«Передовики производства писали про нас гневные письма. Это для вас плюс? Вас такие переезды не утомляют

26 августа на День города в Курган с концертом приехала рок-группа "Кипелов" . Музыканты за последние два года уже третий раз посещают Зауралье. После выступления лидер группы, бывший солист и основатель легендарной "Арии" Валерий Кипелов поделился с своими размышлениями о творчестве, новых планах, политике, ситуации на Украине и в Крыму.

Вопрос : Валерий Александрович, спасибо, что уделили время и смогли пообщаться с нами после концерта. Скажите, что нового происходит в вашем творчестве? Осенью этого года вы заканчиваете альбом под названием "Звезды и кресты ". Какова его идея?

Валерий Кипелов : Альбом "Звезды и кресты" так называется неслучайно, есть такая песня в этом альбоме. Люди, услышав такое название, сразу начинают выдвигать различные версии, мол, я ударился с головой в религию или еще что-то. В этой песне говорится о том, что мы принимаем нашу Родину такой, какая она есть , со звездами и крестами . Знаете, сейчас модно отрицать социалистическое прошлое и вечное противостояние "белых" и "красных". А мы говорим о том, что Россия - наша Родина, и мы ее принимаем со всем. Она и со звездами, и с крестами нам одинаково близка. Альбом совсем не концептуальный, не все песни на эту тему, они там совершенно разные. Каждый для себя там найдет что-то полезное. Кто не любит тему патриотизма, он найдет там для себя другие темы для размышлений.

Вопрос : Слышал, что и по жанрам альбом получился очень разноплановым.

Валерий Кипелов : Я анализировал тут, в альбоме есть три баллады - это, наверное, впервые за всю мою практику. Мало того, одна из них - такой почти стопроцентный блюз. Блюз - это маленько, конечно, не то, что привыкли слышать от группы "Кипелов". Но тут есть канва, которая, может быть, даже в чем-то повторяет предыдущий альбом "Жить вопреки". Почему бы не попеть о человеке, о его проблемах , и, в основном, все песни нового альбома с позитивным финалом. И нам в связи с этим хотелось бы пожелать людям, чтобы все надеялись на лучшее всегда.

Вопрос : А сейчас в какой стадии находится работа над альбомом?

Валерий Кипелов : Альбом этот мы уже практически заканчиваем, в самом ближайшем будущем мы его доделаем, обложку закончим. Мои музыканты порой в таких вещах знают больше меня. Они меня в курс дела вводят в самый последний момент, чтобы не травмировать раньше времени (смеется - прим.ред. ). В альбоме также люди найдут и экстремальную музыку, и мягкую музыку, и те же баллады. Элементы мистики там тоже есть. Мне сын мой сказал недавно, что мы играем в стиле патриотического зашквара .

Вопрос : И как вы отреагировали?

Валерий Кипелов : А я с интернетом на "вы" и особо не читаю, что пишут про меня и нашу группу. Я был очень потрясен, что это за такой зашквар политический. Вообще, мы никогда не скрывали того, что мы любим свою Родину и считаем, что ничего в этом зазорного нет. Это все звучит в стиле "патриоты", а патриотизм, как некоторые говорят, это последнее прибежище негодяя. Я так не считаю. Я думаю, что патриотизм - это вполне нормальное явление , наше человеческое чувство.

Вопрос : Для многих сейчас патриотизм ассоциируется с Крымом. И вы совсем недавно были с концертом там. Что вы скажете о настроениях крымчан после возвращения в состав России и о ситуации на Украине?

Валерий Кипелов : Мы совсем недавно были на байк-шоу в Крыму, мы там играем уже четвертый раз. Первые сольные концерты у нас были в Севастополе и Симферополе. Это было в 2014 году. А начиная с 2015 года, мы каждый год посещаем байк-шоу. Мы приезжаем туда с огромным удовольствием . Я знаю, что сейчас много шума вокруг Саши Залдостанова - что лишили грантов и прочее. Я не хочу влезать в эти политические "что", "кто" и "чего". Нам важно, что мы встречаемся там со своими поклонниками , которые любят нашу музыку. И когда мы пели "Косово поле", я видел эти глаза в толпе, я слышал, как они подпевают , и это значит, что мы на правильном пути и делаем правильное дело. А все эти экономические и политические аспекты - нас это как-то мало волнует. Бог потом рассудит, кто был прав, а кто нет.

Вопрос : У вас есть друзья с Украины?

Валерий Кипелов : Мы в Крыму встречались с ребятами из Мариуполя, они в прошлом году тоже на байк-шоу приезжали - муж с женой, жена тогда была беременна. Я им тогда пожелал, чтобы роды замечательно прошли, чтобы они на этом не останавливались. Они приехали, показали фото. Мариуполь - это та часть Украины, которая находится под контролем войск Порошенко. И несмотря на это, мы отлично пообщались , отлично поговорили. И самое главное, знаете что? Между простыми и нормальными людьми этой вражды нет . Я считаю, что это очень здорово раздувается, особенно с той стороны. Я не вижу негатива между людьми, может, он есть где-то в интернете. Люди отвечают колкостью на колкость, жестокостью на жестокость . Я считаю, что вот этого нельзя допускать, и кто бы что ни говорил, мы все равно братские народы, Русь - это наша общая родина, и для нас, и для белорусов, и для украинцев, вообще для славян . У моих ребят из группы очень много знакомых с Украины, даже с западной Украины, и они до сих пор отлично общаются, и нет у них никакой неприязни друг к другу, потому что музыка - едина, и абсолютно не важно, что там происходит в политике.

Вопрос : Вы уже третий раз в гостях в Кургане. Как вам город, что успели узнать о нем?

Валерий Кипелов : Нас тут в Кургане утром встретили люди, я был поражен энтузиазмом и задором. Две девушки - одна архитектор, вторая - художник. Они создали памятник, который у вас открыли недавно, памятник основателю города Невежину. Вот если все такие в Кургане, то я завидую вашему городу. Это не для красного слова, но на таких людях и держится наша страна . Я так понял, что было в Кургане такое время, когда стали разбегаться отсюда специалисты, конкретно из Российского научного центра восстановительной травматологии и ортопедии имени Илизарова, мы были там в прошлом году. Сейчас этот центр возрождается, потому что руководители постепенно подтягивают специалистов обратно. Если так дело и дальше пойдет, то я сам с удовольствием туда приеду и полечу свои больные суставы. Мне в следующем году 60 лет будет, поэтому суставы начинают сдавать. Благодаря Илизаровскому центру я, может, лет еще хотя бы пяток попою.

Еще про Курган знаю, что у вас здесь замечательные озера . И по составу воды они ничем не хуже знаменитого Мертвого моря. Знаю про новые БТР, которые выпускает "Курганмашзавод". В свое время я служил в армии на Урале, в Нижнем Тагиле. У вас так меняется тут климат, я даже куртку с собой взял - днем может быть жарко, а к вечеру резко похолодает. Также знаю, что про Курган одно время в период "девяностых" была негативная информация, все эти Солоники (известный киллер Александр Солоник - прим.ред. ), бандиты, но я считаю, что позитива все равно больше, чем негатива.

И я смотрю вот на местных людей, они - замечательные и душевные люди , и у нас, на самом деле, в стране много таких городов, в которых вот этот самый неистребимый русский дух существует.

За помощь в подготовке интервью благодарит организатора концерта - мясокомбинат "Велес".

Группа «Ария» отмечает свое 30-летие двумя большими концертами в Stadium Live 28 и 29 ноября. В них участвует и Валерий Кипелов - вокалист классического состава «Арии», более десяти лет возглавляющий собственный проект. «Лента.ру» поговорила с Кипеловым об истории первой российской профессиональной хэви-метал-команды, в которой были многотысячные стадионы и работа ночными сторожами, насмешки музыкантов андеграунда и жалобы от передовиков производства.

«Лента.ру»: «Ария» возникла на основе вокально-инструментального ансамбля «Поющие сердца». Как получилось, что советский ВИА взял и превратился в группу, играющую хэви-метал в духе сверхпопулярных в то время Iron Maiden?

Валерий Кипелов: Я пришел в «Поющие сердца» из ансамбля «Лейся, песня», в котором проработал пять лет вместе с Николаем Расторгуевым. Но в 1985 году появилась специальная комиссия, которая проверяла ансамбли, репертуар и идеологию, и многие ВИА эту комиссию не прошли. Их отправили на репетиционный период - то есть нужно было пересдавать, готовить новый репертуар.
Тогда в обязательном порядке надо было исполнять 80% песен членов Союза композиторов и 20% молодых авторов, как их называли. Мы сделали «День без выстрела» Тухманова, «Гимн демократической молодежи», «Если бы парни всей земли», но «Лейся, песня» комиссию не прошла, на нас «напряглись». По разным причинам, и по идеологическим тоже. Наступил достаточно сложный период, никто не верил, что вокально-инструментальным ансамблям вообще позволят как-то работать.
И тут мне позвонил Виктор Векштейн (продюсер и руководитель «Поющих сердец», трагически погибший в 1990 году - прим. «Ленты.ру» ). Они уже прошли просмотр, и Векштейн решил на базе «Поющих сердец» сделать отдельный проект. Он пригласил Николая Носкова, был там еще басист Алик Грановский тогда. Но Носков ушел, и пришел я, а вскоре и гитарист Владимир Холстинин. Играли мы поначалу то, что осталось от Носкова, я какие-то песни «Лейся, песня» приволок. Каким-то образом родилась песня «Тореро». Пытались искать поэтов, многие отказывались. Для нас согласились писать Александр Елин, Рита Пушкина.

Фото: Александр Поляков / РИА Новости

И вы решили играть именно тяжелую музыку?

Я всегда любил Black Sabbath, Led Zeppelin, был в курсе всех этих событий. Мы с Николаем Расторгуевым даже в «Лейся, песня» какие-то элементы рок-н-ролла пытались привносить. Так что любовь к рок-музыке всегда была, а тут тем более такие условия - просмотр мы прошли, тормозов не было. И мы уговорили Векштейна, не знаю уж, какими путями, попробовать записать альбом.
Формально мы были в составе «Поющих сердец». Ездили на гастроли, играли не пойми что. Первое отделение какой-то непонятный репертуар играли, а во втором отделении аккомпанировали Антонине Жмаковой, певице и жене Векштейна. Все лето 1985 года мы посвятили тому, что записывали свой первый альбом, который назывался «Мания величия». Векштейн послушал, песни ему понравились. Он сказал, что да, это сложно будет пробивать, поскольку это был еще непростой период, но Горбачев уже был у власти, и стало попроще с идеологией. Векштейн был человек опытный, знал, на какие струны нажать, в какие кабинеты заходить, и где-то в октябре, по-моему, вышел альбом.
Векштейн очень хотел назвать группу «Вулкан» и даже сочинил песню с таким названием. По его настоянию мы ее записали. Это был такой компромисс. Потом эту песню тактично отрезали и отдали пленку в распространение без нее. А альбом пошел под названием «Ария».

А кто предложил название?

Скорее всего, это была идея Холстинина. Очень хотелось какое-то короткое музыкальное название, может быть, напоминающее чем-то Iron Maiden. Красивое, музыкальное, емкое, удобно скандировать. Тем более, у Холстинина была гитара Aria Pro-II. Альбом облетел всю страну буквально за мгновение, и тут Векштейн узнал, что группа называется не «Вулкан», как он мечтал, а «Ария». Было выяснение отношений, и как-то мы его убедили, что «Вулкан» напоминает марку пылесоса. К тому же, был фильм про пограничного пса по кличке Вулкан.

Правильно ли называть «Арию» первой советской хэви-металлической группой?

Хотя все мы в душе любили рок-музыку, но до этого не удавалось исполнять ее на профессиональной сцене. Некоторые группы, может быть, начали играть хэви-метал в СССР раньше нас, но мы были первыми, кто стал делать это на профессиональной сцене.
Мы работали от Москонцерта. Это вызывало насмешки у музыкантов из андеграунда. Они же все считали себя настоящими, они же все из подполья, в рок-лабораториях, а мы официально, значит, работаем в Москонцерте. Но я считаю, что это была наша заслуга - мы застолбили это дело на официальном уровне.

По поводу взаимоотношений с андеграундом: Кинчев как-то в интервью сказал, что «Алиса» очень даже дружила с «Арией».

Вражды между музыкантами никакой не было. В основном это делало окружение, журналисты, в частности, Артемий Троицкий. Уж больно, я помню, он нас не любил. Считал, что хэви-метал - это музыка людей, страдающих комплексом неполноценности, поэтому они сбиваются в большие кучи, чтобы орать, скандировать. Потом Троицкий заявил, что Киркоров, наверное, более достойный человек в роке, чем я. Троицкий считал, что прогрессивные - это Бутусов с «Наутилусом Помпилиусом». Они, значит, были борцы с системой, а мы как бы нет. Но мы никогда не претендовали на эти лавры, мы никогда не были борцами с коммунистами, большевиками, никогда. Мы занимались своим делом, музыкой, а бороться было не нашей прерогативой.

Фото: Алексей Куденко / «Коммерсантъ»

А как на хэви-метал реагировали первые слушатели? Я помню, например, что в 1987 году на метал-концертах в Москве зрителям запрещалось вставать со своих мест, а тех, кто вставал и, допустим, размахивал руками, милиция выводила из зала.

Сначала бывали разные ситуации, потому что половину концерта мы играли как «Поющие сердца», а половину - как «Ария». Название «Ария» официально утвердили только в 1986 году, поэтому бывало, что люди приходили на ВИА «Поющие сердца», а получали нечто другое и возмущались. Были передовики производства, которые писали гневные письма. Жмакова им нравилась, потому что это все-таки была советская эстрада, а вот у нас были всякие нарекания, вплоть до того, что нам грозили разгоном. В конце концов в 1986 году, уже где-то осенью, было официально утверждено название, долго собирался худсовет. Саша Градский нам очень помог в этом плане, убеждал, что эта музыка тоже имеет право на существование. Нам возражали, говорили, что песни слишком агрессивные. Векштейн утверждал, что это «наш ответ Чемберлену», наш ответ на западное влияние. К тому времени у нас появились песни «Воля и разум», «Встань, страх преодолей».
К концу 1986 года мы записали уже два альбома (второй альбом назывался «С кем ты?»), и по разным причинам внутри группы возникли противоречия - и с Векштейном, и между музыкантами. К сожалению, этот состав приказал долго жить. Из первого состава остались мы с Володей Холстининым, и в 1987 году это уже была другая «Ария». Жмакова стала как бы совсем отдельно - для нее Векштейн набрал музыкантов и она тоже решила играть тяжелую музыку под названием «Спрут».

В истории «Арии» была такая синусоида: большая популярность в перестроечные годы, потом еще один взлет в начале 2000-х, а между этими пиками было время, когда про группу почти не было слышно.

Да, так. Первый всплеск был после выхода второго альбома. Тогда хэви-метал вошел в моду, и только ленивый не играл такую музыку. Даже Пугачева, по-моему, надела железные браслеты. Ротару стала тоже использовать элементы хард-рока. Это было очень модно, а потом мода начала потихонечку проходить. В 1987 году мы записали очень удачный альбом, один из самых лучших - «Герой асфальта». А наверное, уже в 1989 году популярность тяжелой музыки начала падать, появились другие приоритеты: ласковые, маленькие, большие - все, что связано с поп-музыкой. Там были фанерщики в основном, им не надо было париться со звуком, у них все было просто.
Ушлые люди вложили в них деньги, тяжело с ними было конкурировать, но мы пытались. И вот самая низкая точка синусоиды - это были 1992-1994 годы примерно, это было дно. Мы почти не работали, поскольку нам предлагали работать на «дровах» (я имею в виду аппаратуру, зал), но какие-то концерты мы пытались сделать. Мы в этот период с Дубининым работали сторожами на той же базе, на которой репетировали.
Было очень тяжело, потому что почти у всех семьи, дети, у меня двое детей было. Многие музыканты ломались и кто-то уезжал в Бельгии, Германии, Америки, думали найти себя там. Мы таких иллюзий не испытывали, поскольку трезво оценивали свои возможности, и знали, что таких музыкантов, таких групп на Западе - как собак нерезаных. Мы гнули свою линию, пытались держаться, выживать.
Наверное, с 1995 года начался подъем. Мы записали удачный альбом «Ночь короче дня», и подъем длился до 2002 года. Мы разошлись с «Арией» на самом пике популярности. У нас было все в полном порядке: гастроли, финансы, все было отлично, ничего не скажешь. Обычно это происходит, когда плохо, а мы разошлись, когда было хорошо. Наверное, это и отличает нас от других команд. Реально получился подъем, но вот не выдержали испытания медными трубами.

На что была похожа ваша первая группа «Крестьянские дети»?

Ребята играли на танцах и там был очень странный репертуар. Ну то, что на танцах играют. На самом деле там очень талантливые музыканты были, был замечательный гитарист и автор песен Дмитрий Корзюк, ныне покойный. Это больше походило на советскую эстраду, хотя мы исполняли кавер-версии Creedence, The Beatles на танцах, на свадьбах. То есть и советская эстрада и плюс еще кавер-версии, скажем так. Nazareth, Love Hurts частенько пел.

Что вы думаете о новой волне тяжелой музыки, которая появилась в 2000-х?

Мне сложно об этом судить, я не очень в этом деле разбираюсь. Больше вопрос, наверное, к музыкантам группы «Кипелов». Они помоложе, они слушают эти команды. В свое время мне не очень нравилась группа Metallica, я больше любил Judas Priest, Iron Maiden, Оззи Озборна - вот это были мои основные три группы классического хэви-метала. До этого я очень любил Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd, в свое время обожал просто группу Creedence Clearwater Revival. Это то, на чем я воспитывался.
Из всех команд, появившихся после классического хэви-метала, мне больше всего нравится Muse. У меня вся семья повернута на этой группе, на концерты ходим. Отдельные песни System of а Down нравятся, а так я все-таки предпочитаю классический хэви-метал. Хотя по жизни я вообще почти эту музыку не слушаю. Я слушаю казачьи песни, мою любимую певицу Евгению Смольянинову, народные песни, хорошую советскую эстраду. В детстве я слушал очень много оперных певцов, Лемешева, Козловского, любил народную певицу Лидию Русланову и до сих пор ее слушаю. Поэтому у моих пристрастий очень странный замес.

Он вполне логичный, потому что это тоже все мелодично и красиво.

Да, и классику обожаю на самом деле. Хожу частенько на концерты. Вот «Геликон-опера», теперь у них новый театр, буду ходить. У меня там мой зять работает и бывший вокалист группы «Мастер» Миша Серышев тоже. С удовольствием смотрел постановку «Бориса Годунова» в их камерном зале.

Многим поклонникам Кипелова, «Арии», близка фэнтези-эстетика. Сейчас в этой эстетике делается много фильмов, сериалов. Смотрите такое?

«Игрой престолов» я не проникся. Что меня зацепило сразу, так это «Властелин колец», один из любимых фильмов. Я смотрю его со своими внучками, у меня их две. Старшей 14 лет, младшей шесть. С детьми тоже, они у меня уже взрослые: дочери 35, сыну 26, консерваторию заканчивает по классу виолончели.
Мне кажется, что «Властелин колец» самый удачный фильм в этом жанре. Все остальные - «Хроники Нарнии», «Гарри Поттеры» - как-то меня не очень впечатлили, а вот это понравилось. Может, музыка, может, актеры, может, сюжет. В текстах группы «Кипелов» героика все-таки более личностная, более земная, что ли. Мне как-то не очень интересно петь исландские саги или что-то в этом духе. Хотя я там нахожу то, что можно взять и адаптировать к современности, этим я с удовольствием занимаюсь.

Валерий Кипелов – не просто ведущий российский рок-вокалист. Это человек, о котором слагают легенды. Вокалист двух культовых российских рок-групп "Ария" и "Кипелов", кумир нескольких поколений любителей тяжелого рока, идол хеви-метал и хард-рока Валерий Кипелов вновь приезжает со своей группой в Израиль, чтобы дать два концерта в Хайфе и Тель-Авиве.

Беседовала Севиль Велиева.

Я была на вашем концерте в Израиле в прошлый раз, и меня удивило количество молодежи. Понимаю, почему у вас полно поклонников 35-50 лет – то есть тех, кто вырос на вашей музыке, но почему к вам приходит так много 20-25-летних?

Вы не поверите, но у нас на концертах много детей, и мне часто после концерта передают открытки от 6-7 летних детей, трогательно подписанные типа "спасибо большое, дядя Валера". Я вообще проверяю свои песни на своих внучках. У меня внучкам 15 и 7, и если им нравится, значит, хорошая песня (смеется) . Я не могу понять, почему нас слушают молодые люди: мы однозначно не модные, но мы общаемся на равных с молодежью, а это очень подкупает ее. Финалист одного крупного музыкального конкурса в России исполнял песню "Я свободен" в свои 13, и мы приняли это с уважением. Понятно, что когда он пел "Я бы мог с тобою быть, я бы мог про все забыть", он вкладывал в это совсем не тот же смысл, что вкладываю я, но тем не менее, для него это значило что-то другое. И это тоже имело право на существование.

Я не знаю ни одного человека, которого оставила бы равнодушным песня "Я свободен" – независимо от возраста, местоположения и даже языка. Она очень цепляет. И в этой связи один очень общий вопрос – что должен чувствовать человек, который написал такую песню? Вы сразу поняли, что создали шедевр?

Мы ее написали в 1997 году, вместе с Сергеем Мавриным, гитаристом "Арии", но как-то не пошла она тогда. Мы и не рассчитывали особо на нее, это была просто песня, написанная в числе прочих для нашего альбома. Мы даже практически не играли ее в составе "Арии": я ее написал, показал коллегам, но реакция была достаточно холодная. А после образования группы "Кипелов" стало понятно, что надо ее переписать. Мы сделали чуть жестче аранжировку, она зазвучала чуть тяжелее, и на свой страх и риск мы отдали ее на радио. И тогда я был очень удивлен реакцией на эту песню. Она выстрелила. Не знаю, с чем она зазвучала. С тех пор еще долгое время я не мог выйти на рынок или купить сигарет (тогда я еще курил) без того, чтобы мне не говорили: "А, я свободен!"

Вы отличаетесь от своих коллег-музыкантов еще и тем, что совсем не чураетесь публичных мест. Вы тут упоминаете пару моментов: вы ходите на рынок, вы пользуетесь общественным транспортом, а вас ведь узнают – и в силу музыкальных заслуг, и в силу характерной, запоминающейся внешности, да? Насколько вам комфортно быть публичной личностью, которую всегда узнают?

Я действительно пользуюсь общественным транспортом, и ко мне часто подходят с просьбой сфотографироваться или дать автограф – я не вижу никаких проблем с этим! Я не люблю панибратства, но, видимо, это никто не любит. Но с каким-то хамством бытовым со стороны поклонников я никогда и не сталкивался. Помню, как-то дал автограф даже на удостоверении одного работника метрополитена – меня узнали, а больше не на чем было расписываться. Я очень адекватно отношусь к своим данным, к своим возможностям, и никогда не стремился корчить из себя звезду. И вообще, я очень люблю это дело – надвинуть шапочку на брови, чтобы меня никто не узнал, и ехать, слушать, о чем говорят вокруг.

Помните сказку "Халиф на час", да? Вы напоминаете сейчас этого самого падишаха.

Да-да-да, точно!

Вы вообще абсолютно не форматный рок-музыкант: вы семьянин, вы не употребляете ни наркотики, ни алкоголь, вы, оказывается, даже бросили курить давно. Вы сами-то как себя чувствуете с тем, что на вас невозможно нацепить известные ярлыки – ни ко внешнему виду, ни к музыке, ни к образу жизни? И вообще, вы являетесь классическим рок-музыкантом?

Действительно, рок-музыкантам присущи определенные атрибуты. А в жизни они обычные, и носят обычную одежду. А что касается музыки, я отвечу так: я стараюсь расширять рамки. Я рок-музыкант, и я люблю рок-музыку, но это не значит, что я не воспринимаю другую музыку. Я, например, очень люблю народные песни, очень люблю этническую музыку и стараюсь привносить в свое творчество какие-то элементы, несмотря на то, что здорово раздражаю этим часть своих слушателей. Я люблю военные песни, например, и регулярно их исполняю. Поэтому я действительно против ярлыков: мне всегда было интересно попробовать что-то новое.

Я не очень удивлена: помню, что вы закончили музыкальную школу по классу "игра на баяне". Но у меня вот вопрос по поводу текстов...

О, тексты – это самая сложная часть процесса! Можно написать хорошую музыку, можно сделать отличную аранжировку, но вопрос в том, чтобы написать такой текст, чтобы человека за душу взяло. Мне очень важно писать именно такие тексты. И когда мне говорят, что я написал оду Путину своей песней "Непокоренный", мне становится неприятно: оба моих деда погибли на войне – при чем тут политика? Я выразил в песне свои чувства...

Эту новую песню мы услышим еще, а пока давайте поговорим об уже написанном. Вы являетесь абсолютным рекордсменом, по-моему, по числу упоминаний ваших текстов в современной литературе. И что интересно, все современные авторы почему-то видят в ваших текстах отражение темных сил. Лукьяненко причисляет вас к Темным Иным, Алекс Корж тоже – да этот список можно продолжать и продолжать! Как вы себе это объясняете и как вы себя, как православный человек, себя чувствуете?

(смеется) Бытует стереотип, что рок-музыканты априори на стороне темных сил. Это, конечно, не соответствует действительности. У нас много было таких "потусторонних", но при этом было и есть гораздо больше и светлых, теплых песен. Для нас написание таких "темных" песен было элементом игры, поддержания имиджа. Мы когда написали песню Антихрист, для нас это был просто хороший текст к хорошей музыке, но наши слушатели интерпретировали по-другому. И это было неприятно, когда слушатели наделяли мои песни смыслом, который изначально совсем не предполагался. Сейчас мы ее больше не исполняем на концертах, я открестился от таких песен.

Что вы будете исполнять в Израиле в этот раз? Почему нам стоит прийти на концерт Кипелова?

Мы представим другую программу, мы обязательно сыграем новую песню "Непокоренные", посвященную блокадному Ленинграду. Она вышла в начале этого года, поэтому мы еще не успели ее нигде спеть. Мы, конечно, сыграем часть наших старых песен, которые все знают. А чем еще будет отличаться, мы не знаем, потому что во многом наша программа определяется уже на месте. Мы даем 2 концерта – в Хайфе и в Тель Авиве, и вполне вероятно, что и там, и там программа будет разной. Это всегда зависит от настроения публики, от нашего настроения, от технических возможностей.

Бывало, что вы и по ходу концерта меняли программу?

Да, конечно, бывало, что и в процессе приходилось, практически не сговариваясь, менять что-то. Чаще всего это было связано с техническими возможностями – какой-то клик не сработал, техника зависла, какой-то инструмент не играет, как нужно. Приходится срочно переигрывать. Либо у меня в голове что-то щелкнуло, и я понял, что вот следующая песня должна быть вот такой.

И как музыканты из таких ваших настроений выкручивались?

(смеется) Ну, с профессионализмом и каменным спокойствием, как будто все знали с самого начала. А что им остается делать?

Концерты самой громкой во всех смыслах российской рок-группы "Кипелов" пройдут:
23 сентября, в пятницу, в 21.00 – в Хайфе (Зал "Раппопорт");
24 сентября, в субботу, в 21.00 – в Тель-Авиве (Клуб "А-Театрон")
Заказ билетов онлайн на официальном сайте Restinter.com или по телефону: 03-5790033

«Я РОС НА НАРОДНОЙ МУЗЫКЕ… НАРОДНАЯ МУЗЫКА – ОСНОВА ВСЕГО. ЭТО ВПИТАНО С МОЛОКОМ МАТЕРИ…»

Интервью с Валерием Кипеловым

Музыкант Валерий Кипелов и одноименная группа – крайне интересны для изучения со стороны специалистов от авторского права, юристов в области интеллектуальной собственности. «Ария» приобрела популярность в 80-е годы, и до сих пор «арийцы», как и группа «Кипелов», остаются стадионными коллективами. Тем не менее отечественные рок-группы со схожим путем успеха совершенно не похожи на них: все они строятся вокруг персоны автора-исполнителя, будь то Шевчук и ДДТ, Кинчев и «Алиса», Гребенщиков, и даже покойный Виктор Цой. У «Арии» же, как теперь и в группе «Кипелов», совершенно иной путь: они всегда были конгломератом творческих личностей – музыкантов, поэтов и, конечно же, Вокалиста с большой буквы. Именно поэтому правовое построение отношений внутри и вокруг флагманского коллектива отечественной метал-сцены так интересно.

– Валерий, здравствуйте! Скоро уже 15 лет, как вы ушли из группы «Ария». Теперь, когда вы возглавляете группу имени себя, проблем с названием коллектива возникнуть не может ни при каких обстоятельствах. А тогда, в 2002 году, была ли у вас возможность оставить название «Ария» за собой? Какие-то соглашения регулировали возможность вашего ухода из группы? По многочисленным слухам, бродившим в то время как в прессе, так и в тусовке, «Ария» должна была достаться вам, в то время как группа Дубинина и Холстинина могла бы называться, например, «Химера». Защищено ли название «Кипелов» сейчас каким-то образом?

– Да, название «Кипелов» и логотип сейчас защищены. А в то время я был далек от юридических тонкостей, тяжело было отбросить мысль, что я больше в этом коллективе работать не буду. Мы полагались на джентльменские договоренности с нашими коллегами и, насколько я знал, название «Ария» было зарегистрировано на отдельное ООО, и нас было пять участников и директор. Но в момент разрыва и ухода трех участников группы «Ария» никто не претендовал на название «Ария», и мы понимали, что «Ария» – это нечто большее, чем три участника. Да и большая часть песен была написана оставшимися двумя участниками коллектива. Но, по правде говоря, «Ария» – это вот те пять музыкантов коллектива. Каждый из нас внес свою лепту…

Да, на тот момент они перерегистрировали название «Ария» на себя. Мы в свою очередь тоже долго переживать не стали и начали работать. Ну а время все расставило на свои места.

– Первые предпосылки к расставанию с «Арией» стали появляться еще в середине 90-х, если верить истории группы. Вы же уходили уже в 1994 году, и альбом «Ночь короче дня» начал записывать Алексей Булгаков. Опять же, по слухам, не последнюю роль в вашем возвращении в «Арию» сыграл Александр Морозов (Moroz Records), который пригрозил разрывом контрактов с группой. Действительно ли тогда имела такое значение правовая сторона вопроса?

– У нас был определенный конфликт после поездки в Германию в 1994 году, в основном, между мной и В. Холстининым. Я не собирался никуда уходить, ему, видимо, не понравились мои какие-то самостоятельные шаги. В то время было сложное финансовое положение, и я работал по клубам с группой «Мастер». Это был временный проект, группа «Мастер» на тот момент не имела вокалиста. Все свои обязательства с «Арией» я выполнял, и мы тогда даже решили работать над новым альбомом. Но тут был приглашен А. Булгаков. Алексей был лидером группы «Легион» и выстраивать новые отношения оказалось непросто – по-видимому, они просто зашли в тупик достаточно быстро.

Был ли на самом деле такой договор с Морозовым, я не знаю, мне об этом сообщил В. Холстинин, сказав, что компания не хочет выпускать альбом с другим вокалистом. Таким образом, наши отношения вошли в новую фазу и продлились до 2002 года, чему я в общем был рад.

Я слышал некоторые композиции с вокалом А. Булгакова, и что-то мне нравилось, слышал саму песню «Ночь короче дня…».

Могу только сказать, что я на тот момент никуда уходить не собирался. Это была совершенно другая ситуация, нежели та, которая возникла в 2002 году.

– Насколько вообще на начальном пути вашей метал-карьеры (1985–95 годы) договорные обязательства влияли на судьбу артистов? Правда ли, что «Мелодия» продавала миллионными тиражами ваши пластинки, не платя ни копейки «арийцам»? Каким образом в то время строились ваши отношения с продюсером «Арии» В.Я. Векштейном?

– Векштейн был художественным руководителем, мы работали в Москонцерте и получали свою фиксированную ставку. Года с 88-го ситуация поменялась, ставки были аннулированы, и мы работали свои коммерческие концерты. Оплата за концерт обсуждалась с Векштейном и уже с ним решались эти вопросы.

Это был период, когда не было особых договоров, подписей, и даже об авторских мы тогда не рассуждали. Нас особо не волновало, чья песня, – юридическая сторона вопроса возникла уже чуть позже, когда мы начали подписывать договоры на выпуск СD. И, конечно, мы юридически на тот момент не были до конца готовы к правовым отношениям, поначалу возникали некоторые проблемы.

Что касается «Мелодии», то это был некий прорыв, когда на виниле издается диск metal-команды. Позже вышел и следующий альбом… Для нас это было определенной победой – выпуск альбома металлической команды и на виниле, и на «Мелодии».

Конечно, особых денег тогда мы не получили, но нас это мало волновало. Выход альбома на виниле уже говорил о статусе группы.

– Вернемся в середину 90-х. С ушедшим в 1995 г. из «Арии» гитаристом Сергеем Мавриным вы записали сольный альбом «Смутное время», на котором впервые прозвучал главный хит всех времен и народов «Я свободен». Расскажите историю создания этого альбома. Почему эти песни не попали в репертуар «Арии»? Кто не разглядел их потенциал? Не было ли у вас правовых ограничений для выпуска сольной пластинки в то время, как вы являлись действующим вокалистом «Арии»?

– Песня «Я свободен» не то чтобы не была замечена… Наверное, она выделялась в альбоме, по крайней мере для меня, но мы не думали, что эта песня станет хитом и прочее.

Я не навязывал эту песню для исполнения в группе «Ария», мы даже почти не говорили об этом, тем более что у «Арии» много своих песен, более лиричных… По результатам совместной работы нам с Сергеем просто хотелось сделать что-то самостоятельное, итогом этой работы стал альбом, вышедший в 1997 году. Чем-то мы довольны, чем-то нет, наверное, некоторые вещи сейчас слушать смешно с позиции лет… Я думаю, что тогда и был заложен первый камень, который положил начало группе «Кипелов».

– В ваших группах, что в «Арии», что в «Кипелове», песни пишут все, кроме барабанщика. Каким образом определяется, чьи композиции группа принимает в работу, а какие откладываются на потом?

– Все решается коллегиально, кто бы что ни принес, мы стараемся вместе работать. Единственное могу сказать, что у нас происходит не так, как у некоторых западных команд, когда из 80 песен, представленных для альбома, выбирается только 10. У нас столько песен приносят, сколько в альбом и нужно.

Все решаем сами, главное, чтобы это было выдержано в стилистике группы. Что касается барабанщика, то, да, он не сочиняет песен, но у него есть масса других достоинств, и мы совершенно нормально к этому относимся. Конечно, если бы он сочинял, было бы здорово, но, тем не менее, он участвует в творческом процессе, что-то предлагает…

– Из-под вашего пера в «Арии» выходили в основном баллады, однако сольная работа представила вас прекрасным композитором и боевых треков. Почему же такая особенность была в «Арии»? Это был заказ аудитории или невозможность написать балладу другими участниками группы?

– Трудно сказать… наверное, это зависит от периодов в жизни. В «Арии» в основном, писали Грановский, Большаков, Холстинин, Дубинин, я иногда писал, но до «Арии» я вообще не сочинял песен, скажем, работая в «Лейся, песня!». Спустя какое-то время, как говорится, жизнь заставила, и я уже пробовал свои силы в написании не только баллад, но и «боевиков». Наверное, я набирался опыта…

– Авторами песни «Возьми моё сердце» значатся все участники «Арии», кроме барабанщика. И это не единственный случай. Как определяется авторство песен в «Кипелове», в «Арии» тех лет, когда все музыканты вкладываются в создание трека? Ведь гитарист может придумать вступительный рифф, соло и т.д., но при этом вокальная мелодия и гармония придумана вами. Между соавторами заключаются какие-то соглашения для дальнейшего определения дохода? Варьируется ли этот доход от вклада каждого соавтора в песню?

– Исторически, еще со времен «Арии», у нас как-то сложилось, что авторство принадлежит тому, кто сочинил мелодию и гармонию… А что касается риффа или аранжировки, то это тоже очень важно и иногда это делает свое дело… Но вот у нас сложилось так. В основном, все остальное делаем вместе, правда, бывает по-разному, но тем не менее у нас так.

– Из-за большого количества авторов исполняемого вами материала (как музыки, так и текстов) не возникало когда-либо сложностей с живым исполнением тех или иных песен? Одно время говорили, что в концертные альбомы не удавалось включить некоторые песни пера А. Большакова («Встань, страх преодолей», «Воля и разум»).

Есть, например, песня «Беспечный ангел», музыка к которой была написана группой Golden Earing, с ней тоже возникали проблемы при выпуске…

– «Кипелов» славится своим исполнением народных песен, как в тяжелой обработке, так и с народными ансамблями. Откуда увлечение подобной музыкой? Ожидать ли аудитории новых треков в таком ключе?

– Я рос на народной музыке, дома у меня всегда играл патефон и звучали Шаляпин, С. Лемешев, Русланова. Это было впитано с молоком матери, семья у меня поющая, песни звучали всегда и везде. А я вставал на табуреточку и пел для гостей русские народные песни. Всегда есть чему поучиться у народа. Народная музыка – это основа всего. И кстати, «Косово поле» – новая наша песня, ведь многие подумали, что это какая-то народная песня. Это неплохо, и любовь к народному творчеству останется со мной до конца моих дней.

– Кроме народных песен в рамках группы «Кипелов» можно услышать и кавер-версии западных рок-хитов. У вас был опыт работы в клубном проекте «Назад в будущее» в 90-х, где также исполнялись каверы. А «Ария» в 99-м году приобрела новую жизнь и стадионы новых поклонников с кавером «Беспечный ангел». Как вы в целом относитесь к исполнению песен других артистов, ведется ли какая-то правовая работа в этом направлении? Обусловлен ли выбор тех или иных каверов возможностью «очистки» прав на исходный трек для работы?

– Ну вот уже упоминалась песня «Беспечный ангел», она перешла к нам по наследству и исполняют ее и «Ария», и «Кипелов», и С. Маврин и, возможно, С. Терентьев. А что касается каверов, то крайне редко мы исполняем их, скорее, как исключение, либо это связано с «зелеными концертами», либо еще какой-то особый случай.

Был в свое время проект «Назад в будущее», исполнялись каверы, никаких проблем с авторством не возникало…

– Ваш преемник по «Арии» Артур Беркут был вовлечен в судебные тяжбы из-за сольного исполнения «арийских» песен, по сути, каверов. Вы не сталкивались с подобными инцидентами?

– Нет, со мной никто на эту тему не судился, если возникают вопросы, то у нас есть такая негласная договоренность, и мы стараемся не исполнять песни, которые нам не принадлежат. Бывают случаи, когда песня принадлежит двум авторам: одному – участнику группы «Ария», другому – участнику группы «Кипелов», но до судов у нас дело никогда не доходило.

– Валерий Кипелов известен как серьезный артист, который не участвует в проектах, которые ему не близки. В то же время вас нельзя назвать и затворником: дуэты с Галаниным, Тарьей Турунен, участие в проекте Маргариты Пушкиной «Династия посвященных». Каким-то образом вы привлекаете юристов при участии в этих проектах? Договоры с соисполнителями, контроль качества и за продвижением фонограмм?

– Это также является исключением – все эти совместные выступления, что касается, например Тарьи, то каких-либо особых договоров мы не подписывали, а то, что спели вместе, я рад.

Что касается Сергея, то это было сделано по дружбе, как жест доброй воли, никаких денег и договоров. Не всегда в этом процессе участвуют деньги, обязательства.

С группой «ПикНик» я также исполнял эти песни добровольно, по собственному желанию и без привлечения юристов.

– На каком основании строится ваше сотрудничество с ФК «Спартак»? Все мы слышали гимн многократных чемпионов России в вашем исполнении, а ведь были и предыдущие эксперименты в этом направлении. Услышим ли мы еще со сцены «Давай поднимем в небо наш красно-белый флаг!»? Расскажите историю появления этих треков.

– Мне позвонил Евгений Хавтан, и это была «проба пера», что касается гимна «Спартака». Он сказал, что есть идея записать гимн для ФК.Спартак.. Он продемонстрировал мне демо, которое, по-моему, было спето группой «Тараканы», причем спето неплохо, задорно, я не знаю, почему оно не прошло… и я согласился попробовать свои силы. Ничего подобного я ранее не делал, и было интересно.

Я не удивлен, что это не стало основным гимном. Я не знаю судьбу этого гимна, и у меня нет даже записи…

Позднее позвонил Виктор Дробыш и вышел с тем же предложением, сказав, что он сочинил гимн, немного другой, как и просил ФК.Спартак., более распевный и мелодичный. Никаких договоров и особых условий также не было. ФК.Спартак. был моим любимым клубом, и я с удовольствием согласился…

– Сейчас «Кипелов» работает над новым материалом. Одна из новых песен – «Косово поле» – уже взорвала Интернет. Как вы относитесь к тому, что поклонники знакомятся с вашим творчеством по записям с телефонов true-fans-only? Не преследуете ли вы распространение подобных пиратских записей? Например, на концертах ряда популярных рок-групп действует запрет на фото- и видеосъемку в зале.

– На самом деле, мы с этим смирились, так как глупо бегать за фэнами и запрещать, сейчас у каждого есть по нескольку телефонов, фотоаппаратов – это так же, как ветер запретить, он дует и дует. И когда появляются записи – это иногда, может, не очень приятно, но с другой стороны это мобилизует тебя – любая твоя неточность налицо, все это заставляет задуматься, что и как ты делаешь на сцене.

– Продолжая разговор о дальнейших планах группы «Кипелов», скажите, новый альбом увидит свет на материальных носителях или интернет-пиратство убило CD?

– Трудно загадывать, будет ли это полноценный альбом или мы ограничимся выпуском сингла. Мне как-то ближе история с CD, т.к. с Интернетом я не особо дружен. Были даже мысли вообще отказаться от выпуска альбома, и новые песни люди будут слушать только на концертах. Причем, ведь одно исполнение от другого может отличаться, может быть спето с разным настроением… это интересно. Но я думаю, в ближайшее время мы поймем ситуацию.

Беседовал Тимофей Щербаков