Спектакль £¥€$ (ложь). Федор Елютин: шоу «Ложь» — игровой смарт-жанр, люди кричат, делают ставки, выигрывают и проигрывают Спектакль «Ложь во спасение»: как купить билеты

Спектакль "Ложь во спасение" в Ленкоме.

По мотивам Алехандро Касоны. Продолжительность спектакля - 2 часа. 45 мин.

Стоимость билетов: от 1500руб.

Ленком не устает радовать своих поклонников замечательными новыми спектаклями в репертуаре. Одна из таких постановок, появившихся в афише не столь давно, однако уже успевшей покорить сердца театралов - спектакль «Ложь во спасение», инсценировка пьесы Алехандро Касоны «Деревья умирают стоя». Билеты на спектакль Ленкома «Ложь во спасение» исчезают из продажи практически моментально, поэтому мы рекомендуем озаботиться их заблаговременным бронированием. Постановка является детищем выдающегося режиссера Глеба Панфилова - закономерно, что в главной роли здесь задействована его муза и блистательная актриса Инна Чурикова, одно имя которой в афише способно обеспечить аншлаг спектаклю. «Ложь во спасение» - спектакль философский, заставляющий задуматься о многом. Это история о том, как некий синьор Бальбоа выгоняет из дома собственного внука за связь с криминалом и неподобающее поведение. Чтобы пощадить жену, Эухению, синьор Бальбоа пишет ей письма от имени внука. В этих письмах он представляется полностью раскаявшимся, изменившимся в лучшую сторону, взявшимся за ум. Проходят годы, Эухения скучает по внуку. И вот к ней приезжает он - красивый и успешный, предупредительный и внимательный. Только Эухения не подозревает, что этот молодой человек - подставное лицо, визит которого организован некой фирмой по исполнению желаний. По всем законам жанра вскоре на горизонте должен появиться настоящий внук. Своевременный заказ билетов на спектакль «Ложь во спасение» позволит вам узнать развязку этого интригующего спектакля.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

МАРТА-ИЗАБЕЛЛА АННА ЗАЙКОВА

СЕНЬОР БАЛЬБОА, дедушка Народный артист России ВИКТОР РАКОВ

БАБУШКА Народная артистка СССР ИННА ЧУРИКОВА

ХЕНОВЕВА Заслуженная артистка России ИРИНА СЕРОВА

ДРУГОЙ АЛЕКСЕЙ ПОЛЯКОВ

О документальном театре и новом интерактивном спектакле о деньгах Business FM рассказал создатель проектов Remote Moscow, Cargo, «Кандидат» и других экспериментальных проектов импресарио Федор Елютин

Федор Елютин. Фото: Facebook

В Москве запускают интерактивное шоу о деньгах. Зрителям предлагают стать миллионерами или потерять все, в форме игры сделав ставки из собственного кошелька. Премьера называется «Ложь», намекая на иллюзию экономики как таковой. О документальном театре и «Лжи» в интервью обозревателю Business FM Евгении Смурыгиной рассказал импресарио Федор Елютин .

Ваш ближайший спектакль называется «Ложь». Это интерактивное шоу о деньгах, как сказано в релизе, «предлагает принять участие в глобальной экономической игре». Это адаптация европейского театрального проекта?

Федор Елютин: В оригинале шоу называется Lies, причем пишется оно не латиницей, а как £¥€$. Получается целая валютная палитра. Наша компания «Импресарио» занимается тем, что ездит по международным театральным фестивалям. Мы ездим в Авиньон, или в Эдинбург, или в Берлин куда-нибудь, или, может быть, в США и смотрим там всякое. И большое, и маленькое, и оперу, и, может быть, даже балет, и театр где-нибудь в грузовике и в подвале. В общем, максимально в разных местах. Если что-то понравилось и это хочется повторить уже в Москве, то мы договариваемся об адаптации. Как правило, кампания расписана на год-полтора вперед, так что мы бронируем какое-то время, в среднем две-три недели, иногда месяц на создание. Создатели оригинальной версии каждого спектакля приезжают в Москву в полном составе: это, как правило, режиссер, второй режиссер, артисты, может быть, технический директор. Уже вместе с российской командой мы создаем шоу. Артисты, декорации, площадка — это на нашей стороне. Ребята нас обучают и рассказывают, о чем это шоу, как оно сделано и как его вообще играть. Потом уезжают, и мы остаемся с ним одни.

Федор Елютин: Это единственное, чем я сейчас занимаюсь. Трудно назвать это бизнесом. Это бизнес, но я к этому так не отношусь. Для меня это творчество, искусство, для меня это возможность почувствовать себя живым. То есть еда тебя насыщает, вода утоляет жажду, а искусство позволяет чувствовать, что ты живой человек, что ты переживаешь, что ты как-то рефлексируешь. И если это удовольствие позволяет тебе еще каким-то образом заработать, путешествовать, ездить по фестивалям, то это здорово.

Но вернемся к валютной «Лжи». Кем этот спектакль был сделан оригинально?

Федор Елютин: Это бельгийская театральная команда Ontroerend Goed.

Вы не в первый раз с ними сотрудничаете?

Федор Елютин: Это уже четвертый спектакль с ними. Первый спектакль был «Твоя игра» — это интерактивный опыт для одного зрителя. Второй спектакль был «Смайл», когда мы тебя катаем полчаса по пространству в кресле-каталке с завязанными глазами и с завязанными руками. Спектакль, которого ты не увидишь.

По-моему, очень страшно. Я не пошла на этот ваш спектакль.

Федор Елютин: Я понимаю. Этого просто многие боялись. Потому что ты не знаешь, что там происходит, что с тобой будет. И мы говорим: ребята, мы там вам жабу не подкладываем, колоть вас ничем не будем, это полчаса расслабления, вы просто доверьтесь.

Ничего себе расслабление.

Федор Елютин: Ну да, людям, которые over controlled (с сверхсильным самоконтролем. — Business FM), очень сложно. Я, предположим, именно такой человек, мне сложно давался этот опыт, но я бы назвал его театральным спа. Ты приходишь, расслабляешься и получаешь удовольствие. Когда ты идешь в спа, ты же не думаешь, что тебе сделают плохо. Так или иначе, это была наша третья работа с бельгийцами. Четвертая работа — «Кандидат». Это шоу о выборе. Оригинальное название спектакля — Fight Night, в ноябре была премьера, это наш хит. Очень актуально было в предвыборной повестке. Самые классные спектакли были, естественно, 18 марта.

И теперь вы его уже не играете?

Федор Елютин: Играем, просто пауза. Осенью мы вернемся.

Давайте расскажем вкратце, в чем суть шоу «Кандидат». Это социальный эксперимент, когда у всех зрителей есть небольшой пульт для голосования и они выбирают среди кандидатов, которые представлены, сначала самого симпатичного, а потом в зависимости от того, что эти люди говорят или делают. Когда я впервые смотрела, то гадала, каждый ли раз все происходит одинаково.

Федор Елютин: У нас всего восемь артистов, в спектакле задействованы пять человек, у нас два ведущих, и результаты зависят только от того, как голосуют люди.

И каждый раз они разные?

Федор Елютин: Конечно. У нас 227 вариантов развития сценария. У нас есть пара артистов, которые чаще всего выходят в финал, есть какая-то собственная статистика. Но каждый артист знает роль, если он уйдет первым, если он уйдет вторым, третьим, четвертым и пятым. Это очень большая и сложная работа для любого артиста, для них это максимальная авантюра, потому что, когда они выходят на сцену, они не знают, когда с нее уйдут. Для них это конкуренция внутри, и это очень здорово.

А что это за артисты, кстати?

Федор Елютин: Ребята трудятся в разных театральных проектах. Кто-то из «Мастерской Брусникина», кто-то из «Гоголь-центра». В общем, разные ребята, и мы с ними сотрудничаем на протяжении трех лет. Они играли и в «Игре», и в «Смайле» — в общем, в разных работах. Это такая наша труппа без труппы. У нас нет собственного театра, но мы встречаемся и делаем такие штуки.

«Это же не классический театр, не Чехов, не Островский — это вещь в себе».

Нынешняя премьера «Ложь» — это фестивальная находка? Или вы доверяете бельгийцам из Ontroerend Goed, потому что всегда с ними работаете?

Федор Елютин: Их первую работу я увидел в Эдинбурге в Шотландии на фестивале Fringe. Это был спектакль Game оf You — наша версия «Твоя игра». И когда мы поняли, что это здорово, я начал у них спрашивать: ребята, а что у вас есть еще? Они говорят: «Вообще-то, «Твоя игра» — это трилогия, есть вторая и третья часть». Я говорю: «О"кей, давайте привезем вторую часть». Это оказался спектакль «Смайл» (в кресле-каталке. — Business FM). Потом они говорят: «Но еще же есть и третья часть». Она называется Eternal, в российской версии — «Сокровенное». Это спектакль в стиле спид-дейтинг, когда пять человек приходят, их встречают пять артистов, и у них маленькие свидания. И год назад в Генте состоялась премьера шоу Lies, которое они делали, мы туда поехали с моей коллегой Ксюшей Аникеевой, посмотрели, и это был такой первый мой опыт, когда я увидел премьеру и сказал: все, я беру это. И забукировал себе этот слот, в котором мы сейчас с вами находимся, на нынешний июнь. Я понимал, что будет, конечно, футбол, что всем будет вообще не до театра и будет весьма сложно и проблематично, потому что многие подрядчики и внимание людей сконцентрированы на Германии, Мексике, Исландии и так далее. Но тем не менее я понимал, что это надо делать сейчас, потому что у ребят, во-первых, был слот, а во-вторых, мне нравится летом выпускать премьеры.

Вы намеренно это делаете, чтобы не конкурировать с классическим театром?

Федор Елютин: Абсолютно верно.

Как развивается спектакль «Ложь»?

Федор Елютин: В оригинальной версии в зале 12 столов условно для игры в покер. За каждым сидит по семь человек и крупье. Каждый стол является некой страной. Мы будем играть в игру под названием «кость». Вы ее бросаете, это будет вашим неким двигателем. То есть никаких карт. Это экономическая игра. Каждому человеку вначале мы говорим: возьмите с собой наличные, они вам пригодятся, потому что в начале игры мы предлагаем сделать некую ставку. Мы рекомендуем от 500 до 3000 рублей, эти деньги вам вернутся, но ставка повлияет на ход игры, потому что в итоге банк этой вашей страны будет составлен из ваших денег. Удивительно, но иногда люди, даже зная, что деньги им вернутся, не хотят рисковать. А кто-то, напротив, может дать и 5000. Уже на этом этапе становится понятно, насколько люди готовы рисковать и играть. Ну и, конечно же, крупье говорит не «делайте ваши ставки», а «делайте ваши инвестиции, господа». Я всегда с трудом рассказываю про этот спектакль, потому что мы это называем experience. Это то, что происходит с тобой, и то, что надо пробовать. Потому что ведь нет никакой истории, которую мы вам рассказываем, это же не классический театр, не Чехов, не Островский, это вещь в себе. Это, конечно, один из наших веселых спектаклей, потому что люди кричат, делают ставки и выигрывают, проигрывают — и все это происходит параллельно. Это очень активный, очень игровой смарт-жанр. Причем ребята же не делают никаких умозаключений, не говорят, что финансовая система какая-то не такая, никак ее не оценивают. И вы уже сами вправе выбирать, как к этому относиться, хорошо это или плохо.

«Люди устали наблюдать, они готовы выйти на сцену и что-то сделать на ней».

Много ли в Москве людей, которые ходят на ваши спектакли? Как варьируется аудитория от премьеры к премьере?

Федор Елютин: Ядро нашей аудитории — это люди от 25 до 37-38 лет. Это не те люди, которые ходят в классический театр. Для того чтобы прийти к нам, необязательно иметь большой литературный бэкграунд — достаточно купить билет. Подготовка тоже не нужна.

Так ведь это и не театр в привычном понимании. Это некий гибридный жанр.

Федор Елютин: Верно. Но театр всегда был разным. Он был и для одного зрителя, и не для одного зрителя. Просто сейчас люди готовы и хотят взаимодействовать, хотят не сидеть в кресле, а выйти на сцену и что-то сделать на ней. Люди устали наблюдать.

Я бы поправила. Есть часть аудитории, которая не хочет интерактива, а, напротив, хочет сидеть и смотреть, и чтобы никого никто не трогал.

Федор Елютин: Да.

Эти люди к вам не ходят?

Федор Елютин: Не ходят. Они не понимают формат: зачем куда-то идти, что-то должен делать, а кто-то, может, будет меня трогать, зачем это нужно. Конечно же, в Европе люди куда более открыты и идут на эти эксперименты проще. Они более open-minded (восприимчивы. — Business FM). Начиная со спектакля Remote, к нам в первый сезон пришли десять тысяч человек. Потом они сделали нам славу на 20 тысяч человек, рассказали своим друзьям. Remote — это спектакль-бродилка немецкой компании Rimini Protokoll, который начинался на Миусском кладбище, а заканчивался на крыше ЦУМа. Да, верно. Мы его продолжаем играть четвертый сезон по выходным. Приходите, вообще классная штука. Это тоже наш такой хит. Очень простой и очень понятный.

«Будьте смелее, мы готовы. А вы?»

Какой проект у вас был за последние несколько лет самым успешным, а какой вообще не зашел аудитории?

Федор Елютин: У нас не было вообще ни одного неуспешного проекта. Просто иногда ты можешь играть больше. Вот Remote достаточно простой, там, в принципе, нет артистов. Есть некая аудиозапись, которую мы играем, мы могли ее проигрывать, не знаю, четыре-пять раз в день. В первый год мы играли по восемь-десять спектаклей за выходные. Потом интерес просто немножко спал. Но Remote продолжает работать без моего участия. «Твоя игра» была таким же хитом. Может быть, «Смайл» был менее популярный, потому что к нему оказались готовы куда меньше людей.

Федор Елютин: Да. Не с привязанными руками — просто связанными. Это правда, что людям сложно отдаться, многие просто боялись. Мы даже писали посты, делали e-mail-рассылку: ребята, не надо бояться, просто попробуйте. И очень здорово было, когда люди боялись, делали это — и вот тогда происходил кайф. Однажды при мне одна девочка зашла в комнату и просто выбежала оттуда. Я говорю: «Что произошло?» Она ответила: «Я в жизни не сяду в кресло-каталку и, даже если я буду очень сильно хотеть в туалет и будет свободен только туалет для инвалидов, я туда никогда не пойду. Мне кажется, это плохая примета». Что поделать, у всех свои представления.

Сколько к вам приходит москвичей, а сколько туристов?

Федор Елютин: Вы говорите про англоговорящую публику? В среднем мы делаем англоговорящий тур Remote раз в две недели. Конечно же, со всеми санкциями многие экспаты уехали, я вижу спад чуть ли не в два раза. Но, учитывая чемпионат по футболу, сейчас тоже живо.

Но это те люди, которые знают, что такое Remote?

Федор Елютин: Да, или кто-то им рассказал о том, что такое движение происходит в Москве, они к нам приходят.

Возможно ли сделать хотя бы один из ваших спектаклей в каком-то из российских регионов?

Федор Елютин: Абсолютно. Каждый из этих спектаклей возможно показывать в регионах.

А аудитория там будет?

Федор Елютин: Это хороший вопрос, я сейчас очень сильно им озадачился, потому что, по сути, мы ни разу ничего не турили. У меня есть друзья в Екатеринбурге, Ростове, Новосибирске. Ребята на местах не уверены в том, что публика пойдет.

Аудитория не готова?

Федор Елютин: Судя по всему, пока не очень. Но дело в том, что, если мы не будем этого делать, она никогда и не будет готова. Наша аудитория сейчас — это те зрители, которые посмотрели все наши спектакли. Я считал, это в районе 70 тысяч человек. Это люди, которые купили билеты, это некая e-mail-база, ядро. Когда я отправляю письма, говорю: «Ребята, что-то новое для вас приготовил. Приходите». И они приходят. И они имеют эту квоту доверия. Кому-то, конечно, что-то нравится. Но я понимаю, что потребовалось три-четыре года, чтобы собрать этих людей, чтобы как-то объяснить наш путь, наш смысл, куда мы движемся и так далее. Первый раз в сентябре повезем спектакль Lies на новую сцену Александринки. У нас будут первые гастроли.

Но это Петербург, подготовленная аудитория.

Федор Елютин: Уже неплохо. Это наш первый шаг, такое вот покорение России. Поэтому, если кто-то нас слышит из далеких регионов страны или, может быть, даже ближайшего Подмосковья, друзья, мы готовы приехать. Будьте смелее, мы готовы. А вы?

Вы говорили о том, что ездите на театральные фестивали по всей Европе и Америке и отсматриваете какие-то новые интересные вещи. Вы смотрите только документальный театр, только экспериментальные постановки или вообще все?

Федор Елютин: У меня есть два направления — for business и for pleasure (по работе и для удовольствия. — Business FM). Правда, когда ты идешь на спектакль, никогда не знаешь, для чего это. Но чаще всего, если опера, то, скорее всего, for pleasure, потому что у меня нет возможности привезти Komische Oper в составе 150 человек и еще оркестр из 50 человек. Мечтаю, но пока не могу.

А что вам понравилось из последнего, что вы видели на одном из европейских фестивалей? Что бы вы хотели привезти в перспективе?

Федор Елютин: Буквально пару месяцев назад я был на шоу Rimini Protokoll в Берлине. Они показывали четыре своих спектакля: Stadt 1, Stadt 2, Stadt 3, Stadt 4. Один из этих спектаклей был про стройку. Группа из 150, может, 200 человек оказывалась в неком пространстве, которое было организовано как стройка.

В Москве это легко реализовать.

Федор Елютин: У нас стройка нон-стоп, это правда. Туда запускали группы по 20 человек, и у каждой было, может быть, восемь-десять локаций. Одна комната была посвящена, предположим, девелоперским проектам, и тебе продавали инвестиции, допустим, в гостиницу в Дубае, или какой-нибудь спортивный комплекс в Вене, или, я не знаю, теннисный корт в Куала-Лумпуре, и рассказывали преимущества этого, а вы сидели с группой и решали, кто куда инвестирует. Следующая история: вам давали кирпичи, и вы таскали их из точки А в точку Б, как муравьи. И вам рассказывали, как устроен ручной труд и что до сих пор для него нужен человек. В третьей комнате вам рассказывалось про то, как работают юристы, что они помогают, чтобы проходила застройка, государство их атакует, они защищаются. За полтора-два часа ты проходишь все эти штуки. И в итоге со стороны это выглядит как просто огромное месиво людей, как муравьи, но каждый знает, что он делает. И это все невероятно, какая хореография. Хотелось бы это привезти, безусловно. Но все это нужно переделывать на нашу почву.

Из последнего я был в Воронеже на открытии Платоновского фестиваля. Те же самые Rimini Protokoll показывали спектакль «100% Воронеж». Это социологическое исследование. На сцене стоят 100 человек, реальные жители Воронежа. Если в городе живет 65% женщин, 35% мужчин, на сцене будут стоять 65 женщин, 35 мужчин. Если там, скажем, 10% людей до 18 лет, у тебя будут на сцене стоять те, кому меньше 18 лет. Благосостояние, семейное положение, масса критериев — все они отражены на сцене. Вообще, уже был Токио, Лондон, Париж. Невероятно интересная штука, и я привезу ее, надеюсь, в следующем году. Будет у нас «100% Москва».

отзыв о спектакле: "Ложь во спасение"
режиссёр-постановщик: Глеб Панфилов
по мотивам пьесы: “Деревья умирают стоя”, автор Алехандро Касона
актёры: Инна Чурикова, Виктор Раков, Игорь Коняхин
место, дата просмотра: Московский государственный театр “Ленком”, 08 января 2013 года

“Ложь во спасение” - спектакль по популярной театральной пьесе “Деревья умирают стоя”. Автором ленкомовской сценической версии является режиссёр Глеб Панфилов, изменивший сообразно своему видению концовку пьесы на более трагическую.

В главной роли - Инна Чурикова (бабушка Эухения). Первое, что приходит на ум при виде исполнения роли Инной Чуриковой - это система Константина Станиславского. Предполагаем, что выдающийся театральный деятель аплодировал бы Чуриковой и кричал бы “Верю!”, так как игра Чуриковой - это наивысший уровень актёрского мастерства, когда актёр психологически полностью перевоплощается в своего героя и верит в то, что происходящее происходит не на сцене, а в действительности. “…А где правда и вера, там и подлинное, продуктивное, целесообразное действие, там и переживание, и подсознание, и творчество, и искусство” (Константин Станиславский).

спектакль "Ложь во спасение", Ленком, слева направо - Игорь Коняхин, Виктор Раков, Инна Чурикова

Вторую главную роль, - сеньора Бальбоа, - исполнил Виктор Раков, снимавшийся в ряде известных кинокартин, в том числе, в экранизации “Мастера и Маргариты” 1994 года в роли Мастера (режиссёр Юрий Кара).

Доброта и душевность сеньора Бальбоа, который много лет пишет жене (бабушке Эухении) трогательные письма якобы от внука, которого они не видели 20 лет, очень располагает зрителя, но этому способствует и большое личное обаяние актёра.

"Ложь во спасение", Ленком, Виктор Раков и Инна Чурикова

Дом сеньоров Бальбоа расположен в Барселоне. В комнатах очень уютная обстановка и изумительные виды на морское побережье и город из высоких, уходящих почти в потолок, окон.

"Ложь во спасение", Ленком

С потолка над столом свисает абажур, у стены - деревянная консоль, на стенах - часы и портреты, повсюду - вазы с живыми цветами, всё оформлено с большим вкусом, дорого и без излишеств. Тот редкий случай, когда оформление современной постановки сделано без технических "штучек" и прочих спецэффектов. При этом, дом сеньоров Бальбоа оформлен настолько красиво, что зритель поначалу даже отвлекается от событий на сцене, изучая его интерьер.

“Ложь во спасение” - очень качественный, с точки зрения драматургии, спектакль: сюжет захватывающий, нестандартный, события развиваются стремительно, наступает острая кульминация и неожиданный финал. Единственный его недостаток - это трагичность этого финала, в котором умирает бабушка Эухения, ведь зрителю она стала очень близка за время спектакля.

Сегодня после работы побывала в Ленкоме и этим, в общем, открыла свой отпуск:)
Смотрела "Ложь во спасение ". Совершенно незнакомая для меня вещь. Даже неожиданная, я бы сказала - билеты покупали с коллегой "на бегу", за пару дней, по интернету, подобрав дату просто - я, кажется, в первый раз даже не заглянула на страничку спектакля. А потом закрутилась - работа, дела... Так и не посмотрела, на что иду, в общем. Тем сильнее оказаолсь впечатление.
Спектакль - "Сценическая версия Глеба Панфилова по мотивам Алехандро Касоны " (с), на самом деле по популярной пьесе Алехандро Касоны "Деревья умирают стоя" которую я естественно не читала.

Что я могу сказать... Мне очень понравилось! Вот очень. Как-то все "легко" одно к одному, и получилось волшебно. Попробую передать впечатления, не пересказывая сам спектакль - вдруг кто-то, как и я, не в теме - тем интереснее будет смотреть:) История, в целом, конечно, предсказуемая, но как именно она будет разыгрываться - интересно каждую минуту. Вообще почти три часа спектакля пролетают на одном дыхании, и даже антракт не сбивает настроение.

Декорации - потрясающие! Один "вид за окном" чего стоит, день/ночь, ммм!

Костюмы интересные просто сказочные (в смысле, сказочно хороши). Такие немного "из разных эпох" - все угождают бабушке, это понятно:) Я весь спектакль восхищалась костюмами, а после уже вчиталась в программку - конечно, художник по костюмам - Виктория Севрюкова!
Вообще, очень четко делится все и вся на "мир семьи" с интерьерами, костюмами, некоторым отставанием от цивилизации (пожилой паре-то сильно за 70),

и "остальной мир" - телевидение, бизнес, мобильники, самолеты, одежда соответствующая.

Состав сказочный:

Амелия, машинистка - Татьяна Збруева

Элена, менеджер - Елена Степанова

Марта-Изабелла - Анна Зайкова

Сеньор Бальбоа, дедушка - Виктор Раков

Стефано, телеоператор - Виталий Боровик

Диего-Маурисьо - Игорь Коняхин

Бабушка - Инна Чурикова

Хеновева - Ирина Серова

Другой - Алексей Поляков

Лейтенант полиции - Сергей Александров

Конечно, Инна Чурикова (бабушка) - богиня просто. Как она играет, не играет - живет. Как горят ее глаза, как она там существует, на сцене, насколько естественно и выразительно одновременно! Наскоько полно раскрывается ее героиня, она прекрасна, понятно, горда, сильна и вместе с тем так уязвима... Я в восхищении совершенно искренне.
Виктор Раков (Сеньор Бальбоа) здесь мне понравился, хотя я не большая его поклонница. Единственное - он настолько явно молод для деда 34-летнего внука (да и просто рядом с Чуриковой он слишком явно младше), что это меня слегка "выбивало" из происходящего.
Совершенно прекрасная, просто исключительно хорошенькая Марта-Изабелла (Анна Зайкова). А вот Игорь Коняхин мне не так глянулся. Плюс у меня большой ворпрос к его заключительной речи в стихах - а что это было-то? Не, я понимаю, что "мораль сей басни такова" (с) должно быть а то ж зритель не догадается, но зачем нужно заставлять актера отыгрывать некий этюд-монолог, совершенно не связанный со спектаклем стилем (да и содержанием тоже, гм)?... Причем к Игорю Коняхину вопросов никаких в данном случае - он очень даже хорошо и "с выражением" прочитал все. У меня как у зрителя вопрос - зачем, зачем разбили впечатление от спектакля, а оно было сильнейшее, надо сказать?!
Отдельное спасибо хочется сказать за Хеновеву (Ирина Серова) - персонаж немного "шаблонный", комический, но как же она на месте и как оживляет действие!

Мелодрама во спасение Увидеть игру Инны Михайловны в Ленкоме можно в двух спектаклях - «Ложь во спасение» и «Аквитанская львица», оба – сценические версии мужа примы - Глеба Панфилова. В необходимости прикоснуться к творчеству несравненной актрисы, 32 года не играющей, живущей на сцене Ленкома, никого убеждать не надо. О ней только с придыханием: легендарная, несравненная, непревзойдённая. Народная артистка СССР, лауреат Государственных премий СССР и России, офицер ордена Искусств и литературы (Франция), обладательница «Серебряного медведя» Берлинского кинофестиваля (1984) в категории «Лучшая женская роль» за фильм «Военно-полевой роман». Но это не тот случай, когда овации после окончания спектакля становятся только знаком уважения, зрительским орденом «за заслуги», это – благодарность за игру без тени поблажки себе. «Ложь во спасение» создана словно бы специально для демонстрации всего актерского диапазона Чуриковой. Да хотя почему словно бы – выбор Панфилова не случаен: он любуется своей музой, предлагая ей коронную партию. Эухения или бабушка, как называют героиню Чуриковой, 20 лет назад потеряла внука. Ее муж, сеньор Бальбоа, застал его, 13 летнего мальчишку, за очередной попыткой воровства и выгнал из дома. Они больше не виделись и, казалось, жизнь кончилась. Но пару лет назад бабушка получила первое из сотни писем, где рассказывалось, что внук, Маурисьо, стал архитектором, объездил весь мир, встретил чудесную девушку и женился на ней. Вслед за внуком бабушка изучала по картам леса и перелески Канады, осваивала архитектуру. И вот, телеграмма, он приедет в гости! Как же изменился, но искорки в глазах остались прежними – родными! Неделя радости, счастья, но снова приходит телеграмма – их вызывают назад, в Канаду. Ничего не поделать – надо ехать. И как некстати этот докучливый незнакомец, который пришел так некстати… да это ведь мой мальчик… Маурисьо. Для зрителя история начинается в офисе странной компании, куда по приглашению попадает девушка Марта, которую, предвосхищая события, будем звать Изабеллой (Анна Зайкова) и сеньор Бальбоа (Виктор Раков), с необычной просьбой. Первую директор, будущий Маурисьо (Игорь Коняхин) приглашает на работу, а предложение второго – принимает. Мы узнаем, что в благотворительный фонд, который помогает не финансами, а делами, сеньор Бальбоа пришёл с такой историей: 20 лет назад выгнал из дома внука-подростка, поймав его за попыткой воровства, и с тех пор его жена, Эухения, гаснет. Сеньор переживал за жену годами, а затем стал писать ей письма от лица внука, сделав его успешным архитектором, путешественником, наконец, мужем. И вот бабушка получает телеграмму о скором визите от внука. Настоящего внука. Который, как все думают, погиб во время крушения лайнера. Вот сеньор Бальбоа и просит директора сыграть роль своего внука перед бабушкой, а Марта по мнение обоих сгодится в качестве невестки. Бабушка счастлива, она души не чает в Маурисьо и его Жене. Идиллию семейного воссоединения разрушит реальный внук, который выжил. Антипод выдуманного, реальный Маурисьо приехал ради денег, которые он надеется получить от продажи дома. Но Панфилов пошел дальше, вместо драмы от Касоны, зритель ленкома получил мелодраму: после ухода от бабушки реальный Маурисьо гибнет от удара ножом, по всей видимости, одного из своих дружков. Бабушка патетически восклицает, что и зря выбрала «внука со всеми удобствами». И сразу после, в традиции американских горок, – подъем из пучины резонерства на высоту невыразимо пронзительного последнего танца с внуком, закончив который, партнеры вместе уходят в темноту кулис. Окончится все аплодисментами, переходящими в овации. Зрительские глаза заблестят от восторга и слез, даже галерка не будет стремиться скорее протиснуться к гардеробу. Когда эмоции улеглись, возникли 4 главный вопроса к спектаклю. Зачем осовременили пьесу? Это не обусловлено необходимостью сделать пьесу более актуальной – сюжет вневременной. Хотя эффект, от соединения театра и кино, полученный благодаря оператору, который вел прямую трансляцию на экраны, получился довольно интересным. «Мы просто снимаем реалити-шоу, ведь именно от спонсоров фонд получает деньги для благих дел» обернулось реальным добрым делом для зрителей, в том числе, сидящих на балконе – они видели крупные планы, превосходно отыгранные Чуриковой и Раковым, но не осиленные молодым поколением. Но сама трансляция – в плюс. Игра Анны Зайковой (Изабелла) и Игоря Коняхина (Маурисьо) – постмодерн? Актеры изображают актеров, играющих роли, и поэтому так проигрывают? Пластика, интонации, голос – на фоне старшего поколения слишком очевидно слабо. Зачем убили внука? Не дать бабушке, вслед за литературным первоисточником, выбрать внука по душе: поддержать иллюзию того, что другой ей ничего не сказал, сделать вид, что она верит игре актеров, которые сами хотят стать больше чем актерами? Наша бабушка раскается, признается в своей слабости. Кстати, настоящий Маурисьо у Панфилова - жертва обстоятельств, который и деньги хотел взять для того, чтобы помочь кому-то. Персонаж, который стал более многомерным, лишил этой же многомерности финал. Кстати, о финале. К чему был финальный монолог лже-Маурисьо, про необходимость выбирать неприукрашенное, мол реально только реальное? Карл! Это мораль быстрого приготовления и усвоения здесь явно лишняя. Спектакль, во время которого, не обращаешь внимание на ерзающего соседа или чувство голода или усталости – хороший. Когда вспоминаешь истории своей жизни, людей, которых, кажется, забыл. Благодаря Инне Михайловне или не только, «Ложь во спасение» – такой.