Синдром почтальона Печкина, или Размышления о том, почему у нас некультурная молодёжь.

Ходили недавно с попадьёй в кино. Фильм был неплохим, но настроение изрядно подпортила навязчивая реклама, нахально предваряющая показ ленты, на которую, собственно, и были куплены билеты. Пока минут 10-15 мы вынуждены были смотреть рекламные трейлеры других фильмов (непонятно почему так беспардонно вклиненные в оплаченный просмотр совсем другой картины), я сидел и размышлял о том, что меня раздражает больше: развратное и глупое содержание или примитивнейшая форма этих рекламируемых картин?

Решил, что . Бесспорно, плохо то, что фильмы в основном про убийства, ограбления, измены и т.д., но ещё больше раздражает и озадачивает та аляповатость, с которой всё это теперь передаётся. Сюжет можно предсказать заранее, после самых первых просмотренных кадров, а главные герои — явно не живые люди, но функции, механически взаимодействующие друг с другом по заранее заданному алгоритму. Основные качества подобных фильмов исчерпываются, как правило, спецэффектами, благодаря которым постоянно нарушаются все возможные законы физики, логики и просто здравого смысла, причём делается это, опять же, неимоверно аляповато и бессмысленно.

Впрочем, самое удивительное — это то, что по прошествии некоторого времени я прочитал в ленте новостей, как один из фильмов, запомнившийся мне из рекламы своей глупостью и банальностью, бьёт рекорды кассовых сборов…

Ну почему, спрашивается, так печально обстоят дела у нас в России: у молодёжи, наполняющей залы кинотеатров при показе очередного «блокбастера», — полное отсутствие вкуса во всём? Один мой знакомый, часто бывающий за границей, как-то мне посетовал в этой связи, что русские женщины и девушки, в отличие от европейских, до сих пор иногда одеваются и красятся не столько неприлично или развратно, сколько пошло и банально-примитивно, эдакие Эллочки Людоедки в стране Чехова, Чайковского и Тарковского…

Есть искушение сказать про современной молодёжи, что-то вроде «народ сей невежда в законе, проклят он…», но пару раз мне довелось взглянуть на проблему несколько под другим углом. Дважды я становился невольным свидетелем того, как тонко и нежно могут прочувствовать современные подростки, юноши и девушки, прикосновение к настоящему, классическому искусству, с которым они, по моему выводу, абсолютно незнакомы.

Однажды, ещё диаконом, я присутствовал на семинарской свадьбе. Женился мой приятель, который, как это водится, пригласил своих однокурсников семинаристов и позвал нескольких старых друзей, с которыми раньше учился в обычной средней школе. «Обычные парни» сидели как раз напротив меня, и им явно всё вокруг было чудаковато: вокруг столько «церковников», барышень с чистыми лицами, раскованных бурсаков, получивших по случаю свадьбы приятеля вожделенную увольнительную из семинарии, и несколько священников.

Видели бы вы восхищённые лица этих школьных приятелей жениха, когда после первого тоста семинарская братия грянула молодым «многая лета» на четыре голоса. Впервые услышав вживую пение мужского хора, они, дотоле сидевшие с независимыми и несколько угрюмыми от скуки лицами, не могли сдержать своего восторга от слушания этих незамысловатых на самом-то деле аккордов. Ну, а когда импровизированный хор перешёл к более сложным для исполнения народным песням, один из «крутых» (судя по «прикиду») парней, будучи совершенно трезв, неожиданно разрыдался…

Другой случай произошёл совсем недавно. В рамках празднования дня славянской письменности и культуры меня пригласили выступить перед учениками старших классов одной из самых слабых школ нашего города. После моего рассказа о красоте русского языка и вреде сквернословия состоялся импровизированный концерт, на котором приглашённый вокалист исполнил замечательным басом какую-то грустную старинную русскую народную песню. Слушая её, юные хулиганы, безнадёжные двоечники и двоечницы с раскрашенными как в китайском цирке лицами сидели и хлюпали носами, стыдливо закрывая ладонями влажные от слёз глаза…

Так что молодёжь у нас не плохая или некультурная — она чаще всего заброшенная. Эти ребята и девчата с серьгами в носах, волосами, окрашенными в космические цвета — они ни разу не были в Большом, не слышали вживую пение хора Сретенского монастыря и не смотрели «Собачье сердце» или «Семнадцать мгновений весны». Им просто , и они как те дети, выросшие на фастфуде, которых шокирует вид домашних блинов или морковного салата.

Так что с молодёжью всё во многом оптимистично — у неё синдром почтальона Печкина, который однажды признался, что был вредным и злым только лишь потому, что у него раньше велосипеда не было. Так и современные молодые люди на самом деле имеют шанс потянуться к прекрасному, перестав следовать примитивной моде из «ящика», или как минимум более критично оценивая её. Были бы только рядом те, кто подарит «велосипед» — частые и впечатляющие, эмоционально богатые встречи с родной культурой, которых недодали родители.

Это, как священника, меня очень обнадёживает. Ведь если с культурой всё далеко не безнадежно, то и с более тонкой субстанцией — духовностью — аналогично. Молодёжь не отходила от Христа, она просто никогда Его не знала. И я верю и даже знаю, что, однажды увидев Его в глазах другого человека, многие молодые люди еще поймут, какое это большое счастье и радость — быть с Ним, органично оставаясь при этом творческим человеком, современным и модным в самом лучшем смысле этого слова.

Ходили недавно с попадьёй в кино. Фильм был неплохим, но настроение изрядно подпортила навязчивая реклама, нахально предваряющая показ ленты, на которую, собственно, и были куплены билеты. Пока минут 10-15 мы вынуждены были смотреть рекламные трейлеры других фильмов (непонятно почему так беспардонно вклиненные в оплаченный просмотр совсем другой картины), я сидел и размышлял о том, что меня раздражает больше: развратное и глупое содержание или примитивнейшая форма этих рекламируемых картин?

Решил, что форма . Бесспорно, плохо то, что фильмы в основном про убийства, ограбления, измены и т.д., но ещё больше раздражает и озадачивает та аляповатость, с которой всё это теперь передаётся. Сюжет можно предсказать заранее, после самых первых просмотренных кадров, а главные герои — явно не живые люди, но функции, механически взаимодействующие друг с другом по заранее заданному алгоритму. Основные качества подобных фильмов исчерпываются, как правило, спецэффектами, благодаря которым постоянно нарушаются все возможные законы физики, логики и просто здравого смысла, причём делается это, опять же, неимоверно аляповато и бессмысленно.

Впрочем, самое удивительное — это то, что по прошествии некоторого времени я прочитал в ленте новостей, как один из фильмов, запомнившийся мне из рекламы своей глупостью и банальностью, бьёт рекорды кассовых сборов…

Ну почему, спрашивается, так печально обстоят дела у нас в России: у молодёжи, наполняющей залы кинотеатров при показе очередного «блокбастера», — полное отсутствие вкуса во всём? Один мой знакомый, часто бывающий за границей, как-то мне посетовал в этой связи, что русские женщины и девушки, в отличие от европейских, до сих пор иногда одеваются и красятся не столько неприлично или развратно, сколько пошло и банально-примитивно, эдакие Эллочки Людоедки в стране Чехова, Чайковского и Тарковского…

Есть искушение сказать про безвкусицу и некультурность современной молодёжи, что-то вроде «народ сей невежда в законе, проклят он…», но пару раз мне довелось взглянуть на проблему несколько под другим углом. Дважды я становился невольным свидетелем того, как тонко и нежно могут прочувствовать современные подростки, юноши и девушки, прикосновение к настоящему, классическому искусству, с которым они, по моему выводу, абсолютно незнакомы.

Однажды, ещё диаконом, я присутствовал на семинарской свадьбе. Женился мой приятель, который, как это водится, пригласил своих однокурсников семинаристов и позвал нескольких старых друзей, с которыми раньше учился в обычной средней школе. «Обычные парни» сидели как раз напротив меня, и им явно всё вокруг было чудаковато: вокруг столько «церковников», барышень с чистыми лицами, раскованных бурсаков, получивших по случаю свадьбы приятеля вожделенную увольнительную из семинарии, и несколько священников.

Видели бы вы восхищённые лица этих школьных приятелей жениха, когда после первого тоста семинарская братия грянула молодым «многая лета» на четыре голоса. Впервые услышав вживую пение мужского хора, они, дотоле сидевшие с независимыми и несколько угрюмыми от скуки лицами, не могли сдержать своего восторга от слушания этих незамысловатых на самом-то деле аккордов. Ну, а когда импровизированный хор перешёл к более сложным для исполнения народным песням, один из «крутых» (судя по «прикиду») парней, будучи совершенно трезв, неожиданно разрыдался…

Другой случай произошёл совсем недавно. В рамках празднования дня славянской письменности и культуры меня пригласили выступить перед учениками старших классов одной из самых слабых школ нашего города. После моего рассказа о красоте русского языка и вреде сквернословия состоялся импровизированный концерт, на котором приглашённый вокалист исполнил замечательным басом какую-то грустную старинную русскую народную песню. Слушая её, юные хулиганы, безнадёжные двоечники и двоечницы с раскрашенными как в китайском цирке лицами сидели и хлюпали носами, стыдливо закрывая ладонями влажные от слёз глаза…

Так что молодёжь у нас не плохая или некультурная — она чаще всего заброшенная. Эти ребята и девчата с серьгами в носах, волосами, окрашенными в космические цвета — они ни разу не были в Большом, не слышали вживую пение хора Сретенского монастыря и не смотрели «Собачье сердце» или «Семнадцать мгновений весны». Им просто не привили нормального вкуса , и они как те дети, выросшие на фастфуде, которых шокирует вид домашних блинов или морковного салата.

Так что с молодёжью всё во многом оптимистично — у неё синдром почтальона Печкина, который однажды признался, что был вредным и злым только лишь потому, что у него раньше велосипеда не было. Так и современные молодые люди на самом деле имеют шанс потянуться к прекрасному, перестав следовать примитивной моде из «ящика», или как минимум более критично оценивая её. Были бы только рядом те, кто подарит «велосипед» — частые и впечатляющие, эмоционально богатые встречи с родной культурой, которых недодали родители.

Это, как священника, меня очень обнадёживает. Ведь если с культурой всё далеко не безнадежно, то и с более тонкой субстанцией — духовностью — аналогично. Молодёжь не отходила от Христа, она просто никогда Его не знала. И я верю и даже знаю, что, однажды увидев Его в глазах другого человека, многие молодые люди еще поймут, какое это большое счастье и радость — быть с Ним, органично оставаясь при этом творческим человеком, современным и модным в самом лучшем смысле этого слова.

Как правильно писать спам

Проникновенную, но нецензурную речь я пропущу и приступлю к главному. Первые два предложения просто восхитительны, и напоминают вкрадчивую фразу "А у вас геморрой и импотенция?".
Я уже говорил, что люди разучились писать рекламу. Поэтому основные правила начнем учить прямо сейчас.

Идем по ошибкам дальше.
Буковка R после названия фирмы должна символизировать солидность, но здесь она смотрится как у собаки пятое колесо.
Фраза "Программа не содержит вирусов " здесь явно неуместна (что, все другие программы комплектуются вирусом?), но, если уж приперло, то можно написать примерно так: "Каждую нашу программу мы проверяем антивирусом ".

Какой же все-таки хитрожопый узел about:blank Оказывается, это не только пустая страница, но и ценный мех...

Недавно появившийся в психиатрии диагноз postal service syndrome происходит от выражения “going postal”, обозначающего внезапное безумие, сопровождающееся немотивированным насилием по отношению к окружающим.

На русский это обычно переводят как “постальный синдром” или просто ‘офисное безумие”, так как подобные случаи, начавшись среди работников почтовой службы США, с годами приняли более-менее повсеместный характер.

Все началось в 1983 – почтовые работники без какой-либо видимой причины впадали в состояние амока, убивая своих сослуживцев, начальство, и вообще окружающих, которым повезло оказаться в неправильное время и в неправильном месте. Итак.

12 августа 1983 года, город Джонстон, Южная Калифорния. Почтовый работник Перри Смит, находясь на рабочем месте, выходит на охоту с дробовиком 12го калибра, в результате убит начальник почтового отделения, двое работников ранено.

20 августа 1986 года. Эдмонд, штат Оклахома. Патрик Шеррил, почтальон на полставки, заходит в городское почтовое отделение с двумя пистолетами 45го калибра. Опыт предыдущего коллеги явно пошел на пользу – здесь убито 14 и ранено 6 работников почты. Сделав дело, Патрик покончил с собой.

10 августа1989 года. Эскондидо, Калифорния. Джон Мерлин Тейлор убивает жену и двух своих коллег в почтовом отделении Оранж Глен.

Впрочем, это касается не только почтальонов. Офисный планктон составляет им достойную конкуренцию, недавний пример – бойня в Гонолулу в офисе корпорации Ксерокс, где было убито семь человек. Или вот еще инцидент, менее известный, – некто Алекс Макнамарра. 4 августа 1999 года он удушил сканером коллегу по работе – сунул его голову в сканер, сдавил крышкой и начал сканировать. Интересно, кто-нибудь додумался выставить сканы на e-bay?

Ладно, на хрен предысторию. Для этого есть гугл, если кому нужно больше фактов, там много интересного. Перейдем собственно к сути проблемы. А она в том, что жизнь маленького человека в наши дни есть полное говно. Работа с 9 до 6, потом watch tv and drink your beer, ну, или Бегбедер, зеленый чай, кроссворды, фитнесс – у кого какой темперамент. Ну, и, как общий фон, новые Найки с насосом в подошве, Боно спасает мир от голода и вечная жопа J Lo. Не хватает оптимизма и работоспособности – сьешь таблетку. Не спится – другая таблетка. Ах, ну да, еще секс – синенькая таблетка специально для физических упражнений, связанных с обменом секрециями. Очень комфортное рабство, конечно.

Система работает идеально, но и она иногда дает сбои, и вот, пожалуйста, postal service syndrome – типичный сбой механизма, восстание одного раба. Аффективность такой реакции просто понять. Можно сидеть в клетке, но быть, что называется, “свободным внутри” – красиво звучит, но здесь и сейчас все по-другому. Какая там внутренняя свобода – prison’s in your mind. Когда ты видишь, что твои желания навязаны тебе, и их воплощение не может принести удовлетворения. Когда индивидуальность такой же тренд, как обтягивающие джинсы, и хочется не «быть самим собой», а просто быть – что остается делать? Остается насилие. Иррациональное насилие по отношению к окружающим – боссу, родственникам, ни в чем не повинным (чушь, невиновных нет) коллегам по работе. Обреченная изначально попытка разрушить решетку внутренней тюрьмы. Момент реализации самых сокровенных желаний – он стоит всей бездарно прожитой жизни. Остальное ложь.

ИЛИ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ТОМ, ПОЧЕМУ У НАС НЕКУЛЬТУРНАЯ МОЛОДЁЖЬ

Ходили недавно с попадьёй в кино. Фильм был неплохим, но настроение изрядно подпортила навязчивая реклама, нахально предваряющая показ ленты, на которую, собственно, и были куплены билеты. Пока минут 10-15 мы вынуждены были смотреть рекламные трейлеры других фильмов (непонятно почему так беспардонно вклиненные в оплаченный просмотр совсем другой картины), я сидел и размышлял о том, что меня раздражает больше: развратное и глупое содержание или примитивнейшая форма этих рекламируемых картин?

Решил, что форма. Бесспорно, плохо то, что фильмы в основном про убийства, ограбления, измены и т.д., но ещё больше раздражает и озадачивает та аляповатость, с которой всё это теперь передаётся. Сюжет можно предсказать заранее, после самых первых просмотренных кадров, а главные герои — явно не живые люди, но функции, механически взаимодействующие друг с другом по заранее заданному алгоритму. Основные качества подобных фильмов исчерпываются, как правило, спецэффектами, благодаря которым постоянно нарушаются все возможные законы физики, логики и просто здравого смысла, причём делается это, опять же, неимоверно аляповато и бессмысленно.

Впрочем, самое удивительное — это то, что по прошествии некоторого времени я прочитал в ленте новостей, как один из фильмов, запомнившийся мне из рекламы своей глупостью и банальностью, бьёт рекорды кассовых сборов…

Ну почему, спрашивается, так печально обстоят дела у нас в России: у молодёжи, наполняющей залы кинотеатров при показе очередного «блокбастера», — полное отсутствие вкуса во всём? Один мой знакомый, часто бывающий за границей, как-то мне посетовал в этой связи, что русские женщины и девушки, в отличие от европейских, до сих пор иногда одеваются и красятся не столько неприлично или развратно, сколько пошло и банально-примитивно, эдакие Эллочки Людоедки в стране Чехова, Чайковского и Тарковского…

Есть искушение сказать про безвкусицу и некультурность современной молодёжи, что-то вроде «народ сей невежда в законе, проклят он…», но пару раз мне довелось взглянуть на проблему несколько под другим углом. Дважды я становился невольным свидетелем того, как тонко и нежно могут прочувствовать современные подростки, юноши и девушки, прикосновение к настоящему, классическому искусству, с которым они, по моему выводу, абсолютно незнакомы.

Однажды, ещё диаконом, я присутствовал на семинарской свадьбе. Женился мой приятель, который, как это водится, пригласил своих однокурсников семинаристов и позвал нескольких старых друзей, с которыми раньше учился в обычной средней школе. «Обычные парни» сидели как раз напротив меня, и им явно всё вокруг было чудаковато: вокруг столько «церковников», барышень с чистыми лицами, раскованных бурсаков, получивших по случаю свадьбы приятеля вожделенную увольнительную из семинарии, и несколько священников.

Видели бы вы восхищённые лица этих школьных приятелей жениха, когда после первого тоста семинарская братия грянула молодым «многая лета» на четыре голоса. Впервые услышав вживую пение мужского хора, они, дотоле сидевшие с независимыми и несколько угрюмыми от скуки лицами, не могли сдержать своего восторга от слушания этих незамысловатых на самом-то деле аккордов. Ну, а когда импровизированный хор перешёл к более сложным для исполнения народным песням, один из «крутых» (судя по «прикиду») парней, будучи совершенно трезв, неожиданно разрыдался…

Другой случай произошёл совсем недавно. В рамках празднования дня славянской письменности и культуры меня пригласили выступить перед учениками старших классов одной из самых слабых школ нашего города. После моего рассказа о красоте русского языка и вреде сквернословия состоялся импровизированный концерт, на котором приглашённый вокалист исполнил замечательным басом какую-то грустную старинную русскую народную песню. Слушая её, юные хулиганы, безнадёжные двоечники и двоечницы с раскрашенными как в китайском цирке лицами сидели и хлюпали носами, стыдливо закрывая ладонями влажные от слёз глаза…

Так что молодёжь у нас не плохая или некультурная — она чаще всего заброшенная. Эти ребята и девчата с серьгами в носах, волосами, окрашенными в космические цвета — они ни разу не были в Большом, не слышали вживую пение хора Сретенского монастыря и не смотрели «Собачье сердце» или «Семнадцать мгновений весны». Им просто не привили нормального вкуса, и они как те дети, выросшие на фастфуде, которых шокирует вид домашних блинов или морковного салата.

Так что с молодёжью всё во многом оптимистично — у неё синдром почтальона Печкина, который однажды признался, что был вредным и злым только лишь потому, что у него раньше велосипеда не было. Так и современные молодые люди на самом деле имеют шанс потянуться к прекрасному, перестав следовать примитивной моде из «ящика», или как минимум более критично оценивая её. Были бы только рядом те, кто подарит «велосипед» — частые и впечатляющие, эмоционально богатые встречи с родной культурой, которых недодали родители.

Это, как священника, меня очень обнадёживает. Ведь если с культурой всё далеко не безнадежно, то и с более тонкой субстанцией — духовностью — аналогично. Молодёжь не отходила от Христа, она просто никогда Его не знала. И я верю и даже знаю, что, однажды увидев Его в глазах другого человека, многие молодые люди еще поймут, какое это большое счастье и радость — быть с Ним, органично оставаясь при этом творческим человеком, современным и модным в самом лучшем смысле этого слова.

Священник Димитрий Фетисов