Кратко о русской прозе 50 90 годов. Жанр "советская классическая проза"
Социокультурная ситуация второй половины ХХ века (1950-1990-е годы): вступление цивилизации в стадию постиндустриального, посттоталитарного общества, новые технологии, освоение космического пространства, дальнейшее освоение природных недр. Осознание экологического и духовного кризиса современной цивилизации, стандартизация жизни, массовая культура, заменившая тоталитарную, потребительское отношение к жизни, исчезновение утопического сознания, разрушение веры в разум человека.
Особое внимание литературы привлекает философия П. Тейяра де Шардена, А. Швейцера, М. Хайдеггера (существование человека в бытие, связи с ним), теории французского постструктурализма (Ж. Деррида, Ж. Бодрийар, Р. Барт, Ю. Кристева), развиваются концепции культуры-игры, культуры-спорта (Х. Ортега-и-Гассет, Й. Хейзинга).
Литература второй половины ХХ века характеризуется многообразием жанровых форм (малые и большие эпические произведения, психологическая драма, лирика и поэма), развитием традиционных стилей и направлений и появлением новых, соблюдением канонов и стремлением к новаторству.
Литература второй половины ХХ века подразделяется на периоды:
Литература конца 1950-60-х годов (период «оттепели»): направленность на освоение социальной действительности, эстетика «правды жизни», аналитизм вместо синтеза, индивидуальность вместо типичности. Реставрация социального оптимизма - утопическая идея нравственного совершенствования общества. Отчуждение общественного сознания от государственной идеологии и сохранение ценности социальных связей («человек группы» вместо человека класса). Диссидентское движение и андеграундная культура. Формирование различных литературных направлений: продолжение традиций реалистической литературы («производственный» роман, «деревенская» проза, психологическая поэзия), возрождение традиций (модернизм), зарождение русского постмодернизма. Отказ от принципа идеализации действительности, принципы аналитизма и критики реальности, изменение принципа историзма, установка на поликонфликтное восприятие мира. Возникновение новых литературно-художественных журналов: «Юность» (1955), «Дружба народов» (1955), «Наш современник» (1964), «Новый мир» под руководством А. Твардовского.
Литература 1970-80-х: поиск метафизических основ бытия и универсальных ценностей, сущности и смысла человеческого существования. Кризис рационализма, увлечение различными религиозными, эзотерическими учениями. Человек в природном бытии и человек в истории человечества и вечности. Обращение к поэтике мифа, к символизации, попытка дать целостную картину мира. Утрата веры в универсальные ценности, наступление массовой культуры, обилие информации, формирование фрагментарного сознания, игровое отношение к действительности. Альтернативная молодежная культура, литература андеграунда. Эклектичный характер культуры в связи с освоением «задержанной» и эмигрантской литературы в конце 1980-х годов.
Литература 1990-х: период социальных и общественных потрясений, распад Советского Союза. Кризис традиционных представлений о роли литературы и культуры. Игровая (эстетическая) фаза в истории современной литературы. Приоритеты постмодернистской культуры. Тотальный скептицизм в понимании человека. Синтез литературных течений, диалог между традицией и неоавангардом.
Учебная и справочная литература:
1. Ащеулова, И. В. Русская поэзия второй половины ХХ века: имена и мотивы: учебное пособие / И.В. Ащеулова. - Кемерово, 2007.
2. История русской литературы ХХ века (20 – 90-е годы). Литературный процесс: учебное пособие. - М.: Изд-во Московского ун-та, 2006.
3. История русской литературы ХХ века: В 2-х ч. / Под ред. В. В. Агеносова.- М.: Дрофа, 2007.
4. Лейдерман, Н. Л. Липовецкий, М. Н. Современная русская литература: в 3-х книгах. Учебное пособие / Н. Л. Лейдерман, М. Н. Липовецкий. - М., 2001. Кн. 1 - 1953-1968; кн. 2 - 1968-1986; кн. 3 - 1986-1990-е годы.
5. Мусатов, В. В. История русской литературы первой половины
ХХ века / В.В. Мусатов. - М., 2001.
6. Русская литература ХХ века: В 2 т.: учебное пособие / А. П. Кременцов и др. - М.: Academia, 2005.
7. Русские писатели 1800 – 1917. Биографический словарь: В 5-ти т. Т. 1. - М., 1989.
8. Русские писатели. Биобиблиографический словарь: В 2-х т. - М., 1990.
9. Русские писатели. ХХ век. Биобиблиографический словарь. В 2-х ч. / Под ред. Н. Н. Скатова. - М.: Просвещение, 1998.
Дополнительная учебная литература:
1. Бавин, С.П.Судьбы поэтов серебряного века. Библиографические очерки / С.П. Бавин, И. В. Семибратова. - М., 1993.
3.2.Общие тенденции развития русской литературы в 40-е – 90-е годы 20 века.
Рус. лит-ра в годы ВОВ. С самого начала войны писатели почувствовали себя «мобилизованными и призванными». Ок. 2 тыс. писателей ушли на фронт, более 400 из них не вернулись. Это А. Гайдар, Е. Петров, Ю. Крымов, М. Джалиль; совсем молодыми погибли М. Кульчицкий, В. Багрицкий, П. Коган. Рус. лит-ра периода ВОВ стала лит-рой одной темы – темы войны, темы Родины. Писатели чувствовали себя «окопными поэтами» (А. Сурков), а вся лит-ра в целом была «голосом героич. души народа» (Толстой). Лозунг «Все силы – на разгром врага!» непоср. относился и к писателям. 1-е слово сказали лирики и публицисты.
Поэзия. Стихи публиков. центр. и фронтов. печатью, транслиров. по радио наряду с информацией о важн. военных и полит. событиях, звучали с многочисл. импровиз. сцен на фронте и в тылу. Многие стихи переписывались в фронтовые блокноты, заучивались наизусть. Стихи «Жди меня» Константина Симонова , «Землянка» Александра Суркова , «Огонек» Исаковского породили многочисл. стихотв. ответы. В годы войны между поэтами и народом установился невиданный в истории нашей поэзии сердечный контакт. Душевная близость с народом является самой примечательной и исключительной особенностью лирики 1941-1945 годов. В стихах Тихонова, Суркова, Исаковского, Твардовского слышится тревога за отечество и беспощадная ненависть к врагу, горечь утрат и сознание жестокой необходимости войны. Оторванные от любимых занятий и родных мест миллионы советских людей как бы по-новому взглянули на привычные родные края, на самих себя, на свой народ. Появись проникновенные стихи о Москве Суркова и Гусева, о Ленинграде Тихонова, Ольги Берггольц, о Смоленщине Исаковского . Видоизменился в лирике военных лет и характер лирического героя: он стал более земным, близким, чем в лирике предшествующего периода. Поэзия как бы вошла в войну, а война со всеми её батальными и бытовыми подробностями в поэзию. «Приземление» лирики не помешало поэтам передавать грандиозность событий и красоту подвига нашего народа. Герои часто терпят тяжелые, подчас нечеловеч. лишения и страд-я: «Впору поднять десяти поколеньям // Тяжесть, которую подняли мы». (А. Сурков) В поэзии военных лет можно выделить три основные жанровые группы стихов: лирическую (ода, элегия, песня), сатирическую и лирико-эпическую (баллады, поэмы). Цитаты. 1. Мы знаем, что ныне лежит на весах // И что совершается ныне. // Час мужества пробил на наших часах,// И мужество нас не покинет. («Мужество». Ахматова) 2. В грязи, во мраке, в голоде, в печали, // где смерть, как тень, тащилась по пятам, // такими мы счастливыми бывали, // такой свободой бурною дышали, // что внуки позавидовали б нам. («Февральский дневник». Берггольц) 3. Что-то очень большое и страшное, - // На штыках принесенное временем, // Не дает нам увидеть вчерашнего. // Нашим гневным сегодняшним зрением. («Словно смотришь в бинокль перевернутый...». Симонов)
4. Но в час, когда последняя граната // Уже занесена в твоей руке // И в краткий миг припомнить разом надо // Все, что у нас осталось вдалеке, // Ты вспоминаешь не страну большую, // Какую ты изъездил и узнал. // Ты вспоминаешь родину - такую, // Какой ее ты в детстве увидал. // Клочок земли, припавший к трем березам, // Далекую дорогу за леском, // Речонку со скрипучим перевозом, // Песчаный берег с низким ивняком. («Родина». Симонов) 5. Она была в линялой гимнастерке, // И ноги были до крови натерты. // Она пришла и постучалась в дом. // Открыла мать. Был стол накрыт к обеду. // «Твой сын служил со мной в полку одном, // И я пришла. Меня зовут Победа». // Был черный хлеб белее белых дней, // И слезы были соли солоней. // Все сто столиц кричали вдалеке, // В ладоши хлопали и танцевали. // И только в тихом русском городке // Две женщины, как мертвые, молчали. («9 мая 1945». Эренбург)
Проза. В годы ВОВ получили развитие не только стихотв. жанры, но и проза. Она представлена публиц. и очерков. жанрами, военным рассказом и героич. повестью. Война диктовала и новые ритмы писат. работы. Со страниц книжных изданий литература перемещалась на газетные полосы, в радиопередачи. Писатели стремились на фронт, в гущу событий, чтобы оказаться среди тех, кто вступил в смертельный бой с гитлеровскими захватчиками. Весьма разнообразны публиц. жанры: статьи, очерки, фельетоны, воззвания, письма, листовки. Статьи писали: Леонов, Алексей Толстой, Михаил Шолохов, Вс. Вишневский, Николай Тихонов. В сатирич. статьях беспощадному высмеиванию подвергались фашисты. Излюбл. жанром сатирич. публицистики стал памфлет. Статьи, обращенные к родине и народу, были весьма разнообразны по жанру: статьи - обращения, призывы, воззвания, письма, дневники. Очень распростр. в 1943-1945 годах был очерк о подвиге большой группы людей. Так появл-ся очерки о ночной авиации «У-2» (К. Симонов) , о героическом комсомоле (Вишневский) , и многих других. Наиболее часто о людях тыла писали Мариетта Шагинян, Кононенко, Караваева, Колосов. Оборона Ленинграда и битва под Москвой явились причиной создания ряда событийных очерков, которые представляют собой худож. летопись боевых операций. Об этом свидетельствуют очерки: «Москва. Ноябрь 1941 года» Лидина, «Июль – Декабрь» Симонова . В годы ВОВ создавались и такие произв-я, в которых главное внимание обращалось на судьбу человека на войне. Человеч. счастье и война – так можно сформулировать основной принцип таких произв-й, как «Просто любовь» В. Василевской, «Это было в Ленинграде» А. Чаковского, «Третья палата» Леонидова.
Алексей Толстой после ярких публицистических статей создает худ. цикл «Рассказы Ивана Сударева» . Общественная атмосфера и лит. процесс послевоенного 10-летия (1946 – 1956 гг.). Постановление ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» и его роль в дальнейшем развитии лит-ры. Послевоен. 10-летие – время позднего сталинизма. Оконч-е войны не привело к торж-ву свободы и раскрепощ. личности. Знач. возд-е на обществ.-лит жизнь оказыв. постановл-я и доклады Жданова, особенно – постановл-е о журналах «Звезда» и «Ленинград». Постановление было направл. против журналов «Звезда» и «Ленинград» (ленинградск. журналы), повод – публикация рассказа Зощенко «Приключения обезьяны» , причина – недовольство руков-ва тем, что в журналах регулярно публик. произв-я Ахматовой и Зощенко. Результат – травля Зощенко и Ахматовой, закрыт «Ленинград» (Ленинграду хватит и одного лит. журнала), в «Звезде», «Знамени», «Новом мире» неоднокр. сменяли гл. редакторов, новая волна арестов, борьбы с космополитами, ликвидир-ся неугодные печатные органы, ужесточ. цензура, негативн. рецензии на неугодных авторов и проч. Начало холодной войны усугубл. ситуацию: публикац. произв-й за границей приравн. к гос. измене. Следоват. 2 основн. тенденции в лит-ре : 1) тенденция «соответствовать» (более 200 Сталинских премий в обл. лит-ры; Бубеннов «Белая береза», Полевой «Повесть о настоящем человеке», Павленко «Счастье», дважды переписанная «Молодая гвардия» Фадеева и др., основн. общая черта – присутствие партичн. руководителя/вдохновителя, рассужд-я о долге, Родине и проч.; поэтич. произв-я тоже «соответствовали»); 2) тенденция сохранить свой голос. Но с другой стороны, несмотря на жестк. цензуру, начин-ся поворот в лит. ситуации. Публик-ся повесть Некрасова «В окопах Сталинграда» (1946г., «Знамя») , первое произв-е из т.наз. «прозы лейтенантов», Твардовский заканч. поэму «Дом у дороги» (1942 – 1946) . Еще при жизни Сталина В. Овечкин выводит отрицат. тип парт. руководителя в повести «Районные будни» . Повесть взял к печати Твардовский – тогда редактор «Нового мира». Но это единичные случаи. Произв-я подлинно художественные критикуются, более того, проводятся собр-я писателей, на которых все должны «громить» и «клеймить» провинившегося, требовать публичн. покаяния (как с Зощенко было), а неподчинивш-ся также подвергались осуждению.
Заверш-ся начатый в 30-е гг. процесс формиров-я единого принципа изображ-я героев, единого подхода к конфликтам, нивелировки языка. процветает соцреализм в «правильной» лит-ре.
Основные черты и вехи лит.-общественного процесса 56 – 80-х гг. Начало нового периода связ. с разоблач. культа личности. Это полит. соб-е отраз. на культурн. и обществ. жизни. Открыв-ся новые журналы («Юность», «Лит. учеба», «Нева»), на стр. «Нового мира» публик-ся произв-я Солженицына, Домбровского; выход. альманахи «Лит. Москва», «Тарусские страницы» со стихами Цветаевой, Слуцкого, Пастернака, Волошина (правда, альманахи скоро прикрыли). Готовились изд-я Бабеля, Заболоцкого, Зощенко.
Проза. Самое сильное читательск. потрясение было связ. с публикац. в 1962г. в «Новом мире» повести Солженицына «1 день Ивана Денисовича» (первонач. назв-е «Щ-282»). Новый материал (начало «лагерной» темы), новый язык (жаргон зеков) и новые принципы изображ-я нар. хар-ра, худ. емкость, точность, выразит-ть авторск. речи и языка персонажей. Повесть будет запрещ. в 70-х гг.
Деревенск. проза. Замечат. худож. достиж-я связ. с «деревенск.» прозой (Ф. Абрамов, В. Овечкин, С. Залыгин, В. Шукшин; позднее – В. Распутин, В. Белов, В. Астафьев). Но и критики на них нападали изрядно. Дер. проза ведет свое начало с 50-х гг. У истоков – очерки В. Овечкина («Районные будни», «Трудная весна»). Как направл. в лит-ре сформиров. в период оттепели, просуществов. ок. 30 лет. прибегала к разным жанрам: очерк (Овечкин, Дорош), рассказы (Яшин, Тендряков, Троепольский, Шукшин), повести и романы (Абрамов, Астафьев, Белов, Распутин). Проверку временем выдерж. те произв-я, где преоблад. общечеловеч. проблемы. Круг проблем. Неблагополуч. жизни деревни (нищета, разобщенность, бездумные директивы, галочная система). Деревенщики 50 – 60-х не сомнев. в необх-ти колхозов. Но показ.: дутые отчеты, приказное руководство. Культурн. уровень жителей низок, у молодежи – потребит. отнош-е к жизни. Проблема раскрестьянивания (уход в город). У кажд. писат. – личная, кровная связь с деревней. при этом одни обращ. к соврем-ти, незаметным людям, другие обращ. к прошлому, в истории искали способ решить проблемы. Новый этап в разв. дер. прозы – тв-во Астафьева и Распутина (их даже назыв. «новой дер. прозой», серед. 70-х). Ввод-ся новые проблемы: экологии, бережного отнош-я к челов., его дому, многолетним традициям («Прощ-е с Матёрой» Распутина, «Царь-рыба» Астафьева).
Военная проза. В военной прозе: почти одноврем. пришли в лит-ру Г. Бакланов, Ю. Бондарев, В. Быков, К. Воробьев и др. («лейтенантск. проза). «Окопная» правда, психология человека на войне, острота восприятия жизни, чувство ответственности за тех, кто рядом и пр. Но продолж. писать зубры типа Симонова. Произведения: К. Симонов, роман-эпопея «Живые и мертвые» (1 кн. 1955-1959, 2 кн. 1960-1964, 3 кн. 1965-1970); Борис Балтер, повесть «До свиданья, мальчики» (1962); Василь Быков, повесть «Круглянский мост» (1968); Борис Васильев, повесть «А зори здесь тихие» (1969), Вяч. Кондратьев, повесть «Сашка» (1979) и др.
Исповедальн. лирич. проза. Возник. такое явл-е как исповедальная, лирич. проза (Аксенов, Гладилин, Войнович). И Аксенов, и Войнович впоследств. эмигрируют.
Поэзия. 1950 – 1-й альманах «День поэзии» со стихами Цветаевой, Васильева, Слуцкого, чьи имена не принято было даже упоминать. Для этих лет характерны устные выступл-я поэтов в больших залах, на стадионах, в Политех. музее Москвы, политех. ин-те Ленинграда. Это была «громкая» поэзия с подчеркнут. социальн. звуч-ем, публицистичностью (Евтушенко, Вознесенский, Рождественский). Форсиров. публицистичность нередко вела к декларативности. Ленинградск. поэтич. молодежь тех лет объед. в группе Глеба Семенова при Горном ин-те (Кушнер, Городницкий и др.). Долго поэзия не могла держаться на высок. ноте. Отказ от «громкости» происх. в серед 60-х («Тишины хочу, тишины… Нервы, что ли, обожжены?» - Вознесенский). Наряду с молодежью продолж. творить Твардовский, Заболоцкий, Ахматова, Маршак и др. Но не все так радужно, разумеется. В результате критич. «дискуссий» очернителями и клеветниками называли Абрамова, Быкова и других. Закрыли «Литерат. Москву», травили Пастернака за издание в Италии «Д-ра Живаго» и за присужд-е ему Нобелевск. премии (принятие ее приравняли к гос. измене). В «либеральные» же годы прошли суды над поэтами: за «тунеядство» судили Бродского, за публикации на Западе, антисоветск. деят-ть арестовали Ю. Даниэля и А. Синявского. В современной критике продолжает бытовать мнение, отождествляющее два неравнозначных понятия: поэты-шестидесятники и «эстрадная поэзия» . Вместе с тем эти два понятия соотносятся как общее и частное, ибо, как правило, второе определение приложимо лишь к поэзии, причем к тому ее руслу середины 50‑х – начала 60‑х годов, которое было востребовано «оттепельным» временем. Едва возникнув, термин «эстрадная» поэзия (поэты-«эстрадники») приобрел негативную окраску, которая постепенно усиливалась. По мере того как поэты, заклейменные эпитетом «эстрадники», входили в зрелую пору, укрепляя свои идейно-художественные позиции. Одни отходили от эстрадного опыта (А. Вознесенский), другие – отвергали его почти полностью, как пройденный этап своей творческой эволюции (Б. Ахмадулина, Ю. Мориц), для третьих эстрада, сцена становилась единственной формой самовыражения (Б. Окуджава, В. Высоцкий, Н. Матвеева). Е. Евтушенко, Р. Рождественский, Р. Казакова, прокляв эстраду как невыносимую долю, остались ей верны навсегда. В конце 60‑х в употреблении термина начинает ощущаться некий акцент, который заключался пока лишь в том, что «эстрадная» поэзия начинает явственно противопоставляться «тихой» лирике. Характерный для большинства послевоенных поэтов ярко выраженный стиль призван был, с одной стороны, прикрыть, затушевать заданность идей и, с другой стороны, продемонстрировать индивидуальное своеобразие. Но сейчас отчетливо видно, что в большинстве стихотворений этого рода есть мысль, есть плоть, но нет души. И вместо самобытности лица перед нами только оригинальная манера, лишенная живой поэтической свободы. Широкую популярность обрел жанр авторской песни , в которой автором текста, музыки и исполнителем являлся, как правило, один человек. Официальная культура относилась к самодеятельной песне настороженно, издание пластинки или выступление по радио или на телевидении было редкостью. Широкую доступность произведения бардов обрели в магнитофонных записях, которые тысячами расходились по стране. Настоящими властителями дум молодежи 60–70-х гг. стали Б. Ш. Окуждава, А. Галич, В. С. Высоцкий.
Период «застоя». Суд над Ю. Даниэлем и А. Синявским (1966, за публикацию произв-й за рубежом, хоть и под псевдонимами)– начало периода, который принято назыв. застоем. Судили их за антисов. деят-ть, агит. и пропаганду. Так назыв. их не только чиновники, но и писатели, даже Шолохов. Но были и противники офиц. позиции: письмо Лидии Чуковской Шолохову, послание съезду союза писателей, под которым подпис. 62 челов. – тому подтверждение. 1 из примет времени – уход молодежи после вузов на работу кочегарами и дворниками, отъезд в экспедиции – начало диссидентства. В нач. 70-х покид. страну Солженицын, за причастность к изданию альманаха «Метрополь» пострад. целая группа талантл. поэтов и писателей. «Добровольно» покид. страну Войнович, Аксенов, Довлатов, Алешковский, Некрасов и др.
Проза. Лит-ра этого периода крайне разнообр. по конфликтн. ситуациям. Трифонов, Казаков, Белов, Абрамов (затем и Маканин, и Петрушевская) при всей сюжетн. разнице произв-й предпочит. проверять своих героев повседневностью. причем, чаще всего герои этого испыт-я не выдерживают. Читат. открыв-ся сложн. мир человеч. души. Обнаруж-ся значимость мелочей, трудность взаимопонимания. Писатель сквозь быт пробив-ся к смыслу бытия.
Быков, Распутин, Астафьев, Воробьев, Домбровский в повестях о прошлом, о войне, мирной жизни чаще помещали героев в неординарн. ситуации, исследуя возм-ти человека, силу и слабость личного начала. Особое знач-е придавалось факту памяти. Память о войне возвращала героев Быкова к соб-ям военного времени, заставл. переосмысл. поступки, движ-я души, устанавливала связь между прошлым и настоящим (Астафьев «Пастух и пастушка» - несовместимость любви и войны, необратимость нравств. потерь). Особ. ярко отраж. кризисн. состояние соврем. челов. в тв-ве 3 рано ушедш. из жизни талантл. писателей: Шукшина, Вампилова, Высоцкого . Лит-ра этого периода представила разл. типы хар-ров. Колоритны хар-ры деревенск. жителей, солдат, разнообразны хар-ры интеллигентов и др. Писатели старались отраз. атмосф. страха, для чего требов. соотв. форма, эзопов язык, это помогало обойти многие запреты: ирония, иносказание, сказка, аллегория и пр. В этот же период были созд. (но опублик. позднее) книги Шаламова, Солженицына и т.д.
Драматургия. Перелом в драмат. начался в пер. оттепели: пьесы Вампилова, Шукшина. На смену теории бесконфликтности приходит сатира, анекдотич. ситуации, бытов. условия, объективность и бесстрастность автора по отнош. к героям. Место действ. более разнообр.: гостиница, вагон поезда, зал суда и проч. Финал не разреш. и не снимал конфликта. на смену публицистичн-ти приходит исповедальность. Этому способств. и сужение простр-ва и времени, вариативность восприятия судьбы героя зрителем, возможность выбора у героя (пьесы Розова, Володина, Зорина). Но почти не меняется ситуация с производств. драмой: герои борются без борьбы, их борьба не встреч. сопротивления, конфликт сводится к назидат. полемике.
Состояние рус. лит-ры в конце 80-х – начале 90-х гг. 1985-1990. 2-я полов. 80-х – перестройка. Смена власти и полит. курса отраз. во всех сферах жизни. Снимаются запреты на темы и имена => обнаж-ся проблемы, которых раньше не касались: преступность, проституция, наркомания, ГУЛАГ, насильств. коллективизация, война в Афганистане. Возвращаются и печатаются задержанные, замолчанные книги (т.наз. «Возвр. лит-ра» - процесс, когда вновь начинали печат. запрещ. произв-я, публиковали новые произв-я опальных авторов. В советск. лит-ре было 2 большие волны «возвращения»: 1956-1964 (оттепель) и 1985-1990-е гг. (перестройка)). Публик-ся новые произв-я на актуальн. темы («Пожар» Распутина, «Плаха» Айтматова, «Печальн. детектив» Астафьева – многие произв-я потом потеряли свою остроту). Лавина изданий полузапрещ. и запрещ. писателей (Платонов, Булгаков, Гроссман, Замятин, мемуары Пришвина, Чуковского, Пастернака, Твардовского и др.). Масса антисталинск. публикаций (причем, до нач. 90-х больш-во разоблач. Сталина строилось на противопост. его Ленину, Ленин оставался еще идеалом). Еще в годы застоя формир-ся такое явл-е как постмодернизм (Пелевин, Саша Соколов) и «другая проза» (Толстая, Петрушевская, Вен. Ерофеев). Т.е. резко мен-ся картина лит-ры. Множ-во литературоведч. книг – исслед. судьбы писателей и проч.
1990-е. Взлет публицистики на рубеже 90-х оказ. влияние на лит-ру. Распад системы Госиздата => появл-ся огромн. кол-во частн. коммерч. издат-в. => На разв-е лит-ры оказ. влияние не политика, а рынок. Огромн. внимание по-прежнему удел-ся Солженицыну, Шаламову, но сейчас меньше. Развив-ся такое явл-е как «женская проза» (Петрушевская, Толстая, Улицкая, Щербакова и др.). Можно упомян. Кима, Пелевина и кого угодно. Возвращ-е к теме ВОВ (Астафьев «Прокляты и убиты»). Показат. особ-ть соврем. прозы – ирония, гротеск.
Поэзия. Поэты-прозревшие (Левитанский, Дудин). Авторская поэзия перех. в рок-поэзию (Цой и проч.). В поэзии относительно молодых 2 крайности: 1) погруж. в личностн. мир, филос. лирика «сугубой серьезности» (И. Жданов, К. Кедров); 2) антилирика, антипоэзия (Пригов, Рубинштейн). Для соврем. молодежи (совсем молодых) характ. тревожн. интонации, мотив незнания, потерянности. Худ. мастерство испытывается соседством со свободно издающимися книгами Гумилева, Ходасевича, Иванова, Бродского и др.
Драматургия. «Размытый» герой, отсутств. логики в диалогах, внутрисемейн. конфликты, почти исчез. действие, косноязычны персонажи, много иронии. Имена драматургов: Н. Садур, Н. Коляда, М. Арбатова.
| " |
АВТОНОМНАЯ НЕКОМЕРЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
"ЕВРАЗИЙСКИЙ ОТКРЫТЫЙ ИНСТИТУТ"
МЕНЕДЖЕР "КОММЕРЦИЯ ПО ОТРОСЛЯМ"
группа: СКо-110п
ст-ка: Кислова А. В.
Реферат
Основные направления развития русской литературы в 1950-1990-х годах.
Москва 2012
Введение. 3
Литература «оттепели» 4
Литература 70-90-х годов 7
Развитие Прозы 10
Заключение. 15
Список литературы: 16
Введение.
Русская литература в 1950-1990 годах развивалась не равномерно, чутко откликаясь на политическую ситуацию в стране. Художественные герои взрослели вместе с их авторами, а литературные произведе ние наиболее ярко выражали проблемы, которые волнует на тот момент общественность. Чтобы понять душу и взгляд на мир человека того времени, мало узнать, какие исторические шаги пришлись на пору его жизни, намного важнее и эффективнее, взять книгу того времени. Авторы 50-90-х годов, словно любопытному ребенку, впитывали любое движение, любое дуновение ветерка свободы, но и так, же легко поддавались репрессиям со стороны правительства. Несмотря на цензуру, советский читатель продолжал желать читать, литература не могла померкнуть или прогнуться под требования властей. И даже грубые действия, вроде высылки или лишение свободы за свободу слова, не убивало в русских авторах желание писать. Этот литературный период очень интересен в своем многообразие, человеческое сознание бурлило и искало ответы на все те вопросы, удовлетворить которые не могли власти или авторы прошедших лет. Мне хочется сравнить 50-90-е года с юношеским периодом, когда авторы старались понять себя, окружающий мир и начали задавать критические по отношению к действительности вопросы. Для понимания себя очень многим современным юношам и девушкам стоит изучить данный литературный период, и я не исключение.
Литература «оттепели»
Периодом «оттепели» называют конец 50-х 60-е годы жизни общества и литературы. К большим общественным переменам привели смерть стали, XX съезд партии, прошедший после, доклад Хрущева о культе личности Сталина. Большим оживлением и творческим подемом были отмечена литература этих лет. Во времена «оттепели» заметно ослабла цензура, прежде всего в литературе, кино и других видах искусства, где стало возможным более критическое освещение действительности. Начал выходить целый ряд новых журналов: "ВЛ", "Русская литература", "Дон", "Урал", "На подъеме", "Москва", "Юность", "Иностранная литература". Все чаще проходят творческие дисскусии на темы реализмы, современноти, о гуманизме и романтизме, возраждается внимание к специфике искуства. Не проходят стороной и дискусии о самовыражении, о «тихой» лирике, о документе и вымысле в художественном творчестве. В 1971 год принято постановление «О литературно-художественной критике», что несомненно показывает насколько больше значение в эти годы уделялось развитию критики. Незаслуженно забытые имена и книги И. Бабеля, А. Веселого, И. Катаева, П. Васильева, Б. Корнилова были востановлены в литературе. Также в литературу возращаются произведения М. Булгаков ("Избранная проза", "Мастер и Маргарита"), А. Платонов (проза), М. Цветаева, А. Ахматова, Б. Пастернак.
60-е годы считаются феноменом в истории русской литературы XX века. В этот период истории миру явилось целую плеяду имен талантливых прозаиков.Прежде всего это были писатели, пришедших в литературу после войны: Ф. Абрамов, М. Алексеев, В. Астафьев, Г. Бакланов, В. Богомолов, Ю. Бондарев, С. Залыгин, В. Солоухин, Ю. Трифонов, В. Тендряков. Расцвет творчества этих писателей приходится на 60-е годы. В этот период особенностью литературного процесса становится расцвет художественной публицистики. (В. Овечкин, Е. Троепольский, Б. Можаев).
Социально-культурное обновление уже в конце 1950-х годов шло очень слоно и внутренне противоречиво. Наметилось отчеливое противопоставление двух сил. Не смотря на явно положительные тенденции публикаций новых произведений, нередки были критические нападки и даже организованные компании против писателей и произведений, являвших собой новый этап общественно-литературного развития. (Повесть И. Оренбурга "Оттепель" и его мемуары "Люди, годы, жизнь", романы Б. Пастернака "Доктор Живаго", В. Дудинцева "Не хлебом единым" и др.)
Нападкам деятели искусства, молодые поэты и прозаики подвергались и со стороны Н.С. Хрущева, который выступал с грубыми проработанными речями на встречах с творческом творческой интеллигенцией в конце 1962-начале 1963 года. В 1962 году Хрущевым было принятно решение поставить на место сильно «разболтавшихся» писателей и художников, которые все больше требовали свободы творчества. На последующих встречах Хрущев не раз подвергал деятелей культуры резкой критике.
В декабре 1962 года в Манеже была организована выставка произведений изобразительного искусства, которую посетил и Хрущев. Среди выстовачных экспанатов числилось и несколько картин и скульптур, выполненные в стиле абстракционизма, столь модном на Западе. Хрущев был разневан, посчитав, что авторы издеваются над зрителями и зря переводят народные деньги. В своем обличение авторов Хрущев дошел до публичного оскорбления, в результате чегт многие участники были лишены права выставляться, а также были лишены зарботка (ни одно издательство не принимало их работы даже в качестве иллюстраций).
Среди художественной интеллигенции такое поведение вызвало резкий диссонанс, недовольства начали бытро распространятся и выливаться в критическое мнение о Хрущеве и его политике, появилось множество анекдотов.
В тоже время были подвергнуты жесткой критики произведения художника Роберта Фолька, скульптора Эрнеста Неизвестного, поэта Андрея Вознесенского, кинорежиссера Марлена Хуциева. Критическим нападкам подвергались произведения, опубликованные в "Новом мире" А. Твардовского, из-за чего он был вынужден уйти из журнала в 1970 г. Также травля Бориса Пастернака, судебный процесс над Иосифом Бродским, обвиненным в «тунеядстве» и сосланными на Север, «дело» Андрея Синявского и Юлия Даниеля, осужденных за их художественные произведения, опубликованные за границей, преследование А. Солженицына, В. Некрасова, Александра Галича.
Литература 70-90-х годов
С середины 60-х годов «оттепель» пошла на убыль. Период «оттепели» сменился брежневской эпохой застоя (70-80-е годы), который был отмечен такими явлением, как диссидентство. За открытое выражение своих политических взглядов, существенно отличавшихся от полотики государства, коммунистической идеологии и практики, многие талантливые авторы были навсегда разлучены с родиной и были вынуждены эмигрировать. (А. Солженицын, В. Некрасов, Г. Владимов, Н Аксенов, И. Бродский).
В середине 80-ых к власти приходит М. С. Горбачев, этот период получил название «перестройки» и проходил он под лозунгом «ускорения», «гласности» и «демократизации». В условиях развернувшихся в стране бурных социально-политических перемен, резко изменилась ситуация в литературе и в общественно-культурной жизни, что привело к публикаторскому «взрыву». Невиданных тиражей достигают журналы «Юность», «Новый мир», «Знамя», начинает печататься все большее количество «задержанных» произведений. В культурной жизни страны возникается явление, которое получило символичное название «возвращенная литература».
В этот период времени были отмечены новые подходы к переосмыслению достижения прошлого, включая и труды советской «классики». Во 2-й половине 1980-х и в 1990-е годы произведения М. Булгакова и Андрея Платонова, В. Гроссмана и А. Солженицына, Анны Ахматовой и Бориса Пастернака, ранее находившиеся под запретом, стали осмысляться как важнейшие составные части литературные процессы XX столетия.
Особое внимание получили писатели русского зарубежья первой и последующей волн эмиграции: творчество Ивана Бунина и Владимира Набокова, Владислава Ходасевича и Георгия Иванова и др. Возвращаются в литературу имена Василия Аксенова, Георгия Владимова, Владимира Войновича, Сергея Довлатова, Владимира Максимова, Виктора Некрасова, Иосифа Бродского, Александра Галича.
В творчестве видных писателей во второй пловине 80-х годов выделилась проблемно-тематические пластны художественной и мемуарной литературы, повествующем об историческом прошлом. Прежде всего говорилось о трагических событиях и испытаниях эпохи (сталинские репрессии, раскулачивание и 1937 год, «лагерная тема»). Наглядными примерами этого периода литературы может предстать лирические произведения большой формы: поэмы-циклы А. Ахматовой («Реквием»), А. Твардовского («По праву-памяти») и др. «Задержанными» произведениями были не только публикации выдающихся произведений 20-30-х и 50-60-х гг. (А. Платонова "Котлован", "Чевенгур", М. Булгакова "Дьяволиада" и "Собачье сердце", В. Гроссмана "Жизнь и судьба", "Все течет", А. Солженицына "В круге первом", "Раковый корпус", Ю. Домбровского "Хранитель древностей", "Факультет ненужных вещей", В. Шаламова "Колымские рассказы"), но и творения современников: "Новое назначение" А. Бека, "Белые одежды" В. Дудинцева, "Ночевала тучка золотая" А. Приставкина, "Дети Арбата" А. Рыбакова.
Литература этих и последующих лет развивалась сложно, в ней проявились влияния реализма, неоавангардизма и постмодернизма. Вопрос о создание исторически достоверной, подлиннов филосовской литературе об эпохе и ее людях во всей её сложности немым вопросом висел на устах читательской аудитории.
В конце 1980-х годов литературовед и критик Г. Белая в статье “«Другая» проза: предвестие нового искусства” задалась одним из главных вопросов того времени: “Кого же отности к «другой» прозе”? Список авторов «другой» прозы был довольно разношерстный: Л. Петрушевский и Т. Толстой, Венедикт Ерофеев, В. Нарбиков и Е. Попов, Вяч. Пьецух и О. Ермаков, С. Каледин и М. Харитонов, Вл. Сорокин, Л. Габышев и др. Эти писатели были действительно разные: по возрасту, поколению, стилю и поэтике. Произведения «другой» прозы остро критиковали и оспоряли советскую действительность. Художественным пространством этой школы были общежитие, коммуналки, кухни, казармы, тюремные камеры. А их персонажи - маргиналы: бомжи, люмпены, воры, пьяницы, хулиганы, проститутки.
В это же время (80-е) в литературе появляется новое поколение, что называло себя «сороколетними» прозаика («московская школа»). Пришли они со своим героем, для обзначения которого критики вводят определения "срединный", "амбивалентный" (В. Маканин, А. Курчаткин, В. Крупин, А. Ким).
Развитие Прозы
В произведениях "Оттепель" И. Эренбурга, "Не хлебом единым" В. Дудинцева, "Битва в пути" Г. Николаевой очень ярко выражены попытки постижения противоречий социально-политического развития. Авторы постарались акцентировать внимание на социальных, нравственно-психологических проблемах.
Произведения, созданные в годы «оттепели», больше привлекают внимание не традиционным изображением схватки двух миров в революции и гражданской войне, а внутренними драмами революции, противоречиями внутри революционного лагеря, столкновениями разных нравственных позиций людей, вовлеченных в историческое действие. Именно это стало основой конфликта в повести П. Нилина «Жестокость». Гуманистическая позиция молодого сотрудника углорозыска Вениамина Малышева вступает в противоборство с бессмысленной жестокостью начальника угрозыска. Похожий конфкликт определяет развитие сюжета в романе «Соленая падь» С. Залыгина. От начала и до конца романа, белой нитью прошита мысль о земле и необходимости беречь её кросоту от бездумной жестокости и корысти расхитителей, от равнодушного попустительства.Самые дорогие автору идеи излагает Николай Устинов, герой, духовно близкий нашему времени.
«Землею рождаются все люди - и дети, и отцы, и матери, и предки, и потомки, - а спроси, узнают ли они в лике ее мать родную? Любят ли ее? Или только притворяются, будто любят, на самом же деле хотят от нее только брать И брать, в то время как любовь - это же ведь умение отдавать? И даже не может истинно любящий человек не дать. Земля всегда готова погибнуть ради людей, источиться для них, изойти в прах, а найди-ка такого человека, который скажет: «Готов погибнуть ради земли! Ради лесов ее, степей, ради пашен ее и неба над нею!»» [«Соленая падь» С. Залыгина.]
Молодым прозаикам времен «оттепели» (: Г. Владимова, В. Войновича, А. Гладилина, А. Кузнецова, В. Липатова, Ю. Семенова, В. Максимова) были свойственны моральные и интеллектуальные искания. «Молодая» проза 1960-х годов или «исповедальная», как обозначили её критики, начиналась всего лишь с одного человека - В. Аксенова. Произведения писателей «молодой» прозы печаталось на страницах журнала «Юность».
Герой, не соотвествующий общепринятым канонам поведения, очень привлекал прозаиков того времени. Таким литературным героям было свойственно ироничное отношение к окружающему миру. И только сейчас становятся ясно, что за этой ширмой ироничности и язвительности героя, у многих авторов высился трагический семейный опыт: боль за судьбу репрессированных родителей, личная неустроенность, мытарства по жизни. Но не только трагедия стала основой интереса к такому типу художественных героев, подноготная скрывалась и в высокой самооценке, породившая уверенность, что вне полной свободы они не смогут полностью реализовать свой творческий потенциал. Сорцреалистичная эстетика навязывала представление о советском человеке, как о цельной личности, живущей в ладу со своей прекраснной современностью, «молодые» писатели же никак не могли принять это наставления, из-за чего в литературе появился молодой рефлектирующий герой. В основном это были вчерашние школьники, делающие своим первые шаги в большом мире.
Свою повесть "Продолжение легенды" А. Кузнецов начинает с признания героем своей «незрелости» и беспомощности. Критики находили причину разлада в душе героя «молодой» прозы в сломе в самоосознание советского общества, который произошел вначала «оттепели».В тот момент заскрипели идеологические мифы, что насаждались последние сорок лет, и в этом сломе больше всего пострадало моральное самочувствие самого молодого поколение, что и привело к кризису веры.
«Зачем было готовить нас к легкой жизни?»[ "Продолжения легенды", Анатолий Кузнецов] вопрашает главный герой, оказавшись в «открытом плаванье» взрослого мира. Именно это стало конфликтом в «молодой» прозе; мир оказался не таким, как его рисовали в учебниках и книжка, а за дверьми школы начиналось что-то совершенно иное, новое, к чему молодое поколение ещё не было подготовлено. Мир менялся и это всех страшило.
Многим хотелось красивой, взволнованной жизни, как например, героям повести В. Аксенова «Коллеги» (1968 г.), но их романтическому представлению о мире противостоит грубая и некрасивая проза действительности, с которой сталкиваются коллеги сразу после окончания мединститута.
В деревню попадает Саша Зеленин, где врачуют по старинке, а Максимову приходится заниматься рутинной санитарно-карантинной службой в порту вместо плавания по морям и океанам. Оба героя сталкиваются со злом: Зеленин с бандитом Бугровым, а Максимов - с жуликом Ярчуком, которого выводит на чистую воду. Все герои "исповедальной" должны пройти испытание соблазнами компромисса: пошлостью, цинизмом, приспособленчеством.
Основным конфликтом, что получает развитие в «молодой» прозе явился конфликт отцов и детей. В своей повести «Звездный билет» В. Аксенов выставляется старшее поколение комично. Бунт «звездных мальчиком» ничто иное, как протест против шаблона, стандарта, отказ подчинятся старым нормам. Это желание быть самим собой и самому распоряжатся своей судьбой.
Впрочем, стоит отметить, что в большей степени все духовные метания авторов «молодой» прозы привели их к трагическому исходу - эмиграции, так как советская власть не могла принять такой новизны взглядов.
В прозе 60-х годов можно выделить еще одно течение лирическая проза, которую представляли такие писатели, как К. Паустовский ("Повесть о жизни"), М. Пришвин ("В тумане"), В. Соломин ("Капля росы"), О. Бергольц ("Дневные звезды"). Произведения лирической прозы раскрыто не столько внешнее движение, сколько мир души литературного героя. Главное в такие произведениях был не сюжет, а чувсва персонажей. "Капля росы", "Владимирские проселки" В. Солоухина и "Дневные звезды" О. Бергольц с момента их появления считались образцами лирической прозы, где доминирует не только лирическое начало, но и эпическое. Повесть "Владимирские проселки" В. Солоухина - повествовательный жанр, в котором присуствуют не только лирическое начало, но и элементы документа, очерка и иследования. Антимещанскую, бытовую прозу можно представить произведениями Ю. Трифонова, Ю. Семина ("Семеро в одном доме"), В. Белова ("Воспитание по доктору Споку"). Романы "И это все о нем" В. Липатова и "Территория" О. Кунаева. Были наиболее значительны в "производственной" прозе. "Лагерная" проза представлена произведениями А. Солженицына ("Один день Ивана Денисовича"), В. Шаламова ("Колымские рассказы"), Г. Владимова ("Верный Руслан"). К этой прозе можно отнести и воспоминания бывших лагерников О. Волкова ("Во мгле"), Е. Гинзбург ("Крутой маршрут").
Углобление художественных конфликтов, стремление во всей полноте и сложности исследовать противорачия развития, особенно отмечано в прозе этих лет. Так же можно заметить обогащение жанрово-композиционной и стилевой структуры произведений о войне, широкое использование условных форм изображения, усложнение авторской.
Духовное обновление общества было спровоцировано перестройкой 80-х годов. Именно перестройка дала возможность заговорить об отсуствие благополучия с воспитанием молодого поколения многим писателям. Именно в это время вскрылись причины падения нравов в обществе. Об этом говорили писатели В. Астафьев («Печальный детектив»), Ч. Айтматов («Плаха»), Ф. Абрамов («Дом»).
Вершинной достижения литературы 60-90-х гг.стала военная и деревенская проза. Военная проза характерировазалась подлинностью описаний боевых действий и переживаний героев, поэтому автор военной прозы являлся, как правило, прошедшим через все, что она описавал в своем произведение, например роман «Прокляты и убиты» Виктора Астафьева.
Деревенская проза начала появлятся ещё в 50-е годы («очерки Валентина Овечкина» Александра Яшина, Анатолия Калинина, Ефима Дороша), но не имела достаточной силы и изаинтересованности, чтобы выделиься в отдельное направление. И только к середине 60-х «деревенская проза» достигает нужного уровня художественности (большое значение имел для этого рассказ Солженицына «Матрёнин двор»).
Заключение.
Общество за сорок лет после окончания «оттепели» успело кардинально поменяться, как в плане политического режима, так и во взглядах на мир. В пятидесятые русская литература вступила дерзким подростком, которому нравилось смотреть на мир, оно готово было дерзить и кричать властям, плеваться ядом и всячески противодействовать, отстаивая свою свободу. Но с течением времени, когда посиделки на кухнях, ссылки и публичные оскорбления начали притухать, русская литература переродилась в робкого юношу, которому пришло время осмыслять все, что он натворил. Вопросы о будущем, прошлом и собственном настоящем стали животрепещущими. Не смотря на всю трагичность истории, которую пришлось пережить авторам 50-90-х годов, на все грубую критику и прочие репрессии, русская литература благодаря событиям этих лет сильно обогатилась и перешла на иной, более осмысленный и глубокий уровень. Изучение русской литературы советских времен может во многом помочь становлению любого современного подростка, так как выходя из школ или колледжей, озираясь на мир, мы, подобно авторам «молодого» поколения, не знаем куда себя подать.
Список литературы:
- «Современная русская литература - 1950-1990-е годы» (Том 2, 1968-1990) Лейдерман Н Л & Липовецкий М Н
- «Продолжение легенды» Анатолий Кузнецов
- «Соленая Падь» Залыгин С. П.
- «Комиссия» Залыгин С. П.
- «Жестокость» Нилин П.
- «Звездный билет» В. Аксенов
- «Коллеги» В. Аксенов
- Статья “«Другая» проза: предвестие нового искусства” Г. Белая
- «Вожди и советники. О Хрущеве, Андропове и не только о них…» Бурлацкий Федор
- «Н.С. Хрущев: Политическая биография» Медведев P.А.
В структуру обзорного раздела «Русская проза в 50-90-е годы» школьная программа по литературе и учебник для 11-го класса (4-е изд., 1999 г., под ред. В. П. Журавлева) включают значительный круг новых для учащихся выпускного класса понятий и проблем, с которыми связано развитие русской прозы за последние пятьдесят лет: литературный процесс, «оттепель» 1953-1964 гг., «возвращенная литература», воссоединение отечественной культуры и эмигрантской русской литературы, «деревенская» проза, «лейтенантская» проза (произведения о Великой Отечественной войне), «городская» (или «интеллектуальная») проза, историческая романистика и др. С каждым из этих направлений в литературе связан свой круг авторов и названий их книг, в которых воссоздается многослойная картина жизни, постигается судьба человека и судьба Отечества.
Сочетание обязательного чтения включенных в школьную программу произведений с широким читательским выбором позволяет рассматривать то или иное художественное произведение в определенном литературном контексте. Принцип контекстного восприятия не может не повысить интеллектуальный уровень школьных уроков литературы. Всего этого нельзя не учитывать, продумывая пути изучения широкой обзорной темы «Русская проза в 50-90-е годы». На наш взгляд, систему занятий по этому разделу целесообразно строить на сочетании проблемно-тематического обзора с самостоятельным чтением учащимися художественного текста наиболее значимых произведений, с текстуальным анализом самых ярких их страниц. Принципиально важно структуру школьного анализа сделать родственной художественному мышлению автора. От художественного пересказа и выразительного чтения наиболее впечатляющих фрагментов прозаического текста до классной беседы, реферативного сообщения, урока-семинара - таков диапазон приемов и форм работы над произведением.
В обзорном разделе «Русская проза в 50-90-е годы» выделим три темы: - «Проза о Великой Отечественной войне 50-90-х гг. » - «Деревенская» проза 60-80-х гг.». - «Нравственные искания прозаиков этих лет». При проведении обзорных уроков мы сталкиваемся с недостатком нужных книг, поэтому подготовка к урокам обычно начинается заранее. Учитель, сосредоточив в кабинете все собранные по теме произведения, отводит время для чтения, а перед занятием с помощью ребят организует выставку книг. Оформление выставки, знакомство с ней позволяют рассматривать тему на довольно широком литературном фоне. На рабочем стенде вывешивается план работы над темой, вопросы и задания для учащихся.
Ключевые вопросы к обзору «Деревенская» проза 60-80-х гг.» 1. Понятие «деревенская» проза. На каких социально-психологических основах она выросла? 2. «Человек трудолюбивой души».
Как эти слова раскрывают глубину и цельность Нравственного мира крестьянина? 3. Жизнь и судьба русской деревни в истории послереволюционной России: - «Год великого перелома» и его отражение в романах М. Шолохова «Поднятая целина», Б. Можаева «Мужики и бабы», В. Белова «Кануны». - Роль русского крестьянства в годы Великой Отечественной войны. - Судьба русского крестьянства в годы послевоенного лихолетья. Матрена (А. Солженицын. «Матренин двор»), тетка Дарья (А. Твардовский. «По праву памяти»), Катерина (В. Белов. «Привычное дело»), Настена (В. Распутин. «Живи и помни») - художественные открытия «деревенской» прозы. Вопросы для обобщающей беседы: 1. Назовите произведения 60-80-х годов, которые связаны с понятием «деревенская» проза. Какие из них были прочитаны вами? 2. Что общего в биографии писателей, которых было принято называть «деревенщиками»? Чем был продиктован их интерес к деревенской жизни, к судьбам крестьянства России? 3. Какое место в произведениях Ф. Абрамова, В. Распутина, В. Астафьева занимают лирические пейзажи? Выразительно прочитайте их. 4. Какие герои «деревенской» прозы нарисованы с явной симпатией? Чем они привлекли внимание к себе? 5. Какой смысл писатели вкладывали в слова «лад», «зов земли»? 6. Какой смысл содержат в себе слова: «Россия, которую мы потеряли»?
Отгремели салютные залпы 1945 г., и началась мирная жизнь. Но могла ли быть «мирной» жизнь советских людей? Ведь сталинизм еще был силен, военная разруха давала себя знать, колхозник на земле и рабочий на заводе оставались рабами. Железный занавес отделял нашу страну от всего цивилизованного мира. Страны, отошедшие к социалистическому лагерю в соответствии с Варшавским договором, лишенные политической самостоятельности, проходили красную идеологическую обработку. События в Венгрии (1956) и Чехословакии (1968) покрыли нас позором, вокруг страны-победительницы возникла глухая стена вражды и ненависти. Литературу тоже пытались заставить замолчать. Цензура и КГБ бдительно следили, чтобы в печать не просочилась правда. На фоне всеобщего обнищания народа все громче звучала песня: «Эх, хорошо в стране советской жить!» Этим же пафосом были пронизаны многие популярные произведения тех лет. Однако были такие писатели и поэты, которые не хотели подпевать бодрым маршам, памятуя: не хлебом единым жив человек. Поэт Леонид Мартынов замечательно выразил суть такого взгляда на литературу, призывая не изменять духовному хлебу -- правде о нас и нашем нравственном состоянии:
Не золото лесная опаль, В парчу не превратиться мху, Нельзя пальто надеть на тополь, Сосну не кутайте в доху, Березки не рядите в ряски, Чтоб девичью хранить их честь. Довольно! Нужно без опаски Увидеть мир, каков он есть!
Могучая плеяда писателей-шестидесятников сберегла самую главную ценность русской музы -- ее совестливость и непоказную, неофициальную гражданственность. Произведения Г. Владимова («Три минуты молчания»), Ю. Трифонова («Долгое прощание», «Предварительные итоги», «Старик»), В. Быкова («Сотников», «Обелиск»), Ф. Абрамова («Братья и сестры», «Две зимы и три лета»), В. Белова («Привычное дело»), Ч. Айтматова («Прощай, Гульсары», «Белый пароход»), В. Астафьева («Царь-рыба»), В. Дудинцева («Не хлебом единым»), которые открыл читателю А. Твардовский в журнале «Новый мир», доказали, что отечественная литература боролась и побеждала, несмотря на то, что неугодных писателей травили, не печатали, выдворяли из СССР.
«Самый опасный браконьер -- в душе каждого из нас», -- не устает повторять наш современник Виктор Астафьев. «Браконьер», «браконьерство» -- эти слова мы обычно связываем с охотой в запрещенных местах, но Астафьев распространяет их на каждого из нас. Он обнажает болевые точки нашей нескладной, дисгармоничной, подчас абсурдной жизни, перенося центр тяжести с социальных (революция, войны, тоталитарный гнет) на нравственные проблемы современного человека, обрекающего себя и своих детей на «обмены», «пожары», «рвы» -- катастрофы, ибо каждый символ обозначает беду. Литература XIX в. не была идиллической, но породила светлые названия: «Дворянское гнездо», «Воскресение», «Чайка». Современная же буквально захлебывается от ужаса: «Не стреляйте в белых лебедей», «Пожар», «Живи и помни», обнаружив апокалипсическое состояние общества, браконьерское отношение человека и к природе, и друг к другу, и к своим святыням. Рухнул большой дом Пряслиных (роман Ф. Абрамова «Дом»), потому что под фундаментом оказался песок.
Повесть Ю.В. Трифонова (1925--1981) «Обмен» знакомит нас с двумя кланами -- Дмитриевых и Лукьяновых. Сюжет разворачивается вокруг вроде бы банального жилищного обмена: Леночка Лукьянова, жена Дмитриева, хочет получить, пока жива больная раком свекровь, ее однокомнатную квартиру, -- что же в этом плохого? Ненавидя мать мужа, оказывается, она завидовала ее однокомнатной квартирке и деловито, энергично наседая на мужа, не считаясь с его болью, начинает прокручивать обмен. Но Трифонов говорит с нами о другом «обмене» -- духовном и нравственном. Дмитриев, выросший в семье старых большевиков -- бескорыстных и идейных, уступил натиску прагматичных, хищных потребителей жизни Лукьяновых, испугался разрушительной частнособственнической, эгоистической психологии современных браконьеров. Лукьяновы «обменяли» идеи социализма на откровенно буржуазные, а вместе -- и Дмитриевы и Лукьяновы -- «обменяли» вечное (любовь, сострадание, самопожертвование) на проходящее. Так писатель подходит к решению проблемы, всегда стоявшей перед русской литературой и особенно проявившейся в наши дни: нравственной свободы человека перед лицом обстоятельств. Трифонов показывает, как под влиянием этих самых обстоятельств (мелочей быта) происходит постепенная деградация личности, нравственное падение человека.
В книге В.П. Астафьева (род. 1924) «Царь-рыба» экологическая проблема получает нравственно-философское звучание. Она -- о судьбе современной цивилизации. В ней собраны рассказы из жизни сибирских охотников, рыбаков, крестьян.
«По тому, как вольготно, с сытой леностью подремывала рыба на боку, похрустывала ртом, будто закусывая пластиком капусты, упрямое стремление ее быть ближе к человеку, лоб, как отлитый из бетона, по которому ровно гвоздем процарапаны полосы, картечины глаз, катающиеся без звука под панцирем лба, отчужденно, однако без умысла вперившиеся в него, бесстрашный взгляд -- все-все подтверждало: оборотень! Оборотень, вынашивающий другого оборотня, греховное, человечье есть в сладостных муках царь-рыбы» -- так воспринял появление огромного осетра Игнатьич, главный герой кульминационной новеллы «Царь-рыба». Это загадочное описание свидетельствует о каком-то неблагополучии в биографии героя: что-то напомнила ему рыба, в чем-то уличила... Но в чем?
Жил Игнатьич вполне добропорядочно: «от людей не отворачивался», «ко всем был внимателен», «при дележе добычи не крохоборничал». Умелец на все руки, у которого даже лодка была «чистенькая, сверкающая голубой и белой краской», и на ставенках нового дома красовались цветы, он и сам был аккуратный, подтянутый. Вполне положительный тип. Но внутри себе на уме. На реке у него «три конца» -- три причала, а на «концах» тяжелые якорницы, чтоб лодку не относило, когда он переставляет «самоловы» для ловли красной рыбы. Он браконьер высшей пробы. Во время последней, возможно, для него рыбалки Игнатьичу вспомнился было наказ деда: попалась царь-рыба, «брать за жабры осетрину» -- и в воду, на волю. Но препоны разорвались, в голове и сердце твердость: одолею рыбу! Я царь, а не она! Писатель показывает поединок выдохшейся, измученной рыбины с человеком не на жизнь, а на смерть, где все наши симпатии на стороне Природы, а не того, кто издевается над ней. Своей книгой В. Астафьев утверждал простую и ясную мысль: природа и человек «повязаны одним смертельным концом»: погибнет природа -- погибнет и человечество.
Поэма А.А. Вознесенского (род. 1933) «Ров» написана в лучших традициях гражданской поэзии. Поводом к ее созданию послужили события на Симферопольском шоссе и судебный процесс, имевший место в начале 1984 г. в Москве. Судили наших современников, которые по ночам в 10 километрах от Симферополя разрывали могилы с жертвами 1941--1945 гг. и при свете автомобильных фар выдирали клещами золотые коронки. «Череп, за ним другой. Два крохотных, детских... Черепа лежали грудой, эти загадки мироздания -- коричнево-темные от долгих подземных лет, -- словно огромные грибы-дымовики», -- плакал над ними русский поэт:
Черепа. Тамерлан. Не вскрывайте гробниц!
Разразится оттуда война.
Не порежьте лопатой духовных грибниц!
Повылазит страшней, чем чума.
Симферопольский не прекратился процесс.
Связь распалась времен?
Психиатра -- в зал!
Как предотвратить бездуховный процесс,
Что условно я «алчью» назвал?!
«Геноцид заложил этот клад», немцы расстреляли 12 тысяч жертв, а мы, «кладбище современных душ», не золотишко воруем, а себя истребляем. У Вознесенского эта мысль выражена емкой метафорой: «Ангел смерти является за душой, как распахнутый страшный трельяж». Насыщенная образность (от библейских мотивов до сегодняшнего дня), интеллектуальная поэзия конца XX в. нужны Вознесенскому не ради «изящной словесности», а для того, чтобы излечить общество «шоковой информацией». Алчность в любом виде порождает философию вседозволенности, сочетающейся с инстинктом власти и честолюбием. «Алчь», по Вознесенскому, делит людей на два лагеря: тех, кто болен ею (замминистра, зарывающий награбленное в саду на даче, браконьеры на Байкале, сделавшие озеро мертвым, виновники Чернобыльской катастрофы, рэкетиры всех мастей), и тех, кто ее не приемлет (люди нравственно чистые, в том числе и лирический герой поэмы, считающий себя должником мальчика XXI в. за отравленную воду, уничтоженные леса, погубленную природу). Такая полярность человеческого материала изумляет, но и обнадеживает: не все в нашем мире погибло, есть люди с «нестандартными умами» («Мне дороже ондатр среди ярких снегов мировой нестандарт нестандартных умов»). В главке «Перед ремонтом» нарисована символическая картина: человек на стремянке снимает огромное полотно Иванова «Явление Христа народу». (Картина уходит от народа в запасный фонд. «Последним капитан уходит с судна -- не понятый художником Христос».)