы.

В 1920-1921 Зощенко написал рассказы, которые были опубликованы: "Любовь", "Война", "Старуха Врангель". Эти публикации очень быстро сделали писателя знаменитым. С тех пор его творческая деятельность приобретает профессиональный характер.

В 1929 Зощенко публикует книгу "Письма к писателю". Эта книга вызвала неоднозначную реакцию у его читателей. Ведь они ждали от автора юмористических рассказов, а это произведение было серьезным.

В 1933 Михаил Михайлович публикует повесть "Возвращенная молодость". Академик И. Павлов заинтересовался этим произведением автора и приглашал его на свои семинары. Как продолжение повести "Возвращение молодости", Зощенко пишет сборник рассказов "Голубая книга". Эти рассказы стали причиной того, что писателю разрешили писать только сатирические произведения, где бы высмеивались отдельные недостатки людей.

Когда началась Отечественная война Зощенко эвакуировался из Москвы в Алма-Ату. Там он работал над самым главным произведением своей жизни - "Перед восходом солнца". В 1943 он опубликовал первые главы своего произведения в журнале "Октябрь". Эта работа вызвала бурю отрицательных отзывов и комментариев со стороны критиков. Зощенко долго боролся за право существования "Перед восходом солнца", но все обернулась так, что в 1946 его произведения запретили публиковать.

Все это очень сильно подорвало психологическое здоровье автора. Он не мог полноценно работать. После смерти Сталина, в 1953 Зощенко опубликовал свою последнюю книгу и был восстановлен в Союзе писателей.

Михаил Михайлович Зощенко. Родился 29 июля (10 августа) 1894 года в Санкт-Петербурге - умер 22 июля 1958 года в Сестрорецке. Русский советский писатель.

Михаил Михайлович Зощенко родился на Петроградской стороне, в доме № 4, кв. 1, по Большой Разночинной улице, записан в метрическую книгу церкви Святой Мученицы царицы Александры (при Доме призрения бедности императрицы Александры Федоровны).

Отец - художник Михаил Иванович Зощенко (из полтавских дворян, 1857-1907).

Мать - Елена Осиповна (Иосифовна) Зощенко (урождённая Сурина, русская, дворянка, 1875-1920), до замужества была актрисой, печатала рассказы в газете «Копейка».

В 1913 году Зощенко окончил 8-ю гимназию в Петербурге. Один год учился на юридическом факультете Императорского Санкт-Петербургского университета (был отчислен за неуплату). Летом подрабатывал контролёром на Кавказской железной дороге.

29 сентября 1914 г. Михаил Зощенко был зачислен в Павловское военное училище юнкером рядового состава на правах вольноопределяющегося 1-го разряда. 5 января 1915 г. переименован в юнкера унтер-офицерского состава. 1 февраля 1915 г. окончил ускоренные четырёхмесячные курсы военного времени и произведён в прапорщики с зачислением по армейской пехоте.

5 февраля 1915 г. отправлен в распоряжение штаба Киевского военного округа, откуда командирован за пополнением в Вятку и Казань, в 106-й пехотной запасной батальон, как командир 6-й маршевой роты. По возвращении из командировки 12 марта 1915 г. прибыл в действующую армию на укомплектование 16-го гренадерского Мингрельского Его Императорского Высочества Великого князя Дмитрия Константиновича полка Кавказской гренадерской дивизии, к которому был прикомандирован до декабря 1915 года. Назначен на должность младшего офицера пулемётной команды.

В начале ноября 1915 г. во время атаки на немецкие траншеи получил лёгкое осколочное ранение в ногу.

17 ноября «за отличные действия против неприятеля» награждён орденом Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом. 22 декабря 1915 г. был назначен на должность начальника пулемётной команды, произведён в подпоручики. 11 февраля 1916 г. награждён орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». 9 июля произведён в поручики.

18 и 19 июля 1916 г. в районе местечка Сморгонь дважды отсылает рапорты командиру батальона о подозрительных блиндажах, расположенных за траншеями противника «на самой опушке леса и… высоко от земли», полагая, «что эти блиндажи для штурмовых орудий или миномётов». В ночь на 20 июля в результате газовой атаки, произведённой немцами из обнаруженных Зощенко блиндажей, отравлен газами и отправлен в госпиталь.

13 сентября 1916 г. награждён орденом Св. Станислава 2-й степени с мечами. В октябре после лечения в госпитале был признан больным первой категории, но отказался от службы в запасном полку и 9 октября возвращается на фронт в свой полк.

9 ноября награждён орденом Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом и на следующий день назначен командиром роты. Произведён в штабс-капитаны. 11 ноября назначен временно исполняющим обязанности командира батальона. 17 ноября командирован на станцию Вилейка для работы на курсах временной школы прапорщиков.

В январе 1917 г. был представлен в капитаны и к ордену Св. Владимира 4-й степени.

Ни чин, ни орден Зощенко получить не успел в связи с известными событиями, но награждение орденом было объявлено в приказе, поэтому должно признаваться состоявшимся - не получил он только орден на руки. Сам Зощенко считал себя награждённым за Первую мировую пятью орденами.

9 февраля 1917 г. у Зощенко обостряется болезнь (порок сердца - результат отравления газами) и после госпиталя он отчисляется в резерв.

Летом 1917 г. Зощенко был назначен начальником почт и телеграфов и комендантом почтамта Петрограда. Вскоре оставил должность и выехал в Архангельск, где занимал должность адъютанта Архангельской дружины. Отказался от предложения эмигрировать во Францию.

Позже (при советской власти) работал секретарём суда, инструктором по кролиководству и куроводству в Смоленской губернии.

В начале 1919 года, несмотря на то, что был освобождён от военной службы по состоянию здоровья, добровольно поступил в действующую часть Красной армии. Служил полковым адъютантом 1-го Образцового полка деревенской бедноты.

Зимой 1919 года участвует в боях под Нарвой и Ямбургом с отрядом Булак-Балаховича.

В апреле 1919 года после сердечного приступа и лечения в госпитале был признан негодным к военной службе и демобилизован. Однако поступает телефонистом в пограничную стражу.

Оставив окончательно военную службу, с 1920 по 1922 год Зощенко сменил множество профессий: был агентом уголовного розыска, делопроизводителем Петроградского военного порта, столяром, сапожником и т. д. В это время посещал литературную студию при издательстве «Всемирная литература», которой руководил .

В печати дебютировал в 1922 году. Принадлежал к литературной группе «Серапионовы братья» (Л. Лунц, Вс. Иванов, В. Каверин, К. Федин, Мих. Слонимский, Е. Полонская, Н. Тихонов, Н. Никитин, В. Познер). «Серапионовы братья» чуждались демагогии и тщеславной декларативности, говорили о необходимости независимости искусства от политики, в изображении реальности старались идти от фактов жизни, а не от лозунгов. Их позицией была осознанная независимость, которую они противопоставляли сформировавшейся идеологической конъюнктурности в советской литературе. Критики, опасливо относясь к «серапионам», считали, что Зощенко является «наиболее сильной» фигурой среди них. Время покажет верность этого вывода.

В произведениях 1920-х годов преимущественно в форме рассказа Зощенко создал комический образ героя-обывателя с убогой моралью и примитивным взглядом на окружающее. Писатель работает с языком, широко использует формы сказа, выстраивает характерный образ рассказчика. В 1930-е годы больше работал в крупной форме: «Возвращённая молодость», «Голубая книга» и др. Начинает работу над повестью «Перед восходом солнца». Его повесть «История одной перековки» вошла в книгу «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» (1934).

В 1920-1930-е годы книги Зощенко издаются и переиздаются огромными тиражами, писатель ездит с выступлениями по стране, успех его невероятен.

1 февраля 1939 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О награждении советских писателей». Указом награждённые писатели были поделены на три категории: высшая - орден Ленина (21 чел: Н. Асеев, Ф. Гладков, В. Катаев, С. Маршак, С. Михалков, П. Павленко, Е. Петров, Н. Тихонов, А. Фадеев, М. Шолохов и др.), средняя - орден Трудового Красного Знамени (В. Вересаев, Ю. Герман, В. Иванов, С. Кирсанов, Л. Леонов, А. Новиков-Прибой, К. Паустовский, Ю. Тынянов, О. Форш, В. Шкловский, и др.), низшая - орден Знак Почёта (П. Антокольский, Е. Долматовский, В. Инбер, В. Каменский, Л. Никулин, М. Пришвин, А. Серафимович, С. Сергеев-Ценский, К. Симонов, А. Толстой (орден Ленина получил раньше), В. Шишков и др.) - всего 172 чел. Зощенко был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

Сразу после начала Великой Отечественной войны Зощенко идёт в военкомат и подаёт заявление с просьбой отправить его на фронт, как имеющего боевой опыт. Получает отказ: «К военной службе не годен».

Зощенко с первых дней войны поступает в группу противопожарной обороны (основная цель - борьба с зажигательными бомбами) и со своим сыном дежурит на крыше дома во время бомбёжек.

Выполняет работу, необходимую для фронта, и как писатель - пишет антифашистские фельетоны для публикации в газетах и на радио. По предложению главного режиссёра Ленинградского театра комедии Н. П. Акимова Зощенко и Шварц берутся за написание пьесы «Под липами Берлина» - пьеса о взятии советскими войсками Берлина шла на сцене театра в то время, когда немцы держали в блокаде Ленинград.

В сентябре 1941 года Зощенко в приказном порядке эвакуируют сначала в Москву, а после в Алма-Ату. Вес позволенного багажа не должен был превышать 12 кг, и Зощенко собрал в чемодан 20 тетрадей-заготовок будущей книги «Перед восходом солнца». В итоге на всё прочее осталось только четыре килограмма.

В Алма-Ате Зощенко работает в сценарном отделе «Мосфильма». К этому времени он пишет серию военных рассказов, несколько антифашистских фельетонов, а также сценарии к фильмам «Солдатское счастье» и «Опавшие листья».

В апреле 1943 года Зощенко приехал в Москву, был членом редколлегии журнала «Крокодил».

В 1944-1946 годах много работал для театров. Две его комедии были поставлены в Ленинградском драматическом театре, одна из которых - «Парусиновый портфель» - выдержала 200 представлений за год.

В эвакуации Зощенко продолжает работать над повестью «Перед восходом солнца» (рабочее название - «Ключи счастья»). Писатель признаёт, что именно к ней он шёл на протяжении всей своей творческой жизни. Материалы для будущей книги он собирал с середины 1930-х годов, и в тех материалах, что Зощенко «эвакуировал», уже содержался значительный «задел» книги. Основную мысль повести можно выразить так: «Сила разума способна победить страх, отчаяние и уныние». Как говорил сам Зощенко, Это и есть контроль высшего уровня психики человека над низшим.

Начиная с августа 1943 года, журнал «Октябрь» успел опубликовать первые главы «Перед восходом солнца». Продолжение публикации журналу было строго запрещено, над Зощенко «сгустились тучи». Удар последовал через три года.

Повесть «Перед восходом солнца» была впервые полностью опубликована только в 1968 году в США, на родине автора - в 1987 году.

В апреле 1946 года Зощенко в числе других писателей был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», а через три месяца, после перепечатки журналом «Звезда» его рассказа для детей «Приключения обезьяны» (опубликован в 1945 году в «Мурзилке»), оказалось, что «окопавшийся в тылу Зощенко ничем не помог советскому народу в борьбе против немецких захватчиков». Отныне «хорошо известно недостойное поведение его во время войны».

14 августа 1946 года выходит Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», в котором за «предоставление литературной трибуны писателю Зощенко» подверглись жесточайшей разгромной критике редакции обоих журналов - журнал «Ленинград» вообще был закрыт навсегда.

"Грубой ошибкой «Звезды» является предоставление литературной трибуны писателю Зощенко, произведения которого чужды советской литературе. Редакции «Звезды» известно, что Зощенко давно специализировался на писании пустых, бессодержательных и пошлых вещей, на проповеди гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности, рассчитанных на то, чтобы дезориентировать нашу молодежь и отравить её сознание. Последний из опубликованных рассказов Зощенко «Приключения обезьяны» («Звезда», № 5-6 за 1946 г.) представляет пошлый пасквиль на советский быт и на советских людей. Зощенко изображает советские порядки и советских людей в уродливо карикатурной форме, клеветнически представляя советских людей примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами. Злостно хулиганское изображение Зощенко нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами.

Предоставление страниц «Звезды» таким пошлякам и подонкам литературы, как Зощенко, тем более недопустимо, что редакции «Звезда» хорошо известна физиономия Зощенко и недостойное поведение его во время войны, когда Зощенко, ничем не помогая советскому народу в его борьбе против немецких захватчиков, написал такую омерзительную вещь как «Перед восходом солнца», оценка которой, как и оценка всего литературного «творчества» Зощенко, была дана на страницах журнала «Большевик»" (Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) от 14.08.1946 № 274).

Вслед за постановлением на Зощенко и обрушился секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов. Его доклад изобиловал оскорблениями: «окопавшийся в тылу Зощенко» (об эвакуации во время войны), «Зощенко выворачивает наизнанку свою подлую и низкую душонку» (о повести «Перед восходом солнца») и т. д.

После постановления и доклада Жданова Зощенко был исключён из Союза писателей, лишён средств к существованию. Писателя не только перестали печатать - Зощенко был полностью вычеркнут: его имя не упоминалось в прессе, даже издатели переведённых им произведений не указывали имя переводчика. Почти все из знакомых литераторов прекратили с ним отношения.

В 1946-1953 гг. Зощенко вынужден был заниматься переводческой работой (нашедшейся благодаря поддержке сотрудников Госиздата Карело-Финской ССР) и подрабатывать освоенным в молодости сапожным ремеслом. В его переводе вышли книги Антти Тимоиена «От Карелии до Карпат», М. Цагараева «Повесть о колхозном плотнике Саго» и две виртуозно переведённые повести финского писателя Майю Лассила - «За спичками» и «Воскресший из мертвых».

После смерти , был поднят вопрос о восстановлении Зощенко в Союзе писателей, выступали Симонов и Твардовский. Симонов был против формулировки «восстановление». По его мнению, восстановить - значит признать свою неправоту. Поэтому нужно принимать Зощенко заново, а не восстанавливать, зачисляя только те произведения, которые Зощенко написал после 1946 года, а всё, что было до - считать, как и прежде, литературным хламом, запрещённым партией. Симонов предложил принять Зощенко в Союз писателей как переводчика, а не как писателя.

В июне 1953 года Зощенко был заново принят в Союз писателей. Бойкот ненадолго прекратился.

В мае 1954 года Зощенко и Ахматову приглашают в Дом писателя, где проходила встреча с группой студентов из Англии. Английские студенты настаивали на том, чтобы им показали могилы Зощенко и Ахматовой, на что им ответили, что обоих писателей им предъявят живьём.

На встрече один из студентов задал вопрос: как Зощенко и Ахматова относятся к губительному для них постановлению 1946 года. Смысл ответа Зощенко сводился к тому, что с оскорблениями в свой адрес он не может согласиться, он русский офицер, имеющий боевые награды, в литературе работал с чистой совестью, его рассказы считать клеветой нельзя, сатира была направлена против дореволюционного мещанства, а не против советского народа. Англичане ему аплодировали. Ахматова на вопрос ответила холодно: «С постановлением партии я согласна». Её сын, был в заключении.

После этой встречи в газетах появляются разгромные статьи, на Зощенко валятся упрёки: вместо того, чтобы измениться, что и предписывала ему партия, он все ещё не согласен. Выступление Зощенко критикуют на писательских собраниях, начинается новый виток травли.

На собрании, куда специально прибыло московское литературное начальство, через месяц после встречи с англичанами, Зощенко обвинили в том, что он осмелился публично заявлять о несогласии с постановлением ЦК. Симонов и Кочетов пытались уговорить Зощенко «покаяться». Причины его твёрдости не понимали. В этом усматривалось упрямство и высокомерие.

В английской прессе вскоре появились статьи о том, что поездка в СССР развеивает мифы о невозможности свободной и непринуждённой дискуссии в этой стране, нападки на Зощенко прекратились. Однако силы писателя были исчерпаны, всё чаще и продолжительней становятся депрессии, у Зощенко нет более желания работать.

По достижении пенсионного возраста, в середине августа 1955 г. (официальным годом рождения Зощенко в то время считался 1895 г.), писатель подает в Ленинградское отделение СП заявление о предоставлении пенсии. Однако лишь в июле 1958 года, незадолго до смерти, после долгих хлопот Зощенко получает извещение о назначении персональной пенсии республиканского значения (1200 руб.).

Последние годы жизни писатель провёл на даче в Сестрорецке.

Весной 1958 года Зощенко становится хуже - он получил отравление никотином, что повлекло за собой кратковременный спазм сосудов мозга. У Зощенко затрудняется речь, он перестает узнавать окружающих.

22 июля 1958 года в 0:45 Зощенко умер от острой сердечной недостаточности. Похороны писателя на Литераторских мостках Волковского кладбища власти запретили, Зощенко был похоронен на городском кладбище в Сестрорецке (уч. 10). По свидетельству очевидца, в жизни мрачный Зощенко улыбался в гробу. Рядом похоронены жена писателя Вера Владимировна (дочь полковника Кербицкого, 1898-1981), сын Валерий (театральный критик, 1921-86), внук Михаил (капитан 2-го ранга, 1943-96).

Сочинение

Об одичании человека, замороченного барабанным боем пропаганды, замордованного непреходящими бытовыми неурядицами, ожесточенной борьбой за жалкие по сути своей преимущества перед другими. Тут уж не до благородства, сострадания и воспарения духа. Тут может разгореться жаркая потасовка из-за примусного ежика, произойти динамитная диверсия по поводу нескольких украденных полешек дров. Ложь становится нормой: если врет власть, то неизбежна цепная реакция, доходящая до самого низа, где пациент не считает зазорным обмануть врача, управдом объегорить жильцов, мелкий чиновник - посетителя... и так до бесконечности.

Но ведь и сейчас мы не на шутку встревожены тем же: катастрофическим падением нравов с последствиями куда более жестокими и страшными: разгулом уголовщины, коллективным озлоблением, находящим выход то в межнациональной ненависти, то в требованиях насильственного уравнивания имущественного положения.

Много десятков лет назад писатель едко высмеял городские власти, вздумавшие разбить на месте кладбища парк с аттракционами. Что бы он сказал теперь, когда то и дело слышишь об осквернении могил, кражах надгробных памятников, обворовы вании покойников в крематориях, устройстве на месте кладбищ автостоянок, танцплощадок или еще чего-нибудь в таком же роде? Читая Зощенко, узнаешь, что бичом его времени было повальное пьянство, мелкое воровство на фабриках и заводах, давняя российская беда - взяточничество, мздоимство. Но разве все это прошло или хотя бы уменьшилось? Вопрос чисто риторический...

Михаил Зощенко, автор многочисленных повестей, пьес, киносценариев, был невероятно любим читателями. Но подлинную славу ему принесли маленькие юмористические рассказы, которые он публиковал в самых различных журналах и газетах - в «Литературной неделе», «Известиях», «Огоньке», «Крокодиле» и многих других.

Юмористические рассказы Зощенко входили в различные его книги. В новых сочетаниях они каждый раз заставляли по-новому взглянуть на себя: иногда они представали как цикл рассказов о темноте и невежестве, а порой - как рассказы о мелких приобретателях. Зачастую речь в них шла о тех, кто остался за бортом истории. Но всегда они воспринимались как рассказы резко сатирические.

Прошли годы, изменились бытовые условия нашей жизни, но почему-то даже отсутствие тех многочисленных деталей быта, в которых существовали персонажи рассказов, 1е ослабило силы сатиры Зощенко. Просто раньше страшные и отвратительные детали быта воспринимались лишь как шарж, а сегодня они приобрели черты гротеска, фантасмагории.

То же произошло и с героями рассказов Зощенко: современному читателю они могут показаться нереальными, насквозь придуманными. Однако Зощенко, с его острым чувством справедливости и ненависти к воинствующему мещанству, никогда не отходил от реального видения мира. Кто же сатирический герой Зощенко? Каково его место в современном обществе? Кто является объектом издевки, злой фонии, презрительного смеха?

Даже на примере нескольких рассказов можно определить объекты сатиры писателя. В «Тяжелых временах» главным \"героем является темный, невежественный человек, с диким, первобытным представлением о свободе и правах. Когда ему не позволяют завести в магазин лошадь, которой нужно непременно примерить хомут, он сетует: «Ну и времечко. Лошадь в лавку не допущают... А давеча мы с ней в пивной сиде-1и - и хоть бы хны. Слова никто не сказал. Заведывающий даже лично смеялся искренно... Ну и времечко».

Родственный ему персонаж встречается в рассказе «Точка зрения». Это - Егорка, который на вопрос о том, много ли

За всю свою жизнь автор кем только не бывал по профессии: от с/х. работника до агента уголовного розыска. Именно по этому, как мне кажется, он так детально и умело описывает образы самых разных людей из самых разных сфер деятельности. Зощенко был на редкость восприимчив к чужому образу мыслей, что очень помогало ему подходить ко многим вопросам (главным образом проблемам политическим и всем вытекающим из них последствиям в те времена) с разных точек зрения. Порой кажется, что герой-рассказчик сказов Зощенко есть не кто иной, как сам писатель. Мещане, учёные, врачи, монтёры, актёры, спекулянты, «аристократки», – всех героев, наверное, и не перечислить. Мне очень понравилось, с какой забавностью Зощенко описывает то, с чем на самом деле людям часто приходиться сталкиваться в повседневной жизни.

Читая рассказы Зощенко познаётся психология человека, который сам уже того не замечая привык к своему ничтожному положению в обществе. На самом деле, когда к человеку перестают относиться как к личности мыслящей и оригинальной, он, к сожалению, постепенно перестаёт себя уважать. Ясно, что писатель мечтал о более достойном для человека мире.

Создавая свои произведения в доступном для понимания каждому обывателю языке, на, так сказать, языке масс, автор получил огромное признание. Зощенко сам писал о своём языке так: «Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая. Доступная бедным».По-моему, далеко не каждый, даже очень хороший писатель, познавший жизнь простого народа, способен спуститься с литературных высот и заговорить с людьми, о которых и для кого он пишет, на их повседневном, понятном им языке.

По той же тональности, в какой говорят между собой герои зощенковских рассказов в обыденной для себя обстановке (к примеру: в семье, на работе, в трамвае), читатель понимает, что и сам автор – свой, живущий такой же, как и он сам, простой жизнью, незамысловатый человек, каких «в каждом трамвае по десять штук едут».

Михаил Зощенко родился 9 августа 1894 года в Петербурге.

Летним июльским днем в Петербурге, на Петербургской стороне, в доме № 4 по Большой Разночинной улице, в семье художника-передвижника Михаила Ивановича Зощенко и актрисы Елены Иосифовны Суриной, успевавшей за домашними заботами писать и печатать рассказы из жизни бедных людей в журнале "Копейка", родился мальчик. В метрическую книгу церкви Святой мученицы царицы Александры его вписали как Михаила Михайловича Зощенко. Всего в семье Зощенко было восемь детей.

В 1903 году родители отдали мальчика в Санкт-петербургскую восьмую гимназию. Вот как Зощенко отзывался об этих годах в "Автобиографии": "Учился весьма плохо. И особенно плохо по русскому - на экзамене на аттестат зрелости я получил единицу по русскому сочинению… Эта неуспеваемость … мне и сейчас тем более странна, что я тогда уже хотел быть писателем и писал для себя рассказы и стихи. Скорей от бешенства, чем от отчаяния, я пытался покончить со своей жизнью".

В 1913 году, после окончания гимназии, будущий писатель поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского Императорского университета, откуда через год был отчислен из-за неуплаты за обучение. Юноше пришлось идти работать. Первая его должность - контролер на Кавказской железной дороге. Но вскоре Первая мировая война прервала привычное течение жизни, и Зощенко решил идти на военную службу.

Он сначала был зачислен юнкером рядового состава в Павловское военное училище на правах вольноопределяющегося 1-го разряда, а затем он, окончив ускоренные четырехмесячные курсы военного времени, ушел на фронт. Сам он объяснил это так: "У меня не было, сколько я помню, патриотического настроения - я попросту не мог сидеть на одном месте". Тем не менее, на службе он весьма отличился: участвовал во многих боях, был ранен, отравлен газами. Начав воевать в звании прапорщика, Михаил Зощенко был отчислен в резерв (из-за последствий отравления газами) и награжден за боевые заслуги четырьмя орденами.

Некоторое время судьба писателя была связана с Архангельском, куда он приехал в начале октября 1917 года. После Февральской революции Зощенко был назначен начальником почт и телеграфа и комендантом Главного почтамта. Затем в ходе командировки в Архангельск последовало назначение адъютантом дружины, выборы в секретари полкового суда. Он совмещал государственную службу с литературными опытами: писательство в то время еще не стало основным его занятием. Под влиянием модных в столичной молодежной среде литераторов - Арцыбашева, Вербицкой, Ал. Каменского - он написал рассказы "Актриса", "Мещаночка"и "Сосед".

Но мирная жизнь и литературные упражнения вновь прервались - на этот раз революцией и Гражданской войной. Он вновь отправился на фронт, в конце января 1919 года записавшись добровольцем в Красную Армию. Зощенко служил в 1-м Образцовом полку деревенской бедноты полковым адъютантом. Он участвовал в боях под Нарвой и Ямбургом против отрядов Булак-Балаховича. Однако после сердечного приступа ему пришлось демобилизоваться и вернуться в Петроград.

В Государственном архиве Архангельской области частично сохранились документы о Михаиле Зощенко. Из них можно узнать, что он в чине штабс-капитана был зачислен в списки 14-й пешей дружины. Военнослужащие несли караульную службу в городе, охраняли склады, разгружали оружие, продовольствие на Бакарице и Экономии.

Журналист Л.Гендлин слышал от Зощенко историю его жизни в краю вечной мерзлоты. Бесхитростные поморы ему нравились. В Мезени Зощенко встретил Ладу Крестьянникову, муж которой пропал без вести в море. Лада не верила в его гибель и ждала. Зощенко попросил Ладу разделить с ним одиночество. Но Лада сказала: "А что будет потом? Пройдет восторг первых ночей, наступит обыденность, вас потянет в Петроград или Москву". Но Зощенко не мог отвести глаз от этой женщины - ему нравилась ее походка, певучая образная речь, и то, как она убирала, стирала, готовила. Она не жаловалась на судьбу, не роптала, все делала легко и с удовольствием. Когда засыпали дети, она брала в руки старую гитару и пела старинные песни и романсы. Михаил Михайлович не мог понять, откуда она брала силы. Отец Лады был священником в Пскове, которого с женой расстреляли в Кронштадте большевики. А Лада с тремя сыновьями была сослана в Архангельск.

Во внешности Михаила Зощенко и манере себя держать было что-то такое, что сводило с ума многих женщин. Он не был похож на роковых кинокрасавцев, но его лицо, по словам знакомых, казалось освещенным экзотическим закатом - писатель уверял, что ведет свое происхождение от итальянского зодчего, работавшего в России и на Украине. По словам Даниила Гранина, узкое смугловатое лицо писателя привлекало какой-то старомодной мужской красотой. Маленький рот с белыми ровными зубами редко складывался в мягкую улыбку. У него были темно-карие задумчивые глаза и маленькие руки. Волосы были расчёсаны на безукоризненный пробор. В его облике соединялись деликатность и твёрдость, скорбность и замкнутость. Передвигался он неторопливо и осторожно, точно боясь расплескать себя. Его чинность и холодок можно было принять за высокомерие, и даже вызов.

Возвратившись в Петроград, Зощенко познакомился со своей будущей женой, Верой Владимировной Кербиц-Кербицкой.

Вера Владимировна Зощенко вспоминала: "Помню конец 18-го года... Михаил приехал с фронта гражданской войны... Пришел ко мне... Он очень любил меня тогда... Пришел первый раз в валенках, в коротенькой куртке, перешитой собственноручно из офицерской шинели... Топилась печка, он стоял, прислонившись к ней, и я спросила: - Что для Вас самое главное в жизни? - Я, конечно, рассчитывала, что он ответит: - Конечно, Вы! Но он сказал, - Конечно, моя литература! Это было в декабре 1918 года. И так было всю жизнь".

С 1918-го по 1921-й годы Михаил Зощенко сменил много занятий, о чем писал позднее: "Я переменил десять или двенадцать профессий, прежде чем добраться до своей теперешней профессии. Я был агентом уголовного розыска… инструктором по кролиководству и куроводству… милиционером… Изучил два ремесла - сапожное и столярное… последняя моя профессия до писательства - конторское занятие".

В это же время начинающий писатель посещал литературную студию при издательстве "Всемирная литература", где вел семинары Корней Чуковский. Там же произошло его знакомство с Гумилевым, Замятиным, Шкловским, Лунцем, Слонимским, Познером, Полонской и Груздевым. В студии Михаил начал отшлифовывать свой индивидуальный стиль, благодаря которому его произведения приобрели огромную популярность. В январе 1920 года писатель пережил смерть матери. В том же году, в июле, он женился на В.В.Кербиц-Кербицкой и переехал к ней.

В 1921 году появилась литературная группа "Серапионовы братья", в которую вступил и Зощенко. Вместе со Слонимским он входил в так называемую "центральную" фракцию, придерживавшуюся убеждения, что "теперешняя проза не годится" и что надо учиться у старой забытой русской традиции - Пушкина, Гоголя и Лермонтова.

В мае 1922 года в семье Зощенко родился сын Валерий, а в августе того же года в издательстве "Алконост" вышел первый альманах "Серапионовых братьев", где был опубликован рассказ Михаила Зощенко. Первым самостоятельным изданием молодого писателя стала книга "Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова", вышедшая тиражом 2000 экземпляров в издательстве "Эрато".

В дружеских отношениях с "серапионами" был Максим Горький, он следил за творчеством каждого из них. Вот его отзыв о Михаиле: "Превосходно записал Зощенко. Его последние вещи - лучшее, что было у "серапионов". Тонкий писатель. Чудесный юморист". Горький начинал покровительствовать талантливому литератору и всячески содействовал ему в выпуске его произведений. При посредничестве пролетарского писателя в 1923 году в бельгийском журнале "Le disque vert" вышел рассказ Зощенко "Виктория Казимировна" на французском языке. Об этом, казалось, незначительном событии можно было бы не упоминать, но рассказ этот стал первым переводом советской прозы, опубликованным в Западной Европе.

Вообще, это десятилетие в творчестве Зощенко характеризуется необычайной творческой активностью. В период с 1929-го по 1932-й годы вышло собрание его сочинений в шести томах. Всего же с 1922-го по 1946-й годы насчитывается 91 издание и переиздание его книг.

В 1927 году большая группа писателей, объединенных издательством "Круг", создала коллективную декларацию, в которой освещала свою литературно-эстетическую позицию. В числе подписавших ее оказался и Зощенко. В это время он печатался в периодической печати (в основном в сатирических журналах "Бегемот", "Смехач", "Бузотер", "Чудак", "Ревизор", "Мухомор" и др.). Но не все было в его жизни гладко. В июне 1927 года был конфискован номер журнала "Бегемот" из-за "политически вредного" рассказа Михаила Зощенко "Неприятная история". Происходила постепенная ликвидация такого рода изданий, а в 1930 году в Ленинграде был закрыт и последний сатирический журнал "Ревизор".

Но Михаил Зощенко не отчаивался. Он продолжал работать. В том же году его с бригадой писателей командировали на Балтийский судостроительный завод. Там он писал для стенной и цеховой газет, а также печатался в заводской многотиражке "Балтиец". С 1932 года писатель начал сотрудничать с журналом "Крокодил", собирал материал для повести "Возвращенная молодость", изучал литературу по физиологии, психоанализу, медицине.

Первым ужасным потрясением в жизни Зощенко было отравление газами во время войны. Вторым не менее тяжелым потрясением стала встреча на дальнем лагерном пункте с Ладой - грязной, в дырявой телогрейке. Он, спросил про ее сыновей. Она ответила, что об их судьбе ничего не знает. Вернувшись домой, Зощенко послал ей посылку с теплыми вещами и продуктами. Он хотел написать повесть о женщине-лагернице, сделав прообразом Ладу, но из этого замысла ничего не получилось.

К этому времени его произведения были хорошо известны на Западе. Но у этой известности была и обратная сторона: в 1933 году в Германии его книги подверглись публичному аутодафе в соответствии с гитлеровским "черным списком". В СССР тогда вышла в свет и была поставлена на сцене Театра малых форм его комедия "Культурное наследие". В 1934 году начала публиковаться одна из самых известных книг Зощенко - "Голубая книга", - идея которой была подсказана Горьким: "пестрым бисером… изобразить-вышить что-то вроде юмористической истории культуры". В ней автор с юмором обыгрывает известные литературные сюжеты ("Бедная Лиза", "Страдания молодого Вертера", "Коварство и любовь" и др.)

Помимо пьес, рассказов и повестей, Зощенко продолжал писать фельетоны, исторические повести ("Черный принц", "Возмездие", "Керенский", "Тарас Шевченко" и др.), рассказы для детей ("Елка", "Бабушкин подарок", "Умные животные" и др.). С 17 августа по 1 сентября 1934 года проходил Первый Всесоюзный съезд советских писателей, членом правления которого был избран Михаил Зощенко.

На первый взгляд творческая судьба писателя складывалась благополучно, однако на протяжении всего литературного пути он подвергался строгой и зачастую нелицеприятной критике. Время от времени он прибегал к услугам психотерапевтов. Даже после 1939 года, когда он был удостоен ордена Трудового Красного Знамени, его произведения постоянно становились объектом нападок официозной критики.

В начале Великой Отечественной Михаил Зощенко написал заявление с просьбой о зачислении в Красную Армию, но получил отказ как негодный к военной службе и занялся антифашистской деятельностью вне поля боя: он писал антивоенные фельетоны для газет и Радиокомитета. В октябре 1941 года писатель был эвакуирован в Алма-Ату, а в ноябре был зачислен сотрудником сценарного отдела студии "Мосфильм". В 1943 года его вызвали в Москву, где предложили должность ответственного редактора "Крокодила", от которой он отказывался. Однако его ввели в состав редколлегии журнала. Все выглядело внешне благополучно. Но тучи над головой Зощенко продолжали сгущаться. В начале декабря ЦК ВКП(б) принял подряд два постановления - "О повышении ответственности секретарей литературно-художественных журналов" и "О контроле над литературно-художественными журналами", где повесть "Перед восходом солнца" была объявлена "политически вредным и антихудожественным произведением". На расширенном заседании ССП А.Фадеев, Л.Кирпотин, С.Маршак, Л.Соболев, В.Шкловский и другие выступили против Зощенко. Его поддерживали Д.Шостакович, М.Слонимский, А.Мариенгоф, А.Райкин, А.Вертинский, Б.Бабочкин, В.Горбатов, А.Крученых. В конце концов, писателя вывели из редколлегии журнала, лишили продуктового пайка, выселили из гостиницы "Москва". Гонения продолжались. На расширенном пленуме ССП Н.С.Тихонов также нападал на повесть "Перед восходом солнца", после чего при личной беседе с Михаилом Михайловичем оправдывался тем, что ему "приказали" это сделать. Теперь Зощенко почти не печатали, однако все же наградили медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", а в 1946 году ввели в состав редколлегии журнала "Звезда". Апофеозом всех перипетий стало постановление ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года "О журналах "Звезда" и "Ленинград", после чего писателя исключили из Союза писателей и лишили продуктовой "рабочей" карточки. Повод для нападок на этот раз был и вовсе ничтожен - детский рассказ "Приключения обезьяны".

Писатель Даниил Гранин присутствовал на заседании Президиума Союза советских писателей по вопросу партийного постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград". Он запомнил, как стойко держался Михаил Зощенко. Много лет спустя он попытался найти стенограмму выступления Зощенко в архивах, но ее нигде не было. Числилась, но не было. Она была изъята. Когда, кем — неизвестно. Очевидно, кому-то документ показался настолько возмутительным или опасным, что его и в архивах не следовало держать. Копии нигде обнаружить тоже не удалось. Гранин рассказал об этом знакомой стенографистке. Та пожала плечами: вряд кто-то из стенографисток сделал себе копию, не положено, особенно в те годы это строго соблюдалось. Через месяца два она позвонила Гранину, попросила приехать. Когда он приехал, ничего не объясняя, она протянула ему пачку машинописных листов. Это была та самая стенограмма выступления Михаила Михайловича. Откуда? Каким образом? От стенографистки, которая работала на том заседании. Удалось её разыскать. Стенографистки хорошо знают друг друга. К стенограмме была приложена записка: "Извините, что запись эта местами приблизительна, я тогда сильно волновалась, и слёзы мешали". Подписи не было.

Эта незнакомая с Зощенко лично, но читавшая его произведения женщина проявила подлинный героизм: сидя на сцене сбоку, за маленьким столиком, она не могла поднять глаз на Зощенко и вникнуть в происходящее. И, однако, лучше многих поняла, что Зощенко не мимолётное явление, что речь его не должна пропасть, сняла себе копию, сохраняла её все годы.

Вслед за этим постановлением все издательства, журналы и театры расторгли заключенные ранее договоры и потребовали вернуть назад выданные авансы. Семья писателя была вынуждена существовать на деньги, вырученные от продажи вещей, а сам он пытался зарабатывать в сапожной артели. В конце концов, продовольственную карточку ему вернули, и ему даже удалось опубликовать некоторые рассказы и фельетоны. Но на жизнь ему приходилось зарабатывать работой переводчика. В переводе Зощенко на русском языке были опубликованы произведения "За спичками" и "Воскресший из мертвых" М.Лассила, "От Карелии до Карпат" А.Тимонена, "Повесть о колхозном плотнике Саго" М.Цагараева. Фамилия переводчика при этом отсутствовала. Евгений Шварц писал о Зощенко: "В своих текстах он отражал (закреплял) свой способ жизненного поведения, общения с безумием, которое начинало твориться вокруг".

Зощенко был наделен абсолютным слухом и блестящей памятью. За годы, проведенные в гуще людей, он сумел проникнуть в тайну их разговорной конструкции, сумел перенять интонацию их речи, их выражения, обороты, словечки - он до тонкости изучил этот язык и уже с первых шагов в литературе стал пользоваться им легко и непринужденно, будто этот язык - его собственный, кровный, впитанный с молоком матери. По слогам читая зощенковские рассказы, начинающий читатель думал, что автор - свой, живущий такой же, как и он сам, простой жизнью, незамысловатый человек, каких "в каждом трамвае по десять штук едут".

Об этом ему говорило буквально все в сочинениях писателя. И место, где "разворачивалась история" очередного рассказа; жакт, кухня, баня, тот же трамвай - все такое знакомое, своё, житейски привычное. И сама "история": драка в коммунальной квартире из-за дефицитного ежика, ерунда с бумажными номерками в бане за гривенник, случай на транспорте, когда у пассажира чемодан "сперли", - автор как будто так и торчит за спиной человека; все-то он видит, все-то он знает, но не гордится - вот, мол, я знаю, а ты нет, - не возносится над окружающими. И главное - "грамотно" пишет, не умничает, все чисто русские, "натуральные, понятные слова".

Это последнее окончательно успокаивало читателя. В чем другом, а вот тут - взаправду умеет человек по-простому разговаривать или только подлаживается - он всегда разберется. И он разобрался: Зощенко положительно свой, подвоха здесь нет. Веками сложившееся недоверие "бедного" человека к стоящим выше на общественной лестнице получило здесь одну из самых ощутимых своих пробоин. Этот человек поверил писателю. И это было великим литературным достижением Зощенко.

Не сумей он заговорить на языке масс, читатели не знали бы сегодня такого писателя.

Зощенко Михаил Михайлович (1894- 1958), писатель.

В 1913 г. поступил на юридический факультет Петербургского университета. К этому времени относятся первые литературные опыты Зощенко (заметка о современных писателях, наброски новелл).

В 1915 г., во время Первой мировой войны, он добровольцем ушёл на фронт, командовал батальоном, стал Георгиевским кавалером.

В 1917 г. вернулся в Петербург, в 1918 г., несмотря на болезнь сердца, пошёл добровольцем в Красную армию. После Гражданской войны в 1919 г. Зощенко занимался в творческой студии при издательстве «Всемирная литература» в Петрограде, руководимой К. И. Чуковским.

В 1920-1921 гг. появились его рассказы.

В 1921 г. Зощенко стал членом литературного кружка «Серапионовы братья». Первая книга писателя вышла в 1922 г. под названием «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова». Затем появились «Разнотык» (1923 г.), «Аристократка» (1924 г.), «Весёлая жизнь» (1924 г.). Публикация их сразу сделала автора знаменитым.

К середине 20-х гг. XX в. Зощенко стал одним из самых популярных писателей в России.

В 1929 г. он издал книгу «Письма к писателю», в которой от лица разных граждан рисовал многие негативные стороны советского быта. Сам он по этому поводу замечал: «Я пишу только на том языке, на котором сейчас говорит и думает улица». После выхода книги режиссёру В. Э. Мейерхольду было запрещено ставить пьесу Зощенко «Уважаемый товарищ» (1930 г.).

Произведения Зощенко, выходящие за рамки «положительной сатиры на отдельные недостатки», перестали печатать. Однако сам писатель всё чаще высмеивал жизнь советского общества.

Постановление ЦК ВКП(б) «О журналах „Звезда” и „Ленинград”» от 14 августа 1946 г. привело к запрету на издание произведений Зощенко и к травле писателя.

Следствием этой идеологической кампании стало обострение у Михаила Михайловича душевной болезни. Восстановление его в Союзе писателей после смерти И. В. Сталина (1953 г.) и издание первой после долгого перерыва книги (1956 г.) лишь на время облегчили его состояние.