1.5 Вклад А. Коллонтай в «женский вопрос»

Основная заслуга в разработке нового взгляда на социальные отношения между полами, которые должны сложиться в социалистическом обществе, принадлежала признанному теоретику большевиков в этом вопросе Александре Коллонтай. Александра Коллонтай - фигура значимая не только в истории советского марксизма, но и в истории феминизма.

В годы революции у А. Коллонтай возникает фантастический замысел полной перекройки социума. С этой точки зрения, особый интерес представляет одна из последних работ А. Коллонтай по "женскому вопросу" - "Труд женщины в эволюции народного хозяйства" , которая является свободным курсом лекций, прочитанных ею в 1921 году для передовых работниц в Университете им. Свердлова. Она взялась в то трудное время за чтение лекций, с тем, чтобы упрочить идейное влияние на женские массы, просветить женский актив, изложив марксистское видение перспективы женского освобождения и противопоставив его классическому феминизму, все еще сохранявшему влияние в женской среде.

Эволюция хозяйственных отношений, возникновение частной собственности и разделение на классы, по словам Коллонтай, сводят на нет роль женщины в производстве. Утрата роли "производительницы" в хозяйстве и есть главная причина женского бесправия. Коллонтай говорит: "Порабощение женщины связано с моментом разделения труда по полу, когда производительный труд выпадает на долю мужчины, а труд подсобный - на долю женщины" . Это и один из основных тезисов современной концепции "гендера" - тезис о социальном характере разделения труда между полами.

Коллонтай особенно настаивает на том, что брак в новом обществе будет делом личным, как бы несущественным для общества, тогда как материнство "вырастет в самостоятельную социальную обязанность и обязанность важную, существенную". Подводя итог своим лекциям, Коллонтай подчеркивает: "Труд - мерило положения женщины: труд в частном семейном хозяйстве ее закрепостил; труд на коллектив несет с собой ее освобождение... Брак переживает эволюцию, семейные скрепы слабеют, материнство превращается в социальную функцию".

Свою окончательную форму новая конструкция социальных отношений между полами получает у Коллонтай в ее романе "Любовь трудовых пчел" - произведении художественно слабом, но программном. Коллонтай написала его в 1922 году. Сюжет романа внешне примитивен: Она и Он, их любовь и новый, свободный брак, затем - любовный треугольник, и героиня романа остается одна, она ждет ребенка. Ждет не со слезами отчаяния, как это было в таких случаях в прошлом, а с надеждой и радостью. В чем тут дело? В принципиально иной общественной ситуации: она - фабричная работница, член партии, участница революционных боев и строительства социалистического общества. Все ее помыслы - о новом быте, о жилищном кооперативе, который она создала, о фабрике, на которой она работает, о детских яслях, которые она собирается открыть. Любовь - лишь одна из сторон ее жизни, в которой много других смыслов. Поэтому она уступает любимого той, для которой любовь - все. Героиню поддерживает трудовой коллектив и партийная ячейка - это ее настоящая семья. Герой неспособен оценить качеств "новой" женщины в своей возлюбленной. Он уходит к другой, типичной представительнице прошлого буржуазного быта, содержанке и хищнице.

Вот и все. Но за незатейливостью сюжета проступает грандиозный замысел общественного переустройства. Разделение труда между мужчиной и женщиной принимает здесь невиданные формы: в нашей паре женщине отводится ведущая роль - ведь она не только "производственная единица", труженица, работающая на благо общества, но еще и мать - носительница социальной функции воспроизводства, т. е. "единица", дважды полезная обществу. Кроме того, у нее как у "единицы", недавно втянутой в производство, нет инстинктов частнособственнического прошлого, она легко и радостно принимает идею партии о том, что трудовой коллектив - это ее семья. У нее нет нужды в другой семье, той, что предполагает частную жизнь, отдельную и отделенную от партии, от государства. Мужчина же в этой паре - лицо второстепенное, более того, сомнительное, его потребность в особой, частной жизни много сильнее, чем у героини, он с колебаниями относится к установкам государства, задумывается, рассуждает и размышляет, вместо того чтобы принять их на веру. Главное заключается в том, что в принципе можно обойтись и без него, оставить его с тенями прошлого или вообще в прошлом. Ведь рядом с героиней трудовой коллектив, партийная ячейка. Они - гаранты новой жизни, гаранты будущего и для нее, и для ребенка, которого она ждет.

Бесспорно, что для Коллонтай эти радикальные перемены быта означали прежде всего совершенно новый расклад связей в треугольнике "мужчина - женщина - государство". Коллонтай предлагала государству сделать ставку на женщину как на привилегированного партнера при создании новых форм общежития, нового общественного уклада.

Идеи Коллонтай вызвали бурную дискуссию в обществе: кто-то их поддерживал, кто-то опровергал. Говорили даже о немилости "верхов" к ней. Как бы там ни было, в страшное время, когда миллионы людей исчезали бесследно, она прожила долгую жизнь. А идейные нападки лишь способствовали пропаганде ее установок. Последние были необходимы государству на этапе его становления. Коллонтай как бы предугадала его запрос и помогла подвести под него фундамент из почти феминистских идейных конструкций.

1.6 Семья и работа в жизни женщины

В последние десятилетия произошло некоторое изменение установок в отношении работающих женщин, а также уменьшение доли женщин, отдающих предпочтение роли домохозяйки. Так, по данным опроса в США, проведенного в разные годы, было выявлено, что в 1974 г. остаться дома хотели 60 % женщин, а работать - 35 %, в 1980 г. - соответственно 51 % и 46 %, в 1985 г. - 45 % и 51 %. Последнее соотношение сохранилось и в начале 1990-х гг .

Около половины опрошенных горожанок считают работу и семью важными для себя в равной степени. При этом 25 % предпринимательниц-руководителей считают, что работа для них важнее, чем семья, и только 13 % отдают предпочтение семье. Чуть больше ориентированы на семью женщины-руководители организаций (22,5 %). В остальных группах семья как сфера реализации основных жизненных интересов явно преобладает.

Так, только 32 % женщин согласились бы оставить работу и целиком посвятить себя семье, если бы имели достаточную материальную обеспеченность (среди них есть и такие, кто работает "чтобы развеять скуку", иметь общение с людьми, которые нравятся), а еще 25 % согласны бросить работу при определенных обстоятельствах, но с некоторым сожалением. Наконец, 42 % женщин не согласились бы бросить работу (среди предпринимательниц таких больше - 60 %, а среди малоквалифицированных работниц значительно меньше - 18 %).

Работе отдают предпочтение преимущественно те женщины, которые считают свою профессию престижной.

На Западе распространен тот взгляд, согласно которому домашний труд женщины и выполнение ею роли "хранительницы домашнего очага" непрестижны. По полученным Бэтти Фридан данным, неудовлетворенность своим положением испытывают даже те женщины, чьей мечтой всегда была роль жены и матери. Жить в других - это не то же самое, что жить самому, заявляет Фридан. Домохозяйка оказывается "выброшенной за борт", она стоит в стороне от важнейших событий в жизни людей и поэтому не чувствует себя полноценным человеком. Любовь, дети и дом - это хорошо, но это еще не весь мир . Ф. Кросби сетует на то, что до сих пор продолжается идеализация материнства и утверждает, что существует чуть ли не заговор молчания относительно того, каким тяжелым делом оно в действительности является. Для фрустрации, переживаемой многими женщинами-домохозяйками, К. Таврис и К. Оффир ввели даже специальный термин - синдром домохозяйки (housewife syndrome) .

Рост числа работающих женщин укрепляет распространенное в обществе представление о том, что те, кто остается дома, ведут праздную и беспечную жизнь, и это еще больше увеличивает неудовлетворенность домохозяек. Не случайно у них более низкие самооценки, чем у работающих женщин. Утверждается, что сидящие дома женщины больше склонны к депрессии, чем работающие на производстве. Анализ исследований, посвященных психическому здоровью работающих женщин, показал, что они более здоровы, чем домохозяйки .

Другие авторы отмечают, однако, что польза работы для здоровья более очевидна, когда женщина не замужем и без детей или когда муж помогает по хозяйству, а также если она работает в доброжелательной обстановке . Женщины, чувствующие, что их способности начальство недооценивает, психически менее здоровы, чем женщины, выполняющие "достойную их" работу. Впрочем, было бы странно, если бы было наоборот. Кроме того, некоторые авторы полагают, что менее здоровые женщины просто не идут работать. Считается, что работающая жена имеет ряд выгод, не только материальных, но и психологических. Первая из них - социальная поддержка, получаемая женщиной на работе. Она может обратиться к коллегам за советом, получить от них эмоциональную поддержку, найти в их лице друзей. Вторая - работа является источником повышения самоуважения и даже способом сохранения самообладания при возникновении дома конфликтов. Третья - работа является "отдушиной" в случае неудачи при осуществлении одной из многих ролей, которые взрослый человек играет в своей жизни. Так, успешно работающая женщина может меньше расстраиваться, если в ее семье имеются какие-то неурядицы. Исследования показывают, что работающие женщины больше довольны своим домом и семейной жизнью, чем жены-домохозяйки. Имеются также данные, что работающие жены имеют больший вес в семье, чем сидящие дома. Работающие женщины считают, что в их положении гораздо больше достоинств, чем недостатков . Однако на Западе имеются и другие мнения относительно домохозяек. Шихан, например, пишет, что, хотя неработающие жены и находят свои домашние обязанности скучными и изолирующими от общества, это не заставляет их страдать от психологического дискомфорта, поскольку роль домохозяйки оставляет достаточно времени для увлечений и общественной жизни в различных клубах и организациях . Ферри указывает, что домашний труд вознаграждает радостью от сделанного для любимых людей, удовлетворением от хорошо выполненной работы. Выявлена прямая зависимость между степенью удовлетворенности женщины своей ролью дома и на работе и тем, какое значение она придает этой роли. Так, работающие женщины, которые считали, что их доход важен так же, как и доход мужа, имели большую удовлетворенность, чем работающие женщины, которые не были уверены, что их работа нужна . Но и на работающую женщину в обществе часто смотрят косо. Причем негативный взгляд на такую женщину сохраняется не только у многих мужчин, но и у значительной части женщин, что типично для России. В исследовании, проведенном Л. Ю. Бондаренко, две трети мужчин и половина женщин согласились с "естественным женским предназначением", т. е. ролью домохозяйки. 51 % мужчин и 37 % женщин считают, что занятость последних на работе негативно влияет на воспитание детей; 40 % мужчин и столько же женщин полагают, что между работой женщин и ростом преступности в обществе имеется прямая зависимость; 50 % мужчин и 25 % женщин осуждают женщину, работающую ради собственной карьеры . Т. А. Гурко, изучавшая факторы стабильности молодой семьи в крупном городе, пришла к выводу, что важной является согласованность мнений супругов о том, в какой степени жена должна посвятить себя профессиональной деятельности, а в какой - семейным обязанностям. От этого решения зависит стиль отношений в семье - традиционный или современный и устойчивость семьи. Совпадение мнений в удачных браках было выявлено Т. А. Гурко в 74 %, а в неудачных - лишь в 19 %. Мужчины чаще, чем женщины, отстаивают традиционные взгляды, особенно в неуспешных браках. Среди опрошенных в 1991 г. вступающих в первый брак молодоженов 53 % невест и 61 % женихов считали, что "главное место женщины - дома" .

Секса носят зачастую стихийный, нерегулируемый характер, что не может не сказываться на общей сексуальной культуре молодежи. 2. Общественное нормирование и каналы сексуального просвещения молодежи Половое созревание (пубертат) - центральный психофизиологический процесс подросткового и юношеского возраста. Эти процессы оказывают существенное влияние на эмоции, психику и социальное поведение...

Этнические, психологические стороны эмансипации (освобождения) женщин – защитники их прав и интересов впервые в истории России привлекли внимание общества к разнообразным проявлениям женского неполноправия. Одной из наиболее важных сторон женского вопроса стала проблема изменения положения женщин в семье, достижения их равенства в семейно-имущественных отношениях, расширения возможностей развода. ...

Общий объем выборки составил 150 человек (80 женщин, 70 мужчин). Работа выполнялась на базе ТГУ им. Г.Р. Державина и в местах проведения досуга. Цель исследования: изучение гендерных стереотипов брачного поведения тамбовской молодежи. Гипотеза исследования: Существуют различия в представлениях о будущей семье по степени их сформированности, осознанности, качественному составу, рациональности и...

Черты инфантильности, незрелости эмоционально-волевой сферы и т.п., то есть психологически «еще не ставших взрослыми» к моменту беременности. Глава 3. Исследование «Сравнительный анализ форм социальной поддержки юных матерей за рубежом и в Российской Федерации» 3.1 Проблемы подростковой беременности в практике социальной работы за рубежом Подростковая беременность: опыт США . С 60-х...

Эмансипированная женщина является для нас не мечтой, не принципом даже, а конкретной реальностью, ежедневно-совершающимся фактом. А.Коллонтай

19 марта исполнилось 142 года со дня рождения революционерки, общественной активистки и феминистки Александры Коллонтай (по старому календарю 31 марта 1872г.) знаменитой своими радикальными взглядами в вопросах положения женщины в обществе и сексуальности. Многие идеи Коллонтай так и не были воплощены в жизнь в полной мере, но они не потеряли свою актуальность и сегодня.

«Новая женщина»

Коллонтай продвигала идею о «новой женщине» как определенном идеале и реальном результате происходящих изменений. В 1913 году она публикует статью «Новая женщина» , где описывает образ «новой женщины», стремящейся к освобождению и независимости. «Новая женщина» активно работает наравне с мужчиной и соответственно обеспечивает себя самостоятельно, участвует в политических процессах и общественной жизни.

Перед нами женщина - личность, перед нами самоценный человек, со своим собственным внутренним миром, перед нами индивидуальность, утверждающая себя, женщина, срывающая ржавые оковы своего пола. ..(с.17).

Советское государство ставило перед собой цели вовлечь женский пролетариат (работниц и крестьянок) в коммунистическое строительство. Этим занимались отделы по работе среди женщин (женотделы), организованные при ЦК РКП(б) и партийных комитетах разного уровня, инициатором которых и была Коллонтай. Целью женотделов была борьба за уравнение в правах женщин и мужчин, борьба с неграмотностью среди женского населения, информирование о новых условиях труда и организации семьи.

Задача женотделов - совместно с производственными органами обдумать и набросать план использования женских сил в области организации быта, не перегружая при этом работницу работой сверх положенных часов и гарантируя ей и так минимальный досуг .

Женотделы просуществовали лишь до 1930-х гг.. После 30-х, государство переосмыслило свою политику и взяло курс на возвращение «традиционных ценностей» . Радикальные идеи Коллонтай требовали больших ресурсов, которых в стране не было. При этом поддержка парной семьи, где женщина-мать, заботиться о доме и при этом работает снимает с государства значительную часть забот о социальных сервисах. Этот процесс негативно сказывается и на участии женщин в политической сфере. Постепенно в Советском Союзе, впоследствии и в Беларуси, общественно-политическое участие женщин свелось к функциям «декорирования» и «молчаливого присутствия» нежели реального участия в принятии решений.

В Национальном Парламенте РБ присутствует более 30% женщин, однако количество женских общественных объединений составляет не более 1,5% от количества всех общественных объединений. Кроме того, женщины практически отсутствуют на значимых руководящих постах. Это является следствием общих процессов сегрегации на рынке труда. Их мало и на руководящих постах и в высокооплачиваемых отраслях производства.

В своей работе «Социальные основы женского вопроса» (1909) Коллонтай приводит данные участия женщин в промышленности: женщины составляли 28 процентов от всех работников . Интересно, что в 2013 году в Беларуси этот показатель составляет 44,1% .

В своих работах Коллонтай уделяет большое внимание вопросам привлечения женщин к труду как основе их эмансипации, при этом отстаивает принцип «равной оплаты за равный труд». Этот вопрос как никогда актуален для современной Беларуси, где разрыв в оплате труда между мужчинами и женщинами составляет около 26-35%. И с каждым годом этот разрыв все больше увеличивается, в 1998 году этот показатель равнялся 15% .

Современные беларусские женщины все еще сталкиваются с противоречивыми установками, которые с одной стороны, формально постулируют равенство прав и возможностей, с другой, активно призывают женщин к участию в пространстве домашнего хозяйства и семьи, нежели к участию в общественно-политическом секторе.

«Освобождение» сексуальности

Тема сексуальности в работах Коллонтай выводит на поверхность два аспекта - замалчивание сексуальности как таковой и подчиненное положение женщины (миф о «романтической любви»).

Энтони Гидденс пишет о том, что концепция романтической любви появилась в конце XVIII века в связи с изменениями в социальных отношениях. В частности, это было связано с изменением устройства дома - ослаблением власти мужчины над домашним хозяйством и усилением женского контроля над воспитанием детей; и «изобретением материнства» - с идеализацией матери и превращением материнства в институт и идеологию .

Соответственно акцентирование внимания на значимости семьи и любви в жизни женщины ограничивают её возможности в трудовой и общественной сферах, которые репрезентируются как вторичные и менее ценные для нее. Александра Коллонтай ставит под сомнение такую иерархию ценностей для женщин и выступает против табуированность темы сексуальности. Однако Коллонтай не призывает к «свободной любви», она критикует лицемерность моральных предписаний, которые поддерживают систему доминирования и подчинения. Она пишет о необходимости коренного изменения всей системы, или иначе, порядка социальных отношений.

Любовь перестает составлять содержание ее жизни, любви, начинает отводиться то подчиненное место, какое она играет у большинства мужчин. Разумеется, и у новой женщины бывают полосы в жизни, когда любовь, когда страсть заполняет ее душу, ум, сердце и волю, когда все остальные жизненные интересы меркнут и отступают на задний план. В такие минуты современная женщина может переживать острые драмы, может радоваться или страдать не меньше женщин прошлого. Но влюбление, страсть, любовь, - это лишь полосы жизни. Истинное содержание ее составляет то «святое», чему служит новая женщина: социальная идея, наука, призвание, творчество … И это свое дело, своя цель - для нее, для новой женщины, зачастую важнее, драгоценнее, священнее всех радостей сердца, всех наслаждений страсти … (с.24) .

Современная мораль предъявляет достойное смеха требование, чтобы человек во что бы то ни стало «нашел свое счастье», она обязывает его сразу и безошибочно найти среди миллионов современников ту гармонирующую с его душей душу, то второе «Я», которое одно обеспечивает брачное благополучие. И если человек, а особенно женщина, в поисках за идеалом будет брести ощупью, терзая свое сердце об острые колья житейских разочарований, общество, извращенное современной моралью, вместо того, чтобы спешить на помощь своему несчастному со-члену, начнет мстительной фурией преследовать его своим осуждением (с.38) .

Такой взгляд не получил официальной поддержки в советское время. Сексуальное просвещение заменяется «моральным воспитанием». Отсутствует доступ к надежным современным контрацептивным средствам. В результате медицинский аборт становится массовым, то есть, основным способом контроля репродукции и планирования семьи .

Современная риторика в постсоветской Беларуси апеллирует к возвращению «традиционных ценностей», обозначая семью как главное «предназначение» женщины. Такая риторика обусловлена комплексом социально-экономических причин, когда установка на традиционные ценности становится выгодной, позволяющей сокращать, а не развивать социальные услуги и социальные сервисы (об этом подробнее ). Тема сексуальности остается табуированной и закрытой: в школах не введено сексуальное просвещение, а аналогом его подается семейное воспитание.

Реорганизация быта и охрана материнства

В 1919 году в Петрограде вышла в свет книга Александры Коллонтай «Коммунистическая партия и организация работниц», в которой определялось, что путь к освобождению женщин лежит через ликвидацию тяжелого домашнего хозяйства, через передачу его - всех экономических и воспитательных функций - от семьи к государству и к ликвидации всех пут, которые сковывали женщину в праве на свободный выбор и смену полового партнера . Коммунистический быт представлял собой в идеале следующее: питание в общественных столовых, стирка в прачечных, воспитание детей в детских садах и школах, уход за стариками в домах для престарелых и т.д. Стали появляться первые жилищные проекты, реализующие такие принципы: общежития, дома коммуны для семейных и для одиноких.

«Отделение кухни от брака» великая реформа, не менее важная, чем отделение церкви от государства, по крайней мере - в исторической судьбе женщины .

Но сокращение непроизводительного труда женщин на домашнее хозяйство - это лишь одна сторона вопроса раскрепощения женщины. Не меньшим бременем, приковывающим ее к дому, закабаляющим в семье, являлась забота о детях и их воспитании. Это бремя Советская власть, своей коммунистической политикой в области обеспечения материнства и социального воспитания, решительно снимает с женщины, перекладывая его на социальный коллектив, на трудовое государство .

Пусть не пугаются работницы-матери, коммунистическое общество не собирается отнять детей у родителей, оторвать младенца от материнской груди или насильно разрушить семью. Ничего подобного! … Общество возьмет на себя всю материальную обузу воспитания детей, радость же отцовства и материнства оставит тем, кто способен понимать и чувствовать эти радости .

Коллонтай подымает вопрос о важности организации охраны труда женщин, социального страхования. В книге «Социальные основы женского вопроса» она описывает примеры законодательства европейских стран, которые вводят дополнительные льготы или ограничения работы в ночное время для женщин. В общем мероприятия по охране женщин-матерей и их здоровья, по ее мнению, должны включать следующее:

Мероприятия эти должны, во-первых, способствовать ускорению того экономического процесса, который разрушает мелкую семейно-хозяйственную единицу и, снимая заботу домоводства с отягченных плеч женщин-профессионалок, передает ее в руки специально- приспособленного коллектива; во-вторых, они имеют своею задачею защитить интересы ребенка и матери, развить широкое, всеобъемлющее охранительное законодательство, включающее в себя страхование материнства; наконец, в-третьих, мероприятия эти должны стремиться к перенесению забот о молодом поколении с семьи на государство или местное самоуправление, конечно, - при непременном условии полнейшей демократизации того и другого .

Тут же она пишет о необходимом стандарте охраны здоровья беременных и рожениц на работе: введение 8-мичасового рабочего дня, запрета труда женщин на вредных и опасных производствах, отпуска на 8 недель до родов и 8 недель после родов и выплат по уходу за ребенком, бесплатной акушерской помощи, а также проведение просветительской работы по вопросам материнства и ухода за ребенком . Эти нормы были реализованы и в реальности.

Согласно Трудовому кодексу 1922 года декретный отпуск до родов и после родов составлял 4 месяца. Предусматривались перерывы для кормления и пособие по беременности и родам. В целях охраны здоровья женщин были введены ограничения по привлечению к работе в ночное и сверхурочное время, в особо тяжелых и вредных для здоровья производствах, подземных работах . На сегодняшний день в Беларуси закреплен 3-хлетний декретный отпуск по уходу за ребенком с выплатой пособия. До сих пор существуют нормы охраны здоровья женщин на производстве.

При наркомате Коллонтай создала Отдел по охране материнства и младенчества, в ведении которого находились дома матери и ребенка, консультации, ясли, детские сады, материнские льготы работницам. В начале 1920-х годов отделение Охраны Материнства и Младенчества создает собственное издательство, которое выпускает книги и брошюры миллионными тиражами. С 1926 по 1927 годы общий тираж изданий по уходу за маленькими детьми составляет 1,5 миллиона экземпляров. Учитывая тот факт, что почти половина женского населения неграмотна, печатная пропаганда подкрепляется массовым изданием плакатов, публичными выступлениями врачей-педиатров, созданием «уголков здоровья» в клубах и избах-читальнях .

Постепенно создаются сети яслей и детских садов. В послевоенное время и до начала 90-х на территории Белорусской ССР количество детских садов увеличивается в 4 раза. Охват детей детскими садами увеличивается с 30,2% в 1970 до 70,1 в 1989 . Однако в современной Беларуси наблюдается поступательное снижение количества детских садов, как и объемов финансирования на дошкольное образование. Это связано с отсутствие у государства ресурсов на развитие социальных сервисов.

Итак , Александра Коллонтай стояла у истоков важных изменений в отношении положения женщин в обществе, которые сейчас уже воспринимаются нами как само собой разумеющиеся. Она писала не только о важности борьбы за юридическое равенство, но и об устранении различных барьеров и практик повседневности, которые являются угнетающими и дискриминирующими: «Наиболее сознательные пролетарки знают, что ни политическое, ни юридическое равноправие не в силах разрешить женского вопроса во всей его полноте » . Именно поэтому она уделяла большое внимание вопросам социальной политики, реорганизации быта и повседневности.

Утверждение за женскими трудовым населением России, за работницами и крестьянками права выборности в советы и все остальные выборные органы, также, как и урегулирования семейно-брачных отношений декретами от 18 и 19 декабря 1917 г., в духе равноправности брачной пары, устанавливали лишь формальное равенство женщин перед законом. Практически, в жизни, на деле женщина оставалась подчиненной, зависимой и неравноправной, поскольку над ней продолжали тяготеть пережитки буржуазного прошлого, весь уклад жизни, быт, нравы, воззрения и привычки .

Примечания

Коллонтай А.М. Социальные основы женского вопроса. С.-Петербург, 1909. С.5.

Положение женщины в эволюции хозяйства (Лекции, читанные в Университете имени Я.М.Свердлова). Москва, 1922. С.151.

Здравомыслова, Е.А.; Темкина, А.А. Государственное конструирование гендера в советском обществе // Журнал исследований социальной политики. 2003. Том 1, № 3/4. С.312.

Градскова, Ю.В. Дискурс «социального материнства» и повседневные практики социальной работы 1930-1950-е годы // Журнал исследований социальной политики. 2005. Том 3, №2. С.189.

Коллонтай А.М. Социальные основы женского вопроса. С.-Петербург, 1909. С.7.

Социальное положение и уровень жизни населения Республики Беларусь. Минск, 2013.

Труд и занятость в Республике Беларусь. Минск, 2000.

Женщины и мужчины Республики Беларусь. Минск, 2013.

Гидденс Э. Трансформация интимности. СПб: Питер, 2004.

Коллонтай А. Новая женщина // Коллонтай А. Новая мораль и рабочий класс. Москва, 1919. С.3-35.

Коллонтай А. Любовь и новая мораль // Коллонтай А. Новая мораль и рабочий класс. Москва, 1919. С.36-47.

Здравомыслова, Е.А.; Темкина, А.А. Государственное конструирование гендера в советском обществе. Журнал исследований социальной политики. 2003. Том 1, № 3/4. С.312.

Кон, И.С. Сексуальная культура в России: клубничка на березке. М.: ОГИ, 1997. С. 153-158.

Пушкарёв, А.; Пушкарёва, Н. Ранняя советская идеология 1918-1928 годов и «половой вопрос» (о попытках регулирования социальной политики в области сексуальности) // Советская социальная политика 1920-30-х годов: идеология и повседневность. Под ред. П.Романова, Е.Ярской-Смирновой. М.: ООО «Вариант», ЦСПГИ, 2007. С. 207.

Положение женщины в эволюции хозяйства (Лекции, читанные в Университете имени Я.М.Свердлова). Москва, 1922. С.168.

Там же, С.170.

Коллонтай А. Семья и коммунистическое государство. Москва, 1918. С.19-21.

Коллонтай А.М. Социальные основы женского вопроса. С.-Петербург, 1909. С.225-226.

Кодекс законов о труде 1922 года: Утверждено на IV сессии Всероссийского ЦИК советов 30 окт. 1922г. Мн., 1923. 134с.

Черняева, Н. Производство матерей в Советской России: учебники по уходу за детьми эпохи индустриализации // Полит.ру .

Народное хозяйство Белорусской ССР в 1985 году. Мн., 1986. С.162-163.

Народное хозяйство Белорусской ССР в 1989 году. Мн., 1990. С.100.

Народное хозяйство Республики Беларусь 1994. Мн., 1995. С.404.

Коллонтай А.М. Социальные основы женского вопроса. С.-Петербург, 1909. С.31.

Положение женщины в эволюции хозяйства (Лекции, читанные в Университете имени Я.М.Свердлова). Москва, 1922. С.146.

Н.Н.КОЗЛОВА

Конец ознакомительного фрагмента.

Статуэтки для Мохаммеда Али

Кино, книги и бокс

Литература и кино – еще одна «фишка» братьев Кличко в начале нового века. Виталий Кличко, например, проявил себя роли актера‑декламатора. 7 марта 2001 года в Гамбурге состоялся литературный вечер, посвященный памяти Михаила Булгакова. В исполнении известной немецкой актрисы Ирис Бербен и Виталия Кличко прозвучали фрагменты самого известного романа писателя – «Мастер и Маргарита». Литературные чтения проходили на немецком языке. «Для подготовки к этому вечеру я не пользовался услугами режиссера или профессионального актера. Роман «Мастер и Маргарита» я прочитал, будучи еще подростком, и с того времени часто его перечитывал, открывая в произведении Михаила Булгакова каждый раз что‑то новое, – говорил потом Виталий. – Когда Ирис предложила мне идею этих литературных чтений, да еще одной из моих самых любимых книг, я, не задумываясь, согласился. Я рад, что в зале собралось очень много моих друзей, почитателей творчества Михаила Булгакова». Помимо творческого, акция носила еще и благотворительный характер. Все средства, полученные от продажи билетов на этот вечер, были пожертвованы на реставрацию женского монастыря Архистратига Михаила, который находится в Одессе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Стоимость полной версии книги 29,95р. (на 30.03.2014).

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картойами или другим удобным Вам способом.

“Неизменно шагает усталой поступью, отяжелевшая под бременем собственной ноши величаво-скорбная проблема материнства”) .

(А.Коллонтай “Общество и материнство”)

Творческое наследие Коллонтай привлекает современных исследователей постановкой ряда важнейших для функционирования общества вопросов. Как правило, ученые, изучавшие труды этой известной революционерки сравнивают ее идеи с взглядами современных ей феминисток, идеологов и политиков, медиков и гигиенистов, выявляют актуальность ее идей в настоящее время. Мне же представляется важным сделать анализ базовых принципов ее работ, посвященных материнству.

Тема материнства регулярно затрагивалась А.Коллонтай в выступлениях и статьях, но главным фактором, побудившим её к тщательному изучению этого вопроса, стала порученная ей социал-демократической фракцией российской Государственной Думы разработка проекта закона в области охраны материнства. В ходе работы над проектом она обобщила имеющийся опыт Англии, Франции и скандинавских стран в 600-страничной книге “Общество и материнство”. Позднее, в 1917 году, выводы, сделанные Коллонтай в конце книги, и предложенные там же первостепенные законодательные нормы в этой области, были реализованы советским правительством в первом законе о социальной защите.

В совмещении теоретической работы и практической деятельности видится уникальность проектов А.Коллонтай. Занимая пост комиссара государственного призрения в советском правительстве, она имела возможность осуществить свои идеи в реальной жизни. В.Брайсон перечисляет следующие заслуги А.Коллонтай на этом посту: “Она добивалась предоставления женщинам полной юридичес­кой независимости и равноправия в браке, легализации абортов, устранения понятия “незаконное рождение” как юридической категории и установле­ния принципа равного вознаграждения за труд равной ценности. Она также заложила юридический фундамент для государственного обеспечения охра­ны здоровья матери и ребенка и добилась того, что руководство стало ори­ентироваться на принципы коллективного ведения домашнего хозяйства, воспитания детей и создания учреждений питания (от этих обещаний партия отказалась в начале 20-х годов). Хотя недостаток ресурсов часто означал, что такие декреты могли быть заявлением о намерениях, они оказались достаточно нетривиальными достижениями, если учитывать существующий хаос и другие требования, предъявляемые новому правительству”[i]. Как видим, в оценке В.Брайсон материнство относится к основополагающим концептам теоретического капитала А.Коллонтай и приоритетным направлениям политики возглавляемого ею министерства. Полномасштабный проект женской эмансипации был бы неполным, если бы проблема материнства не была ею рассмотрена. Материнство “новой женщины” в Советской России рассматривалось ею во многих аспектах: экономических (работающая мать, создающая как материальный, так и демографический ресурс), политических (равные гражданские права, равные семейные права и обязанности), социокультурных (концепт “новой женщины”, эмансипированной гражданки нового общества, новая этика материнства – мать становится таковой для всех детей пролетарской республики).

Показывая взаимосвязь материнства со всеми сферами жизнедеятельности общества, А.Коллонтай обосновывает тем самым его общественную значимость. Актуальность заявленной Коллонтай проблемы материнства не могла быть поставлена под сомнение современными ей политиками, поскольку построенная на понимании национальных интересов страны аргументация тезисов была в буквальном смысле “убийственной”. Детская смертность в большинстве культурных стран Европы на тот момент превышала потери этих государств при самых неудачных войнах. Снижение демографических ресурсов она напрямую связывала с поредением рядов национальных производи­телей, уменьшением плательщиков налогов, сокращением количества потребителей внутреннего рынка. Все эти последствия в совокупности за­держивали дальнейшее развитие экономики, и представляли непосредственную угрозу предержащей власти и ослабление ее военного могущества.

Как же артикулирует проблему материнства Александра Коллонтай? Придерживаясь классовой трактовки социальных процессов, А.Коллонтай ограничивает проблемную область материнства интересами работающих женщин, имеющих детей. В работе “Общество и материнство” она формулирует эту проблему следующим образом: “Необеспеченность миллионов женщин-матерей и от­сутствие попечения о младенцах со стороны общества со­здают всю остроту современного конфликта о несовмести­мости профессионального труда женщины и материнства, конфликта, лежащего в основе всей материнской пробле­мы. Стонет работница под семейным ярмом, изнемогает она под тяжестью тройных обязанностей: профессиональной работницы, хозяйки и матери”. Однако нельзя поставить в вину А.Коллонтай сужение социальной базы материнства. Если для 1917 г. контракт “работающей матери” распространялся в основном на женщин-пролетарок, то в последующие годы советской истории он стал доминирующим. Поголовное привлечение женщин к труду вовлекло в указанный конфликт всех женщин социалистического общества. Проблематичность совмещения профессионального труда и материнского долга как наследие советской эпохи и сейчас обсуждаются общественными и научными кругами. Современный российский социолог А.И.Кравченко пишет: “К традиционному экономическому статусу женщины быть домохозяйкой индустриальная эпоха добавила ещё один – быть работницей. Однако старый и новый статус пришли в противоречие друг с другом. Ведь невозможно одинаково эффективно и почти одновременно выполнять обе роли. Каждая требовала массу времени и немалой квалификации. И все-таки их удалось совместить. Гораздо труднее совместить статусы-роли хорошей матери и эффективного работника, а также хорошей жены и эффективного работника. Уставшая женщина – далеко не лучший сексуальный партнер. А время, нужное производству, отбирается воспитанием детей. Таким образом, новый статус “работница” пришёл в противоречие с тремя старыми: домохозяйка, мать, жена” (С.97-98). К сожалению, А.И.Кравченко только артикулирует известное противоречие, но не предлагает никаких рецептов по его снятию. Тогда как, по мнению А.Коллонтай, для разрешения этого конфликта существует два способа: либо вернуть женщину в дом, запретив ей какое бы то ни было участие в народнохозяйственной жизни; либо добиться проведения таких социальных мероприятий, которые дали бы возможность женщине, не бросая своих профес­сиональных обязанностей, все же выпол­нить свое естественное назначение.Такое решение проблемы материнства было предложено впервые. Т.Осипович подчеркивает значимость идеи А.Коллонтай: “Ее предшественники, как правило, заявляли о несовместимости женского труда и материнства. Коллонтай считает, что подобное совмещение возможно и необходимо”[v]. Необходимо, так как труд - это экономическая основа для женской эмансипации, возможно - благодаря изменению двух общественных институтов, которые, как указывает А.Коллонтай, определяют прошлое и будущее материнства – экономическая система и институт брака и семьи.

Обязательной предпосылкой снятия современной ей проблемы материнства Коллонтай считает радикальную трансформацию экономики, дополняемую так называемой “революцией быта” – важнейшим условием преодоления экономического и политического отчуждения женщин. В одноименной работе А.Коллонтай заявляет, что преобразование быта связано с коренной перестройкой всего производства на новых началах коммунистического хозяйства. Раскрепощение женщины становится возможным благодаря учреждениям общепита и молочных кухонь, системе дошкольных и школьных учреждений, развитой сети банно-прачечных предприятий. Забегая вперед, заметим здесь, что осуществление этих мероприятий напрямую было связано с экономическими ресурсами государства, поэтому речь об их широкомасштабной реализации не могла идти в 20-30-е годы. В.Райх, посетивший Советскую Россию в это время, с искренним восторгом приветствовал систему дошкольного воспитания, отмечая его четкую организацию на коллективных принципах. Однако как свидетельствуют местные архивы, устройство молочных кухонь, детских очагов и приютов, порождало множество проблем (воровство поваров и завхозов, насилие воспитателей и т.д.) и требовало тщательного контроля со стороны женотделов.

Проблема материнства имеет непосредственный выход на брачно-семейные узы и в значительной степени определяется ими. Как считала Коллонтай, семья также должна трансформироваться в эпоху диктатуры пролетариата. Краткое изложение взглядов Коллонтай на семью мы уже предпринимали в своих работах. Однако для понимания концепции материнства необходимо обратиться вновь. Внешние скрепы семьи, выходящие за пределы её хозяйственных задач, это – экономическая зависимость женщины от мужчины и забота о подрастающем поколении, по мнению идеолога социалистического эгалитаризма, ослабляются и отмирают по мере утверждения начал коммунизма в трудовой республике. Труд женщин, с введением всеобщей трудовой повинности, неизбежно приобретал самостоятельную ценность в народном хозяйстве, не зависящую от ее семейного и брачного положения. Семья эволюционировала в свободный союз женщины и мужчины, основанный на любви. Воспитание же детей постепенно брало на себя государство. “Не меньшим бременем, приковывающим ее к дому, закабаляющим в семье, являлась забота о детях и их воспитании. Это бремя Советская власть своей комму­нистической политикой в области обеспечения материнства и социального воспитания решительно снимает с женщины, перекладывая его на социальный коллектив, на трудовое государство”. В этом и заключалась изюминка решения проблемы материнства А.Коллонтай. Взгляды Платона о пользе коллективного общественного воспитания детей были использованы ею на благо женщин-матерей. На мой взгляд, ключ к пониманию проблемы материнства известной революционеркой лежит в именно социальной плоскости, охраной материнства и детства со стороны государства. Казалось, что нового можно добавить к репродуктивной схеме и основанной на ней традиционной гендерной системе? Общество и материнство, а точнее государство и материнство – такие новые идеи выдвигает и начинает реализовывать министр социального призрения.

“Главной тенденцией всей этой работы была фактическая реализация равноправия женщины как единицы народного хозяйства и как гражданки в политической сфере, кроме того, с особым условием: материнство как социальная функция должно было цениться и поэтому защищаться и поддерживаться государством”, “Обще­ство должно “снять с матерей крест материнства и оставить лишь улыбку радости, что рождает общение женщины с ее ребенком – таков принцип Советской власти в разрешении проблемы материнства”, “Общество обяза­но во всех формах и видах расставить на пути жен­щины “спасательные станции”, чтобы поддержать ее мо­рально и материально в наиболее ответственный период ее жизни”, – пишет Коллонтай в работах “Советская женщина – полноправная гражданка своей страны”, “Революция быта”, “Любовь и мораль”. Однако выводы, которые делает А.Коллонтай из этого, неожиданным образом перечеркивают принятые в тот момент взгляды на социальные функции материнства. Если, как заявляет А.Коллонтай, проблема материнства – это проблема общественно значимая, от которой зависит состояние трудовых и военных ресурсов государства, то и материнство должно вменяться в обязанности женщин. Здесь речь идет, по сути, о создании системы “государственного патриархата”. Государство обязывает женщину рожать в интересах трудовой республики для обеспечения непрерывного притока свежих работников в будущем. “К вопросу обеспечения материнства Советская Россия подошла с точки зрения основной задачи трудреспублики: развития производительных сил страны, подъема и восстановления производства. … освободить возможно большее число трудовых сил от непроизводительного труда, умело использовать в целях хозяйственного воспроизводства все наличие рабочих рук; во-вторых, обеспечить трудовой республике непрерывный приток свежих работников в будущем… Трудовая республика подходит к женщине, прежде всего как к трудовой силе, единице живого труда; функцию материнства она рассматривает как весьма важную, но дополнительную задачу, притом задачу не частно-семейную, а также социальную”. Интересы государства Коллонтай очень тесно увязывает с интересами женщин, придавая последним второстепенное значение. Материнство подлежит охране и обеспечению не только в интересах самой женщины, но и еще более исходя из задач народного хозяйства при переходе к трудовому строю, считает она.

Трудно себе представить, что эти строки писала свободолюбивая, эмансипированная Коллонтай. Тем более, что дискурсивные особенности работ Коллонтай, её постоянные отсылки к “интересам государства” созвучны аналогичным установкам в программных заявлениях идеологов нацистской Германии. Тоталитарная доктрина предполагает использование женского тела, репродуктивных возможностей женщин для создания трудовых, военных единиц. Причем акцент в обеих концепциях был сделан на воспроизводстве здорового и жизнеспособного потомства. Для этого, по мнению Коллонтай, трудовое общество должно поставить беременную женщину в наиболее благо­приятные условия.

Со своей стороны, женщина также “должна соблюдать все предписания гигиены в период беременности, помня, что в эти месяцы она перестает принадлежать себе – она на службе у коллектива – она “производит” из собственной плоти и крови новую единицу труда, нового члена трудреспублики”. Такие же рассуждения мы обнаруживаем и в “Кайн Кампф”: “Наше государство объявит ребенка самым ценным достоянием народа. Оно позаботится о том, чтобы потомство производили только здоровые люди. … Государство позаботиться о том, чтобы здоровые женщины рожали детей, не ограничивая себя в этом отношении – под влиянием жалкой экономической обстановки. … Государство убедит граждан в том, что куда более благородным будет, если неповинные в своей болезни взрослые откажутся иметь собственных детей и отдадут свою любовь и заботу здоровым, но бедным детям своей страны, которые затем вырастут и составят опору общества… Наш идеал мужчины – олицетворение мужественной силы, наш идеал женщины – чтобы она в состоянии была рожать нам новое поколение здоровых мужчин. Так теперь необходимо нам поработать над воспитанием наших сестер и матерей, чтобы они рожали здоровых детей”. Общими моментами для двух концепций является также выполнение функций материнства не только по отношению к своим детям. А.Коллонтай пишет: “Лозунг, брошенный в широкие женские массы трудовой республикой: “Будь матерью и не только для своего ребенка, но и для всех детей рабочих и крестьян” – должен научить трудящихся женщин по-новому подходить к материнству. Допустимо ли, например, чтобы мать, нередко даже коммунистка, отказывала в своей груди чужому младенцу, хиреющему за недостатком молока только потому, что это не ее ребенок?”

В анализе работ Коллонтай В.Брайсон несколько смягчает момент этатизации материнства. Она пишет: “Коллонтай, однако, не утверждала, что такие обязанности должны навязываться женщинам в неравноправном, тоталитар­ном либо эгоистическом обществе. Она полагала, что они возникнут есте­ственным путем из благородных общественных отношений, которыми будет характеризоваться зрелое коммунистическое общество. В этом контексте мысль о том, что рождение детей – это не только права, но и обязанности, принимает совершенно иное значение. В сложившихся в России в то время условиях от женщин нельзя было ожидать, чтобы они считали материнство не личным бременем, а социальной обязанностью, и поэтому в 1917 г. Кол­лонтай поддерживала легализацию абортов”[x]. В свою очередь я могу предположить, что обязанности женщин рожать государству здоровых детей является частью ее масштабного проекта эмансипации женщин, освобождения их от гнета мужчин. В условиях сексуальной свободы, отсутствия семьи государство, а не мужчины помогает женщинам растить детей. А.Коллонтай пыталась совместить в своей концепции два момента: свободу женщины, воплощавшуюся в праве на выбор партнера, желании и решении иметь детей со одной стороны, и материальную и культурно-символическую (мать-героиня…) помощь со стороны государства, обеспечивающую женскую свободу, но на условиях обязательного рождения детей для государства.

Для практического осуществления разработанной концепции реформ А.Коллонтай намечает поэтапные шаги государства в области охраны материнства. Первый шаг означал, что каждой работнице гарантируется возможность родить ребенка в здоровой обстановке, кормить и ухаживать за ним в первые недели его жизни. Второй шаг условно можно назвать институциональным, так как речь идет об организации детских яслей молочных кухонь, врачебных консультаций для матерей и младенцев. Третий шаг предполагал изменение юридической базы социального законодательства для настоящих и будущих матерей: короткий рабочий день, запрет вредного и тяжелого труда. И, наконец, четвертый и последний шаг, обеспечивает экономическую независимость матерям в период ухода за ребенком путем выплаты денежного пособия.

В результате планируемой Коллонтай гендерной политики государство берет на себя функции мужчины, заключая тем самым квазисемейный союз между женщиной и государством. Брачное право, прежде всего, регулирует отношение государства к материнству и отношение матери и к ребенку, и к трудовому коллективу (охрана женского труда), обеспечение беременных и кормящих, обеспечение детей и их социальное воспитание, установление взаимоотношений матери и социально воспитываемого ребенка. Право отцовства, как задумывала Коллонтай, должно устанавливаться не через брак, а непосредственно регулировкой взаимоотношений отца к ребенку (не материального характера) при добровольном признании отцовства (право отца наравне с матерью выбирать для ребенка социальную систему воспитания, право духовного общения с ребенком и влияние на него, поскольку это не идет в ущерб коллективу и т.д.).

Каким отцом оказалось советское государство судить советским женщинам. Мне, выросшей в конце социалистической эпохи, кажется, что не очень хорошим. Вся сфера социального воспроизводства легла на женские плечи. Феминизация отраслей, связанных с рождением, уходом, обеспечением здорового образа жизни, воспитанием, образованием, творческим развитием детей, в СССР была налицо. То же можно сказать и о службах быта, якобы освобождающих женщин от домашнего труда. Государство не оценило по достоинству труд по воспроизводству человеческой жизни (как впрочем не ценило/ценит саму человеческую жизнь). Если в 20-е гг. в условиях восстановления экономики СССР требовать от государства полноценного материального обеспечения материнства было сложно, то в 60-е гг. – закономерно. Здесь речь шла прежде всего о приоритетах государственной политики. Тот факт, что в это время общество испытывало проблемы с дошкольными, школьными учреждениями и предприятиями быта, имея солидную экономическую базу, говорит не в пользу стратегии социального обеспечения материнства. Депривированность отцовства и слабая помощь со стороны государства породило “институт бабушки”, а также сформировало круг людей, помогающих заботиться о детях (соседи, знакомые, дворники…).

Подводя итог реферативному обзору проблемы материнства у А.Колллонтай, можно сказать, что разработанная ею концепция материнства была целостной, продуманной, поэтапной, авангардной и отчасти утопичной. Утопизм ее взглядов выразился, прежде всего, в придании моральным факторам большей значимости, чем юридическим и недооценки консервативности обыденного массового сознания. Ее заслуга состоит в том, что она обосновала общественную значимость материнства, показала взаимосвязь с другими сферами жизнедеятельности общества и с социальными институтами. Коллонтай предложила свое решение чрезвычайно сложной репродуктивной политики. Нельзя обойти внимаем тот факт, что идеи А.Коллонтай общественного/государственного регулирования частно-семейной сферы и социального наполнения понятия “материнства” предвосхитила дискуссию между общественными движениями “за жизнь” и “за выбор”.

Несомненно идеи Коллонтай были использованы советскими идеологами. Ее тезис об обязанностях женщин рожать был взят за основу демографической политики в СССР, и в частности, послужил обоснованием Закона о запрещении абортов в 1936 г. Ни сексуальная, ни семейная концепция Коллонтай не были реализованы в советскую эпоху, зато принудительный характер социальных ролей, и в данном случае лозунг “женщины-работницы, домохозяйки-матери” охватил всю сферу женского бытия в тоталитарной системе. Жесткая ниша материнства обернулась для женщин возложением на них всех забот о семье в одностороннем порядке, что никак не могло свидетельствовать об их эмансиации. Посмею высказать также гипотезу, требующую специального анализа, что благодаря Коллонтай артикуляция проблемы материнства на государственном уровне заместил сексуальный дискурс, а также создал образ гипертрофированной, фаллической, архитипической матери – Родины-матери, вырастившей своих детей и поэтому имеющей право распоряжаться их жизнями, и принизившей статус реальной женщины-матери, получавшей в лучшем случае жалкую денежную компенсацию за потерю своих детей.

Концепция материнства А.Коллонтай просуществовала в качестве государственной политики в советский период нашей истории и лежит в основе современных российских массовых воззрений на роль матери в обществе. Гендерный контракт работающей матери по-прежнему определяет социальные роли и образ жизни женщины. Трудовой кодекс РФ – это основной документ, который регулирует права и обязанности матери. В нем, как и в работе А.Коллонтай “Общество и материнство”, отмечены “охрана материнства, установление обязательного отды­ха для беременных до и после родов с получе­нием пособия государствен­ного страхования; бесплатной медицинской и акушерской по­мощи в родовой период; освобождения кормящей грудью детей”. Тем не менее, современное российское государство-отец унаследовало все недостатки своего предшественника.

Самым главным следствием работы Коллонтай в этом направлении, на мой взгляд, стал подъём этой проблемы материнства на небывалую высоту, но при этом фактическая реализация концепции материнства Коллонтай обратилась “словесной погремушкой”. Современное обще­ство ещё также далеко от того, чтобы “снять с матерей крест материнства и оставить лишь улыбку радости, что рождает общение женщины с ее ребенком”.

ПРИМЕЧАНИЯ

[i] Брайсон В. Политическая теория феминизма. Перевод: Т.Липовской. Под общей редакцией Т.Гурко. М.: Идея-Пресс, С.139-151.

Коллонтай А. Общество и материнство. Избранные статьи и речи. М., 1972. С.160-175.

Кравченко А.И. Социология. Учебное пособие для студентов высшей школы. Екатеринбург, 1998. С. 97-98.

[v] Осипович Т.Коммунизм, феминизм, освобождение женщин и Александра Коллонтай Общественные науки и современность. 1993. №1. С.174-186.

Райх В. Сексуальная революция. Спб.; М., 1997. С.258-259.

Успенская В.И., Козлова Н.Н. Семья в концепции марксистского феминизма //Семья в России: теория и реальность. Тверь, 1999. С. 87-88.

Коллонтай А. Революция быта. Труд женщины в эволюции хозяйства: Лекции, читанные в Университете имени Я.М. Свердлова. М.; Пг., 1923. Опубликовано в:Искусство кино. 1991. № 6. С.105-109.

Гитлер А. Майн Кампф. М., 1993. С.338. С.343. с.342..

[x] Брайсон В. Политическая теория феминизма. Перевод: Т.Липовской. Под общей редакцией Т.Гурко. М.: Идея-Пресс, С.139-151.

[x] Коллонтай А. Общество и материнство. Избранные статьи и речи. М., 1972. С.160-175.

[x] Кравченко А.И. Социология. Учебное пособие для студентов высшей школы. Екатеринбург, 1998. С. 97-98.

[x] Осипович Т.Коммунизм, феминизм, освобождение женщин и Александра Коллонтай Общественные науки и современность. 1993. №1. С.174-186.

[x] Райх В. Сексуальная революция. Спб.; М., 1997. С.258-259.

[x] Успенская В.И., Козлова Н.Н. Семья в концепции марксистского феминизма //Семья в России: теория и реальность. Тверь, 1999. С. 87-88.

[x] Коллонтай А. Революция быта. Труд женщины в эволюции хозяйства: Лекции, читанные в Университете имени Я.М. Свердлова. М.; Пг., 1923. Опубликовано в:Искусство кино. 1991. № 6. С.105-109.

[x] Гитлер А. Майн Кампф. М., 1993. С.338. С.343. с.342..

[x]Брайсон В. Политическая теория феминизма. Перевод: Т.Липовской. Под общей редакцией Т.Гурко. М.: Идея-Пресс, С.139-151.

(орган Союза равноправия женщин, редактор-издательница М.А. Чехова)

Е. Щепкина

Апология "буржуазок" в книге г-жи Коллонтай
"Социальные основы женского вопроса"

Разработка социальных вопросов имеет у нас свои особенности. На дальнем западе Европы социалистические учения имели вполне подготовленную почву, проникали в сознание граждан, воспитанных в атмосфере политической свободы. Наших соседей-немцев эти учения застали очень мало подготовленными, едва начавшими приспособляться к конституционному строю, а потому немецкий социализм, при его огромном влиянии на науку и культуру, не слился еще в одно целое с политической жизнью страны.

В Россию социалистические учения проникли гораздо раньше первых проблесков политической свободы; они захватили умы совершенно неискушенными в политической борьбе и воцарялись в них как чистые, святые идеи; они сразу получили сильное просветительное влияние среди интеллигентных кружков, а позже сделались орудием политической пропаганды. Интеллигентной молодежи был необходим идеал, на служение которому отдавались бы силы, свобода, жизнь, Политические выступления были еще не по плечу, но социалистическая пропаганда, будившая темную массу, давала нравственное удовлетворение. Многовековая отчужденность нашего народа от культурной жизни сделала его очень неподвижным и неподатливым; расшевелить его дремлющее сознание может только нечто, цепко захватывающее самые больные места его обихода, - право на землю, понятие о собственности, гнет множества обидчиков, а таковы были картины будущего переустройства общества. Морально-воспитательная сила социализма у нас могуча; но творчество в социальной науке довольно слабо, а литература бедна, несмотря на периоды увлечений социалистическими учениями. Вероятно, тут сказывается и влияние несчастной привычки слишком часто обращать их в орудие агитационной и просветительной работы; отсюда увлекательная легкость сердца, с которой нередко принимаются за исследование весьма сложных социальных вопросов. К разряду таких исследований относится и лежащая перед нами книга г-жи Коллонтай.

Судя по введению, можно подумать, что искание социальных основ женского вопроса понадобилось автору только для того, чтобы оградить работниц-пролетарок от увлечения женским съездом, устраиваемым буржуазками. Самая обширная глава книги посвящена деятельности "буржуазных" феминисток и их борьбе за политические права; а самая короткая - борьбе за экономическую независимость женщин: Для популярной работы автор дает немало указаний на литературу, но какую? Из 48 ссылок на издания социал-демократического оттенка львиная доля достается труду Лили Браун и тоненькой брошюрке Бюхера. Бебель и Каутский не в фаворе (и понятно-они отказываются умещать женский вопрос в рамки классовой борьбы); на литературу общеисторическую и общеэкономическую, с весьма малой примесью ученых исследований, приходится 39 указаний. Рядом с этими 87 указаниями имеем 144 ссылки на литературу специально по женскому вопросу и так называемую феминистическую; среди них журналу "Союз женщин" отведено почетное место; а из двух брошюрок издания Союза равноправия женщин - "Протоколы и отчеты" и "Женское движение 1905 г." - г-жа Коллонтай извлекла такую массу данных для исследования социальных основ, каких издатели в них и не подозревали.

Конечно, "феминистическая" литература нужна для полемических целей, чтобы убедить читателя в непригодности феминистических союзов и лиг для пролетарок, которые сами самостоятельно идут впереди женского движения; все эти организации преследуют узкоженские цели в духе классовых интересов буржуазии. Увлекаясь полемикой, г-жа Коллонтай забывает обещание - выяснить нам социальные основы занимающего ее вопроса - силится смирить буржуазок перед мощью женского пролетарского движения; что получается в итоге, увидим из сравнения совокупности данных, которыми автор характеризует то и другое течение.

С древнейших времен женщины несли огромный труд. В средние века замечался значительный численный перевес женского населения над мужским, особенно в городах; женщины мучительно добивались работы; боролись с цехами, с большим трудом проникая в них. Среди этих условий развивалась колоссальная проституция. Но в старину труд не возвышал, а скорее принижал женщину, замыкая ее в затхлую атмосферу домашнего уклада. Только с ростом капиталистического хозяйства, когда предприниматели вербуют женщин и детей для работы при машинах, женщины-пролетарки выходят на широкую социальную арену; благодаря этому они сыграли огромную роль во французской революции: безработные врывались в Национальное собрание, требуя работы и пропитания. В Гренобле мелкая буржуазия, торговки (?); поддерживаемые крестьянками, побуждали мужчин отстаивать права народа.

Эксплуатируя силы массы женщин и детей, капиталисты создали невыносимое положение трудящихся, опасное для потомства. Это вызвало вмешательство государства в отношения хозяев и тружеников; таким образом, бедствия женщин ускорили разработку законодательства о рабочих; Кроме работ на фабрике и в мастерских, занятые дома семьей и хозяйством, работницы не имеют времени обсуждать свое положение, и тактику рабочих групп, поэтому им часто не хватает сознательности и личной инициативы; их трудно привлекать в профессиональные союзы.

Возникает своего рода заколдованный круг, признается г-жа Коллонтай: только сознательная работа пролетарок возвышает их и улучшает их положение, а для развития сознательности нужно улучшение положения.

И все-таки, несмотря на это, она утверждает, что именно пролетарки, работающие в рядах мужчин" двинули вперед женский вопрос. Феминистки начали свою агитацию гораздо позже, только с половины XIX века.

Впрочем, оговорка не заставляет себя ждать: "Правда, и прежде (т. е. раньше указанной эпохи) требование равноправности женщин выдвигалось как один из неотъемлемых признаков демократии", - признается автор. Вспоминает она подвиги американок в борьбе за освобождение родины и их требования политических прав; деятельность французских мыслителей, открывших вольный университет для женщин, формулы равноправия полов Кондорсе. Олимпию де Гуж и других защитниц декларации прав женщины и гражданки г-жа Коллонтай признает "светлыми, обаятельными, героическими женскими образами"; они дали первые лозунги женскому движению. С 30-х годов XIX века (время укрепления в Европе конституционных форм и демократизации избирательных прав) выдающиеся интеллигентные представительницы третьего сословия добиваются расширения прав на образование и служебную деятельность. Затем оформляется политическая агитация; возникают женские лиги, союзы, собираются конгрессы. Автор указывает на характер и успехи женского движения в разных странах. Всюду, кроме Германии, автор вынужден отметить, что социалисты и рабочие группы, так или иначе, поддерживают политические выступления феминисток. В республиках (Северной Америке и Франции) различие между феминистическим и пролетарским движением оказывается "еще тоньше, неуловимее". Казалось бы, что самую благодарную почву для исследования социальных основ женского вопроса представляют Австро-Венгрия, где 52% самостоятельно трудящихся женщин, и Италия с 40%; но г-жа Коллонтай почти ничего не говорит об этих странах.

Что касается России, то еще с 60-х годов здесь вырабатывался тип самодеятельной русской интеллигентки, жаждущей свободы и полного развития личности. "Смело ополчаясь на лицемерие двойной морали, бесстрашно вступают они в бой со злобно ощетинившимся и ядовито шипящим сонмищем буржуазных филистеров", - пишет автор. Русские интеллигентки борются с близкими сердцу, с устарелой, мертвящей обстановкой семейного быта.

Так же смело идут они на борьбу с устарелым политическим и социальным строем. "С чем может сравниться привлекательный по своей внутренней красоте образ женщины, кающейся дворянки 70-х годов, которая отказывается от всех привилегий, чтобы слиться с народом?" Это ли не панегирик подвигам русской интеллигенции, даже дворянской, не только что буржуазно-демократической?

В последнее время с ростом революционной волны возник Союз равноправности женщин, объединивший социально мыслящих интеллигенток с более правыми элементами. Эта сильная и серьезная организация сыграла главную роль в широком движении 1905 года, когда не осталось, кажется, уголка в России, где бы так или иначе не раздавался голос женщины, напоминавшей о себе, требовавшей себе гражданских прав. Но в начале 1906 года союз уже расслоился: левые социалистические элементы занялись агитацией среди работниц; центр и правые вели энергичную агитацию в первой Государственной думе, в группе к.-д. партии. (Тут г-жа Коллонтай почему-то забывает отметить агитацию союза среди членов трудовой группы, стойких защитников прав женщин во время майских дебатов.)

Теперь члены союза сильно поправели, довольствуются мирной пропагандой, готовят женский съезд с очень широкой программой, за которую их нельзя не благодарить.

Таковы факты, приводимые г-жой Коллонтай в подтверждение ее мнения, что главная роль в женском движении принадлежит пролетаркам. Подбор их, очевидно, неудачен; они говорят читателю совсем не то, что хотел сказать автор. Бедствия пролетарок, подчеркнутая автором стихийность этих бедствий, связанных с физическими свойствами женщин, - они только оправдывают многие тенденции феминисток и объясняют причины, почему социалисты так часто поддерживают их политическую агитацию: феминистки сознательно пробивают пути к улучшению положения женщин. Стремление автора доказать незначительность результатов, даже безрезультатность буржуазного женского движения, пользуясь его же литературой, оказалось рискованной задачей.

Левых, социально мыслящих феминисток г-жа Коллонтай обвиняет в двойственности их тенденции и строго спрашивает: "Программа рабочей партии содержит все, к чему вы стремитесь; если вы не играете двойной игры, если вы искренни, то примкните к ней". Попробуем в ответе автору выяснить истинную суть двойственности левых феминисток.

Чернышевский высказал где-то очень остроумную мысль: "Люди трудятся и наслаждаются элементарными благами жизни приблизительно одинаково (он не касается обстановки); но они сильно различаются между собой употреблением своего свободного времени".

Действительно, в умении использовать свое свободное время сказывается личная инициатива человека, его индивидуальность. Обязательная, необходимая работа обыкновенно навязывается ему судьбой, глухо равнодушной к его наклонностям; а свободное время - важнейшая, самая ранняя и самая неотъемлемая личная собственность человека - и умение пользоваться им дают огромные преимущества. Они дают возможность личности развивать свои способности, усовершенствовать труд, расширять кругозор мысли и общественные отношения. Развитая трудящаяся личность создает себе полную двойную жизнь - одну общую со своими ближними, родовую, и другую- видовую, индивидуальную. Обе стороны жизни присущи человечеству, и нельзя заставлять людей поглощаться одной родовой жизнью - право сильного индивида всегда проявится.

Все ценят могущество и величие непрерывной в тысячелетиях жизни масс, целых народностей, с постоянной сменой поколений, хранящих залог вечного прогресса, бессмертия вечных истин. Но каждой крошечной человеческой единице суждено провести на земле несколько кратких дней, дней всегда единственных в своем роде; эти дни никогда более не повторятся и принадлежат исключительно переживающему их, их господину и творцу; а потому желание использовать по-своему эти краткие моменты присуще человеку. Конечно, среди общей жизни масс люди испытывают нивелирующую силу общей культуры; но эти же блага культуры помогают и росту личностей, отпуская все больше и больше времени для личной жизни.

Ценность личности повышается параллельно с сознательными выступлениями рабочих масс и сплоченных партий на политическую арену. Индивидуализм вовсе не стоит в противоречии с социализмом; они образуют два пути развития, одинаково присущие роду человеческому; не сливаясь воедино, оба рядом делают свое дело.

Вот два пути, по которым идут и женщины вместе со всем человечеством. Одни, немногочисленное меньшинство, благодаря личной трудоспособности, счастливым условиям обстановки приобрели умение пользоваться свободным временем, подготовились к интеллигентному труду, иногда даже умеют налагать на него печать своей индивидуальности; они рано научились совмещать коллективную общественную деятельность с собственным специальным трудом. Это те женщины, которых г-жа Коллонтай касается вскользь, не договаривая, те социально мыслящие индивидуальности, которые она то смешивает в общий круг феминисток, то как будто выделяет, обвиняя в двойственности направления, т. е. именно в той сложной деятельности, что заставляет ее же, г-жу Коллонтай, признать их самыми серьезными представительницами женского движения.

Новые формы народного представительства, развиваясь к половине XIX века, разбудили личность, подняли уровень развития и значение средних людей, особенно нужных демократии, и в частности женщин, а интеллигентные женщины - довольно типичные средние люди. Вот ответ на странное недоумение г-жи Кусковой, почему именно теперь в России ей пришлось заговорить о женском вопросе, почему женский вопрос так обострился в XIX веке. Да потому, конечно, что усложняющийся строй демократии призвал на службу себе массу новых лиц, в том числе и женщин, а ряды новых деятельных гражданок вызывают потребность в обновлении законодательства.

Никто не спорит с г-жой Коллонтай, что женское движение совершается двумя течениями, но их нельзя объяснять одной классовой рознью, здесь сказываются две стороны жизни человека, коллективная и индивидуальная, которыми он будет жить, пока существует человечество. Где люди рано осознали двойную жизнь личности, в землях англосаксов, например, там представители разных классов легко объединяются для политических выступлений. В странах, еще лишенных политической свободы, людям свойственно подозрительно и враждебно оглядывать друг друга; здесь, как у нас, в России, при печальных условиях нашей общественности, участие или отсутствие пролетарок в буржуазных организациях еще не меняет сути вещей; пролетаркам все равно приходится, прежде всего, учиться, а интеллигентки должны готовить новые кадры культурных деятелей, иначе они рискуют утратить свой rasion d"etrе .

Книга г-жи Коллонтай все-таки первая попытка восстановить огромное значение женского вопроса, возбудить к нему тот деятельный интерес, с каким к нему относилась литература 60-х и 70-х годов прошлого столетия. Эту попытку приходится приветствовать; книга интересна, написана живо, горячо, с литературным талантом, а промахи и недостатки ее, увы, свойственны многим и многим произведениям русской литературы того же направления.

1909 г., № 2

1 Право на существование (фр.)

«Татьяна ОСИПОВИЧ Коммунизм, феминизм, освобождение женщин и Александра Коллонтай Темы, вынесенные в заголовок этой статьи, в современной России популярностью не...»

ЖЕНЩИНА В ОБЩЕСТВЕ

Татьяна ОСИПОВИЧ

Коммунизм, феминизм, освобождение женщин

и Александра Коллонтай

Темы, вынесенные в заголовок этой статьи, в современной России

популярностью не пользуются. О них принято писать с осуждением или в

игриво-ироническом стиле. Хотелось бы сразу же предупредить читателя -

ни клеймить, ни развлекать я не собираюсь. Цель этой статьи совсем в

другом. В некотором смысле это попытка начать переоценку истории отечественного феминизма, обруганного, дискредитированного, осмеянного и прочно забытого. Как утверждают феминистские авторы, фальсификация, высмеивание, цензура и запрещение - главные средства борьбы патриархатной культуры с феминистским движением. Отношение советской культуры к А. Коллонтай подтверждает правоту этого утверждения. Еще в 20-е годы феминистские идеи Коллонтай были осуждены и исключены из теоретического «наследия марксизма». Советские историки о них стыдливо молчат, а советский обыватель видит в них причину послереволюционного ухудшения нравов. До сих пор имя Коллонтай ассоциируется с пресловутой «теорией стакана воды», согласно которой удовлетворить потребности пола в новом обществе так же легко, как выпить стакан воды. И хотя советские ученые причастность Коллонтай к этой теории не подтверждают, но и опровергать обвинений тоже не спешат. Без сомнения, идеи Коллонтай о женской эмансипации не лишены просчетов, но это не оправдывает умолчания и умаления ее заслуг. Обзор эволюции взглядов Коллонтай на положение женщины в современном мире - эволюции, по-своему отражающей метаморфозы коммунистической утопии - и является задачей этой статьи.

Прежде всего необходимо определить понятие «феминизм». В бывшем Советском Союзе оно сознательно искажалось. На протяжении многих лет феминизм определяли как общее название течений в «буржуазном» женском движении, направленных на уравнение прав между мужчиной и женщиной при сохранении основ капиталистического строя. Как прилагательное «буржуазный», так и вопрос о сохранении капиталистического строя - домыслы русских социалистов. Феминисты определяют феминизм как движение, ставящее своей целью полное и всестороннее равноправие Такое определение дается почти во всех советских энциклопедиях. Однако некоторые наиболее престижные из них, как, например, «Философская энциклопедия» (1960), вообще не считают нужным включить информацию ни о феминизме, ни о женском вопросе.

Осипович Т. И.- профессор русского языка и литературы Колледжа имени Луиса и Кларка в Портленде (Орегон, США).

" женщин. При этом несущественным является их сословная, религиозная или какая-либо другая принадлежность2. Искажение определения феминизма произошло в результате политической борьбы, которую русский социализм объявил феминизму в начале XX века. По иронии судьбы важную роль в этой фальсификации сыграла Коллонтай, которую современные западные феминистки считают одним из своих первых теоретиков. Как же это произошло?

–  –  –

В конце XIX века, когда Коллонтай впервые заинтересовалась «женским вопросом», социализм не только включал решение этого вопроса в свою программу, но и объявлял себя единственным политическим движением, способным решить этот вопрос полностью и окончательно. О том, что обещания социализма сыграли не последнюю роль в решении Коллонтай примкнуть к движению, она призналась позже. «Женщины и их судьба занимали меня всю жизнь,- написала она как-то в записной книжке,- и их-то участь толкнула меня к социализму»3.

Помимо обещаний решить проблему женского угнетения социализм предлагал Коллонтай и общее объяснение причин этого угнетения.

Теоретики марксизма считают, что порабощение женщин при капитализме, как и эксплуатация пролетариата, вызваны разделением труда и частной собственностью. Из-за отсутствия средств пролетарий вынужден «продавать» свой труд капиталу. По той же причине женщина в качестве проститутки, содержанки или жены (!) предлагает себя мужчине. Роль буржуазной жены осложняется тем, что в ее обязанность входит не только удовлетворение сексуальных потребностей мужчины (единственной роли проституток и содержанок), но и воспроизведение законных наследников, а также ведение домашнего хозяйства. Причем буржуазная мораль требует лицемерить о наличии супружеской любви даже там, где присутствует голый экономический расчет. Согласно марксизму, женщина-работница испытывает двойной гнет - со стороны капитала и буржуазной семьи. Ее освобождение произойдет вместе с пролетариатом в результате победы пролетарской революции, которая уничтожит частную собственность, а вместе с ней и буржуазную семью. О том, какую форму примут отношения между полами в социалистическом обществе, марксизм в подробности не входит, утверждая только, что они очистятся от экономических интересов и будут основаны на взаимной любви, свободе выбора и полном равенстве.

Марксистская мысль о том, что социальная революция должна предшествовать сексуальной, а женское равноправие наступит в результате классовой борьбы, становится центральной в работах Коллонтай о женском вопросе в дореволюционный период. Эта мысль является ее основным аргументом в борьбе с феминистским движением, возникшим в России в начале века. Коллонтай объявляет войну феминисткам, потому что видит в их деятельности попытку отвлечь русских женщин от классовой борьбы пролетариата и внести раскол в социалистическое движение. Она не упускает возможности идеологической конфронтации с «буржуазными равноправками», доказывая, что их требование политического и гражданского равноправия в условиях существующего строя служит интересам лишь женщин «Американская академическая энциклопедия» (1985), например, определяет феминизм как «движение, выступающее за полное гражданское равноправие мужчин и женщин в политической, экономической и социальной сферах жизни» (т. 8, с. 48).

К о л л о н т а й А. Из моей жизни и работы. М., 1974, с. 371.

Марксистская точка зрения на женский вопрос была впервые изложена в книгах А. Бебеля «Женщина и социализм» (1879) и Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884).

имущего, а не рабочего класса. Обвинение Коллонтай не совсем справедливо. Уже на первом русском общеженском митинге, собравшемся в Петербурге в 1905 году, выработка «единой женской платформы» была в центре дискуссий. Коллонтай права, однако, в том, что женщин пролетарского происхождения в русском феминистском движении не было. Но справедливости ради надо сказать, что не было их тогда и в русском социалистическом движении.

Радикальный марксистский феминизм

С 1905 года Коллонтай ведет обширную пропаганду марксистских идей среди русских работниц, дабы не уступить их популярному «буржуазному»

феминизму. Самым трудным, однако, оказывается убедить в необходимости проведения подобной работы мужское большинство своей партии. С горечью вспомнит она об этом времени в автобиографии: «Еще тогда я впервые поняла, как мало заботилась наша партия о судьбе русских работниц, как незначителен был ее интерес к женскому освободительному движению»5. И возможно, что не только с целью «критики феминизма», но и с надеждой убедить русских социалистов в важности своего дела пишет Коллонтай два серьезных научных груда - «Социальные основы женского вопроса» (1908) и «Общество и материнство» (1916).

«Социальные основы женского вопроса» - первый вклад русского автора в теорию марксистского феминизма. Главная идея книги в призыве направлять усилия женской освободительной борьбы не против «внешних»

форм угнетения, а против причин, «породивших» его6. Другими словами, в отличие от русских феминисток, добивающихся правительственных реформ в целях улучшения положения женщин, Коллонтай настаивает на уничтожении самого правительства как наиважнейшего условия на пути к полному и всестороннему женскому равноправию. Требует Коллонтай и коренной ломки традиционных семейных отношений. До тех пор, пишет она, пока женщина экономически зависит от мужчины и непосредственно не участвует в общественной и производственной жизни, она не может быть свободной и равноправной.

Позицию автора «Социальных основ женского вопроса» можно охарактеризовать как радикальный марксистский феминизм. Не случайно идеи Коллонтай по проблеме женского освобождения подвергались критике с обеих сторон. Русские феминистки возненавидели ее за политический радикализм, а русские социалисты обвиняли ее в феминизме.

Но так как в необходимости пролетарской революции Коллонтай никогда не сомневалась и все делала для ее осуществления, то русские социалисты не только не отказывались от ее содействия, но, напротив, под напором ее убедительных доводов в конце концов осознали необходимость революционной пропаганды среди женщин. Таким образом, Коллонтай становится не только лидером русского женского социалистического движения, но и экспертом в «женском вопросе» для своих партийных товарищей. В 1913 году социал-демократическая фракция русской Государственной думы обращается к ней с просьбой написать для нового законопроекта раздел о страховании материнства. В результате серьезной научно-исследовательской работы появляется книга «Общество и материнство».

Это. пожалуй, самая значительная публикация Коллонтай. Огромная по К оI I о nta i Alexandra. The Autobiography of a Sexually Emancipated Communist Women.

New York. Schocken Boock, 1975, p. 15 (обратный перевод с английского мой.- Т. ОХ Впервые книга была опубликована в Германии («Autobiography einer emenzipierten Kommunistm» Munchen, Verlag Rogner und Bernhard, 1970). Насколько мне известно, в Советском Союзе «Автобиография» не публиковалась.

К о л л о н т а й А. Социальные основы женского вопроса. СПб., 1909, с. 224.

объему (более 600 страниц) и богатая по собранным в ней фактам книга анализирует положение фабричных работниц на материале многих европейских стран. Используя данные медицинской и производственной статистики, а также многочисленные исторические сведения, автор доказывает, что каторжный фабричный труд превращает материнство в «тяжелый крест». Ужасный труд и тяжелый быт являются причиной женских и детских заболеваний, высокой смертности младенцев, беспризорности и обездоленности детей. Однако главная заслуга Коллонтай не столько в критике условий современного ей фабричного труда женщин, сколько в выводах, которые она из этого делает. Ее предшественники, как правило, заявляли о несовместимости женского труда и материнства. Коллонтай считает, что подобное совмещение возможно и необходимо. Но, во-первых, должны измениться характер женского труда и улучшиться его условия, а, во-вторых, общество должно признать необходимость охраны и обеспечения материнства путем государственного страхования. Во многих экономически развитых европейских странах, пишет Коллонтай, первые шаги к общественной заботе о материнстве уже сделаны. Крупные промышленные предприятия предлагают своим работницам страхование на случай рождения ребенка. Однако это нововведение весьма ограничено: страховка возмещает потерю зарплаты лишь на непродолжительный послеродовой период, после которого работница-мать никакой помощи не получает. Такое положение недопустимо - здоровье работающей женщины и ее ребенка, а также присмотр за детьми во время производственной занятости матери должны стать обязанностью государства.

Идеи Коллонтай о государственном обеспечении материнства и детства до сих пор актуальны. По-прежнему не прекращаются споры о роли женщины в обществе. Должна ли она работать? Быть дома с детьми? Совмещать и то и другое? Приверженцы патриархатной культуры мечтают вернуть женщине традиционную роль. Их оппоненты напоминают, что вместе с этим вернется и ее традиционное неравенство, потому что общество в том виде, в каком оно существует сейчас, экономически вознаграждает и окружает престижем не мать и домашнюю хозяйку, а работника и работницу.

Признаны несостоятельными и попытки совместить профессиональный труд женщины с ее традиционной ролью матери и жены. На практике двойная роль обернулась двойной нагрузкой, бремя которой выдерживают не все. Предложение Коллонтай переложить заботу о матери и ребенке с плеч семьи на плечи государства - одно из возможных решений проблемы.

Она разрабатывает этот вопрос в своей программной работе «Семья и коммунистическое государство» (1918), которую неоднократно переиздает и читает на лекциях и митингах в первые годы революции.

В отличие от «Общества и материнства», «Семья и коммунистическое государство» не столько социологическое исследование, сколько социальная утопия, описывающая общество таким, каким оно должно быть. В этом обществе семьи не существует. Коллонтай доказывает, что семья теряет свои функции еще при капитализме, потому что исчезают основы, на которых она держится. На чем же держалась традиционная семья? Во-первых, на общем и нужном для всех членов семьи хозяйстве. Во-вторых, на экономической зависимости женщины от мужа-кормильца. И, в-третьих, на необходимости заботы о детях. Но при капитализме мелкое домашнее хозяйство перестает производить какие-либо материальные ценности. Это становится областью крупного производства. Мужчина перестает быть единственным кормильцем семьи, ибо его жена тоже идет на производство. И, наконец, воспитание детей в связи с трудовой занятостью матери в пролетарских семьях предоставляется улице, а в имущих семьях - наемным няням.

Что же остается от функций традиционной семьи в новом обществе, где равноправная женщина-работница должна быть еще и матерью? Не так уж и много, считает Коллонтай,- ведение домашнего хозяйства и воспитание детей. Причем хозяйство современной семьи, не производя никаких материальных ценностей, требует лишь ежедневной затраты труда, необходимого для приготовления еды, уборки жилища, стирки и починки белья.

Новое коммунистическое общество освободит женщину от этой малоприятной и неэффективной работы. Оно заменит домашний труд эффективным общественным обслуживанием. Будут созданы многочисленные столовые, кухни, прачечные, мастерские по починке одежды и т. д.

«Оплакивать» исчезновение индивидуального хозяйства, замечает Коллонтай, не надо, потому что жизнь женщины от этого станет «богаче, полнее, радостнее и свободнее»7.

Коммунистическое государство возьмет на себя не только тяготы домашнего хозяйства, но и заботу о детях. На детских площадках, в яслях, в детских садах за детьми будут присматривать опытные педагоги.

Школьники получат прекрасное образование, бесплатное жилье, питание, одежду, учебники. И как бы предупреждая возможные возражения, Коллонтай добавляет: «Пусть не пугаются работницы-матери, коммунистическое общество не собирается отнять детей у родителей, оторвать младенца от материнской груди или насильно разрушить семью. Ничего подобного!».

Оно «возьмет на себя» лишь «материальную обузу воспитания детей», радость же отцовства и материнства оставит тем, кто способен понимать и чувствовать эти радости»8. Но при этом все-таки ожидается, что дети будут жить в коллективах, а родители, решившие участвовать в их воспитании, научатся «не делать разницы между твоими и моими (детьми.- Т. О.), а помнить, что есть лишь наши дети, дети коммунистической трудовой России»9.

Из всех обязанностей по отношению к детям родителям остается лишь рождение здорового младенца и уход за ним, пока он слишком мал для детского коллектива. Но и здесь Коллонтай требует независимости женщины от мужской опеки. Она считает, что заботу о матери и младенце должно взять на себя государство. «Не должно быть одиноких, брошенных девушек-матерей, покинутых жен с младенцами на руках. Трудовое государство ставит своей целью обеспечить каждую венчанную и невенчанную мать, пока она кормит младенца, построить повсюду дома материнства, ввести при каждом предприятии ясли, колыбельные, чтобы дать возможность женщине совместить полезный труд на государство с обязанностями материнства».

Отсутствие каких-либо семейных обязанностей создаст, по мнению Коллонтай, условия для возникновения новой формы общения между полами. В своем идеале это общение видится Коллонтай как моногамный брак - «товарищеский и сердечный союз двух свободных и самостоятельных, зарабатывающих, равноправных членов коммунистического общества»". В этом союзе не будет домашнего «рабства» женщин, неравенства, страха женщины остаться без поддержки с детьми на руках, если бросит муж, а потому такой союз будет более радостным и счастливым, чем брачные отношения прошлого.

Идеи, которые Коллонтай выражает в своей коммунистическофеминистской утопии, не были новыми. Социалисты предсказывали гибель семьи и новые брачные отношения задолго до появления книги «Семья и коммунистическое государство». Предсказания, однако, до сих пор не сбылись. Семья оказалась более жизнеспособной, чем это предполагали К о л л о н т а й А. Семья и коммунистическое государство. М.-П., 1918, с. 15.

Там же, с. 21.

Там же, с. 23.

Там же, с. 20.

Там же, с. 21.

Коллонтай и ее предшественники. В чем же был их просчет? Прежде всего в признании лишь экономико-социального, а не духовно-психического значения семьи. Причем экономико-социальная функция семьи воспринимается негативно - в ней видят малоприятный и неэффективный домашний труд и тягостные заботы о детях. По-видимому, представить себе, что в определенных условиях домашний труд и воспитание детей могут стать источником радости и приятным досугом, социалисты того времени не могли. Явно преувеличивают они рациональность и привлекательность общественной сферы обслуживания. Но более всего ошибаются в своем взгляде на человека и на его способность оценить и принять идеологию коммунизма.

Новая женщина

Марксистская идея о дезинтеграции семьи в коммунистическом коллективе хотя и важна для понимания позиции Коллонтай, существенной роли в истории феминизма не играет. Более важным является ее вклад в разработку психологического аспекта женской эмансипации. Коллонтай одна из первых заметила, что объявить политическое и гражданское равноправие женщины вовсе не значит действительно сделать ее равноправной.

Одновременно с реформами экономического и политического плана общество должно серьезно пересмотреть традиционные отношения между полами и произвести переоценку ценностей в половой морали. Коллонтай считает, что в новом обществе в первую очередь предстоит измениться женщине, потому что на протяжении долгого времени традиция отводила ей второстепенную роль. Об этом она пишет в статье «Новая женщина», которую впервые опубликовала в 1913 году, а после революции включила в сборник «Новая мораль и рабочий класс». Эта статья очень важна для понимания последующих работ Коллонтай, а потому рассмотрим ее несколько подробнее.

Кто же такая новая женщина? Чем она отличается от знакомых читателю традиционных женских типов: «чистой» и милой девушки, роман которой обрывается благополучным замужеством; жены, страдающей от измены мужа или самой повинной в адюльтере; старой девы, оплакивающей неудачную любовь своей юности; «жрицы любви» - жертвы печальных условий или собственной «порочной» натуры? Да тем, отвечает Коллонтай, что новая женщина самостоятельна и независима, живет общечеловеческими интересами и борется за свои права. Традиционная женщина не мыслится без мужчины, любви и семьи. Веками в ней воспитывались добродетели, необходимые для исполнения роли любовницы, жены и матери - покорность, мягкость, отзывчивость, эмоциональность, умение «приспособиться» и уступить. Эти качества позволяли мужчине манипулировать женщиной, использовать ее поддержку для достижения своих личных целей, захвата и укрепления своего главенства в жизни. Новая женщина отказывается играть второстепенную роль в обществе, она хочет быть полноправной и полноценной личностью.

Но для этого ей нужно воспитать в себе новые качества, до недавнего времени традиционно ассоциируемые с характером мужчины:

1. Новой женщине важно научиться побеждать свои эмоции и выработать внутреннюю самодисциплину: «Эмоциональность была одним из типичных свойств женщины прошлого, она служила одновременно и украшением, и недостатком женщины. Современная действительность, вовлекая женщину в активную борьбу за существование, требует от нее умения побеждать свои эмоции... Чтобы отстоять у жизни свои еще не завоеванные права, женщине приходится совершать над собой гораздо большую воспитательную работу, чем мужчине»12.

" 2 К о л л о н т а й А. Новая мораль и рабочий класс. М., 1919, с. 17.

2. «Новые женщины - не пленницы своих переживаний. Требуя уважения свободы чувства для себя, они научаются допускать эту свободу и для другого». Это проявляется прежде всего в уважении женщины к другой женщине, к своей сопернице. «В новой женщине «ревнивую самку» все чаще и чаще побеждает "женщина-человек"»13.

3. Новую женщину характеризует повышенная требовательность к мужчине. Она «желает и ищет бережного отношения к своей личности, к своей душе. Деспотизма она не выносит». «Современная женщина может простить многое из того, с чем всего труднее примирилась бы женщина прошлого: неумение мужчины доставить ей материальное обеспечение, небрежность внешнюю к себе, даже измену, но никогда не забудет, не примирится она с небрежным отношением к своему духовному "я"».

4. Современная, новая женщина - самостоятельная личность. «Прежняя женщина не умела ценить личной самостоятельности. Да и что могла она с ней начать? Что может быть более жалкого, беспомощного, чем брошенная жена или любовница, если это женщина прежнего типа? С уходом или смертью мужчины женщина теряла не только материальное обеспечение, но и рушилась ее единственная моральная опора... Современная, новая женщина не только не боится самостоятельности, но и научается ею дорожить по мере того, как интересы ее все шире и шире выходят за пределы семьи, дома, любви»15.

5. Новая женщина отводит любовным переживаниям второстепенное место: «До сих пор основное содержание жизни большинства героинь сводилось к любовным переживаниям». Для современной женщины «любовь перестает составлять содержание ее жизни», ей [любви] начинает отводиться то подчиненное место, какое она играет у большинства мужчин»16.

6. Новая женщина против «двойной морали» в отношениях с мужчиной: «В то время как женщины прошлого, воспитанные в почитании непорочности мадонны, всячески блюли свою чистоту и скрывали, прятали сбои эмоции...

характерной чертой новой женщины является утверждение себя не только как личности, но и как представительницы пола. Бунт женщины против однобокости сексуальной морали - одна из наиболее ярких черт современной героини»17.

Новая женщина как тип, пишет Коллонтай, могла появиться только при капитализме в связи с вовлечением женского труда в производство. Участвуя в производстве, женщина приобретает экономическую независимость от мужчины, что является одним из важнейших условий ее эмансипации. Более того, именно в трудовом процессе происходит изменение внутреннего облика женщины. С удивлением узнает молодая работница о непригодности морального багажа, которым снабдили ее «бабушки доброго старого времени». «Капиталистический мир,- предупреждает Коллонтай,- щадит лишь тех женщин, которые успевают сбросить с себя женские добродетели и усвоить философию борца за существование, присущую мужчинам.

«Неприспособленным», т. е. женщинам старого типа, нет места в рядах самодеятельных... Слабые, внутренне пассивные, жмутся они к семейному очагу, а если необеспеченность вырывает их из недр семьи,... они безвольно отдаются мутной волне «легальной» и «нелегальной» проституции - вступают в брак по расчету или идут на улицу».

Концепция «новой женщины», которая заменит собою слабую и неприспособленную для нового мира традиционную женщину, определенно требовала пересмотра существующих в буржуазном обществе отношений 13Там же, с. 19.

14Там же, с. 20.

15Там же, с. 21-22.

16Там же, с. 24.

17Там же, с. 28-29.

18Там же, с. 31.

между полами. Во второй статье своего сборника «Новая мораль и рабочий класс» Коллонтай выступает с критикой трех основных форм общения между полами в капиталистическом мире - легального брака, проституции и так называемого «свободного союза». В основу буржуазного брака, по мнению Коллонтай, положены два ложных принципа: с одной стороны, его нерасторжимость, а с другой - представление о так называемой «собственности», о «безраздельной принадлежности» супругов друг другу.

Идея «нерасторжимости» брака противоречит самой психологии человеческой личности, постоянно меняющейся в течение жизни. Человек может разлюбить, потерять общность интересов со своим партнером, встретить новую любовь, но буржуазный брак охраняет лишь семейную собственность, а не человеческое счастье. Представление о праве «безраздельного владения» одного супруга другим является еще одной нелепостью буржуазного брака, потому что непрерывное вмешательство в жизнь партнера ограничивает личность человека и, в конечном счете, убивает любовь. Но значительно более устрашающей формой сексуального общения считает Коллонтай проституцию. Помимо того что проституция влечет за собой целый ряд социальных бедствий (страдания, болезни, вырождение расы и т. д.), она уродует душу человека и лишает его способности когда-то испытать настоящее чувство.

Критикует Коллонтай и так называемый буржуазный «свободный союз». «Свободная любовь» в буржуазном обществе ущербна, потому что в нее вносятся неверные и нездоровые моральные представления, воспитанные буржуазным легальным браком, с одной стороны, и проституцией - с другой. Коллонтай видит выход из затянувшегося «сексуального кризиса» в коренном перевоспитании психики человека и формировании новой половой морали. Об этом она говорит в третьей и последней статье своего сборника, получившей название «Отношения между полами и классовая борьба».

Новые отношения между полами

Взаимоотношения между полами и выработка нового морального кодекса, по мнению Коллонтай, оказывают самое непосредственное влияние на социальное устройство общества и могут сыграть решающую роль в исходе классовой борьбы.

Половая мораль буржуазии, основанная на индивидуализме, конкуренции, частной собственности и неравенстве, продемонстрировала полную несостоятельность. Ее должна заменить мораль рабочего класса, в основе которой лежат принципы коллективизма, товарищеского сотрудничества и равенства. Переход к новой морали не может быть легким, потому что буржуазные пережитки глубоко вошли в психику современного человека. Индивидуализм, чувство собственничества и воспитанное веками представление о неравенстве и неравноценности полов еще долго будут препятствием на пути формирования новых отношений.

Как же представляла Коллонтай новые отношения между полами? Пожалуй, ни одна идея автора «Новой морали» не вызвала более бурного сопротивления, чем ее рассуждение о возможных формах общения между полами в будущем пролетарском обществе. Как и в работе «Семья и коммунистическое государство», Коллонтай утверждает, что «союз, основанный [...] на гармоническом созвучии душ и тел, остается и для будущего человечества идеалом». «Но при браке на основе «большой любви», напоминает автор статьи, нельзя забывать, что «большая любовь» - редкий дар судьбы, выпадающий на долю немногим избранным». Что же остается делать другим, не столь удачливым? Пользоваться проституцией? Обрекать себя на «эротический голод» или на холодный брак без Эроса? Коллонтай кажется, что промежуточным периодом, «трудной, но облагораживающей «школой любви» может стать «эротическая дружба», «любовь-игра» - понятия, которые Коллонтай заимствует у немецкого социолога Г. Мейзель-Хесс, автоТам же, с. 43.

pa книги «Сексуальный кризис». Эта «любовь-игра» объединит двух свободных и равных членов общества в союз, который не всегда может завершиться браком. «Прежде всего,- пишет Коллонтай,- общество должно научиться признавать все формы брачного общения, какие бы непривычные контуры они ни имели, при двух условиях: чтобы они не наносили ущерба расе и не определялись гнетом экономического фактора». Моногамный союз, основанный на «большой» любви, но «не бессменный» и «застывший», сохраняется как идеал. Чем сложнее психика человека, тем неизбежнее «смены»20. Понимая, что «неизбежные смены» в половых отношениях особым гнетом ложатся прежде всего на женские плечи, Коллонтай требует, чтобы общество, во-первых, на деле признало бы «святость материнства», морально и материально поддерживая мать и ребенка, и, во-вторых, пересмотрело бы «весь моральный багаж, каким снабжают девушку, вступающую в жизненный путь». «Пора научить женщину брать любовь не как основу жизни, а лишь как ступень, как способ выявить свое истинное «я». Пусть и она, подобно мужчине, научится выходить из любовного конфликта не с помятыми крыльями, а с закаленной душой»21.

Изданный в первые годы революции памфлет «Новая мораль и рабочий класс» важен не только для понимания позиции Коллонтай в вопросах половой морали, но и для уяснения ситуации в области половых отношений в начале 20-х годов. Будучи единственной женщиной в новом советском правительстве, Коллонтай получает уникальную возможность воплощать свои идеи в практику жизни. Уже в самые первые дни революции принимается закон о женском равноправии, а в 1918 году при непосредственном участии Коллонтай составляется «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве». Согласно этому документу, только гражданская регистрация брака признается законной; и хотя церковные церемонии не запрещаются, они лишаются права легализации брачных состояний. Новый кодекс уравнивает в правах обоих супругов - жена может сохранить свою фамилию, иметь отдельное от мужа местожительство, распоряжаться своими доходами и иметь равные права на семейную собственность. Как регистрация брака, так и процедура развода значительно упрощаются. Понятие нелегальных детей отменяется: рожденные как в браке, так и вне брака приобретают одинаковые права. Первый советский закон о браке и семье был немедленно признан самым революционным в мире.

К сожалению, миллионы женщин России не могли не только понять этот закон, но даже и прочитать его - они были неграмотны.

Осознавая отсталость русской работницы и крестьянки, Коллонтай принимает самое активное участие в создании Женского отдела при Центральном Комитете партии. Цель этого отдела - организация политической и культурно-просветительной работы среди женщин, а также создание сети дошкольных учреждений. В 1921-1922 годах Коллонтай является директором Женотдела. Однако политическая карьера Коллонтай неожиданно прерывается в связи с ее участием в так называемой Рабочей оппозиции, разгромленной в 1921 году на X съезде партии. В отличие от других лидеров оппозиции, Коллонтай оставляют в партии (из уважения к ее прошлым заслугам), но в 1922 году отправляют в своего рода престижную дипломатическую ссылку, которая затягивается на 30 лет.

Художественное творчество А. Коллонтай

Отстраненная от непосредственного участия в политической жизни страны Коллонтай не прекращает заниматься проблемами женской 20 Т а м же, с. 46.

21Там же, с. 47.

эмансипации. В 1923 году она публикует две повести и несколько статей и рассказов, в центре которых отношения между полами. Настойчивое внимание к прежней теме не случайно. Коллонтай не могла не видеть, что провозглашенное государством равноправие мало что изменило в жизни женщин. С грустью напишет она об этом в 1926 году: «Конечно, женщины (советские.- Т. О.) получили все права, но на практике они все еще живут под старым игом: без реальной власти в семейной жизни, порабощенные тысячью мелких домашних дел, несущие полное бремя материнства и даже материальных забот о семье»22. Личный опыт самой Коллонтай тоже не утешал - любовные отношения, как правило, заканчивались фиаско и приносили острое чувство горечи. Странно и горько звучит ее признание: «...Как далека я еще от типа настоящей новой женщины, которая к своим женским переживаниям относится с легкостью и даже, можно сказать, с завидной небрежностью... Я же до сих пор принадлежу к поколению женщин, выросших в переходный период истории. Любовь со всеми своими разочарованиями, трагедиями и ожиданием неземного счастья так долго играла в моей жизни большую роль. Слишком большую роль!»23.

Не случайно, конечно, что все написанное Коллонтай в первый год дипломатической «ссылки» посвящается любви. Личный мотив -- очевиден.

В 1921 году происходит драматический разрыв с П. Дыбенко, с которым связывали многолетняя любовь и общее революционное дело. Боль разрыва и разлуки заставляет пересмотреть свои прошлые увлечения, задуматься над смыслом любви, оценить место любовных отношений в жизни женщины.

Коллонтай обращается к своему прошлому в надежде найти причины не только своей личной драмы, но и трудностей, стоящих на пути каждой женщины, желающей жить по-новому. Неожиданный поворот к беллетристике, по всей видимости, объясняется тем, что художественная проза более подходила для осмысления психологического конфликта и была понятнее простой русской работнице, для которой писала Коллонтай. В 1923 году в печати появляются две ее книги - «Женщина на переломе» и «Любовь пчел трудовых». Главные персонажи книг - молодые энергичные женщины, активно участвующие в политической, общественной или производственной деятельности, экономически независимые, интеллектуально развитые и, как правило, незамужние. Во многом они напоминают тип, описанный Коллонтай в статье «Новая женщина», но отличаются от него своим «атавистическим» поведением в любви. Это в первую очередь относится к героине повести «Большая любовь».

Критики считают, что «Большая любовь» - произведение в некотором роде автобиографическое. В нем нашла отражение любовная связь Коллонтай с русским экономистом Масловым, происшедшая в Западной Европе в 1909 году во время их политической ссылки. Существуют предположения, что Коллонтай могла иметь в виду знаменитый треугольник «Ленин-Крупская-Арманд»24. Как бы то ни было, описанные в повести события могли произойти с кем угодно, а не только с русскими революционерами в изгнании. Произведение Коллонтай рассказывает о любовных отношениях молодой незамужней революционерки по имени Наташа с женатым товарищем по партии, которого зовут Семен (Сеня). Оба - активные и уважаемые члены партии и оба любят друг друга. Сеня женат на больной, капризной женщине старого типа, имеет несколько детей и должен о них заботиться. Сеня и Наташа вынуждены скрывать свою любовную связь, встречаясь лишь изредка под предлогом каких-либо дел подальше от семьи г 22 К о 11 о n t a i Alexandra. T h e Autobiography of a Sexually E m a n c i p a t e d Communist Women, p. 40.

2 4 P o r t e r C a t h y. «Introduction» i n A. Kollontai « A G r e a t Love» p. 1 7 - 2 0.

Работа для партии играет важную роль в жизни Наташи, она доставляет ей большое удовлетворение и высоко ценится ее товарищами. Но каждый раз, когда Семен приглашает Наташу на рандеву, ее жизнь радикально меняется. Она вдруг становится представительницей своего пола, не больше. Нельзя сказать, чтобы Наташа не радовалась возможности увидеть возлюбленного или страдала от угрызений совести по поводу нелегальности отношений, но каждый раз ее встречи с Семеном заканчиваются разочарованием. Это происходит не потому, что Семен плохой человек или недостаточно ее любит, но потому, что представления женщины и мужчины о любви и их роли в любовных отношениях в корне различны.

Семен смотрит на встречи с Наташей как на возможность забыть о семейных проблемах, получить моральную и эмоциональную поддержку, отдохнуть, расслабиться, насладиться сексом. Он всегда остается хозяином положения - назначает рандеву, когда ему это удобно, идет работать в библиотеку или навестить друзей, оставляя Наташу одну в гостинице (работа и встреча с друзьями - его обычный предлог для отъезда из дома), поддерживает серьезный разговор или начинает любовные игры согласно своим, а не Наташиным желаниям. Неудивительно, что встречи с Наташей улучшают его настроение, стимулируют творческий подъем, прибавляют уверенности в своих силах. Совсем другое дело с Наташей. Она полностью растворяется в своем чувстве и теряет контроль над своей жизнью - забрасывает работу, волнуется о возлюбленном, беспокоится о будущности своих отношений. Именно ей приходится идти на уступки и жертвы, чтобы сохранить от друзей секрет любовной связи. Часами, а то и целыми днями вынуждена она сидеть одна в гостинице, в то время как Семен свободен делать то, что он хочет. Даже моменты интимной близости не приносят Наташе большой радости, потому что Семен не чувствителен к ее настроению и не замечает ее внутренних затруднений.

Важно отметить, что теоретически Семен верит в женское равноправие, но в своем поведении ничем не отличается от мужчин старого типа.

Женщина для него прежде всего жена и мать, а в лучшем случае - верная и пленительная любовница. Вот почему на замечание Наташи, что ее ждут товарищи по работе, Семен пренебрежительно отвечает, что партия вполне обойдется и без нее.

Невнимание Семена к Наташиным интересам и взгляд на нее лишь как на любовницу медленно убивают любовь. Но и Наташа в своей «атавистической привычке» подчиниться в любви мужчине, промолчать, проглотить обиду, стерпеть унижение не может быть названа «новой женщиной». Лишь большим усилием воли удается ей сбросить с себя «оковы» любовной страсти и вновь обрести свободу. В финале повести в сцене прощания Наташа уже знает то, что пока неизвестно Семену, что закончилась их «большая любовь».

О конфликте между общечеловеческими устремлениями женщины и ее мечтой о «всепоглощающей любви» Коллонтай писала в статье «Новая женщина». Именно там она впервые называет такую любовь «любовным пленом» и говорит о «тирании любви». «Новая женщина,- пишет она,- восстает уже не только против внешних цепей, она протестует против «плена любовного», она боится тех оков, которые любовь, при нашей искалеченной психологии, налагает на любящих. Привыкшая растворяться вся, без остатка, в волнах любви, женщина, даже новая, всегда трусливо встречает любовь, опасаясь, как бы сила чувства не разбудила в ней дремлющие атавистические наклонности «резонатора» мужчины, не заставила отречься от себя самой, отойти от «дела», отказаться от признания, жизненной задачи». Свободу, любимое дело... и 2 5 К о л л о н т а й А. Новая мораль и рабочий класс, с. 26.

одиночество выбирает и другая героиня Коллонтай - Василиса Малыгина.

Беременная уходит она от изменившего ей и ее делу мужа, надеясь, что трудовой коллектив поможет ей вырастить будущего ребенка.

Бунт против «тирании любви» не означает, однако, что Коллонтай не верила в возможность гармонических отношений между мужчиной и женщиной. В статье, озаглавленной «Дорогу крылатому Эросу!», она мечтает о таких отношениях. Они видятся ей как любовный союз двух свободных и равноправных членов трудового коллектива, в котором любовь между мужчиной и женщиной покоится на трех главных принципах: «1) равенство во взаимных отношениях (без мужского самодовления и рабского растворения своей личности в любви со стороны женщины); 2) взаимное признание прав другого, без претензии владеть безраздельно сердцем и душой другого (чувство собственности, взращенное буржуазной культурой); 3) товарищеская чуткость, умение прислушаться и понять работу души близкого и любимого человека (буржуазная культура требовала эту чуткость в любви только со стороны женщины)»26. Коллонтай называет это новое чувство «любовью-товариществом». Она считает, что только в таком свободном и равноправном союзе могут реализоваться все потенции человека, как душевно-духовные, так и психофизиологические. Новому виду страсти-влечения она дает весьма поэтическое название - «крылатый Эрос», имея в виду одухотворенное и вдохновляющее чувство любви.

Видела ли Коллонтай подобную любовь в реальной жизни? По всей видимости, нет. Ни в одном из ее беллетристических произведений нет счастливых любовных отношений. Напротив, с грустью отмечает она, что советская женщина не только не освободилась от «морального плена»

традиционных отношений, но, что много хуже, не избавилась даже от своей прошлой экономической зависимости от мужчины. Это стало особенно очевидно в начале 20-х годов, когда в связи с переходом страны к новой экономической политике тысячи женщин потеряли работу и были вынуждены искать материальную поддержку как в легальной, так и нелегальной проституции. Об этом говорит Коллонтай в своем рассказе «Сестры».

Героиня рассказа - замужняя работница-мать, которая из-за частых болезней ребенка теряет работу. Вскоре умирает ее ребенок и ухудшаются отношения с мужем. Он начинает пить, скандалить и пропадать из дома, а однажды приводит домой проститутку. Ночью, когда пьяный муж засыпает, две женщины неожиданно встречаются на кухне и завязывают разговор.

Оказывается, что проститутка - такая же потерявшая работу и отчаявшаяся женщина. Обе женщины, одна - продажная, а другая - замужняя, живущая со своим мужем только потому, что некуда идти, ощущают по отношению друг к другу чувство родственности. Вот почему рассказ называется «Сестры».

Все публикации Коллонтай 1923-го года, включая рассказ «Сестры», феминистские по своему содержанию. Они ставят вопрос не о необходимости пролетарской революции (она, как мы знаем, произошла в 1917 году), а о необходимости революции в отношении к женщине. Эта вторая революция, по мнению Коллонтай, явно запаздывала. Но говорить об этом уже было поздно. На Коллонтай обрушивается инспирированная партией злобная «критика», обвиняющая бывшего лидера социалистического женского движения в мещанстве, буржуазности, порнографии и бульварщине. Вот что писала в своей статье П. Виноградская: «Как могла она (Коллонтай.- Т. О.) так долго считаться одним из вождей не только русского, но и международного женского коммунистического движения? Встает невольно вопрос, почему она имеет еще до сих пор читателей, читательниц и почитателей? Почему идеалистическая фразеология по форме и архиинтеллигентское содержание Коллонтай А. Дорогу крылатому Эросу! «Молодая гвардия», 1923, № 3, с. 123.

ее произведений могли увлекать и нравиться даже рабочей среде? Почему эта Жорж Санд XX века, опоздавшая своим появлением на полстолетие и копирующая свой оригинал так, как фарс копирует трагедию, могла быть властительницей дум женской части пролетариата, совершившего величайшую революцию в мире и указывающего путь к освобождению пролетариата других стран»27.

Дух этих обвинений до сих пор присутствует в отношении российского общества к Коллонтай и к тому движению, которое она возглавляла.

Политическая кампания, заклеймившая интерес к вопросам неравенства между полами как мещанский и буржуазный, до сих пор приносит свои плоды. К феминизму в бывшем Советском Союзе относятся с большим подозрением, и труды его лидеров, включая отечественных, все еще недоступны читателю.

В и н о г р а д с к а я П. Вопросы морали, пола, быта и товарищ Коллонтай. «Красная новь», 1923, №6/16/. с. 210.

ДОНУ») Специальность 10.01.01 – русская литература Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологи...» социальной работы и социальных наук Санкт-Петербургского Института психо...» образования» АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой...»Осадочные бассейны, седиментационные и постседиментационные процессы в геологической истории ПОСТДИАГЕНЕТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ НИЖНЕПАЛЕОЗОЙСКИХ ТЕРРИГЕННЫХ ОТЛОЖЕНИЙ СЕВЕРА УРАЛА Н.Ю. Никулова Институт геологии Коми НЦ УрО РАН, Сыктывкар, [email protected] Для прогнозирования рудопроявлений зол...»

««.Я для вас, мой друг, смешаю в самый редкостный букет пять различных видов чая по рецептам прежних лет. Кипятком крутым, бурлящим эту смесь залью для вас, чтоб былое с настоящим не сливалось хоть сейчас.» Булат Окуджава Чайная карта «Лисья нора» 1418516 М...»

«Карл АДАМ ИИСУС ХРИСТОС Памяти Его Преосвященства высокочтимого доктора Иоанна Баптиста Шпролля, Епископа Роттенбургского. † 4 марта 1949г. ПРЕДИСЛОВИЕ Эта книга о величайшем соб...»

«Богданова Ольга Евгеньевна ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КАК УСЛОВИЕ РАЗВИТИЯ КОГНИТИВНЫХ ОСНОВАНИЙ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ ЛИЧНОСТИ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ) 13.00.01 – Общая педагогика, история педагогики и образования Автореферат диссертации на соискание ученой с...»

2017 www.сайт - «Бесплатная электронная библиотека - разные матриалы»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам , мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.