Умственные интересы манилова в поэме мертвые души. Манилова, если бы он был живым человеком: «Зачем

И его усадьбы в тексте произведения). Сам Гоголь признал, что рисовать такие характеры очень трудно. В Манилове нет ничего яркого, резкого, бросающегося в глаза. Таких расплывчатых, неопределенных образов много в свете, говорит Гоголь; на первый взгляд они похожи друг на друга, но стоит вглядеться в них, и только тогда усмотришь «много самых неуловимых особенностей». «Один Бог разве мог сказать, какой был характер Манилова, – продолжает Гоголь. – Есть род людей, известных под именем: «люди так себе, ни то, ни сё – ни в городе Богдан, ни в селе Селифан».

Из этих слов мы заключаем, что главное затруднение для Гоголя представляло не столько внешнее определение характера, сколько внутренняя оценка его: хороший человек Манилов, или нет? Неопределенность его и объясняется тем, что он ни добра, ни зла не делает, а мысли и чувства его безупречны. Манилов – мечтатель, сентименталист; он напоминает собою бесчисленных героев различных сентиментальных, отчасти романтических романов и повестей: те же мечты о дружбе, о любви, та же идеализация жизни и человека, те же высокие слова о добродетели, и «храмы уединенного размышления», и «сладкая меланхолия», и слезы беспричинные и сердечные вздохи... Приторным, слащавым называет Гоголь Манилова; скучно с ним всякому «живому» человеку. Совершенно такое же впечатление производит на человека, избалованного художественной литературой XIX века, чтение старых сентиментальных повестей, – та же приторность, та же слащавость и, наконец, скука.

Манилов. Художник А. Лаптев

Но сентиментализм у нас захватил несколько поколений, и потому Манилов – живой человек, отмеченный не одним Гоголем . Гоголь только отметил в «Мертвых душах» карикатурную сторону этой созерцательной натуры, – он указал на бесплодность жизни сентиментального человека, живущего исключительно в мире своих тонких настроений. И вот, тот образ, который для людей конца XVIII века считался идеальным, под пером Гоголя предстал «пошляком», коптителем неба, живущим без пользы родине и людям, не понимающим смысла жизни... Манилов «Мертвых душ» – карикатура на «прекраснодушного человека» (die schöne Seele немецких романтиков), это изнанка Ленского... Недаром сам Пушкин , рисуя поэтический образ юноши, боялся, что если бы он остался в живых, подольше пожил впечатлениями русской действительности, то под старость, отяжелев от сытной, бездельной жизни в деревне, закутанный в халат, он легко обратился бы в «пошляка». И Гоголь нашел, во что он мог бы обратиться – в Манилова.

Цели жизни у Манилова нет, – нет никакой страсти – оттого нет в нем задора, нет жизни... Хозяйством он не занимался, мягкий и гуманный в обращении с крестьянами, он их подчинил полному произволу приказчика-плута, и им от этого было нелегко.

Чичиков легко понял Манилова и ловко разыграл с ним роль такого же «прекраснодушного» мечтателя; он засыпал Манилова витиеватыми словами, очаровал нежностью своего сердца, разжалобил жалкими фразами о своей бедственной судьбе и, наконец, погрузил его в мир мечты, «парения», «духовных наслаждений»... «Магнетизм души», грезы о вечной дружбе, мечты о блаженстве вдвоем философствовать в тени вяза, – вот мысли, чувства и настроения, которые в Манилове сумел ловко расшевелить Чичиков...

Характеристика Манилова, одного из героев поэмы « » (1842 г.) русского писателя (1809 - 1852).

От имени этого героя в русский язык вошло слово ➤ беспочвенная мечтательность, пассивно-благодушное отношение к действительности.

Манилов женат. Проживает в деневне Маниловка. У него двое мальчиков - Фемистоклюс и Алкид.

Том I, глава I

"Тут же познакомился он с весьма обходительным и учтивым помещиком Маниловым... "

"Помещик Манилов, еще вовсе человек не пожилой, имевший глаза сладкие, как сахар, и щуривший их всякий раз, когда смеялся, был от него без памяти. Он очень долго жал ему руку и просил убедительно сделать ему честь своим приездом в деревню, к которой, по его словам, было только пятнадцать верст от городской заставы. На что Чичиков с весьма вежливым наклонением головы и искренним пожатием руки отвечал, что он не только с большою охотою готов это исполнить, но даже почтет за священнейший долг."

Том I, глава II

Описание деревни Маниловки:

"Поехали отыскивать Маниловку. Проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты, кажется, сделали, а каменного дома в два этажа всё еще не было видно. Тут Чичиков вспомнил, что если приятель приглашает к себе в деревню за пятнадцать верст, то значит, что к ней есть верных тридцать. Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на юру, то-есть на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается подуть; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были разбросаны по-английски две-три клумбы с кустами сиреней и желтых акаций; пять-шесть берез небольшими купами кое-где возносили свои мелколистные жиденькие вершины. Под двумя из них видна была беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью «храм уединенного размышления»; пониже пруд, покрытый зеленью, что, впрочем, не в диковинку в аглицких садах русских помещиков. У подошвы этого возвышения, и частию по самому скату, темнели вдоль и поперек серенькие бревенчатые избы, которые герой наш, неизвестно по каким причинам, в ту ж минуту принялся считать и насчитал более двух сот; нигде между ними растущего деревца или какой-нибудь зелени; везде глядело только одно бревно. Вид оживляли две бабы, которые, картинно подобравши платья и подтыкавшись со всех сторон, брели по колени в пруде, влача за два деревянные кляча изорванный бредень, где видны были два запутавшиеся рака и блестела попавшаяся плотва; бабы, казалось, были между собою в ссоре и за что-то перебранивались. Поодаль, в стороне, темнел каким-то скучно-синеватым цветом сосновый лес. Даже самая погода весьма кстати прислужилась: день был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светлосерого цвета, какой бывает только на старых мундирах гарнизонных солдат, этого, впрочем, мирного войска, но отчасти нетрезвого по воскресным дням. Для пополнения картины не было недостатка в петухе, предвозвестнике переменчивой погоды, который, несмотря на то, что голова продолблена была до самого мозгу носами других петухов по известным делам волокитства, горланил очень громко и даже похлопывал крыльями, обдерганными, как старые рогожки. Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина, который стоял в зеленом шалоновом сюртуке, приставив руку ко лбу в виде зонтика над глазами, чтобы рассмотреть получше подъезжавший экипаж. По мере того как бричка близилась к крыльцу, глаза его делались веселее и улыбка раздвигалась более и более."

О Манилове и его жене:

"Один бог разве мог сказать, какой был характер Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то, ни сё, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан, по словам пословицы. Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова. На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то, заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами. В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: какой приятный и добрый человек! В следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: чорт знает, что такое! и отойдешь подальше; если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную. От него не дождешься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можешь услышать почти от всякого, если коснешься задирающего его предмета. У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гуляньи с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где- нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было. Дома он говорил очень мало и большею частию размышлял и думал, но о чем он думал, тоже разве богу было известно. — Хозяйством нельзя сказать, чтобы он занимался, он даже никогда не ездил на поля, хозяйство шло как-то само собою. Когда приказчик говорил: «хорошо бы, барин то и то сделать», «да, недурно», отвечал он обыкновенно, куря трубку, которую курить сделал привычку, когда еще служил в армии, где считался скромнейшим, деликатнейшим и образованнейшим офицером: «да, именно недурно», повторял он. Когда приходил к нему мужик и, почесавши рукою затылок, говорил «Барин, позволь отлучиться на работу, подать заработать» «ступай», говорил он, куря трубку, и ему даже в голову не приходило, что мужик шел пьянствовать. Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. — При этом глаза его делались чрезвычайно сладкими и лицо принимало самое довольное выражение, впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами. В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на 14 странице, которую он постоянно читал уже два года. В доме его чего-нибудь вечно недоставало: в гостиной стояла прекрасная мебель, обтянутая щегольской шелковой материей, которая, верно, стоила весьма недешево; но на два кресла ее недостало, и кресла стояли обтянуты просто рогожею; впрочем, хозяин в продолжение нескольких лет всякий раз предостерегал своего гостя словами: «Не садитесь на эти кресла, они еще не готовы». В иной комнате и вовсе не было мебели, хотя и было говорено в первые дни после женитьбы: «Душенька, нужно будет завтра похлопотать чтобы в эту комнату хоть на время поставить мебель». Ввечеру подавался на стол очень щегольской подсвечник из темной бронзы с тремя античными грациями, с перламутным щегольским щитом, и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону и весь в сале, хотя этого не замечал ни хозяин, ни хозяйка, ни слуги. Жена его... впрочем, они были совершенно довольны друг другом. Несмотря на то, что минуло более восьми лет их супружеству, из них все еще каждый приносил другому или кусочек яблочка, или конфетку, или орешек и говорил трогательно-нежным голосом, выражавшим совершенную любовь: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек». — Само собою разумеется, что ротик раскрывался при этом случае очень грациозно. Ко дню рождения приготовляемы были сюрпризы: какой-нибудь бисерный чехольчик на зубочистку. И весьма часто, сидя на диване, вдруг, совершенно неизвестно из каких причин, один оставивши свою трубку, а другая работу, если только она держалась на ту пору в руках, они напечатлевали друг другу такой томный и длинный поцелуй, что в продолжение его можно бы легко выкурить маленькую соломенную сигарку. Словом, они были то, что говорится счастливы. Конечно, можно бы заметить, что в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов, и много бы можно сделать разных запросов. Зачем, например, глупо и бестолку готовится на кухне? зачем довольно пусто в кладовой? зачем воровка ключница? зачем нечистоплотны и пьяницы слуги? зачем вся дворня спит немилосердым образом и повесничает всё остальное время? Но всё это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо. А хорошее воспитание, как известно, получается в пансионах. А в пансионах, как известно, три главные предмета составляют основу человеческих добродетелей: французский язык, необходимый для счастия семейственной жизни, фортепьяно, для доставления приятных минут супругу, и, наконец, собственно хозяйственная часть: вязание кошельков и других сюрпризов. Впрочем, бывают разные усовершенствования и изменения в методах, особенно в нынешнее время; всё это более зависит от благоразумия и способностей самих содержательниц пансиона. В других пансионах бывает таким образом, что прежде фортепьяно, потом французский язык, а там уже хозяйственная часть. А иногда бывает и так, что прежде хозяйственная часть, т.-е. вязание сюрпризов, потом французский язык, а там уже фортепьяно. Разные бывают методы. Не мешает сделать еще замечание, что Манилова... но признаюсь, о дамах я очень боюсь говорить, да притом мне пора возвратиться к нашим героям, которые стояли уже несколько минут перед дверями гостиной, взаимно упрашивая друг друга пройти вперед."

О жене Манилова:

"«Позвольте мне вам представить жену мою», сказал Манилов. «Душенька, Павел Иванович!»

Чичиков, точно, увидел даму, которую он совершенно было не приметил, раскланиваясь в дверях с Маниловым. Она была недурна, одета к лицу. На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета, тонкая небольшая кисть руки ее что-то бросила поспешно на стол и сжала батистовый платок с вышитыми уголками. Она поднялась с дивана, на котором сидела; Чичиков не без удовольствия подошел к ее ручке. Манилова проговорила, несколько даже картавя, что он очень обрадовал их своим приездом и что муж ее, не проходило дня, чтобы не вспоминал о нем."

Том I, глава IV

Чичиков разговаривает с хозяйкой трактира:

"«А! Собакевича знаешь?» спросил он и тут же услышал, что старуха знает не только Собакевича, но и Манилова, и что Манилов будет повеликатней Собакевича: велит тотчас сварить курицу, спросит и телятинки; коли есть баранья печенка, то и бараньей печенки спросит, и всего только что попробует, а Собакевич одного чего- нибудь спросит, да уж зато всё съест, даже и подбавки потребует за ту же цену."

К работе над своим главным произведением - поэмой «Мертвые души» - Н.В. Гоголь приступил в 1835 году и не прекращал ее до самой смерти. Он ставил перед собой задачу - показать отсталую поместно-крепостническую Россию со всеми ее пороками и недостками. Большую роль в этом играли мастерски созданные автором образы представителей дворянства, составлявшего основной социальный класс в стране. Описание деревни Манилова, Коробочки, Собакевича, Ноздрева, Плюшкина позволяет понять, насколько различны, но в то же время типичны, бедны духовно были люди, являвшиеся главной опорой власти. Это при том, что каждый из представленных помещиков считал себя лучшим среди остальных.

Роль интерьера

Пять глав первого тома, посвященных помещикам, Гоголь строит по одному принципу. Он характеризует каждого хозяина через описание его внешности, манеру вести себя с гостем - Чичиковым - и родными. Автор рассказывает о том, как была устроена жизнь в поместье, что проявляется через отношение к крестьянам, всему имению и собственному дому. В результате возникает обобщенная картина того, как жили «лучшие» представители крепостной России в первой половине XIX века.

Первым дается описание деревни Манилова - весьма милого и доброжелательного, на первый взгляд, помещика.

Долгая дорога

Не очень приятное впечатление оставляет уже путь в имение. При встрече в городе помещик, пригласивший Чичикова в гости, отмечал, что он живет верстах в пятнадцати отсюда. Однако проехали уже все шестнадцать и даже больше, а дороге, казалось, не будет конца. Два встретившихся мужика указали, что через версту будет поворот, а там и Маниловка. Но и это мало походило на истину, и Чичиков сделал для себя вывод, что хозяин, как это часто водилось, в разговоре сократил расстояние вдвое. Возможно, для того, чтобы заманить - вспомним фамилию помещика.

Наконец, впереди все же показалось имение.

Необычное расположение

Первым бросился в глаза двухэтажный господский дом, который был построен на возвышении - «на юру», как указывает автор. Именно с него стоит начать описание деревни Манилова в поэме «Мертвые души».

Казалось, что одиноко стоявший дом со всех сторон обдувают ветра, какие только случались в этих местах. Склон холма, на котором стояло здание, покрывал подстриженный дерн.

Нелепое расположение дома дополняли клумбы с кустами и сирени, разбитые в английском стиле. Рядом росли чахлые березы - не больше пяти или шести - и стояла беседка со смешным для этих мест названием «Храм уединенного размышления». Малоприглядную картину довершал небольшой пруд, который, впрочем, не был редкостью в имениях помещиков, увлекавшихся английским стилем.

Нелепость и непрактичность - таково первое впечатление от увиденного хозяйства помещика.

Описание деревни Манилова

«Мертвые души» продолжает рассказ о череде убогих, серых крестьянских изб - Чичиков насчитал их не меньше двухсот. Они располагались вдоль и поперек у подножия холма и состояли из одних бревен. Между избами гость не увидел ни деревца, ни прочей зелени, что делало деревушку и вовсе не привлекательной. Вдалеке как-то скучно темнел Таково описание деревни Манилова.

«Мертвые души» содержат субъективную оценку увиденного Чичиковым. У Манилова ему все показалось каким-то серым и непонятным, даже «день был не то ясный, не то мрачный». Лишь две ругавшиеся бабы, тянувшие по пруду бредень с раками и плотвой, да петух с ободранными крыльями, кричавший во все горло, несколько оживляли представшую картину.

Встреча с хозяином

Описание деревни Манилова из «Мертвых душ» будет неполным без знакомства с самим хозяином. Он стоял на крыльце и, узнав гостя, тут же расплылся в самой веселой улыбке. Еще при первой встрече в городе Манилов поразил Чичикова тем, что в его внешности, казалось, было много сахара. Теперь же первое впечатление только усилилось.

В действительности помещик сначала представал человеком очень добрым и приятным, однако спустя минуту это впечатление совершенно менялось, и вот уже возникала мысль: «Черт знает что такое!». Дальнейшее поведение Манилова, чрезмерно заискивающее и построенное на желании угодить, это полностью подтверждает. Хозяин расцеловался с гостем, словно они были приятелями целый век. Затем пригласил в дом, всячески пытаясь выказать уважение к нему тем, что никак не хотел входить в дверь раньше Чичикова.

Внутренняя обстановка

Описание деревни Манилова из поэмы «Мертвые души» вызывает ощущение нелепости во всем, включая убранство господского дома. Начнем с того, что рядом с дорогой и даже изящной мебелью, стоявшей в гостиной, располагались пара кресел, на обшивку которых в свое время не хватило ткани. И вот уже несколько лет хозяин всякий раз предупреждал гостя, что они еще не готовы. В иной комнате мебели не было вовсе вот уже восьмой год - с момента женитьбы Манилова. Точно так же за ужином на стол могли поставить рядом роскошный бронзовый подсвечник, выполненный в античном стиле, и какого-нибудь «инвалида» из меди, всего в сале. Но никто из домашних на это

Так же смешно выглядел и кабинет хозяина. Он был, опять-таки, непонятного серо-голубого цвета - что-то подобное тому, что автор уже упоминал, давая общее описание деревни Манилова в начале главы. На столе года два лежала книга с закладкой на одной и той же странице - ее никто никогда не читал. Зато по всей комнате был разложен табак, а на подоконниках предстали ряды горок, выложенных из золы, остававшейся в трубке. Вообще, мечтать и курить - это были главные и притом любимые занятия помещика, совершенно не интересовавшегося своими владениями.

Знакомство с семьей

Жена Манилова подобна ему самому. Восемь лет совместной жизни мало изменили отношения между супругами: они все также угощали друг друга кусочком яблока или прерывали занятия, чтобы запечатлеть поцелуй. Манилова получила хорошее воспитание, научившее всему, что было необходимо для счастливой говорить по-французски, играть на фортепьяно и вышивать бисером какой-нибудь необычный чехольчик, чтобы сделать сюрприз мужу. И все равно, что на кухне готовили плохо, в кладовых не было запаса, ключница много воровала, а слуги все больше спали. Гордостью супругов были их сыновья, названные странными и обещавшие в будущем показать большие способности.

Описание деревни Манилова: положение крестьян

Из всего сказанного выше уже напрашивается один вывод: все в имении шло как-то так, своим чередом и без какого бы то ни было вмешательства хозяина. Эта мысль подтверждается, когда Чичиков заводит разговор о крестьянах. Оказывается, Манилов даже не представляет, сколько душ у него умерло за последнее время. Не может дать ответ и его приказчик. Он лишь отмечает, что очень много, с чем помещик тут же соглашается. Впрочем, слово «много» не удивляет читателя: описание деревни Манилова и те условия, в каких жили его крепостные, дают понять, что для имения, в котором помещик совсем не заботится о крестьянах, это обычное дело.

В результате вырисовывается малопривлекательный образ главного героя главы. Бесхозяйственному мечтателю не приходило в голову выехать на поля, узнать, в чем нуждаются зависящие от него люди, или хотя бы попросту пересчитать, сколько их у него. Причем автор добавляет, что мужик запросто мог обмануть Манилова. Он отпрашивался якобы подработать, но сам спокойно шел пьянствовать, и до этого никому не было дела. К тому же все слуги, включая приказчика и ключницу, были нечисты на руку, что вовсе не беспокоило ни Манилова, ни его супругу.

Выводы

Довершают описание деревни Манилова цитаты: «есть род людей … ни то ни се, ни в городе Богдан ни в селе Селифан… к ним следует примкнуть и Манилова». Таким образом, от которого, на первый взгляд нет никому вреда. Он всех любит - даже самый отпетый мошенник у него превосходнейший человек. Иногда мечтает о том, как бы устроить лавки для крестьян, но эти «прожекты» очень далеки от реальности и никогда не будут воплощены на деле. Отсюда общее понимание «маниловщины» как социального явления - склонность к псевдофилософии, отсутствие всякой пользы от существования. А с этого и начинается деградация, а затем и крах человеческой личности, на что обращает внимание Гоголь, давая описание деревни Манилова.

«Мертвые души», таким образом, становятся приговором обществу, в котором лучшие представители поместного дворянства подобны Манилову. Ведь остальные окажутся еще хуже.

Большое место в поэме Гоголь уделяет изображению поместного дворянства - помещиков-крепостников.

По наружности помещик Манилов - «человек видный». «В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек». В следующую затем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: «Черт знает, что такое» и отойдешь подальше; если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную». Душевная пустота Манилова выражена, прежде всего, в праздной мечтательности и слащавой сентиментальности. Манилов любит помечтать, но мечты его беспредметны, неосуществимы. Между его мечтой и действительностью - полный разлад. Он мечтает, например, о сооружении через пруд каменного моста с лавками «по обеим сторонам», об устройстве подземного хода, о постройке дома с таким высоким бельведером, чтобы оттуда можно было видеть Москву. Никакого практического смысла в этих мечтаниях нет.

Время Манилова ничем не заполнено. Он любит сидеть в своей «приятной комнатке», предаваться размышлениям и от нечего делать расставлять «красивыми рядками» горки выбитой из трубки золы. «В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на 14 странице, которую он постоянно читал уже два года».
В обращении с людьми Манилов до приторности учтив и обходителен. Разговаривая с Чичиковым, он пересыпает свою речь «приятными» словами и комплиментами, но не в состоянии высказать ни одной живой и интересной мысли. «От него не дождешься никакого живого или хоть заносчивого слова, какое можешь услышать от всякого, если коснешься задирающего его предмета».

Ко всем людям он относится с одинаковым благодушием и в любом человеке склонен видеть только хорошее. Когда в разговоре с Чичиковым речь касается губернских чиновников, Манилов каждому из них дает самую лестную оценку: губернатор у него «препочтеннейший и прелюбезнейший», вице-губернатор - «милый», полицмейстер - «очень приятный» и т. д. Доброта, мягкость, доверчивое отношение к людям - эти сами по себе неплохие качества характера у Манилова являются отрицательными, так как они не связаны с критическим отношением к окружающему.

Он далек от практической деятельности и хозяйственных дел: его дом стоит на юру, открыт всем ветрам, пруд зарос зеленью, деревня бедна.
Хозяйство у этого помещика «шло как-то само собой», на поля он никогда не ездил, не знал даже, сколько у него мужиков и сколько из них умерло. Поручив хозяйство приказчику, он полностью устранился от решения каких бы то ни было хозяйственных вопросов. Его соображению никак не доступно, для чего потребовались Чичикову умершие
крестьяне, зато с большим удовольствием он мечтает пожить с Чичиковым «на берегу какой-нибудь реки».

Таким внешне приятным, но нравственно опустошенным изображен Манилов. Образ Манилова стал нарицательным. Пустая, не связанная с реальной жизнью мечтательность, одинаковое ко всем людям благодушие, независимо от их качеств, до сих пор носят название маниловщины.

Манилов – первый из помещиков, кого посетил Павел Иванович Чичиков, главный герой романа-поэмы Гоголя «Мертвые души». Порядок визитов не случаен в этом произведении – описание помещиков расположены по степени их деградации, от меньшей — к наивысшей. Поэтому в образе Манилова мы увидим некоторые положительные черты.

Фамилия помещика тоже символична. Она образована от слова «манить». Его сладкие речи, привлекательная внешность и обхождение привлекают людей, создают приятную обстановку для общения. Он как яркая обертка у конфетки, внутри которой, впрочем, ничего нет. Это отмечает и сам Гоголь: «…человек так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан».

Анализируем образ

Владелец Маниловки отличался приятной наружностью и потрясающей доброжелательностью по отношению к другим людям, будь то учитель его детей или крепостной крестьянин. Для каждого он находил хорошие и приятные слова, всем старался понравиться и угодить. Критиковать кого-либо было не в его правилах.

В отличие от Собакевича, он не считал местного губернатора разбойником с большой дороги, а полагал, что это «прелюбезнейший человек». Полицейместер в понимании Манилова вовсе не мошенник, а очень даже приятная личность. Ни о ком он не сказал ни одного плохого слова. Как мы видим, поверхностность суждений этого персонажа не дает ему объективно воспринимать других людей.

Манилов служил в армии, где армейские товарищи характеризовали его как деликатнейшего и образованного офицера.

После восьми лет брака он продолжал испытывать нежные чувства к своей супруге, ласково называл ее Лизанькой, и все время старался чем-то побаловать. У него было два сына с более чем странными именами – Фемистоклюс и Алкид. Как будто этими вычурными именами Манилов хочет выделиться, заявить о своей исключительности.

Большую часть времени владелец двухсот крестьянских дворов пребывал в мечтах и грезах. Для этого «важного» занятия имелась в поместье специальная беседка с помпезным названием «Храм уединенного размышления». Богатая фантазия Манилова «смело» преображала окружающую действительность. Через пруд мысленно строился мост, на котором купцы бойко торговали всевозможным товаром, или же над хозяйским домом возводился бельведер такой высоты, что можно было увидеть Москву, или же рылся подземный ход (впрочем, назначение подземного хода наш мечтатель не уточняет).

Мечты заводили Манилова в такие дали, что реальная жизнь оказывалась на втором плане. Все хозяйство было возложено на приказчика, Манилов же ни во что не вникал, а только предавался фантазиям, все время курил трубку и бездельничал. Даже книга в его кабинете два года была заложена закладкой на одной и той же 14-й странице. Крестьяне, под стать барину, также разленились, пруд зарос зеленью, ключница проворовалась, приказчик раздобрел и не вставал раньше 9 часов утра. Но ничто не могло нарушить размеренного течения комфортной и праздной жизни добродушного помещика.

Манилов оказался настолько впечатлительным человеком, что в ответ на просьбу Чичикова продать мертвые души, выронил трубку и в изумлении застыл с открытым ртом. Но в итоге он пришел в себя и продемонстрировал дружеское расположение и бескорыстие – отдал мертвые души совершенно безвозмездно, чем совершенно растрогал Чичикова. В разговоре с приятелем Манилов продемонстрировал полную отстраненность от хозяйственных дел – он даже не смог назвать количество умерших крестьян, не говоря уже об их именах и фамилиях.

Маниловщина

Термин «маниловщина» возник как раз таки на основе черт этого героя романа «Мертвые души». Это образ жизни, характеризующийся отрывом от реальности, праздностью, легкомысленностью, «витанию в облаках», бездействию. Люди, подобные Манилову, проводят время в пустых мечтах, которые не спешат претворять в жизнь. Они гротескно слащавы, не имеют собственного мнения, стремятся всем угодить, мыслят поверхностно и нереалистично.

Заботятся больше о том, какое впечатление производят, чем о реальном развитии души и характера. Такие личности приятны в общении и благодушны, но в остальном совершенно бесполезны для общества. Многие литературоведы полагают, что в образе Манилова Гоголь пытался изобразить Николая I.

Обобщим образ, сгруппировав положительные и отрицательные черты Манилова

Положительные качества

Благодушный и обходительный

Гостеприимный

Вежливый

Образованный

Позитивный

Бескорыстный

Держится со всеми на равных, невысокомерный

Искренне любит свою семью – жену и детей

Поэтически воспринимает жизнь

Отрицательные качества

Склонность игнорировать проблемы

Праздность

Беспечность

Внутренняя пустота

Бесхозяйственность

Отсутствие собственного мнения

Пустословие и витиеватый слог

Склонность к пустым фантазиям

Бесхарактерность

Равнодушие к чужим проблемам (смертность крестьян высока в его поместье)

Бездействие

Чрезмерная потребность в одобрении (желание всем нравиться)

Подхалимство

Неискренность

Поверхностность суждений

Чрезмерная приторность, слащавость в общении

Излишняя доверчивость

Инфантилизм

Отсутствие лидерских качеств и внутреннего стержня

Отсутствие понимания цели и смысла своей жизни