Что такое устные семейные предания. Семейные предания

При этом, нередко читатели думают, что пишущие в основном делятся тем, что было в их жизни. Но ведь нельзя все время писать о себе, это какую жизнь-то надо прожить, чтобы все это испытать! Особенно если это касается рубрики «Непознанное». Потому, пользуясь случаем, хотелось бы поблагодарить своих друзей, родственников и просто случайных знакомых, которые делятся со мной своими (или от кого-то услышанными) историями. Иногда и правда, случаются весьма курьезные случаи.

Однажды в гостях у подруги я познакомилась с женщиной, которая недавно переехала в Якутск из одного северного района. Этот район некогда процветал как один из промышленных, но в последние годы в связи с закрытием горнодобывающей промышленности пришел в упадок и совсем захирел. Многие жители районного центра, бросив благоустроенные квартиры, которые никто не хотел или не мог купить, уехали, так сказать, на материк. В первое время эти дома стояли пустые, затем туда начали вселяться люди, которые жили в худших условиях, часто самоволкой, без ордеров. Многие квартиры, по слухам, пустуют до сих пор. А так как свято место пусто не бывает, в тех домах поселились, по рассказу этой женщины, самые настоящие привидения. Причем они до того обнаглели, что появлялись средь бела дня и даже вмешивались в жизнь жильцов. К примеру, стоит ничего плохого не подозревающая жиличка и крутит на мясорубке фарш для котлет, и вдруг за ее спиной возникает призрак и спрашивает: «С перцем, да?» И куда присобачить такой рассказ? Кто мне поверит, что такое на самом деле было? Мало того, что привидения приходят не в часы, так сказать, «своей работы», а сверхурочно, да еще к тому же разговаривают, что, по мнению парапсихологов, им строго-настрого запрещено, ну и самое главное: это совсем-совсем НЕ СТРАШНО!

Но, тем не менее, я как без пяти минут эзотерик по крохам, по крупинкам собираю то, из чего можно написать что-то стоящее в эту рубрику. И никогда ведь не знаешь, в каком месте услышишь то, что про себя тут же наметишь: «О, это надо написать!» Вот, к примеру, совсем недавно, сидя за праздничным веселым столом, услышала одну историю.

Драка со старушкой-привидением

История эта произошла в одном из Вилюйских улусов. Моей подруге исполнилось всего два или три месяца, когда в поселке, где они тогда жили, сразу несколько детей заболели менингитом. В то время в улусе не было квалифицированных врачей, не хватало лекарств... Конечно, медики районной больницы делали все возможное для спасения детей, но силы были неравными. Дети умирали один за другим. В больнице родителям девочки так и сказали: надежды практически никакой.

Опечаленные, они вернулись домой и увидели, что две старшие девочки ждут их на улице, сидя на завалинке. Прошло несколько беспокойных дней, родители почти каждый день мотались в райцентр в больницу, надеясь, что дочери-крошке стало лучше, но увы! Потом кто-то из них все-таки заметил, что каждый раз, приходя домой, они обнаруживают девочек на улице. Видимо, дети боялись оставаться одни, без взрослых, в доме, в который, кстати говоря, они заехали совсем недавно. Стали расспрашивать: мол, в чем дело, вас кто-то напугал, чего боитесь? Оказалось, когда в доме нет взрослых, они видят какую-то маленькую старушку, которая каждый раз появляется из-за угла, а не заходит, как все люди, в дверь. Старуха очень злая, смотрит недобрым взглядом и постоянно что-то бормочет под нос. А что она бормочет, девочки не понимали. Тут, наверное, надо сказать, что семья переехала в Вилюйск, на родину мамы, из промышленного района, дети росли с русскими ребятишками и по-якутски плохо понимали.
Сами взрослые ничего не слышали и не видели, пока однажды не произошел случай, после которого глава семейства из атеиста в одночасье превратился в верующего человека.

Накануне мужчина работал в ночную смену и днем спал. В доме никого не было. И тут ему снится страшный сон. Из дальнего угла, которого так боялись его дети, вдруг появляется маленькая старушонка в старинной якутской одежде, на голове повязан синий платочек. Старушка подходит к его постели, долго так разглядывает его... и начинает на него карабкаться. Сама кожа да кости, маленького роста, а уселась верхом, будто какую-то глыбу сверху навалили – ни вздохнуть, ни повернуться. Он вроде как проснулся и хочет спросит: кто такая, что тебе от нас нужно? Но голос как будто прилип к гортани, и мужчина не может произнести ни звука. Он хочет свалить на пол зловредную старушонку, которая вроде что-то там прошамкала: мол, я за дочкой твоей младшенькой, по ее душу пришла... Тут мужчина очень рассердился, ему каким-то образом удалось встать с кровати. И тут между ними произошла самая настоящая схватка не на жизнь, а на смерть. Он понимал, что на кону жизнь его дочери: если он проиграет в этой драке, старуха заберет жизнь малышки. Поэтому во что бы то ни стало он должен ее одолеть! И ведь он ее победил. Старуха, шипя от злости, убралась в угол и растаяла там. Когда отец подруги пришел в себя, он обнаружил в комнате страшный беспорядок – значит, он вовсе не спал, и все это произошло на самом деле. Вот тогда он поверил своим детям. Вскоре они оттуда переехали в другой дом.

Кстати, эту старушку в тот же день увидела и мать подруги. Она дежурила у постели больной и случайно заснула. И снится ей, как открывается дверь и заходит маленькая старушка в синем платочке, низко повязанном на голове и закрывающем все лицо. Она начинает шнырять по всей палате, как будто кого-то ищет. Подходит поочередно ко всем койкам, а они-то уже пустые, вот она и бормочет: «Я тут уже взяла, и тут взяла...» Затем – о ужас! – она подходит к кровати, где лежит пока единственный живой ребенок, и протягивает костлявые руки... Потом почему-то отдергивает их и отчетливо так говорит: «Нет, ей пока рано со мной...» Мать в ужасе проснулась, потрогала лоб дочери, который был всегда горячим, и почувствовала, что температура ушла. Дежурный доктор, осмотрев девочку, очень удивился, что болезнь вдруг пошла на убыль, кризис миновал, и девочка выздоравливает. Единственная из всех заболевших.
Этот случай остался в качестве семейного преданья, которое рассказали, детям когда они стали почти взрослыми.

Призрак-спаситель

А это семейное предание мне рассказала молодая женщина. Когда она училась в 11-м классе, на рождественские каникулы, она отпросилась в гости к подруге с ночевкой. Подруга жила в том же доме, только в другом подъезде. Девочки сначала, как водится, немного погадали, потом долго разговаривали и легли спать довольно поздно. Подруга быстро уснула, а ей почему-то не спалось. Она долго ворочалась в постели и только под утро забылась тяжелым сном. И снится ей, как будто открывается дверь и входит ее покойный отец, который погиб в автомобильной катастрофе, когда она еще была маленькая. Он будто бы чем-то очень взволнован и без всяких лишних слов начинает ее будить: иди, мол, домой! Сейчас же! От испуга она просыпается и долго не может прийти в себя. В комнате уже светает и, конечно же, никого нет. Она поворачивается на другой бок и пробует заснуть, но сон не идет. В голове отчетливо звучит требовательный голос отца: «Иди домой!» И она решает идти домой, благо, что он рядом. Девочка наспех одевается и прибегает домой, открывает дверь своим ключом и входит в квартиру.

«До сих пор помню этот момент, - рассказывает она потом. – Дома было тихо, чисто, слышно было, как капает вода из крана... Но в то же время было что-то гнетущее, какой-то запах беды и одиночества, если можно так выразиться. Я, не разуваясь, бегу в комнату к матери. Она, повернувшись к стене, спит. Я поворачиваю ее к себе, и мне в глаза бросается ее неестественная бледность. С криком: «Мама, мама!» начинаю ее будить и не могу добудиться. Бегу к соседке, с которой мама дружила, та прибегает и вызывает скорую помощь. Маму увозят в больницу, и только потом я узнаю, что если бы я пришла, как обычно, в обед, то ее просто не успели бы спасти от инсульта.

На-вер-ное, в ка-ж-дой се-мье из по-ко-ле-ния в по-ко-ле-ние пе-ре-да-ют-ся до-шед-шие из глу-би-ны ве-ков ле-ген-ды о да-ле-ких пред-ках. Есть и в на-шем се-мей-ном ар-хи-ве та-кое пре-да-ние о пра-ро-ди-тель-ни-це ро-да по жен-ской ли-нии Ана-ста-сии Ни-ко-ла-ев-не По-ле-тае-вой. За-пи-сан-ное мо-ей ба-буш-кой со слов ее ба-буш-ки, звучит оно так.
Дней с той по-ры про-шло не-счи-та-но, во-ды утек-ло не-ме-ре-но. Где-то, по-чи-тай, год-ков за сем-на-дцать до цар-ско-го ма-ни-фе-ста 1861 го-да в бо-га-том се-ле Кон-стан-ти-но-во, что в Туль-ской гу-бер-нии, ро-ди-лась на скот-ном дво-ре де-воч-ка. Мать ее, кре-по-ст-ная скот-ни-ца Еф-ро-си-нья, мо-ло-дая вдо-ва, боль-ная, из-ну-рен-ная тяж-ким тру-дом, скон-ча-лась, так и не ус-лы-хав пер-во-го кри-ка сво-его ре-бен-ка.
Бед-ная ма-лют-ка ос-та-лась круг-лой си-ро-той.
По-де-лив ме-ж-ду со-бой не-хит-рое иму-ще-ст-во по-кой-ной, скот-ни-цы ки-ну-ли жре-бий: на чью до-лю дол-жен дос-тать-ся мла-де-нец, буд-то на-зло им ро-див-ший-ся. Вы-па-ла та горь-кая участь те-лят-ни-це Вар-ва-ре, жен-щи-не нра-ва серь-ез-но-го, су-ро-во-го. Ко-неч-но, спра-вед-ли-во-сти ра-ди на-до ска-зать, бар-ских те-лят и соб-ст-вен-ных ре-бят она не би-ла, но ма-лень-кую На-стю (та-ким име-нем ок-ре-сти-ли си-рот-ку) ту-зи-ла не-ми-ло-серд-но.
С пер-во-го же дня сво-его по-яв-ле-ния на свет го-ре-мыч-ное ди-тя не встре-ча-ло ни в ком из сель-чан ни со-стра-да-ния, ни жа-ло-сти, за-то под-за-тыль-ни-ки, пин-ки и зу-бо-ты-чи-ны ей от-пус-ка-ли не ску-пясь.
Бед-ная де-воч-ка с ут-ра до но-чи тру-ди-лась, а ее на-зы-ва-ли лен-тяй-кой и дар-мо-ед-кой. Со-всем кро-хой она пас-ла гу-сей и уток, в семь лет уже чис-ти-ла на-воз в те-лят-ни-ке, а чуть под-рос-ла - Вар-ва-ра оп-ре-де-ли-ла ее под-руч-ной к сво-ему му-жу, му-жи-ку жес-то-ко-му, ско-ро-му на рас-пра-ву, то вре-мя по ка-кой-то при-чи-не ос-та-вив-ше-му мит-ка-ле-вую фаб-ри-ку и пе-ре-се-лив-ше-му-ся со сво-им ткац-ким ста-ном к же-не на скот-ный двор.
Да, вид-но, не зря го-во-рит-ся: не все не-на-стье, взой-дет и крас-ное сол-ныш-ко. К сем-на-дца-ти го-дам Нас-тя рас-цве-ла не-ве-ро-ят-но, пре-вра-тив-шись в на-стоя-щую кра-са-ви-цу. А ле-том на от-дых прие-хал в свое име-ние ба-рин Афа-на-сий Пет-ро-вич. Как и по-ла-га-ет-ся - с же-ной, деть-ми, ок-ру-жен-ны-ми нянь-ка-ми, гу-вер-не-ра-ми. При стар-шем бар-чу-ке со-сто-ял в учи-те-лях Дмит-рий Фе-до-ро-вич Дементьев, че-ло-век мо-ло-дой, об-ра-зо-ван-ный, вы-хо-дец из бла-го-род-но-го, но обед-нев-ше-го ро-да.
Слу-чай-ная встре-ча с кре-по-ст-ной де-вуш-кой На-стень-кой ста-ла для не-го ро-ко-вой. Он влю-бил-ся. Впро-чем, на его сча-стье, уз-нав об этом, Афа-на-сий Пет-ро-вич не впал в не-го-до-ва-ние, на-про-тив, чрез-вы-чай-но рас-тро-гал-ся и да-же в по-ры-ве ве-ли-ко-ду-шия под-пи-сал не-сча-ст-ной си-рот-ке воль-ную. А так как ис-пра-ши-вать со-гла-сия на брак Дмит-рию Фе-до-ро-ви-чу бы-ло боль-ше не у ко-го (ро-ди-те-ли его то-же дав-но умер-ли), то и свадь-бу сыг-ра-ли не-за-мед-ли-тель-но.
Труд-но ска-зать, прав-да, нет ли, но буд-то бы в даль-ней-шем Ана-ста-сии Ни-ко-ла-ев-не пре-крас-но уда-ва-лось скры-вать свое крестьянское про-ис-хо-ж-де-ние, и дворянский род Дементьевых был в Тульской губернии одним из уважаемых.

С отцовской стороны мой прапрапрадед [Прапрапрадед (~1730-~1800) → прапрадед Леонтий (~1770-~1840) → прадед Максим Леонтьев сын Файдыша (~1800-~1860) →дед ушка Степан Максимов сын Файдыш (1826-1898) → отец Петр Степанович Файдыш (1854-1905)] был молодцом, красивым запорожским казаком. Пора-то в ХVIII веке была смутная, военная, и попал он в плен то ли к туркам, то ли к крымским татарам. Там ему за непокорность отрезали кончик языка, сделали рабом и называли его Файда .

Прожив на чужбине порядочно лет и высмотрев красивую полонянку или турчанку [Эта была типичная история. Писатель Константин Георгиевич Паустовский (1892-1968), считавшийся потомком запорожских казаков, писал: «До того как дед стал чумаком, он служил в николаевской армии, был на турецкой войне, попал в плен и привез из плена, из города Казанлыка во Фракии, жену - красавицу турчанку». (Паустовский К. «Повесть о жизни». Том I. - М.: Современный писатель, 1992. с. 10)] , мой предок бежал с нею и поселился на Украине. С той поры и пошел наш род Файдышей. Один старичок, знающий турецкий язык, переводил эту фамилию как “я сам”, а будто по-татарски Файда означает губная азбука, немой, без языка .

Была родственница, которая знала всю историю Файдышей, но, к несчастью, она уже умерла. Из ее рассказов помню только, что в детстве она восхищенно наблюдала, как братья казаки-Файдыши поили на речке лошадей в синих жупанах с красными кушаками,

а жили они тогда под Сумами в городе Мирополье. А казачество Мирополья относилось к Сумскому полку. И поэтому фамилия предков была Файдыши-Сумские. [В 1816 г, название Слободское казачье Войско упразднено, а Казаки по правам приравнены к государственным крестьянам. КАЗАЧИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК, А.И. Скрылов, Г.В.Губарев] .

В детстве мы любили разматывать легендарный кушак дедушки. Он был в несколько метров. Играть оружием его турецким тоже было неплохо.

Прадедушка мой Максим Леонтьевич занимался книжной торговлей в Мирополье и был известен как знаток книжного дела. Старшего сына Степана [Сохранилось СВИДЕТЕЛЬСТВО 1847 ГОДА, ИЮНЯ 2-ДНЯ : Сим свидетельствуем, что Курской губернии Суджанского уезда Заштатного города Мирополья у Казенного Крестьянина Максима Леонтьева сына Файдыша родился сын Стефан 1826-года Августа 1-дня и крещен того же числа, коему были восприемники Заштатного же города Мирополья жители казенные крестьяне Осип Иванов сын Михайличенко и Григория Сумца жена Ульяна Осипова дочь; таинство крещения совершал Священник Роман Мировицкий; треба сия записана в метричной книге Заштатного города Мирополья Соборно-Вознесенской Церкви Августа 1-дня 1826 года под N o: 24 м . В чем с приложением церковной печати и подписуемся Миропольской Соборно-Вознесенской Церкви Благочинный Священник Василий … ] он направил в Москву для расширения книготоргового дела.

Со стороны бабушки моей Любовь Александровны Шматковой, супруги Степана Максимовича Файдыша, дело было так. Происходила она из богатой семьи казаков Шматко (Шматковых). Отец её, Александр Шматко, работал управляющим у графа на Украине и был женат на итальянке из Венеции - гувернантке детей графа. Она была очень красива: черные глаза, иссиня-черные волосы. В семействе Шматко было двое детей: Любовь (моя бабушка) и Николай.

Однажды Александр Шматко вёз в шкатулке деньги, заснул и потерял шкатулку. Он был честнейшим человеком, ему поверили и пропажу шкатулки простили. Однако должности управляющего он был лишён и имение графа вместе с семьёй покинул. Всю оставшуюся жизнь мой прадедушка Александр Шматко очень бедствовал с семьей. Он и жена рано умерли, оставив дочь Любу с маленьким братом Колей на руках.

Любовь Шматкова была красива и внешне походила на мать итальянку: синие глаза и с синеватым оттенком волосы цвета воронова крыла, вырезанные ноздри. Волосы были такие густые и длинные, что она их выстригала в середине и несколько раз укладывала вокруг головы корзинкой.

1852-53 гг. Семья Файдыш: Степан Максимович с женой Любовью Александровной и дочерью Марией

Тут-то дедушка мой Степан Максимович, будучи молодым и преуспевающим, завоевал сердце бабушки моей Любовь Александровны полуитальянки, полуукраинки. Когда они поженились, то у них была уже дочка Мария [Мария Степановна Файдыш, в замужестве Воронина (1850-1914)] .

В середине ХIХ века Степан Максимович переехал с семьей из Мирополья в Москву и имел в Москве книжные склады. Торговля в Москве шла неплохо: если в 1853 году он - Московский мещанин Кадашевой Слободы Степан Максимов сын Файдыш , то уже в1857 году - купец [«КНИГА АДРЕСОВ ЖИТЕЛЕЙ МОСКВЫ, СОСТАВЛЕННАЯ ПО ОФИЦИАЛЬНЫМ СВЕДЕНИЯМ И ДОКУМЕНТАМ К. НИСТРЕМОМ» ежегодно в ХIХ веке переиздавалась и обновлялась. Впервые находим в 1857 году: «Файдыш Степан Максимович , 3 гильдии купец, Пятн. часть, в Садовник., дом Долганова». Далее в 1862 году: «Файдышев Степан Максимович , 3 г. куп., Пятн. ч., Голиковск. пер., д. Глебова». В 1863 году: «Файдышев Степан Максимович , 2 г. куп., Яуз. ч., 5 кв., в Никитск. пер., д. Мотылева №4». В 1865 и 1866 годах: «Файдышев Степан Максимович , 2 г. куп., Яким. часть, 5 кв., в Мал. Устинском пер., д. Ягодниковой». В 1867 и 1868 годах: «Файдышев Степан Максимович , 2 г. куп., Пятн. ч., 2 кв., в Овчинниках, д. Шерупенова»] .

Семья Степана Максимовича ФАЙДЫШ по 10 ревизии 1858 года. В книге Найденов Н.А "Материалы для истории московского купечества". Т.5-9. М.1887-1889 по 10 ревизии Кадашевской слободы, под № 101 находим: 1858 года февр. 28 - 3 гильдии купец Степан Максимович Файдыш 31; с 1854 г. из мещан; у него сыновья: Петр 4; Степан 2 1/2, у него, Степана Максимовича: жена Любовь Александровна 26, дочери - Марья 7, Александра 6 м. (правосл.)

Дети в семье Степана Максимовича и Любовь Александровны Файдыш умирали один за другим. Из восемнадцати остались только трое: Мария, Пётр (мой папа) и Степан. Все отличались блестящими способностями.

Жило семейство на Канале (говорилось Канава ) . [Водоотводный канал - сооружен в Москве в 1785 году для борьбы с наводнениями и образует как бы петлю, которая превращает одну часть Замоскворечья в остров. Канал (или канава , как его зовут в Москве) начинается у Бабьегородской плотины (плотина поддерживает высокий уровень воды выше храма Христа Спасителя) и заканчивается шлюзом ниже Краснохолмского моста. («По Москве» Репринтное воспроизведение издания М. и С.Сабашниковых от 1917 года. М. 1991. с. 307-308)]. Жили весело, хотя Степан Максимович и был самодуром. Характер у него был тяжёлый и властный. Детей он воспитывал строго: будил в шесть часов утра, а если не вставали, то подносил к пяткам горящую свечу. За столом дети должны были сидеть молча. Если кто заговорит, то того он бил ложкой по лбу говоря: “Остолоп осиновый лоб ”. Любил кутнуть, был высок, прям и тонок. Один раз, запирая склад, забыл там маленького Петю (моего папу), и тот в холоде и страхе провёл всю ночь и отморозил себе щёки.

1872 год. Любовь Александровна Файдыш, урожденная Шматкова

Жена его быстро располнела - была очень тучная, и они ездили с дедушкой на разных извозчиках. Однажды она провалилась, будучи беременной, в бане с верхней полки, но осталась жива. Была очень экспансивна. Как-то на вечере какой-то “кум” соблазнял её, но Любовь Александровна взяла вилку, проткнула себе грудь, говоря, что скорей умрёт, чем изменит своему мужу. Фамилию нашу бабушка произносила: “Хвайдыш ”. Она хорошо и вкусно готовила. На последней фотографии бабушка очень полная женщина. Умерла она рано от неправильного обмена веществ в организме. [В Москве на Даниловском кладбище на могильном памятнике следующая надпись: Любовь Александровна Файдыш , урождённая Шматкова , скончалась 20 февраля 1873 г. Жития ея было 41 год. Вечная ей память. И муж ея Степан Максимович скончался 17 мая 1898 г. Жития его было 75 лет].

1874 год. Степан Максимович Файдыш

Дедушка Степан Максимович после смерти жены еще раз был женат, но, кажется, неудачно. Под старость он жил у нас (у папы и мамы), а потом у маминой сестры в селе Черкизово по Казанской ж.д. Дожил Степан Максимович до 70 слишком лет, любил горилку. Казачья жажда подвига проявлялась у дедушки в активном желании помочь при тушении московских пожаров, нередко вопреки желаниям пожарников.

Степан Максимович часто вспоминал о былых подвигах казаков-предков, любуясь саблей и пикой, прикрепленных к ковру на стене. Где теперь его турецкое оружие, перешедшее от предков и знаменитый красный кушак-шарф, в который мы играли в детстве - неизвестно.

А брат бабушки Николай Александрович Шматков - был акционером в Товариществе “Скороход”, но о нем я расскажу подробнее.

О НИКОЛАЕ АЛЕКСАНДРОВИЧЕ ШМАТКОВЕ

Э тот дядя [- потомственный почетный гражданин. Большой. Кисловский переулок, дом Колокольцевой . («Вся Москва». Адресная и справочная книга на 1901 год. Москва. 1901. Издание Суворина.)] был миллионер. Он был одним из основателей обувной фабрики “Скороход” и нажил на этом капитал.

Первая его жена умерла, оставив ему дочку, кажется, Настеньку. Тетя Мариша (Мария Степановна Воронина) её воспитывала.

Вдруг он встретил энергичную немку Оттон (или Отон), на которой женился. Она была легкомысленна и увлеклась моим красивым отцом. Марии Степановне не понравилась эта шумливая немка, и она своими подозрениями поделилась с дядей Шматковым. А тот тогда порвал все отношения с папой, поссорившись с тетей Маришей, продолжал жить с Отон. Имел от неё двух сыновей: Александра [Александр Николаевич Шматков - потомственный почетный гражданин. Б.Кисловский, 4. Директор Товарищества “Больт и К°”, присяжный поверенный. («Вся Москва» на 1916 год. Адресная и справочная книга города Москвы. ХХХIII-й год издания.)] и Николая [Николай Николаевич Шматков - Б.Кисловский, 1. («Вся Москва» на 1916 год. Адресная и справочная книга города Москвы. ХХХIII-й год издания.)] .

Когда папа заболел, то тетя Мариша обратилась к своему дяде за помощью, так как её мама Любовь Александровна (моя бабушка) его вырастила. И как тогда говорилось “вывела в люди” [Николай Александрович Шматков , 2 гильдии купец. Пречистинская часть, 5 квартал, в Гагаринском пер., д. Шлиппе. (Московская памятная книжка или адрес-календарь жителей Москвы на 1868 год… Москва. 1868.)]. Н.А.Шматков обещал помочь, но помогал недостаточно, поэтому основные вклады внесла тетя Мариша - Мария Степановна Воронина.

Любезная племянница привет тебе мой!

Мне нужно с тобой видится, и говорить о Пете [Петр Степанович Файдыш] . Что с ним делать. Приезжай в Москву на Ильинку магазин А.Больт и Кº против купеческого банка Торговля Резиновыми Изделиями в четверг 20 сего месяца от 10 часов утра до 12 часов дня. Если не успеешь, то приезжай в субботу 22 сего месяца на том же месте часы те же, тогда перетолкуем обо всем.

И.К.Полякова я сегодня видел и просил его о Пете он обещал сделать что возможно. Пусть лечится, еще буду говорить с бухгалтером их С., что мы сделаем - не знаю. Народ сухой нужд чужих не признают, обязанности своей не признают, живет отказами. Не живешь и не работаешь, не получаешь - и платить не за что. Они со своей стороны правы.

Очень сожалею, что бросил службу, а при службе очень бы помог Петру, а теперь что сделаешь, когда концы с концами только при благополучии сводим. Душой болею об этом я.

Ты сказала, что приготовили 3 мальчиков в гимназию, то я согласен платить за них. Кажется плата 60 руб. с мальчика в год всего 180 р., и Пете и прочее я могу выдавать еще 120 рублей. Итого триста рублей в год, что и просили к свиданию. Если это необходимо, то я готов это дать, но служить только деньгами, хитрить и обманывать не могу - головы нет на плечах.

До свидания. Целую. Дядя твой Н. Шматков

Удельная

После смерти Н.А.Шматков всё своё состояние оставил жене Отон, а она после своей смерти шуточную сумму оставила дяде Стёпе и ничего нам. Где дети и что с ними стало неизвестно. Могила его громадное гранитное сооружение пошла на дело - на набережную.

В жизни каждого человека не может быть ничего важнее, чем Родина и Семья, а поэтому все мы обязаны относиться к ним с глубоким уважением, любовью и заботой.

Значение и важность наличия Родины, как правило, приходит к людям с взрослением, а вот понимание наличия и значимости семьи мы начинаем ощущать уже с малых лет, поскольку наибольшее участие и теплоту мы получаем от близких. В жизни случается всякое, но именно родная семья может стать той опорой, которая может оказать нужную поддержку в трудную минуту, а поэтому и свою семью всегда нужно любить и беречь.

Главными основами семьи являются царящие в ней духовно-нравственные ценности и традиции, хранимые семейные предания, которые не только скрепляют каждую семью, но и делают её по-своему уникальной.

В давние времена в семьях, как правило, проживали вместе три поколения, именно поэтому общение между старшими членами семьи и их внуками было повседневным. Тогда не было ни телевидения, ни интернета, а вечерами внуки часто слушали различные сказы, повествования и легенды, которые им рассказывали бабушки и дедушки. В любой семье случались интересные события, о которых старейшины рассказывали из поколения в поколение и которые постепенно превращались в семейные легенды. События могли быть совершенно разными – героическими, приключенческими или просто смешными, но главное, что было заложено в них – необычность или проявленная человеческая мудрость.

К сожалению, сейчас во многих семьях внуки не очень часто встречаются со своими дедушками и бабушками, поскольку проживают с ними раздельно, а если и встречаются, то нередко можно увидеть такую картину – внук или внучка просидит в гостях, уткнувшись в свой гаджет, поскольку интерес к социальным сетям перевешивает у ребёнка интерес общения со старшими.

Вот так и уходят в небытие семейные легенды, история рода, а мы постепенно становимся «иванами родства непомнящими»!

Этим конкурсом мы хотим немного повлиять на сложившуюся ситуацию, подтолкнуть ребят к разговору со старейшинами своей семьи или хотя бы с родителями.

Дорогие ребята! Проявите интерес к истории своего рода, попросите старших рассказать что-то необычное из их прошлого! Тогда и вам будет что рассказать своим детям и внукам, которые у вас обязательно когда-нибудь появятся. В свою очередь, и ваши потомки когда-нибудь расскажут об этом уже своим внукам и детям. А нам напишите об этом семейном событии прошлого в форме небольшого рассказа, эссе.

Истории могут быть любыми, главное – они должны казаться интересными и вам, и вашим читателям, которые их будут оценивать. Не обязательно указывать полные данные всех действующих лиц рассказа и точное место, где произошло описываемое вами событие, хватит примерных указаний. Чтобы было понятно, что от вас требуется, в качестве примера, вне конкурса, приведём семейную легенду одного из сотрудников Аппарата Уполномоченного по правам ребёнка.

Дорогие ребята и их мамы и папы, бабушки и дедушки! Конкурс будет длиться полгода, поэтому у вас есть время пообщаться между собой, вспомнить различные семейные истории и выбрать ту, о которой можно рассказать другим людям.

Безусловно, взрослым можно и нужно оказывать содействие своим детям в написании рассказа, эссе, но хотелось бы, чтобы основная работа – писательский труд – была выполнена самими детьми, а поэтому, уважаемые взрослые, ограничьтесь консультациями.

Как-то недавно читала я топик Оли Урбан о ее дедушке. Читала и ловила себя на тихой зависти: это же надо, какой ! Сказки рассказывал, и вообще, он был такой мужчина, на которого по молодости девчата очень даже засматривались.

Оля по возрасту — ровесница моей дочки. Это значит, что мой папа годился бы ей в дедушки. Мой папа тоже был бы хорошим дедом, но его давно уже нет в живых. А я принадлежу к поколению детей, у которых были, в основном, только бабушки.

На страницах нашего журнала я уже рассказала немного о своей замечательной бабушке, но только вскользь, использовав ее жизненную мудрость и советы народной целительницы. Это было в статье « ».

Чтобы увязать новый рассказ с рассказом в «Черемухе», полезла я искать ту свою статью, забив в поиск по сайту слово «бабушка». Вы знаете, результаты выдачи по сайту ошеломили меня! Сначала я даже подумала, что я не нажала кнопку «поиск» и по-прежнему осталась на главной странице.

Система выдала мне полтора десятков страниц, по 6-7 статей на каждой! Получается, что в наших с вами статьях бабушка упоминается даже чаще, чем мама. Вот так бабушки! Они играли и играют очень важную роль до сих пор, раз мы так часто говорим и пишем о них! Приятно, ведь я и сама бабушка!

Семейная история

Много ли из вас хорошо знают свою семейную историю? Я много чего слышала от своей бабушки, но моя детская память почти все просто выбросила за ненужностью, а жаль. Одно семейное предание все же сохранилось у меня, уж очень оно было необычным.

Я знала, что бабушкина мама, моя прабабушка была калекой: из-за родовой травмы она с детства хромала на обе ноги и ходила, переваливаясь, как уточка.

Дело было в Западной Беларуси, где почти до самой революции крестьяне ходили отрабатывать поденщину на панов. Родители девочки-калечки не отправляли свою дочку работать на панов (фотографий в 80-х годах позапрошлого столетия не было, выкладываю все, что нашла).

Смышленую девочку с детства приучали к такой работе, которая не требовала большой подвижности, но зато требовала усидчивости: к прядению, сучению и ткачеству. Она, моя прабабушка и свою дочку, мою бабушку научила этому, я сама видела у бабы в доме прялку, веретено и ткацкий станок.

Однажды по деревне прошелся староста и возле каждого двора объявил, что на уборку большого урожая кормовой свеклы должны выйти все, даже те, кто обычно не ходит, даже больные, дети и старики. За ними будет прислана телега.

Вот и моя прабабушка, тогда еще совсем юная, доковыляла утром, как могла, до телеги и поехала вместе со всеми на уборку свеклы. Дергать и складывать свеклу в бурты она не могла, поэтому ее вместе с остальными такими же бедолагами посадили резать ботву. Видимо, работа не слишком спорилась, потому что возле бабушки и ее «бригады» остановилась таратайка самой хозяйки-панны.

Длинные косы

У прабабушки были длинные-длинные черные косы, которые когда она сидела на перевернутом ветре, выпростались из-под платка и лежали на земле. Таратайка наехала на одну косу колесом и девушка закричала от боли. Панна ничего не поняла, испугалась, и ударила кнутом лошадь, задев еще и девушку. Пан, муж панны, все видел, но ничего не успел поделать.

Девушке повредили кнутом еще и глаз. Он не вытек, но остался слепым и полуприкрытым из-за шрама на всю жизнь. Плохо дело: кому нужна калека, которая еле ходит, да еще и слепая на один глаз.

Добрые панове

Но панна оказалась нормальным человеком, можно даже сказать, хорошей христианкой. Она щедро одарила семью деньгами, а девушку взяла к себе в усадьбу, чтобы та занималась ковроткачеством.

Прабабушке даже удалось выйти замуж за очень порядочного человека и родить двух дочерей-погодок, одна из них и была моей бабушкой. Кстати, у бабушки тоже долго была толстая черная коса, уложенная в узел на затылке.

Ковры моей прабабушки я еще долго видела у нас дома. Скажу по секрету: одним из домотканых ковров была накрыта стиральная машина у мамы в ванной, так что сидя в туалете на унитазе, я наизусть выучила узорчато-геометрические переплетения ярких и темных нитей. Это искусство, скажу я вам, не чета домотканому половику-редюшке из остатков лоскутов! Столько лет прошло, а ковер не потерял свежести красок, просто нитки его стали ветхими и истончились.

Приобщение к знахарству

Моя прабабушка, проживая поблизости от панской семьи, приобщилась к некоторой культуре. Например, она научилась бегло читать, детки у нее были чистенькими и аккуратно причесанными, а еще — она пристрастилась со временем к знахарству и травничеству.

Эти знания упали прабабушке не с неба. В университетах она не училась и первые свои знания черпала из старинных польских календарей, которые хранились для растопки печей на чердаке барского дома.

Еще одним источником знаний знахарки-самоучки стала купленная на ярмарке за корзину огурцов старая книга о лекарственных растениях, с картинками и описаниями.

Женщина не ленилась сама ковылять потихоньку за околицу и собирать травки по описаниям, сушить их в пучках и пользовать отварами и настойками односельчан.

Но самым главным ее наставником стала старая цыганка из табора, осевшего на зиму поблизости в лесу. Она утверждала, что ей знакомы древние заклинания,сохраняемые ее племенем на протяжении веков.

Именно от старой цыганки бабушка научилась выводить некоторые кожные заболевания, сводить бородавки и заговаривать зубы. Муж не одобрял прабабушкиного увлечения, он считал, что негоже порядочной женщине водить дружку с цыганкой.

Но весной табор исчез, исчезла и цыганка. А знания и навыки остались моей прабабушке в наследство, а потом перешли к моей бабушке, а уж от нее немножко узнала и я.

Наследство белорусской прабабушки...

Старая книга, написанная, как я думаю, на старославянском, потому что в ней была не только ять, но и другие непонятные буквы и сокращения, долго еще была припрятана у моей бабушки в сундучке.

Куда она делась потом, не знаю, а жаль этого раритета! Она была написана примерно вот такими старинными письменами, как на картинке

Зато всем потомкам прабабушки по женской линии достались густые черные волосы, а внукам по мужской линии — белые-белые, как лен, волосы моего прадеда, высокого белоруса, настоящего «белого русина».

Может и мой светловолосый внучок-турчонок тоже каким-то чудом унаследовал светлый цвет волос от прапрадедушки, несмотря на своих черноглазых и черноволосых маму, бабушку, прабабушку и прапрабабушку.

… и татарской бабушки

Не могу, хоть коротко, не вспомнить свою рыжую татарскую бабушку, папину маму. У нее была белая кожа и ясные карие глаза. Странная игра природа наградила белорусскую бабушку черной мастью, а татарскую — рыжей. К сожалению, о папиной маме я не знаю почти ничего. Папа не рассказывал, а я не спрашивала.

Знаю только, что замуж ее отдали в 12 лет, а в 14 она уже родила первенца, и что судьба ее была несчастливой. Жаль, но от татарской бабушки я не унаследовала ничего, кроме разреза глаз.

Эх, да что там: о каждой из наших бабушек можно написать отдельную увлекательную книгу. И она написана уже, но не нами, а кем-то невидимым, написана и сохранена где-то навечно. Так же, как и наша жизнь.