«Он был частицею прославленного века». Нестор Кукольник

Нестор Васильевич Кукольник. Биография

(8 (20) сентября 1809, Санкт-Петербург - 8 (20) декабря 1868, Таганрог) - русский писатель, поэт, драматург.

Родился в Петербурге в семье учёного и педагога В. Г. Кукольника. Учился в Нежинской гимназии высших наук князя Безбородко, вместе с одноклассниками, в т.ч. Е.П. Гребенкой и Н.В. Гоголем, издавал рукописный журнал «Звезда». Выпущен из гимназии в 1829 году без аттестата как один из основных обвиняемых по «делу о вольнодумстве», начатом по доносу вскоре после декабрьских событий 1825 года (Восстание декабристов).

После окончания гимназии Нестор Кукольник перебрался в Вильно, где с 1825 года профессором университета служил его старший брат Павел Кукольник. В 1829-1831 годах преподавал в Виленской гимназии русскую словесность и издал в 1830 на польском языке практический курс русской грамматики. Там же продолжал свои литературные опыты.

В 1831 году Кукольник возвращается в Петербург, служит на различных должностях (в 1837–1839 переводчик с польского в Капитуле российских орденов). На этот период приходится расцвет литературной деятельности Нестора Кукольника. Он публикует «интермедию-фантазию» Тартини и «драматическую фантазию» в стихах Торквато Тассо (обе 1833), привлекшую внимание литературной общественности и публики (В.К. Кюхельбекер признал ее «лучшей трагедией на русском языке»). Широкую же известность творчество Кукольника получило в 1834 году, когда на сцене Александринского театра в бенефис В. Каратыгина была поставлена «Рука Всевышнего отечество спасла», имевшая шумный успех. Драма была одобрена императором Николаем I. Отрицательная рецензия на пьесу в «Московском телеграфе» Н.А. Полевого привела к закрытию журнала (из тогдашних эпиграмм: «Рука Всевышнего три чуда совершила: / Отечество спасла, поэту ход дала и Полевого задушила»).

Последовавшая за успехом серия исторических драм Кукольника проводила патерналистскую идею «демократической монархии», в духе казенного патриотизма изображая органичное единение, вопреки «боярской» смуте, народных масс и царя – высшего выразителя национальной воли: «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский», «Роксолана» (обе 1835), «Князь Даниил Дмитриевич Холмский» (1840), «Генерал-поручик Паткуль» (1846), «Статуя Христофа в Риге, или Будет война!» (1860) и др.

Творчество Нестора Кукольника в этот период обширно и многогранно. Наряду с драматургией, он успешно пробует силы в жанре авантюрного романа, исторической повести, художественной критике, поэзии и даже в музыке. С 1838 года издаёт ряд периодических изданий искусствоведческого характера. Наиболее значительными в литературном наследии Кукольника романы, повести и рассказы из эпохи Петра I, основанные, как правило, на историческом анекдоте, насыщенные яркими бытовыми реалиями, проникнутые юмором, с живыми диалогами и даже не лишенные редких у Кукольника социально-критических интонаций: повести «Сержант Иван Иванович Иванов, или Все заодно» (1841), «Два Ивана, два Степаныча, два Костылькова», «Максим Созонтович Березовский» (обе 1844). Не утратили психологического и нравописательного интереса произведения Кукольника из современной русской жизни (повесть «Надинька», 1843; пьесы и рассказы), многие из которых наряду с повестями вошли в сборник «Сказка за сказкой» (1841–1844).

Нестор Кукольник стоит у истоков жанра драматической поэмы. Он первый использовал и ввёл в обиход приёмы и мотивы, которые позднее найдут отражение в творчестве А. К. Толстого, Л. А. Мея, М. И. Цветаевой и других. Кукольник также первым в русской литературе представил новый тип жанра исторического романа, нашедшего потом на Западе блестящее воплощение в романах А. Дюма, его современника. Одним из первых в русской литературе Нестор Кукольник начал развивать любовно-авантюрный жанр в духе Эжена Сю, Поля де Кока. Его литературные поиски на сюжеты из зарубежной истории справедливо можно рассматривать как предшественника историко-биографического жанра, позднее получивших развитие в романах-исследованиях Д. С. Мережковского, Ю. Н. Тынянова, Ольги Форш.

Кукольник был известен также как издатель «Художественной газеты» (1836–1841), одного из первых искусствоведческих периодических изданий в России, журналов «Дагерротип» (1842), «Иллюстрация» (1845–1847), а в 1835–начале 1840-х годов и как хозяин полубогемного литературно-художественного салона, который посещали И.К. Айвазовский, Н.И. Греч, В.А. Соллогуб и особенно близкие писателю К.П. Брюллов и М.И. Глинка. Последний создал на тексты романтических стихов Кукольника популярные романсы «Сомнение» («Уймитесь, волнения страсти!»), «Жаворонок», «Ходит ветер у ворот», «Прощальная песнь» (все 1838–1840), а также сочинил музыку к его драме «Князь Холмский». В свою очередь, Кукольник стал одиним из соавторов стихов либретто опер «Иван Сусанин» («Жизнь за царя») и «Руслан и Людмила». На стихи Кукольника писали музыку и многие другие композиторы.

С 1843 года Кукольник поступил на службу в канцелярию Военного Министерства, что является причиной его многочисленных и порой длительных командировок практически по всей Европейской части России, от Кишинева до Астрахани. И хотя литературную деятельность он не оставляет, но много времени и сил отдает служебным делам. В том же 1843 году Нестор Кукольник женится. Жена София Амалия фон Фризен, по национальности немка, лютеранского вероисповедания, до конца жизни разделяла все тяготы службы, в том числе и длительные командировки.

События Крымской войны 1853-1856 застают Нестора Кукольника в Новочеркасске, куда он был прикомандирован к штабу Войска Донского, Кукольник занимается снабжением действующей армии и его действия на этом посту заслуживают высокой оценки. В 1857 он выходит в отставку в чине действительного статского советника, по состоянию здоровья и после поездки за границу на лечение (1857-1858), поселяется в Таганроге. Здесь он продолжает литературную деятельность. Однако основу его жизни в этот период составляет общественная деятельность.

Умер Нестор Кукольник внезапно, в декабре 1868 года, собираясь в театр. Есть предположения, что он был отравлен. Похоронен в Таганроге.

Кукольник Нестор Васильевич (20 (8) 1809, Петербург - 20 (08).12.1868, Таганрог, похоронен на даче (в Дубках)) - драматург, поэт, издатель, композитор, общественный деятель.
Родился в Петербурге в семье педагога, приглашенного в Россию из Австро-Венгрии. По национальности - карпаторус (русин), по вероисповеданию - униат (греко-католик). Его крестным отцом был император Александр Первый. Домашнее воспитание получил в семейном кругу, далеком от русского общения. В 1829 году окончил Нежинскую гимназию высших наук князя Безбородко. Выпущен без аттестата, так как был основным обвиняемым по «делу о вольнодумстве», начатом по доносу вскоре после декабрьских событий 1825 года (восстание декабристов). Попал под надзор III отделения. После окончания гимназии переехал в Вильно, где работал преподавателем русского языка. Был автором учебника, пользовавшегося успехом у литовского населения.
Литературным творчеством начал заниматься в гимназии, но первые опыты были изъяты при обысках по «делу о вольнодумстве». Расцвет литературной деятельности падает на Петербург, куда он переехал в 1831 году. Известность получил в 1834 году, когда на сцене Александринского театра в бенефис Каратыгина была поставлена «Рука Всевышнего Отечество спасла». Драма была одобрена императором Николаем Первым.
В этот период, по мнению первого хранителя Пушкинского дома Б.Модзалевского, К. входит в число «близких к Пушкину» людей. Прямых доказательств этому пока не обнаружено, но в 1893 газеты сообщали, что в Таганроге обнаружены письма Пушкина к К., автопортрет и рукописи, о судьбе которых сегодня ничего не известно.
Творчество К. обширно и многогранно. Драматургия К. должна рассматриваться как своеобразный буфер между российской исторической драмой первой трети Х I Х и второй половины Х I Х века. Наряду с драматургией К. успешно пробует силы в жанре авантюрного романа, исторической повести, художественной критике, искусствоведении, поэзии и даже музыке. В 1836 года издает ряд периодических изданий искусствоведческого характера («Художественная газета», журналы «Дагеротип» и «Иллюстрация»). Писатель также стоит у истоков жанра драматической поэмы. Он первый использовал и ввел в обиход приемы и мотивы, которые позднее найдут отражение в творчестве А.К.Толстого, Л.А.Мея, М.И.Цветаевой и других. В поэзии своими поисками К. предвосхитил новшества К.Бальмонта, И.Северянина, А.Белого, Д.Бурлюка. Он владел литературными методами, основанными на теории символов, архетипов: К. извлекал из человеческого подсознания определенные модели поведения. «Уходящие тени» у него не столько в человеческом бытии, сколько в ушедших исторических образах России, которую спасала «Рука Всевышнего». К. также первым в русской литературе представил новый тип жанра исторического романа, нашедшего потом на Западе блестящее воплощение в романах Дюма. Его можно рассматривать и как предшественника историко-биографического жанра, в наше время получившего свое развитие в романах-исследованиях Андре Моруа.
В период наибольшего творческого взлета К. сближается с композитором М.Глинкой и художником К.Брюлловым (создание первой в России «богемы»). Он причастен к выкупу Т.Г.Шевченко. Роль Н.Кукольника в судьбе таких писателей и поэтов как М.Е.Салтыков-Щедрин и И.С.Никитин, художников И.Айвазовского, Н.Теребенева, Л.Серякова общепризнанна. К. один из соавторов либретто опер «Жизнь за царя» («Иван Сусанин») и «Руслан и Людмила». На стихи К. написали музыку 23 композитора, в том числе М.И.Глинка, А.Е.Варламов, П.П.Булахов, С.Монюшко. К. сам написал оперу «Азовское сидение» на собственное либретто из истории донского края. В последние годы композитор А.Рыбников вместе с Г.Гориным работали над созданием оперы на сюжет К. о композиторе Березовском. Работа не была окончена из за смерти Горина. А.Рыбников самостоятельно заканчил ее в 2001 г., назвав либретто «Маэстро Массимо».
Резко критиковавший произведения К. В.Г.Белинский в 1845 году вынужден был признать, что в сочинениях К. «заметно было совершенно новое направление, совсем другой характер, нежели у поэтов пушкинской школы». «О значении этого направления - говорил критик, - мы не считаем нужным распространяться; скажем только, что оно было новое и что во всем новом всегда выражается стремление к прогрессу, если не прогресс». Раскрытие этого нового дано в 1948 году в статье Л. Гинзбург «Белинский в борьбе с запоздалым романтизмом» (в кн. Л.Гинзбург «О старом и новом», Л., 1982, с.229-244.).
Начиная с 1840 года, К. начинает собирать «анекдоты» (короткие устные исторические рассказы), высмеивающие власть и методы её руководства, показывающие, что административная глупость сделалась всеохватывающей, тотальной и фактически пронизывает власть сверху донизу. Вот, например, одна из записей, актуальная и в наше время: «Кто же решится на какое-нибудь предприятие, когда не видит ни в чем прочного ручательства, когда знает, что не сегодня, так завтра по распоряжению правительства его законно ограбят и пустят по миру».
В 1845 году К. поступил на службу в канцелярию военного министра. Это явилось причиной его многочисленных и длительных командировок практически по всей европейской части России, от Кишинева до Астрахани и Ставрополя. Среди служебных дел особо заслуживает внимание его анализ и предложения по горнодобывающей промышленности Донбасса (в те времена это была практически незаселенная степь). В 1847 году он представляет доклад Николаю Первому, где пророчески предсказывалась роль этого края в экономике России, исходя из имеющихся здесь запасов каменного угля. Предложенные К. меры Николай одобрил. Последующая реализация их вызвала строительство Азовской железной дороги (Харьков-Горловка-Иловайское-Таганрог) и основание Юзовки (ныне Донецк).
В 1843 году К. женился. До этого он пережил две любовные трагедии, послужившие основанием для создания им ряда лирических стихотворений, где свою возлюбленную поэт вывел под именем Леноры. Лирика К. остаетсяи поныне непонятой литературоведами, обвиняющими его в романтическом воспевании салонной любви. Утверждается даже (И.Панаев, Н.Лернер), что К. не был способенлюбить.
В 1850 году он несколько раз встречается с Гоголем. Видимо, это было обсуждение второго тома «Мертвых душ», который Гоголь вскоре сожжет. Встреча с Гоголем, с которым К. учился в Нежинской гимназии, все же сказалась на творчестве К. Он переходит к публицистике, все чаще обращается к социальной тематике, особенно в статьях.
В 1852-53 годах К. издает собрание сочинений, куда ряд ранее опубликованных произведений не могли попасть по цезурным соображениям, однако и то, что было напечатано, содержат следы цензурных искажений. Уже после смерти К. эти искажения хотело исправить товарищество «Общественная польза» (СПб), однако намеченные планы не были осуществлены, и после выпуска 8 томов сборников рассказов издание прекратилось.
События Крымской войны 1853- 1856 г. застают К. в Новочеркасске. Ему поручают заниматься снабжением действующей армии. Он реально оценивает происходящие события. В своем дневнике он записывает: «Я отправился считать кули с мукой и смотреть, только смотреть, искусно ли плутуют и мошенничают люди? Насмотрелся!… Я верил русскому патриотизму от души, я восхищался этим великолепным маскарадом, не зная, что он из моды, машинально. Лепечут холодные губы, а не сердце; идет ругня…». Служба К., его честность заслуживает высокой оценки.
В 1857 году он уходит в отставку в чине действительного статского советника и переезжает на постоянное место жительства в Таганрог. Здесь он становится центром культурного общения, активно включается в общественную жизнь. В 1863 году он создает музыкальное общество, в чем ему помогает А.Даргомыжский. Он реализует свою просветительскую программу, одним из пунктов которой было открытие в Таганроге университета, предлагает издание общественно-политической газеты, проводит публичные чтения, а собранные деньги передает гимназии. С 1865 года он хлопочет о строительстве к Таганрогу железной дороги, и, в отличие от предыдущих мероприятий, добивается успеха. Существующая железная дорога к Таганрогу (Харьков-Таганрог) была построена благодаря мужеству и настойчивости К. Он ходатайствует перед правительством об открытии в Таганроге окружного суда, взывает о необходимости экологической защиты Азовского моря. Его практические разработки о придании Таганрогскому градоначальству статуса обособленной административной единицы (типа губернии), к сожалению, не увенчались успехом, так каквстретили сильное противодействие донского казачества.
Вопреки утверждению, что в таганрогский период жизни К. оставил творчество, им созданы в это времядрама «Давид Гаррик», романы «Две сестры», «Ольгин Яр», «Граф Мориц Саксонский» и «Иоанн Ш, собиратель земли русской», повесть «Крепостной художник», публицистический цикл «Азовские письма» и много статей на злободневные темы из жизни Таганрога, в том числе и о местном самоуправлении. Написанная им в это время драма «Гоф-юнкер» была запрещена цензурой. Также не находят подтверждения утверждения, что К. переехал в Таганрог, чтобы заняться торговлей мукой. Долго не избирался никогда К. в гласные городской Думы, так как, начиная, примерно с 1861 года, он преследовался градоначальником Лавровым из-за резких критических выступлений против стиля и методов руководства этого высокопоставленного государственного чиновника. После ухода Лаврова в 1865 году К. был, наконец-то, избран гласным городской думы.
Перед смертью К. написал драму, которая не сохранилась. Слушавшие эту драму вспоминали: «Она навеяла на всех грусть, ибо в ней отразились событияпоследних лет личной жизни автора. Главное действующее лицо в этой пьесе, ликвидировав все, что связывало его с жизнью, уступает нежно любимую жену из благодарности за доставленное в прошлом счастье человеку, который её полюбил, и сам выражает непреклонную волю покончить естественной смертью свое существование визбранный для того день и час. Воля его исполняется…».
Умер К. внезапно, собираясь в театр. Существует версия, никем не опровергнутая, что он был отравлен из-за своих энергичных действий по совершенствованию экономики края и выступлений против коррупции.
Могила К. в 1931 году была осквернена. Труп был выброшен из могилы и долгое время валялся среди лопухов, которыми заросла могила. Сегодня местонахождение ее не известно. Дом К., оставленный им для создания на его базе дома для детей, потерявших родителей, был в 1968 году снесен в ходе реконструкции одного из машиностроительных заводов Таганрога. Дом, построенный им в центре Таганрога, сохранился. В настоящее время на нем установлена единственная в России мемориальная доска.
Митрополит Ростовский и Новочеркасский Владимир в 1997 году благословил занесение имени К. в поминальный синодник.
Переосмысление культурного и общественно-политического наследия К. в России идет неудовлетворительно. На сегодняшний день нет грамотно составленной библиографии произведений К. и статей о нем. Современные публикации по К. в основном пересказывают известные критические высказывания середины ХI Х века, а также воспоминания, в которых даны оценки бытовых моментов жизни К. с позиций плоского морализма. Забывается, что К. представляет интерес не столько как литератор, сколько как личность, аккумулировавшая в себе ряд важных и интересных общественно-политических и нравственно-эстетических тенденций, не потерявших своего значения и для наших дней.
Из современных исследователей творчества Н, Кукольника можно (по публикациям последних лет) назвать Вердеревскую Н.А., Христолюбову О.В. (Пенза),Киселеву Л. (Москва), Анну Немзер (Москва), Кожевникову Н.А. (Петербург), Пименову Н.А (Петербург), Киракосову М. А. (Тбилиси),Крюкову О.С. (Москва). По тематике, связанной с К., в последние десятилетия защищены две докторские диссертации, к сожалению, не в России: Черный (Украина) и Е.Курганов (Финляндия).

Литература:
1. А.И.Николаенко. Кукольник и Таганрог, Таганрог, 1998
2. «Дон» № 6-7, 2000
3. И.В.Черный. Исторические романы Н.В.Кукольника, Харьков, 2001
4. Е.Курганов. Литературный анекдот Пушкинской эпохи. Хельсинки, 1995
5. М.И.Глинка. Записки. М., 2004 (книга содержит приложение «Дневник» Н.Кукольника).

Материал предоставлен главным редактором историко-литературного альманаха «Вехи Таганрога», краеведом, членом Союза журналистов РФ А.И.Николаенко.

Личное дело

Нестор Васильевич Кукольник (1809 - 1868) родился в Петербурге в семье профессора Главного педагогического института Василия Григорьевича Кукольника. С 1813 по 1817 год его отец давал частные уроки римского и российского гражданского права великим князьям Николаю (будущему Николаю I) и Константину, за что Александр I пожаловал ему в аренду имение в Виленской губернии, где семья проводила лето. В 1820 году его отец принял предложение стать директором только что открывшийся в Нежине Гимназии Высших наук имени князя Безбородко. В эту гимназию поступил и Нестор Кукольник. Аттестаты, выдававшиеся гимназией, обладали «равной силой» с аттестатами университета и освобождали «получивших оные от испытания для производства в высшие чины».

По неясным причинам отношения Василия Кукольника с профессорами его гимназии складывались плохо. 6 февраля 1821 года в помрачении рассудка он выбросился из окна своего кабинета и разбился насмерть. Вдова с младшими детьми поселилась в виленском имении, где вскоре умерла. Нестор Кукольник остался на попечении старших братьев. В нежинскую гимназию он вернулся в 1823 году, когда ее возглавил старый друг его отца Иван Орлай.

В гимназии Нестор Кукольник познакомился с Гоголем, который окончил ее двумя годами раньше. Вместе с одноклассниками издавал журнал «Звезда». Начал писать стихи и драмы, в том числе написал драму «Торквато Тассо», которая позже была опубликована.

В год выпуска Нестора нежинскую гимназию затронула кампания по искоренению свободомыслия в учебных заведениях. Она вылилась в так называемое «дело о вольнодумстве»: учеников обвинили в чтении запрещенных произведений. У гимназистов изъяли оду «Вольность» Пушкина, «Горе от ума» Грибоедова и другие произведения, распространявшиеся в списках. Одним из обвиненных стал Нестор Кукольник. У него были обнаружены собственные сочинения, в том числе не сохранившаяся трагедия «Мария», которую начальство сочло «возмутительной». В результате Кукольник, будучи первым учеником, при выпуске не получил чина и золотой медали.

С 1829 по 1831 год Нестор Кукольник преподавал русский язык в гимназии в Вильно. Затем переехал в Петербург, стремясь заняться литературной деятельностью. Литературные занятия ему приходилось сочетать со службой в различных учреждениях. Первую известность он получил, опубликовав в 1833 году драматическую фантазию «Торквато Тассо».

В Петербурге Нестор Кукольник со временем стал известен как хозяин литературно-художественного салона, где бывали многие деятели культуры. Особенно близкие дружеские отношения связывали его с художником Карлом Брюлловым, композитором Михаилом Глинкой, актерами братьями Каратыгиными и Михаилом Щепкиным.

В 1834 году на сцене Александринского театра была поставлена драма Нестора Кукольника «Рука Всевышнего отечество спасла», посвященная освобождению Москвы Мининым и Пожарским и избранию на царство Михаила Романова. Драма пользовалась огромным успехом у публики, но вызвала критические отзывы из-за отступлений от исторической правды. Однако после того, как пьесу одобрил лично Николай I, публичная критика пьесы стала невозможной. Когда Николай Полевой опубликовал в «Московском телеграфе» (номер 3 за 1834 год) рецензию, в которой раскритиковал данную пьесу, указывая на её льстивый характер, его журнал был закрыт.

Во второй половине 1830-х и в 1840-х годах Нестор Кукольник пробовал себя в самых разных жанрах. Писал стихи, пьесы в стихах и в прозе, повести, рассказы, исторические романы. Выступал в качестве издателя, выпуская «Художественную газету» (1836 - 1841), ставшую одним из первых в стране регулярных искусствоведческих изданий, а также журналы «Дагерротип» (1842) и «Иллюстрация» (1845 - 1847). В течение краткого периода времени популярность Нестора Кукольника среди массового читателя была сравнима с популярностью Пушкина.

Все это время он не оставлял службы. С 1843 года служил чиновником по особым поручениям при военном министре графе Чернышеве, совершая по долгу службы длительные поездки по всей европейской России, особенно по южной ее части. В 1847 году он представил Николаю I доклад о состоянии каменноугольной промышленности.

С начала 1850-х Кукольник постепенно отходит от литературной деятельности. Принимает активное участие в подготовке проекта Курско-Харьково-Азовской железной дороги, соединивший Курск и Таганрог (открыта в 1869 году уже после смерти Кукольника).

Во время Крымской войны Нестор Кукольник служил интендантом, занимаясь поставками на кавказский фронт. Свои впечатления от этой службы он описал в дневнике: «Вместо того чтобы писать исторические романы и драмы, учиться и приготовляться к истории, наконец, пожалуй, и служить по часть науки, художеств, просвещения, высших служебных соображений, я отправился считать кули с мукой и смотреть, только смотреть, искусно ли плутуют и мошенничают люди? Насмотрелся! Сначала в Воронеже я видел, как плутуют патриоты, и даже сам сплутовал, написал об этом плутовстве журнальную статейку, но ей-богу, нечаянно!».

После войны, в 1857 - 1858 годах, Нестор Кукольник совершил поездку на лечение за границу. После нее он вышел в отставку и поселился в Таганроге. Там он активно участвовал в общественной жизни: добился открытия в Таганроге первой газеты, стал одним из учредителей акционерного общества по постройке городского оперного театра.

8 (20) декабря 1868 года, собираясь в оперу, Нестор Кукольник неожиданно скоропостижно скончался.

Аполлон Мокритский. Портрет Нестора Кукольника. 1830-егг.

Wikimedia Commons

Чем знаменит

В истории литературы пьеса Нестора Кукольника «Рука Всевышнего отечество спасла» обычно оценивается как произведение невысоких художественных достоинств, выражавшее уваровскую концепцию официальной народности, напыщенное и высокопарное по стилю и демонстративно верноподданническое. Частично эти упреки справедливы, и их можно отнести также к созданным в последующие годы историческим драмам Кукольника («Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский», «Роксолана» и другие). Однако наряду с этим нельзя не признать несомненного таланта автора. Это видели и современники Кукольника. Белинский писал о его пьесе «Иван Рябов»: «Особенное достоинство этого нового произведения составляет народный язык, доведенный до крайнего совершенства, и что особенно-то и важно - под русскою простонародною речью таится русский простонародный ум, русская душа».

Талант Нестора Кукольника, возможно, даже в большей мере проявился в его прозаических произведениях. Особенно - в исторических повестях о временах Петра I.

Интересны произведения Кукольника о людях искусства: художниках, музыкантах, поэтах («Торквато Тассо», «Джулио Мости», «Ермил Иванович Костров», «Максим Созонтович Березовский», «Антонио», «Иоанн Антон Лейзевиц», «Три оперы» и другие). Широкую известность получили романсы, написанные на стихи Нестора Кукольника его близким другом Михаилом Глинкой. Цикл «Прощание с Петербургом» стал первым в истории русской вокальной лирики циклом романсов, объединенных общей темой и изданных под общим названием.

О чем надо знать

Отец Нестора Кукольника, Василий Григорьевич, был видны деятелем просвещения. Карпатский русин по национальности, он в 1787 году окончил Львовский университет, затем в течение трех лет продолжал образование в Виленском университете. С начала 1790-х годов преподавал в академии польского города Замостье физику, естественную историю, сельское хозяйство и ряд других дисциплин, был удостоен степени доктора свободных искусств, философии и права. В 1795 - 1796 годах Василий Кукольник совершил поездку по Германии, Чехии и Австрии, чтобы посетить образцовые хозяйства и ознакомиться с состоянием агрономической науки в этих странах. Результаты поездки изложил в учебнике по экономике сельского хозяйства. Переехав в Петербург, преподавал в Главном педагогическом института физику, химию, агрономию и технологию, а в Высшем училище правоведения читал курс римского права. Также работал в Комиссии по составлению законов и во Временном департаменте коммерц-коллегии. Написал несколько учебников по римскому и российскому гражданскому праву, а также книгу «Начальные основания сельского домоводства: для употребления в учебных заведениях Российской империи».

Прямая речь

Дым столбом - кипит, дымится
Пароход…
Пестрота, разгул, волненье,
Ожиданье, нетерпенье…
Православный веселится
Наш народ.
И быстрее, шибче воли
Поезд мчится в чистом поле.

Нет, тайная дума быстрее летит,
И сердце, мгновенья считая, стучит.
Коварные думы мелькают дорогой,
И шепчешь невольно: «О Боже, как долго!»
Нестор Кукольник «Попутная песня» (фрагмент)

Между небом и землей
Песня раздается
Неисходною струей
Громче, громче льется.
Не видать певца полей,
Где поет так громко
Над подружкою своей
Жаворонок звонкий
Ветер песенку несет,
А кому — не знает.
Та, к кому она, поймет,
От кого — узнает.
Лейся ж, песенка моя,
Песнь надежды сладкой…
Кто-то вспомнит про меня
И вздохнет украдкой.
Нестор Кукольник «Жаворонок»

ГРАЖДАНИН: «Нам нужен Царь!» кричат они: «Собор
Напрасно мудрствует, когда законный
Наследникъ есть от крови Иоанна,
От крови Анастасии прекрасной!»
У них свой толк. Единогласным сонмом
Москва, вся Русь Собору бьет челом,
Да изберет на Царство Михаила
Романова! (Низко кланяясь). Не гневайтесь, Бояре!
Мы общее блаженство предлагаем!
ПОЖАРСКИЙ (обняв гражданина).
Друг, если можешь, обними Москву
Так пламенно, как я тебя лобзаю!
Поздравь Москву! Собор единогласно,
Единодушно избрал Михаила!
Нет, не Собор, Господь избрал, и Слава
Ему от ныне и до века!
ВСЕ. Слава!
Да здравствует Царь Михаил! - Ура!
ПОЖАРСКИЙ. Свершилось! Бог благословил отчизну!
Царь Михаил, помазанный от века,
Приемлет Русь в родительские руки -
И благо ей!..
Нестор Кукольник «Рука Всевышнего отечество спасла» (фрагмент финала пьесы)

«Работай, трудись, но не забывай сколотить копейку на черный день, а он придет, потому что наши деятели на том стоят, чтобы разрушить все начала взаимного самоуважения, построить себе дома, разъезжать в каретах на счет тружеников, которых можно держать в черной коже. Это не Англия, не Германия, ни даже Франция. Это Русь неумытая, или наоборот, стриженая татарва. И басня «Осел и Лев» Крылова могла родиться только на русской почве».
Нестор Кукольник

«В день моих именин, то есть 21 мая, когда я шел из Ревельского подворья к Степанову, где провел большую часть того дня, мне пришла мелодия болеро «О дева чудная моя». Я попросил Кукольника написать мне стихи для этой новой мелодии, он согласился, а вместе с тем предложил мне несколько написанных им романсов. По этому, кажется, поводу пришла Платону мысль о двенадцати романсах, изданных потом П. И. Гурскалиным под именем «Прощания с Петербургом». У меня было несколько запасных мелодий, и работа шла весьма успешно».
Из воспоминаний Михаила Глинки

«Н. В. Кукольник в молодости был влюблен в Екатерину Тимофеевну Фан дер-Флит, но, по своей застенчивости и нерешительности, очень долго собирался сделать ей предложение, несмотря на видимую взаимность со стороны Екатерины Тимофеевны. Пока он собирался и изливал свои чувства во множестве страстных стихотворений, в дом Фан дер-Флит явился знаменитый контр-адмирал, герой Наваринский Михаил Петрович Лазарев, влюбился и объяснился с родителями. Отец Екатерины Тимофеевны пришел в такой восторг от такой блестящей партии для своей дочери, что тут же дал слово, даже не спросив ее согласия. Нестор Васильевич и Екатерина Тимофеевна были в страшном отчаянии. Любовь между ними возгорела еще сильнее, но в смысле чисто платоническом. В это время Нестор Васильевич написал собственно для нее драму-фантазию «Джулио Мости», и посвящение это обращено к ней под именем «Ленора», как он ее и обзывает во всех своих стихотворениях к ней».
Из дневника А. Жиркевича

Восемь фактов о Несторе Кукольнике

В годы работы преподавателем русского языка в Вильно Нестор Кукольник издал учебник русской грамматики на польском языке.
После закрытия «Московского телеграфа» Николая Полевого за отрицательную рецензию о пьесе Нестора Кукольника появилась анонимная эпиграмма: «Рука Всевышнего три чуда совершила: / Отечество спасла, поэту ход дала и Полевого задушила».
В 1860-х годах Кукольник анонимно публиковал либеральные статьи и разоблачительные заметки в газете А. Краевского «Голос».
Кукольник принимал участие в работе над либретто оперы «Жизнь за царя». На его собственные либретто написано две оперы. Композитор О. Дютш написал музыку к опере «Красотка», а музыку оперы «Азовское сидение» Кукольник сочинил сам.
В 1848 году Кукольник был назначен докладчиком по делу Салтыкова-Щедрина, опубликовавшего в «Отечественных записках» повесть «Запутанное дело» и обвиненного в распространении революционных идей. Кукольник пытался избавить Салтыкова-Щедрина от наказания, объясняя его поступок молодостью, но император настоял на ссылке писателя в Вятку.
В 1857 году Нестор Кукольник отправил в правительство записку «О народном просвещении в землях, лежащих между Азовским и Каспийским морями с проектом устройства университета в Таганроге». Но был принят проект знаменитого хирурга Пирогова, предлагавшего университет для юга России разместить в Одессе.
Свою библиотеку Нестор Кукольник завещал мужской гимназии в Таганроге.
Могила Нестора Кукольника была утрачена в 1968 году, когда часть рощи Дубки, где она находилась, была передана властями Таганрога заводу «Красный котельщик».

Материалы о Несторе Кукольнике

Статья о Несторе Кукольнике в русской Википедии

Статья о Несторе Кукольнике в энциклопедии «Кругосвет»

Нестор Кукольник в проекте «Хронос»

Произведения в электронной библиотеке Максима Мошкова

Сайт, посвященный Нестору Кукольнику

Российская империя

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Не́стор Васи́льевич Ку́кольник (8 () сентября , Санкт-Петербург - 8 () декабря , Таганрог) - русский прозаик , поэт , переводчик и драматург первой половины XIX века , автор текстов популярных романсов .

Ранние годы

Творчество

Творчество Н. Кукольника обширно и многогранно. Наряду с драматургией, он успешно пробует силы в жанре авантюрного романа, исторической повести, художественной критике, поэзии и даже в музыке . С 1838 года издаёт ряд периодических изданий искусствоведческого характера. Драматургия Н. Кукольника должна рассматриваться как своеобразный буфер между российской исторической драмой первой трети XIX века и второй половины XIX века. Писатель стоит у истоков жанра драматической поэмы . Он первый использовал и ввёл в обиход приёмы и мотивы, которые позднее найдут отражение в творчестве А. К. Толстого , Л. А. Мея , М. И. Цветаевой и других. Современные исследователи обоснованно указывают на параллели между отдельными произведениями Н. Кукольника и драматическим циклом «Романтики» М. И. Цветаевой . Н. Кукольник также первым в русской литературе представил новый тип жанра исторического романа, нашедшего потом на Западе блестящее воплощение в романах А. Дюма , его современника. Одним из первых в русской литературе Н. Кукольник начал развивать любовно-авантюрный жанр в духе Эжена Сю , Поля де Кока . Его литературные поиски на сюжеты из зарубежной истории справедливо можно рассматривать как предшественника историко-биографического жанра, позднее получивших развитие в романах-исследованиях Д. С. Мережковского , Ю. Н. Тынянова , Ольги Форш .

В период наибольшего творческого взлёта Н. Кукольник сближается с композитором М. Глинкой и художником К. Брюлловым . Его участие в судьбе таких писателей и поэтов как Т. Г. Шевченко , М. Е. Салтыков-Щедрин и И. С. Никитин общепризнано. Один из соавторов стихов либретто опер «Иван Сусанин » («Жизнь за царя ») и «Руслан и Людмила ». На его стихи написали музыку 27 композиторов, в том числе М. Глинка (его перу принадлежат ставшие классическими романсы «Жаворонок» и «Попутная песня»), А. Варламов, С. Монюшко .

Служба

Поздние годы

Вот только краткий перечень всех этих общегородских начинаний. Н. Кукольник первый поставил и обосновал необходимость университетского образования на Дону и в Приазовье . Его предложение открыть университет в Таганроге хотя и не привело к успеху, но послужило одним из оснований открытия в 1865 году Новороссийского университета . Н. Кукольник обосновал необходимость городской газеты в Таганроге, что послужило в конце концов одной из причин открытия газет не только в Таганроге, но и в Одессе и Ростове-на-Дону . Начиная с 1865 года Н. Кукольник возглавлял рабочую группу по обоснованию и выбору трассы железной дороги от Харькова к Таганрогу. Работа эта увенчалась успехом, и в 1868 году Александр II утвердил соответствующие договоры на строительство. Неоднократно Н. Кукольником ставится перед правительством вопрос о необходимости надлежащих мер по экологической защите Таганрогского залива Азовского моря . Н. Кукольник поднимает вопрос об изменении административно территориального устройства Приазовского края путём создания Петровской (Таганрогской) губернии. Здесь он встречает сильное противодействие со стороны руководства Области Войска Донского , что в конечном итоге и привело к негативному результату. Н. Кукольник способствовал открытию в ходе судебной реформы в Таганроге Окружного суда, что произошло уже после его смерти в 1869 году . Эти и подобные общественные начинания Н. Кукольника вызывали массу недовольства у провинциальной знати, которую он высмеял в своей последней драме «Гоф-юнкер», запрещённой фактически по указанию Александра II .

Умер Н. Кукольник внезапно, в декабре 1868 года , собираясь в театр. Был похоронен в Таганроге в своём имении близ рощи Дубки .

Могила

В 1931 году прах Нестора Кукольника и его жены был осквернён. Грабители, ища драгоценности, вскрыли могилы и выбросили останки, которые потом ещё долго валялись в траве. В 1966 году Таганрогским горисполкомом был подписан указ об отводе земельного участка заводу Красный Котельщик за счёт территории рощи Дубки для размещения производственных площадей. Указ привели в исполнение спустя два года. Бульдозерами был уничтожен дом Кукольника, а останки великого писателя перемешаны с грязью и вывезены на свалку вместе со строительным мусором. На сегодняшний день прах поэта безвозвратно утерян.

Адреса в Санкт-Петербурге

1836 год - дом Гавриловой - набережная реки Мойки, 70;
1836-1837 - набережная реки Мойки, 78;
1837-1843 - доходный дом - Итальянская улица, 31.

См. также

«Прощание с Петербургом» (вокальный цикл М. Глинки на стихи Нестора Кукольника)

Напишите отзыв о статье "Кукольник, Нестор Васильевич"

Примечания

Ссылки

Кукольник Н. В. Избранные труды по истории изобразительного искусства и архитектуры; Доменикино: трагедия /сост., авт. вступ.ст. и примеч. Н. С. Беляев; науч. ред. Г. В. Бахарева; БАН. - СПб.: БАН, 2013. - 464 с.: ил.
.

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Кукольник, Нестор Васильевич

– Эсклармонд де Перейль, – последовал ответ.
– Хюг де Арси, действую от имени короля Франции. Вы обвиняетесь в ереси Катар. Вам известно, в соответствии с нашим соглашением, которое вы приняли 15 дней назад, чтобы быть свободной и сохранить жизнь, вы должны отречься от своей веры и искренне поклясться в верности вере Римской католической церкви. Вы должны сказать: «отрекаюсь от своей религии и принимаю католическую религию!».
– Я верю в свою религию и никогда не отрекусь от неё... – твёрдо прозвучал ответ.
– Бросьте её в огонь! – довольно крикнул человечек.
Ну, вот и всё. Её хрупкая и короткая жизнь подошла к своему страшному завершению. Двое человек схватили её и швырнули на деревянную вышку, на которой ждал хмурый, бесчувственный «исполнитель», державший в руках толстые верёвки. Там же горел костёр... Эсклармонд сильно ушиблась, но тут же сама себе горько улыбнулась – очень скоро у неё будет гораздо больше боли...
– Как вас зовут? – продолжался опрос Арси.
– Корба де Перейль...
Через коротенькое мгновение её бедную мать так же грубо швырнули рядом с ней.
Так, один за другим Катары проходили «отбор», и количество приговорённых всё прибавлялось... Все они могли спасти свои жизни. Нужно было «всего лишь» солгать и отречься от того, во что ты верил. Но такую цену не согласился платить ни один...
Пламя костра трескалось и шипело – влажное дерево никак не желало гореть в полную мощь. Но ветер становился всё сильнее и время от времени доносил жгучие языки огня до кого-то из осуждённых. Одежда на несчастном вспыхивала, превращая человека в горящий факел... Раздавались крики – видимо, не каждый мог вытерпеть такую боль.

Эсклармонд дрожала от холода и страха... Как бы она ни храбрилась – вид горящих друзей вызывал у неё настоящий шок... Она была окончательно измученной и несчастной. Ей очень хотелось позвать кого-то на помощь... Но она точно знала – никто не поможет и не придёт.
Перед глазами встал маленький Видомир. Она никогда не увидит, как он растёт... никогда не узнает, будет ли его жизнь счастливой. Она была матерью, всего лишь раз, на мгновение обнявшей своего ребёнка... И она уже никогда не родит Светозару других детей, потому что жизнь её заканчивалась прямо сейчас, на этом костре... рядом с другими.
Эсклармонд глубоко вздохнула, не обращая внимания на леденящий холод. Как жаль, что не было солнца!.. Она так любила греться под его ласковыми лучами!.. Но в тот день небо было хмурым, серым и тяжёлым. Оно с ними прощалось...
Кое-как сдерживая готовые политься горькие слёзы, Эсклармонд высоко подняла голову. Она ни за что не покажет, как по-настоящему ей было плохо!.. Ни за что!!! Она как-нибудь вытерпит. Ждать оставалось не так уж долго...
Мать находилась рядом. И вот-вот готова была вспыхнуть...
Отец стоял каменным изваянием, смотря на них обеих, а в его застывшем лице не было ни кровинки... Казалось, жизнь ушла от него, уносясь туда, куда очень скоро уйдут и они.
Рядом послышался истошный крик – это вспыхнула мама...
– Корба! Корба, прости меня!!! – это закричал отец.
Вдруг Эсклармонд почувствовала нежное, ласковое прикосновение... Она знала – это был Свет её Зари. Светозар... Это он протянул руку издалека, чтобы сказать последнее «прощай»... Чтобы сказать, что он – с ней, что он знает, как ей будет страшно и больно... Он просил её быть сильной...
Дикая, острая боль полоснула тело – вот оно! Пришло!!! Жгучее, ревущее пламя коснулось лица. Вспыхнули волосы... Через секунду тело вовсю полыхало... Милая, светлая девочка, почти ребёнок, приняла свою смерть молча. Какое-то время она ещё слышала, как дико кричал отец, называя её имя. Потом исчезло всё... Её чистая душа ушла в добрый и правильный мир. Не сдаваясь и не ломаясь. Точно так, как она хотела.
Вдруг, совершенно не к месту, послышалось пение... Это присутствовавшие на казни церковники начали петь, чтобы заглушить крики сгоравших «осуждённых». Хриплыми от холода голосами они пели псалмы о всепрощении и доброте господа...
Наконец, у стен Монтсегюра наступил вечер.
Страшный костёр догорал, иногда ещё вспыхивая на ветру гаснущими, красными углями. За день ветер усилился и теперь бушевал во всю, разнося по долине чёрные облака копоти и гари, приправленные сладковатым запахом горелой человеческой плоти...
У погребального костра, наталкиваясь на близстоявших, потерянно бродил странный, отрешённый человек... Время от времени вскрикивая чьё-то имя, он вдруг хватался за голову и начинал громко, душераздирающе рыдать. Окружающая его толпа расступалась, уважая чужое горе. А человек снова медленно брёл, ничего не видя и не замечая... Он был седым, сгорбленным и уставшим. Резкие порывы ветра развевали его длинные седые волосы, рвали с тела тонкую тёмную одежду... На мгновение человек обернулся и – о, боги!.. Он был совсем ещё молодым!!! Измождённое тонкое лицо дышало болью... А широко распахнутые серые глаза смотрели удивлённо, казалось, не понимая, где и почему он находился. Вдруг человек дико закричал и... бросился прямо в костёр!.. Вернее, в то, что от него оставалось... Рядом стоявшие люди пытались схватить его за руку, но не успели. Человек рухнул ниц на догоравшие красные угли, прижимая к груди что-то цветное...
И не дышал.
Наконец, кое-как оттащив его от костра подальше, окружающие увидели, что он держал, намертво зажав в своём худом, застывшем кулаке... То была яркая лента для волос, какую до свадьбы носили юные окситанские невесты... Что означало – всего каких-то несколько часов назад он ещё был счастливым молодым женихом...
Ветер всё так же тревожил его за день поседевшие длинные волосы, тихо играясь в обгоревших прядях... Но человек уже ничего не чувствовал и не слышал. Вновь обретя свою любимую, он шёл с ней рука об руку по сверкающей звёздной дороге Катар, встречая их новое звёздное будущее... Он снова был очень счастливым.
Всё ещё блуждавшие вокруг угасающего костра люди с застывшими в горе лицами искали останки своих родных и близких... Так же, не чувствуя пронизывающего ветра и холода, они выкатывали из пепла догоравшие кости своих сыновей, дочерей, сестёр и братьев, жён и мужей.... Или даже просто друзей... Время от времени кто-то с плачем поднимал почерневшее в огне колечко... полусгоревший ботинок... и даже головку куклы, которая, скатившись в сторону, не успела полностью сгореть...
Тот же маленький человечек, Хюг де Арси, был очень доволен. Всё наконец-то закончилось – катарские еретики были мертвы. Теперь он мог спокойно отправляться домой. Крикнув замёрзшему в карауле рыцарю, чтобы привели его коня, Арси повернул к сидящим у огня воинам, чтобы дать им последние распоряжения. Его настроение было радостным и приподнятым – затянувшаяся на долгие месяцы миссия наконец-то пришла к «счастливому» завершению... Его долг был исполнен. И он мог честно собой гордиться. Через короткое мгновение вдали уже слышалось быстрое цоканье конских копыт – сенешаль города Каркассона спешил домой, где его ждал обильный горячий ужин и тёплый камин, чтобы согреть его замёрзшее, уставшее с дороги тело.
На высокой горе Монтсегюр слышался громкий и горестный плач орлов – они провожали в последний путь своих верных друзей и хозяев... Орлы плакали очень громко... В селении Монтсегюр люди боязливо закрывали двери. Плач орлов разносился по всей долине. Они скорбели...

Страшный конец чудесной империи Катар – империи Света и Любви, Добра и Знания – подошёл к своему завершению...
Где-то в глубине Окситанских гор ещё оставались беглые Катары. Они прятались семьями в пещерах Ломбрив и Орнолак, никак не в силах решить, что же делать дальше... Потерявшие последних Совершенных, они чувствовали себя детьми, не имевшими более опоры.
Они были гонимы.
Они были дичью, за поимку которой давались большие награды.

И всё же, Катары пока не сдавались... Перебравшись в пещеры, они чувствовали себя там, как дома. Они знали там каждый поворот, каждую щель, поэтому выследить их было почти невозможно. Хотя прислужники короля и церкви старались вовсю, надеясь на обещанные вознаграждения. Они шныряли в пещерах, не зная точно, где должны искать. Они терялись и гибли... А некоторые потерянные сходили с ума, не находя пути назад в открытый и знакомый солнечный мир...
Особенно преследователи боялись пещеру Сакани – она заканчивалась шестью отдельными ходами, зигзагами вёдшими прямиком вниз. Настоящую глубину этих ходов не знал никто. Ходили легенды, что один из тех ходов вёл прямиком в подземный город Богов, в который не смел спускаться ни один человек.
Подождав немного, Папа взбесился. Катары никак не хотели исчезнуть!.. Эта маленькая группка измученных и непонятных ему людей никак не сдавалась!.. Несмотря на потери, несмотря на лишения, несмотря ни на что – они всё ещё ЖИЛИ. И Папа их боялся... Он их не понимал. Что двигало этими странными, гордыми, неприступными людьми?!. Почему они не сдавались, видя, что у них не осталось никаких шансов на спасение?.. Папа хотел, чтобы они исчезли. Чтобы на земле не осталось ни одного проклятого Катара!.. Не в силах придумать ничего получше, он приказал послать в пещеры полчища собак...
Рыцари ожили. Вот теперь всё казалось простым и лёгким – им не надо было придумывать планы по поимке «неверных». Они шли в пещеры «вооружившись» десятками обученных охотничьих псов, которые должны были их привести в самое сердце убежища катарских беглецов. Всё было просто. Оставалось лишь чуточку подождать. По сравнению с осадой Монтсегюра, это была мелочь...
Пещеры принимали Катар, раскрыв для них свои тёмные, влажные объятия... Жизнь беглецов становилась сложной и одинокой. Скорее уж, это было похоже на выживание... Хотя желающих оказать беглецам помощь всё ещё оставалось очень и очень много. В маленьких городках Окситании, таких, как княжество де Фуа (de Foix), Кастеллум де Вердунум (Castellum de Verdunum) и других, под прикрытием местных сеньоров всё ещё жили Катары. Только теперь они уже не собирались открыто, стараясь быть более осторожными, ибо ищейки Папы никак не соглашались успокаиваться, желая во что бы то ни стало истребить эту скрывавшуюся по всей стране окситанскую «ересь»...
«Будьте старательны в истреблении ереси любыми путями! Бог вдохновит вас!» – звучал призыв Папы крестоносцам. И посланцы церкви действительно старались...
– Скажи, Север, из тех, кто ушёл в пещеры, дожил ли кто либо до того дня, когда можно было, не боясь, выйти на поверхность? Сумел ли кто-то сохранить свою жизнь?
– К сожалению – нет, Изидора. Монтсегюрские Катары не дожили... Хотя, как я тебе только что сказал, были другие Катары, которые существовали в Окситании ещё довольно долго. Лишь через столетие был уничтожен там последний Катар. Но и у них жизнь была уже совершенно другой, намного более скрытной и опасной. Перепуганные инквизицией люди предавали их, желая сохранить этим свои жизни. Поэтому кто-то из оставшихся Катар перебирался в пещеры. Кто-то устраивался в лесах. Но это уже было позже, и они были намного более подготовлены к такой жизни. Те же, родные и друзья которых погибли в Монтсегюре, не захотели жить долго со своей болью... Глубоко горюя по усопшим, уставшие от ненависти и гонений, они, наконец, решились воссоединиться с ними в той другой, намного более доброй и чистой жизни. Их было около пятисот человек, включая нескольких стариков и детей. И ещё с ними было четверо Совершенных, пришедших на помощь из соседнего городка.
В ночь их добровольно «ухода» из несправедливого и злого материального мира все Катары вышли наружу, чтобы в последний раз вдохнуть чудесный весенний воздух, чтобы ещё раз взглянуть на знакомое сияние так любимых ими далёких звёзд... куда очень скоро будет улетать их уставшая, измученная катарская душа.
Ночь была ласковой, тихой и тёплой. Земля благоухала запахами акаций, распустившихся вишен и чабреца... Люди вдыхали опьяняющий аромат, испытывая самое настоящее детское наслаждение!.. Почти три долгих месяца они не видели чистого ночного неба, не дышали настоящим воздухом. Ведь, несмотря ни на что, что бы на ней ни случилось, это была их земля!.. Их родная и любимая Окситания. Только теперь она была заполнена полчищами Дьявола, от которых не было спасения.

Кукольник, Нестор Васильевич

Поэт и драматург, род. 8 сентября 1809 г., ум. 8 декабря 1868 г., пятый сын В. Г. Кукольника. Родился в Петербурге; первоначальное воспитание и образование получил в Нежине, в гимназии высших наук кн. Безбородки, первым по времени директором которой был его отец. По смерти отца он в 1822 г. был взят матерью из гимназии и жил два года в Виленской губернии, а в 1824 г. снова поступил в нежинскую гимназию, прямо в 4-й класс. Несмотря на эти перерывы в обучении в гимназии, будущий писатель блестяще прошел гимназический курс; он считался в гимназии одним из способнейших и даровитейших учеников. Однокашник Гоголя, Гребенки, Кукольник принимал живое участие в литературных опытах и предприятиях своих товарищей (журнал "Звезда") и на школьной скамье успел проявить свои задатки; драматическая фантазия "Торквато Тассо", затеплившаяся страсть к театру и увлечение музыкой были юношескими, но верными залогами будущей деятельности Кукольника. Библиотека гимназии, богатая историческими сочинениями, два-три недурных педагога и компания даровитых товарищей содействовали основанию прочного фундамента в образовании Н. В. Кукольника: он вышел из гимназии развитым, начитанным юношей, хорошо знавшим новые языки, историю, литературу... По окончании гимназии, он около двух лет пробыл в Вильне, в качестве преподавателя российской словесности в 1-й и 2-й гимназиях и успел зарекомендовать себя отличным педагогом (отчет Н. Н. Новосильцева). Летом 1831 г. он оставил Вильну и отправился с ректором Виленского университета В. В. Пеликаном, в качестве чиновника при ректоре университета для письменных дел, в Петербург. Получив вскоре чин коллежского асессора, Н. В. Кукольник вышел в отставку; в 1833 г. он вновь поступил на службу в канцелярию военного министра; с 1837 г. служил в Капитуле орденов; с 1839 по 1843 г. был в отставке, затем снова поступил в канцелярию военного министра; с 1843 г., в течение четырех лет, Н. В. Кукольник служил в Петербурге, с 1847 по 1856 г. провел в командировках. По возвращении в Петербург получил отпуск за границу для лечения; вернувшись из-за границы, вышел в отставку и навсегда оставил Петербург. Он переселился в Таганрог, где и умер в 1868 г. - Общественно-литературная жизнь Кукольника разделяется на четыре периода. Первый - до приезда в Петербург; второй - с 1832 по 1847 г., период наиболее продуктивной деятельности Кукольника и наиболее интересный для историка литературы; третий - с 1847 по 1857 г. - период странствований Кукольника по России и за границей и, наконец, четвертый - пребывание его в Таганроге. Прибыв в 1832 г. в Петербург с литературным багажом, в котором находился и "Торквато Тассо", начатый еще в Нежине, Кукольник скоро выступил в печати. Звучные стихи только что названной драматической фантазии, в которых чувствовался свежий и несомненный талант, имели громадный успех и сразу создали Кукольнику славу поэта. Польщенный ласковым приемом, он в следующем же году выпустил драматическую фантазию "Джакобо Санназар", а затем и знаменитую драму "Рука Всевышнего отечество спасла". Последняя пьеса имела успех, превзошедший ожидания автора. Правда, она не отличалась по своему времени никакими выдающимися достоинствами ни в литературном, ни в историческом отношениях, но она окружила имя Кукольника ореолом страстного поэта-патриота. Молодой писатель понял настроение и вкусы минуты, сумел польстить тогдашнему понятию о "патриотизме", сорвал шумные аплодисменты и привлек к себе симпатию лиц, внимание которых считал для себя и выгодным, и полезным.

Кукольника превозносили, его должны были превозносить, и скоро слава его, - по словам одного современника (П. А. Инсарского) - была такова, что "трудно представить для поэта и вообще для литератора славу блестящее той, какой в то время (конец 30-х и начало 40-х годов) пользовался Кукольник. Не говоря о том, что малые литературные силы льнули к нему, заискивали перед ним, ему посчастливилось пользоваться симпатиями и дружбой лиц, отменно знаменитых в русском искусстве: Глинка и К. Брюллов были первыми друзьями поэта, вообще щедро наделенного от природы. Глинка писал музыку к его произведениям, Брюллов писал с него и его братьев портреты. В хоре похвал не слышны были некоторые голоса, критиковавшие его пьесу; несколько экспромтов, и довольно колких, не распространялись далее литературных кружков. Натура артистическая, Кукольник имел отличный музыкальный слух, немалые художественные способности и познания и понимание в искусствах. Отличный собеседник, любитель-музыкант, певец и композитор, общительный человек, он умел выбирать себе по сердцу друзей и приятелей, и поддерживать знакомство с нужными ему людьми. В приязненных, близких или просто хороших отношениях он был чуть ли не с половиной известных лиц Петербурга и Москвы. Поистине изумительная способность быстро сочинять и писать и сравнительно высокий гонорар, которым в свое время оплачивались произведения Кукольника, обеспечивали поэту безбедное существование. Кукольник жил, ни в чем себе не отказывая, и задавал вечеринки, на которые собиралось многочисленное общество представителей литературы, искусства и лиц, занимавших видное положение в сферах, с искусством ничего общего не имевших. Правда, эти шумные сборища, с обильными возлияниями, во имя литературы и искусства, не имели для последних сeрьезного значения и "салон" Кукольника пользовался не совсем-то лестной репутацией. Писатели, более дорожившие своим званием, с Кукольником не старались сближаться, да ж не сближались - товарищ его по гимназии Гоголь сторонился его и только за последние свои годы, как видно из неизданного дневника, бывал несколько раз у своего прежнего однокашника Кукольника. Но должно отметить, что общение поэта с людьми, посвятившими так или иначе свой век на служение прекрасному, было для Кукольника не бесполезно. Общество его - литераторы, артисты, художники - расширяли интересы и усиливали привязанность его к искусствам, некоторые же материальные средства позволили ему проявить свой интерес и любовь к русскому искусству на деле. Кукольник на свой страх предпринял издание дорогих, по тому времени, художественных журналов, которые, несмотря на краткость своего существования, содействовали подъему в нашей публике эстетических потребностей и вкусов и составили страницу в истории наших художественных изданий. С передачей Башуцкому последнего своего периодического издания и с отъездом из Петербурга (1847 г.), можно сказать, и прекратилась деятельность Кукольника, как писателя по преимуществу. Служба его к качестве чиновника при военном министерстве, требовавшая постоянных и продолжительных разъездов, да и самый характер ее, разобщили Кукольника со столицами и представителями литературы и искусств. К тому же ему выпало на долю пережить многих своих славных и знаменитых приятелей, соратников по искусствам... Разъезжая по югу России по делам службы и принимаясь за перо для разного рода "реляций", Кукольник лишь изредка набрасывал план или этюд какого-нибудь нового своего романа или повести, а иногда и драмы. За десятилетний промежуток странствований из-под пера его вышло немного (сравнительно с предыдущими годами) вполне законченных произведений. Наши военные действия на юге, свидетелем которых был Кукольник, не могли не произвести на него впечатления, и он откликнулся на них в целом ряде произведений, из которых наибольший успех выпал на долю его драмы "Морской праздник в Севастополе". Продолжительная служба утомила уже пятидесятилетнего Кукольника; он выхлопотал отпуск за границу и, пробыв там несколько месяцев, вернулся в Петербург, чтобы подать прошение об отставке. Переселившись в Таганрог, он скоро стал там в ряды видных граждан, был избран в гласные городской думы и, говорят, немало потрудился над, благосостоянием своего города. Изредка напоминал он о себе, как о литераторе; но он пережил свою литературную славу. Не успело пройти 20 лет литературной деятельности Кукольника, как ему пришлось убедиться в охлаждении к нему публики; изданное в 1851 г. собрание сочинений его не имело значительного успеха. Белинский, еще года за четыре до сего издания давший понять Кукольнику в одной из своих рецензий, что в собрании сочинений его публика врядли нуждается, оказался прав. Барон Брамбеус и другие подобные критики не раз производили Кукольника в гении, сравнивали его с Гете, роднили с Брюлловым и т. п. Но Белинский заметил: "талант Кукольника не так слаб, чтобы ограничиться безделками, доставляющими фельетонную известность, и не так силен, чтобы создать что-нибудь выходящее за черту посредственности". Действительно, если внимательно приглядеться к произведениям Кукольника, не трудно убедиться, что, несмотря на все их разнообразие с внешней стороны, они слишком однообразны по духу, их проникающему, по манере, и положительно скучны и утомительны по расплывчатости, обилию подробностей и действующих лиц. Драмы его полны трескучих фраз и дешевых эффектов, в тысяче героев его романов редко встретишь тип или выдержанный до конца характер; в повестях с сюжетом из времен Петра Великого - это наиболее удачные произведения Кукольника - мы имеем, строго говоря, пересказы известных анекдотов, иной раз довольно живые, но неприятные по одностороннему и поверхностному пониманию автором значений реформ Петра и его удивительно пристрастному отношению к их сторонникам и противникам; вообще - в произведениях Нестора Кукольника мало вдохновения, творчества. Отсутствие у него качеств выдающегося писателя, с одной стороны, с другой - новые веяния в нашем обществе, нарождение новых идей, которых Кукольник едва ли был сторонником, наконец, появление в нашей литературе плеяды талантливейших писателей - все это отодвинуло произведения Кукольника в область забвения. В 1847 году Белинский, подводя итог только что сделанному им обозрению драм и романов Кукольника, совершенно верно сказал: "все это теперь забыто и всего этого не разбудишь от вечного сна никакими новыми изданиями". Произведения Кукольника, написанные им до 1851 г., вошли (за ничтожными исключениями) в 10 т. "Полного собрания сочинений" его (СПб., 1851-1853); затем повести и рассказы его переизданы (с дополнениями) в 1871 г. в пяти томах "Повести и рассказы Н. В. Кукольника", (СПб. 1871. в 1886-1888; 1895-1897, 1901). Роскошные издания, которые предпринимал Кукольник, были следующие: "Художественная Газета" (1836-1841 гг. - закончил издание А. Струговщиков); "Новогодник" (СПб. 1830 г.), "Сказка за сказкой" в 4-х томах (СПб. 1841-1844); "Дагерротип" (1842 г.); "Картины русской живописи" (1846 г.); "Иллюстрация" (1845-1847 гг. издание закончил Башуцкий); кроме того, Кукольник был одним из редакторов "Русского Вестника", издававшегося С. Глинкой, принимал участие во многих крупных журналах, газетах и альманахах ("Сын Отечества", "Библиот. для Чтения", "Маяк", "Русский Вестник", "Русская Беседа", "Репертуар и Пантеон", "Современник", "Журнал министерства нар. просвещения", "Русское Слово", "Северная Пчела", "Русский Инвалид", "Финский Вестник", "Санкт-Петерб. Ведомости", "Голос", "Северн. Почта", "Биржевые Ведомости", "Комета Белы", "Альманах на 1838 г.", "Утренняя Заря" (1839-1843), "Одесский альманах" (1839 г.), "Молодик" (1843 г.), "Альциона" (1843 г. и др.). Некоторые ироизведения Кукольника переведены на иностранные языки: "Nadinka Fran Ryskan" (Holsingfors 1840); A. P. Zichontschich (Abo, 1856 г.); см. также "Russische Geschichten horausg. von Zewald" (1846 г.).

Полный перечень произведений Кукольника - к книге "Гимнизия высших наук и Лицей кн. Безбородко", СПб. 1881 г., отд. 2, стр. XLVI - LX. Перечень опубликованных его писем см. в статье Кубасова - "Кукольник и его письма" ("Русская Старина" 1901 г., № 3); Отрывки из дневника его напеч. в "Баяне" за 1888 г., №№ 9-16. Рецензии на сочинения Кукольника и отзывы о нем, как о писателе, можно встретить во всех столичных современных ему журналах и газетах; наиболее любопытны (и в различных направлениях) - Сенковского (Сочинения т. 8-й), Белинского ("Сочинения" т. 5, 6, 7 и 11), В. К. Кюхельбекера (в "Дневнике") и Шевырева (в "Москвитянине" 1842, ч. II). Биографические сведения - в некрологах, помещенных в "Полицейск. Листке Таганрогского Градоначальства" (1868, № 49), "Русск. Ведомостях" (1868, № 277), в статье Гербеля ("Гимназия высш. наук и Лицей кн. Безбородко" изд. 2-е, СПб., 1881, стр. 403-408); в брошюре А. И. Шверубовича "Братья Кукольники" (Вильна, 1885), в общих курсах, словарях, и в воспоминаниях И. И. Панаева (ч. I), Драшусовой ("Русский Вестник" 1881 г., № 9), Головачевой-Панаевой, А. В Никитенки; И. А. Арсеньева ("Истор. Вестник" 1887 г., № 2-й; см. на эти воспоминания возражение И. Пузыревского - "Как пишут иногда у нас мемуары", в "Новостях" 1887 г. за март); в "Записках П. А. Каратыгина", М. И. Глинки и др. Биографическим материалом могут служить отрывки из дневника и часть обнародованных писем (см. выше). О могиле его см. "Новое Время" 1899 г. № 8480 (отд. хроники).

Ив. Кубасов.

{Половцов}

Кукольник, Нестор Васильевич

Известный писатель, сын В. Г. Кукольника. Род. в 1809 г., учился в нежинской гимназии высших наук (лицей Безбородко), устраивал там литературные чтения, редактировал гимназический журнал "Звезда", устраивал спектакли, причем он играл в "Недоросле" Митрофана, а Н. В. Гоголь - Простакова. Был учителем русского языка в виленской гимназии; позже служил в СПб., в министерстве финансов, затем в военном министерстве. Драматическая фантазия К. "Торквато Тассо" (М., 1833) встретила восторженный прием. Публике особенно нравились напыщенные, ходульные, но иногда не лишенные яркости монологи Тассо. Вслед за другой фантазией: "Джакобо Санназар" (СПб., 1834; 2-е изд. 1860) появилась пятиактная драма в стихах из эпохи междуцарствия: "Рука Всевышнего отечество спасла" (СПб., 1834), имевшая громадный успех. "Моск. Телеграф", справедливо отметивший ее деланность, был запрещен. Не меньший успех вьпал на долю и другой драмы К. "Князь Мих. Вас. Скопин-Шуйский" (СПб., 1835), не сходившей с репертуара казенной сцены до шестидесятых годов и доныне идущей в провинции. В период 1840-45 гг. К. напечатал 5 романов, 26 повестей, 5 драм и множество стихотворений. С 1836 по 1842 г. К. издавал "Художественную Газету", в которой ему принадлежит большая часть текста, позже - "Дагерротип", в 1845-47 г. "Иллюстрацию". В этот же период вышли "Сказка за сказкой" (СПб., 1841) и "Картины русской живописи" (СПб., 1842-43). Вообще, время до 1848 г. можно считать расцветом славы К. Он звал себя родоначальником школы русских романтиков, признавая только гениальную триаду в литературе, живописи и музыке - себя самого, Брюллова и Глинку, с которым был очень близок. И тогда, однако, лучшая часть литературы относилась к К. холодно: Пушкин считал его драматический талант ниже таланта барона Розена, Белинский признавал некоторое значение только за его рассказами. Действительно, последние жизненнее, и краски в них умереннее, но эта умеренность - только относительная: ничто не было так противно К., как реализм в литературе. Когда M. E. Салтыков, после появления "Запутанного дела" (1848), просил отпуска у военного министра, графа Чернышева, последний пожелал ознакомиться с его сочинениями и поручил К. сделать доклад о них. Доклад был неблагоприятен для Салтыкова, вскоре после того переведенного на службу в Вятку. В 50-х годах популярность К. стада падать; не поддержало ее и предпринятое им издание своих сочинений (СПб., 1851-53). Успех исторической драмы "Денщик" (СПб., 1852), поставленной на сцене во время крымской кампании, был случайным: патриотизм автора совпал с общим увлечением. В 1857 г. он вышел в отставку и поселился в Таганроге. Журналы печатали произведения К. неохотно, и он умер в 1868 г., почти всеми забытый. Нельзя отрицать в К. таланта, но его искры только изредка прорывались из-под шумихи риторических фраз, натянутых метафор и общей ходульности. Считая художника стоящим неизмеримо выше толпы, он, чтобы отличаться от нее, говорил напыщенным языком, сам упиваясь его трескучестью. Чувства меры в нем не было совсем. Пушкин употребил в "Борисе Годунове" слово "зане"; К. это понравилось, и он стал употреблять это выражение чуть не в каждом монологе. Герои К. на каждом шагу восклицают: "Га!" (междометие, придуманное К. для изображения высшей степени отчаяния или гнева) и прибегают к кинжалу и яду там, где это вовсе не требуется по ходу действия. Произведения К. печатались преимущественно в "Библ. для Чтения". Отд. изданы: "Роксолана", драма (СПб. 1835); "Джулио Мости", драматич. фантазия (СПб. 1836); "Кн. Дан. Дм. Холмский", драма (СПб. 1840; 2-е издание 1860): "28 января 1725 г.", драматич. картина (СПб. 1837); "Эвелина де-Вальероль", роман (СПб. 1841); "Альф и Альдона", историч. роман (СПб. 1842; 2-е изд. 1860); "Два Ивана, два Степана, два Костылькова", ром. (2-е изд. СПб. 1860); "Повести и рассказы" (СПб. 1842); "Барон Фанфарон и маркиз Петиметр", быль времен Петра В. (СПб. 1847); "Маркитантка", др. (СПб. 1854); "Морской праздник в Севастополе", драмат. представл. (СПб. 1854); "Азовское сиденье", истор. сказание в лицах (СПб. 1855); "Генер.-поручик Паткуль" (2-е изд. СПб. 1860); "Боярин Фед. Вас. Басенок", истор. др. (СПб. 1860); "Доменикино", драмат. фантазия (СПб. 1860); "Ерм. Ив. Костров", др. (СПб. 1860); "Ив. Рябов, рыбак архангелогородский", др. (СПб. 1860); "Иоанн-Антон Лейзевиц", драмат. фантазия (СПб. 1860), "Капустин, моск. купец", истор. рассказ (СПб. 1860); "Максим Созонтович Березовский", ист. рассказ (СПб. 1860); "Статуя Христофа в Риге или будет война!", истор. др. (СПб. 1860); "Три периода", ром. (СПб. 1860); "Егор Ив. Сильвановский или завоевание Финляндии при Петре Вел.", " Староста Меланья", "Старый хлам" (все три рассказа вместе СПб. 1860); "Корделия", новелла (СПб. 1860); "Прокурор Антонио", пов. (СПб. 1860); "Две сестры", эпизод из последн. смуты (СПб. 1865); "Железные дороги в России" (СПб. 1865). После смерти его напечатаны: "Сказание о синем и зеленом сукне" (СПб. 1872) и "Иоанн III, собиратель земли русской", истор. ром. (СПб. 1874). В 1880-х гг. большинство рассказов К. из времен Петра Вел. перепечатано в "Дешевой Библиотеке" Суворина. Несколько повестей К. переведено на шведский и финский языки.

{Брокгауз}

Кукольник, Нестор Васильевич

{Половцов}

Кукольник, Нестор Васильевич

Русский драматург и беллетрист. Учился в нежинском лицее, был учителем русского яз. и словесности, служил в министерстве финансов и в военном министерстве. Дебютировал в литературе в 1833 "драматической фантазией" "Торквато Тассо", за которой последовал длинный ряд его пьес и повестей.

В творчестве К. получили чрезвычайно рельефное выражение те патриотически-нацоналистические настроения, которые были так характерны для зажиточных слоев русской буржуазии в эпоху 30-х годов и которые обусловливались подъемом ее политического самосознания под эгидой николаевской монархии, покровительствовавшей "отечественному" капитализму. Вместе с поэтом Бенедиктовым и прозаиком Лажечниковым драматург К. является одним из вождей русского буржуазного романтизма. Как и автор "Ледяного дома", К. был одним из канонизаторов историко-патриотического жанра, прославляющего величие русского "народа" в самые критические моменты его истории. В этом плане особенно характерна пьеса К. "Рука всевышнего отечество спасла", с чрезвычайной выспренностью изображавшая избрание на престол Михаила Романова. Драма эта была поставлена в 1834 и произвела такой огромный эффект, что критиковавший ее "Московский телеграф" Н. Полевого за этот "антипатриотический" выпад подвергся правительственному запрещению (до нас дошла язвительная эпиграмма современника: "Рука всевышнего три дела совершила: отечество спасла, крест автору дала и Полевого задушила"). Написанная годом позже, драма К. "Князь Михайло Васильевич Скопин-Шуйский" еще сильнее подчеркнула националистические тенденции его классовой группы.

Драматические фантазии К. ("Торквато Тассо", "Джакобо Санназар", "Джулио Мости" и мн. др.) по своей структуре сходны с его патриотическими драмами, изобилуя патетическими монологами, обильными метафорами, антитезами и пр. Защищая в большинстве своих "фантазий" идею чистого искусства, К. отнюдь не оказывается в противоречии со своими политическими убеждениями. Характерно, что избранная им тема о трагической судьбе Тассо разработана в соответствии с буржуазным генезисом его творчества. "Французы - классики и рады бы вклеить Тассо в трагедию, - писал по этому поводу еще Н. Полевой, - но как? Ведь он не король и не принц! и кто тут будет герой? Тассо - мещанин! не годится..." Пламенная защита Тассо чистого искусства ни в коей мере не исключала, по К., того, что в тех случаях, когда отечество потребует от поэта служения себе, последний должен настроить свою лиру на торжественно-патриотический лад.

Слава К. была недолговечна; уже Белинский сурово осуждал риторику его драм. В 40-х годах - эпоху окончательного разложения романтизма и утверждения "натуральной школы" - К. вместе с Марлинским и Бенедиктовым делается объектом насмешек передовой критики. Одна из наиболее язвительных оценок драмы "Генерал-поручик фон Паткуль" принадлежит молодому Тургеневу; Достоевский пародировал "фантазию" "Джакобо Санназар" в своей "Неточке Незвановой".

Перу К. принадлежат кроме пьес несколько романов и множество рассказов, проводивших в историко-бытовом плане те же тенденции, но не пользовавшихся и малой долей популярности его драматургии.

Библиография: I. Повести и рассказы, т. I и II. СПб., 1843; Сочинения, 10 тт., СПб., 1851-1853; Исторические повести, 6 кн., СПб., 1886.

II. Скабичевский А., Сочинения, т. II (ст. "Наш исторический роман в прошлом и настоящем"); Панаев И., Литературные воспоминания, Сочин., т. VI; Полевой Н., Очерки русской литературы, ч. 4, СПб., 1839; Записки Глинки, М., 1871; Сакулин П. Н., Русская литература, ч. 2, М., 1929.

III. Мезьер А., Русская словесность с XI по XIX ст. включит., ч. 2, СПб., 1902.

{Лит. энц.}

Большая биографическая энциклопедия . 2009 .

- (1809 68), рус. писатель. См. ст. Эпиграмма на Н. Кукольника». Лермонтовская энциклопедия / АН СССР. Ин т рус. лит. (Пушкин. Дом); Науч. ред. совет изд ва Сов. Энцикл. ; Гл. ред. Мануйлов В. А., Редкол.: Андроников И. Л., Базанов В. Г., Бушмин А … Лермонтовская энциклопедия

- (1809 68) русский писатель. Исторические повести и рассказы (Сержант Иван Иванович Иванов... , 1841), романтическая драматическая фантазия в стихах Торквато Тассо (1833), историческая драма Рука всевышнего отечество спасла (1834) и др. На стихи… … Большой Энциклопедический словарь

Русский писатель. Из семьи профессора Петербургского педагогического института. Учился вместе с Н. В. Гоголем в Нежинской гимназии высших наук. Известен как автор драматической фантазии… … Большая советская энциклопедия

- (1809 1868), русский писатель. Исторические повести и рассказы («Сержант Иван Иванович Иванов...», 1841), романтическая «драматическая фантазия» в стихах «Торквато Тассо» (1833), историческая драма «Рука Всевышнего отечество спасла» (1834) и др.… … Энциклопедический словарь

КУКОЛЬНИК Нестор Васильевич - (18091868), русский писатель. Изд. «Художественной газеты» (183641), журн. «Дагерротип» (1842), «Иллюстрация» (184547). «Драматич. фантазии» в стихах «Торквато Тассо» (1833), «Джакобо Санназар» (1834), «Джулио Мости» (1836) и др … Литературный энциклопедический словарь

Нестор Кукольник портрет работы Карла Брюллова. Нестор Васильевич Кукольник (8 (20) сентября 1809, Санкт Петербург 8 (20) декабря 1868, Таганрог) русский писатель первой половины XIX века. Содержание 1 Ранние годы … Википедия

Кукольник, Нестор Васильевич - Смотри также (1809 1868). Пушкин познакомился с ним у князя П. Трубецкого в 1834 г., когда К. был уже автором нашумевших драм: Тасс, Рука Всевышнего, и писал Ляпунова. Пушкин не дочитал его Тасса и предсказывал, что К. не напишет хорошей… … Словарь литературных типов