Публичные дома при концлагерях СС: самые жуткие подробности о жизни рабынь. Публичный дом в бухенвальде

Сразу за печально знаменитыми воротами Освенцима с надписью «Работа делает свободным» находится одно из наименее известных кошмарных мест лагеря. Чтобы заключенные работали усерднее, Генрих Гиммлер, глава СС, приказал открыть для них бордели в концентрационных лагерях оккупированной Европы. План был принят в октябре 1941 года. Согласно ему, хорошо работавший заключенный мог получить в виде поощрения путевку в бордель. Первый бордель был организован в 1942 году в Маутхаузене (Австрия). За ним последовали Равенсбрюк, Бухенвальд, Дахау и Флоссенбург. Всего в концлагерях работали десять борделей. Самый крупный из них располагался в польском Аушвице (Освенциме), в блоке №24 рядом с воротами.
Освенцим был самой мощной машиной смерти в истории: здесь погибли около 1,1 миллиона человек. План по организации лагерного борделя воплощал эсэсовец Зигфрид Швела, главный лагерный врач. Он довел до медиков концлагеря правила: и мужчины, и женщины в борделе должны быть здоровы, женщины должны быть подвергнуты стерилизации, использоваться может только миссионерская позиция. Кроме того, в дверях должны были быть оборудованы глазки, через которые надзирателям следовало следить, чтобы женщина не проводила с клиентом более 15 минут. Разумеется, соблюдались и расовые нормы: немцы должны были ходить только к немецким женщинам, славяне — к славянкам. Русские и евреи в бордель не допускались.
Еще до воплощения своих планов Швела был убит бойцами Сопротивления. Однако в 1943 году план воплотил в жизнь другой эсэсовский врач, Освадьб Кадук.

Бордель Аушвица располагался в блоке №24 — в этом доме справа от ворот.

Женщин-заключенных (разумеется, не евреек) заманивали в бордель обещанием лучших условий содержания и питания. Девушки, большинству из которых было едва за 20 обслуживали, в среднем, 6-9 мужчин в «час посещений» — с 8 до 10 вечера. Воскресный день также был для них рабочим. Всего в борделе работала 21 женщина.
Мужчины, которым разрешалось посещение борделя, подвергались унизительному медосмотру. Эсэсовский врач мазал их гениталии специальным кремом. Еще раньше их на весь лагерь выкликали на посещение борделя, куда их конвоировала охрана. Многие «награжденные» были настолько больны и истощены, что физически не могли воспользоваться предоставленной возможностью.

«После прибытия нового транспорта к новеньким женщинам-заключенным приходили эсэсовцы и говорили, что ищут женщин на легкую работу, — рассказывает историк Ига Буналска. — Некоторые впоследствии отказывались, узнав, в чем заключается «легкая работа», но другие оставались. Затем врачи отбирали молодых и миловидных женщин, которых и отправляли на работу в заведение».

Бордели работали не только в Освенциме, но и в других лагерях. На снимке — заведение для заключенных в Бухенвальде.

Врач-эсэсовец Зигфрид Швела, разработавший подробный план и инструкцию по созданию лагерного борделя.

«Бордели работали каждый день по вечерам, открываясь после поверкиУ работниц борделя было теплое жилье, каждая имела отдельную комнату с приличной мебелью, — рассказывает Буналска. — Они получали пищу с эсэсовской кухни и красивое белье, которое поступало со складов, где хранились вещи убитых заключенных. Они получали необходимую врачебную помощь. Так было куда легче выжить в лагере. Надо сказать, контраст между этими женщинами и остальными заключенными — голодными, оборванными, измученными, избитыми, — был разителен».

«Бордели были еще одним издевательством эсэсовцев, — говорит бывший заключенный Иосиф Жайна. — Тот, кто думает, что это был подарок для заключенных, просто не представляет себе Аушвиц. Это был еще один пример цинизма немцев, еще один пример унижения».
Другой заключенный, Мечислав Заяц, говорит: «Всех собрали на плацу. Начальник с гордостью раздал первые купоны в новый бордель. Он выкликал номера и раздавал купоны на виду у всего лагеря. Одним из награжденных стал профессор Хенрик Миановски. Он работал очень хорошо — преподавал химию. Он попытался объяснить, что предпочел бы дополнительный хлеб или суп, но безуспешно».
Купоны раздавал заместитель начальника лагеря, известный садист Ганс Аумейер. В 1948 году он был повешен за военные преступления.
Выжившая заключенная Софья Батор-Степьен вспоминала, как девушку соблазнили работой в борделе, пообещав дополнительную пайку хлеба. «Когда объявили, что ищут волонтеров для очень легкой работы, она вызвалась, — вспоминает Батор-Степьен. — Во время осмотра врач спросил ее, знает ли она, о какой работе идет речь. Она ответила, что нет. Тогда он сказал, что это будет легкая работа, и у нее будет много хлеба. Он говорил: «Тебе придется общаться с мужчинами, и еще я сделаю тебе маленькую операцию, чтобы ты не забеременела». Ей говорили: «Подумай, ты еще молода, быть может, тебе захочется стать матерью…» — но она отвечала, что ее не волнует материнство, она просто хочет хлеба».

Для многих девушек работа в борделе была шансом на жизнь — или хотя бы на лучшую жизнь. «Мы видели девушку в красивом синем платье с черной тесьмой, с прической, на каблуках и в макияже, — вспоминает Батор-Степьен. — Мы были ощарашены. Макияж в Аушвице?! Потом ее уволили — она была страшно расстроена и умоляла оставить ее в борделе».

Вильгельм Брасс, фотографировавший женщин на документы, говорит: «Они приходили ко мне, смеясь, радостные. Все были очень симпатичные. Они шутили перед камерой. Восемь были польками, семь — немками. Они были полны надежды — надежды, которую дала им эта работа».
Как рассказывает историк Ига Буналска, борделями пользовались также немецкие солдаты и даже эсэсовцы, хотя законы о расовой чистоте запрещали им это.

«Насколько известно, солдаты часто пользовались борделем, — говорит Буналска. — Разумеется, они делали это нелегально, быть может, давая взятки Освальду Кадуку, который заведовал заведением.
Многие женщины после службы в борделе получили хлебные должности в лагере, некоторые из них пережили войну. Однако об их судьбах ничего неизвестно, и вряд ли они кому-то рассказывали о своем опыте. Одно несомненно: работа в борделе дала им шанс выжить. Ведь для многих из них выбор был прост: либо бордель, либо газовая камера в Биркенау».
Бордели в Аушвице были закрыты в январе 1945 года, после освобождения лагеря.

76 лет назад Генрих Гиммлер издал приказ об организации борделей в концентрационных лагерях. Дьявольский план был призван принудить заключенных работать усерднее за «вознаграждение» в виде сексуальных утех. Женщин-заключенных заманивали в бордель обещанием дополнительного питания и лучших условий содержания. Они обслуживали до 20 мужчин в день под неусыпным присмотром немцев-надзирателей.

Сразу за печально знаменитыми воротами Освенцима с надписью «Работа делает свободным» находится одно из наименее известных кошмарных мест лагеря. Чтобы заключенные работали усерднее, Генрих Гиммлер, глава СС, приказал открыть для них бордели в концентрационных лагерях оккупированной Европы. План был принят в октябре 1941 года. Согласно ему, хорошо работавший заключенный мог получить в виде поощрения путевку в бордель. Первый бордель был организован в 1942 году в Маутхаузене (Австрия). За ним последовали Равенсбрюк, Бухенвальд, Дахау и Флоссенбург. Всего в концлагерях работали десять борделей. Самый крупный из них располагался в польском Аушвице (Освенциме), в блоке №24 рядом с воротами.

Освенцим был самой мощной машиной смерти в истории: здесь погибли около 1,1 миллиона человек. План по организации лагерного борделя воплощал эсэсовец Зигфрид Швела, главный лагерный врач. Он довел до медиков концлагеря правила: и мужчины, и женщины в борделе должны быть здоровы, женщины должны быть подвергнуты стерилизации, использоваться может только миссионерская позиция. Кроме того, в дверях должны были быть оборудованы глазки, через которые надзирателям следовало следить, чтобы женщина не проводила с клиентом более 15 минут. Разумеется, соблюдались и расовые нормы: немцы должны были ходить только к немецким женщинам, славяне — к славянкам. Русские и евреи в бордель не допускались.

Еще до воплощения своих планов Швела был убит бойцами Сопротивления. Однако в 1943 году план воплотил в жизнь другой эсэсовский врач, Освадьб Кадук.

Бордель Аушвица располагался в блоке №24 — в этом доме справа от ворот.

Женщин-заключенных (разумеется, не евреек) заманивали в бордель обещанием лучших условий содержания и питания. Девушки, большинству из которых было едва за 20 обслуживали, в среднем, 6-9 мужчин в «час посещений» — с 8 до 10 вечера. Воскресный день также был для них рабочим. Всего в борделе работала 21 женщина.

Мужчины, которым разрешалось посещение борделя, подвергались унизительному медосмотру. Эсэсовский врач мазал их гениталии специальным кремом. Еще раньше их на весь лагерь выкликали на посещение борделя, куда их конвоировала охрана. Многие «награжденные» были настолько больны и истощены, что физически не могли воспользоваться предоставленной возможностью.

«После прибытия нового транспорта к новеньким женщинам-заключенным приходили эсэсовцы и говорили, что ищут женщин на легкую работу, — рассказывает историк Ига Буналска. — Некоторые впоследствии отказывались, узнав, в чем заключается «легкая работа», но другие оставались. Затем врачи отбирали молодых и миловидных женщин, которых и отправляли на работу в заведение».

Бордели работали не только в Освенциме, но и в других лагерях. На снимке — заведение для заключенных в Бухенвальде.

Врач-эсэсовец Зигфрид Швела, разработавший подробный план и инструкцию по созданию лагерного борделя.

«Бордели работали каждый день по вечерам, открываясь после поверки у работниц борделя было теплое жилье, каждая имела отдельную комнату с приличной мебелью, — рассказывает Буналска. — Они получали пищу с эсэсовской кухни и красивое белье, которое поступало со складов, где хранились вещи убитых заключенных. Они получали необходимую врачебную помощь. Так было куда легче выжить в лагере. Надо сказать, контраст между этими женщинами и остальными заключенными — голодными, оборванными, измученными, избитыми, — был разителен».

«Бордели были еще одним издевательством эсэсовцев, — говорит бывший заключенный Иосиф Жайна. — Тот, кто думает, что это был подарок для заключенных, просто не представляет себе Аушвиц. Это был еще один пример цинизма немцев, еще один пример унижения».

Другой заключенный, Мечислав Заяц, говорит: «Всех собрали на плацу. Начальник с гордостью раздал первые купоны в новый бордель. Он выкликал номера и раздавал купоны на виду у всего лагеря. Одним из награжденных стал профессор Хенрик Миановски. Он работал очень хорошо — преподавал химию. Он попытался объяснить, что предпочел бы дополнительный хлеб или суп, но безуспешно».

Купоны раздавал заместитель начальника лагеря, известный садист Ганс Аумейер. В 1948 году он был повешен за военные преступления.

Выжившая заключенная Софья Батор-Степьен вспоминала, как девушку соблазнили работой в борделе, пообещав дополнительную пайку хлеба. «Когда объявили, что ищут волонтеров для очень легкой работы, она вызвалась, — вспоминает Батор-Степьен. — Во время осмотра врач спросил ее, знает ли она, о какой работе идет речь. Она ответила, что нет. Тогда он сказал, что это будет легкая работа, и у нее будет много хлеба. Он говорил: «Тебе придется общаться с мужчинами, и еще я сделаю тебе маленькую операцию, чтобы ты не забеременела». Ей говорили: «Подумай, ты еще молода, быть может, тебе захочется стать матерью…» — но она отвечала, что ее не волнует материнство, она просто хочет хлеба».

Для многих девушек работа в борделе была шансом на жизнь — или хотя бы на лучшую жизнь. «Мы видели девушку в красивом синем платье с черной тесьмой, с прической, на каблуках и в макияже, — вспоминает Батор-Степьен. — Мы были ошарашены. Макияж в Аушвице?! Потом ее уволили — она была страшно расстроена и умоляла оставить ее в борделе».

Вильгельм Брасс, фотографировавший женщин на документы, говорит: «Они приходили ко мне, смеясь, радостные. Все были очень симпатичные. Они шутили перед камерой. Восемь были польками, семь — немками. Они были полны надежды — надежды, которую дала им эта работа».

Как рассказывает историк Ига Буналска, борделями пользовались также немецкие солдаты и даже эсэсовцы, хотя законы о расовой чистоте запрещали им это.

«Насколько известно, солдаты часто пользовались борделем, — говорит Буналска. — Разумеется, они делали это нелегально, быть может, давая взятки Освальду Кадуку, который заведовал заведением.
Многие женщины после службы в борделе получили хлебные должности в лагере, некоторые из них пережили войну. Однако об их судьбах ничего неизвестно, и вряд ли они кому-то рассказывали о своем опыте. Одно несомненно: работа в борделе дала им шанс выжить. Ведь для многих из них выбор был прост: либо бордель, либо газовая камера в Биркенау».

Бордели в Аушвице были закрыты в январе 1945 года, после освобождения лагеря.

Бухенвальд был мужским лагерем. Заключённые работали на заводе, который находился в паре километров от лагеря и производил оружие. В лагере было 52 основных барака, не места всё равно было мало и многих заключённых помещали в палатки даже зимой. От холода ни один человек не выжил.

Кроме основного лагеря, существовал ещё, так называемый, «малый лагерь», которых служил карантинной зоной. Условия жизни в карантинном лагере были, даже в сравнении с основным лагерем, настолько бесчеловечны, что это едва ли возможно предствавить.

На территории в несколько сотен квадратных метров размещалось около тринадцати тысяч человек, что составляло примерно 35% от общего количества заключённых.

К концу войны, по мере отступления немецкий войск, в Бухенвальд перевозились заключённые из Освенцима, Компьенья и других концлагерей, оставленных фашистами. К концу января 1945-го, туда прибывало ежедневно до четырёх тысяч человек.

Там процветал каннибализм

Если учесть тот факт, что «маленький лагерь» состоял из 12 бараков, переделанных из конюшен площадью 40 на 50 метров, то не трудно подсчитать, что в каждом бараке жило около 750-и человек, около 100 умирали ежедневно. Их тела каждое утро выносили на перекличку, дабы получать их порции еды.

Тех, кто более или менее держался на ногах, заставляли работать на благоустройства «малого лагеря», хотя порция для содержавшихся на карантине, как для неработающих, сводилась к кусочку хлеба. Учитывая нечеловечные условия, нетрудно догадаться, что отношения между заключёнными в «малом лагере» были намного враждебнее, чем в основном.

Там процветал каннибализм и было замечено немало случаев убийства за кусок хлеба. Смерть соседа по койке воспринималась как праздник, так как можно было занять больше места до прихода следующего транспорта. Одежду умершего тут же делили, и в крематорий уносили уже голое тело.

Лечение «карантинных», сводилось к прививкам, которые проводил медперсонал, например против тифа, но они ещё больше способствовали распространению заболевания, так как шприцы не меняли. Наиболее тяжёлых больных умерщвляли фенолом.

Жестокие эксперименты над заключенными

Над узниками проводилось множество медицинских опытов, в результате которых большинство умерли мучительной смертью. Заключённых инфицировали сыпным тифом, туберкулёзом и другими опасными заболеваниями для того, чтобы проверить действие вакцин против возбудителей этих болезней. Заболевания перерастали очень быстро в эпидемии из-за скученности в бараках, недостаточной гигиены, плохого питания, а также из-за того, что эти заболевания не лечились.

Кроме того в лагере с декабря 1943-го по октябрь 1944 гг. производились эксперименты по исследованию эффективности различных ядов. В ходе этих экспериментов заключенным в еду тайно добавлялся яд.

Эксперименты документировались в журнале наблюдения за пациентами эсэсовского врача Эрвина Динг-Шюлера.

Лагерные дорожки не были укреплены и были скользкими. Многие заключённые, обутые в деревянные башмаки, получали травмы. За всё время существования Бухенвальда из него не убежал не один человек, ибо и так небольшая площадь лагеря круглосуточно патрулировалась четырьмя нарядами СС.

Но история Бухенвальда не заканчивается апрелем 1945 года, когда лагерь был освобожден. За американцами появились советские войска, и земля Тюрингия, где был расположен лагерь, отошла к советской зоне. 22 августа 1945 года в Бухенвальде был открыт новый «Специальный лагерь № 2».

Спецлагерь просуществовал здесь до 1950 года. В нем содержались не только бывшие члены НСДРП, но также и те, кто обвинялся в шпионаже в пользу бывших союзников СССР или был замечен в нелояльности по отношению к новому советскому режиму.

Массовые захоронения

Из 28 тысяч заключённых за пятилетний срок существования лагеря от недоедания и болезней погибло 7 тысяч человек. В ГДР существование «Спецлагеря № 2» замалчивалось, и только в 1990 году документы были обнародованы. В 1995 году на месте массовых захоронений были установлены стелы с номерами погибших заключённых.

В 1951 году на территории бывшего лагеря была установлена мемориальная плита в память об участниках лагерного Сопротивления, а в 1958 году было принято решение об открытии в Бухенвальде национального мемориального комплекса. Каждый день туда приезжают люди. В немецких школах есть специальная программа, включающая обязательную историю и посещение Бухенвальда.

Пугающие данные о сексуальном насилии

Для некоторых из них Бухенвальд - это могила родственников, для других - так и не изжитый кошмар молодости. Для третьих - история, которую рассказывают в школе, и школьная экскурсия. Однако для всех них Бухенвальд - это не мёртвая земля, а вечная и болезненная память, которая заставляет стариков рассказывать пережитое ими и эмоционально пробуждает молодых.

Относительно недавно были обнародованы еще более пугающие данные. В Германии предан гласности доселе малоизвестный факт из нацистского прошлого. То есть, историки и специалисты о нем, конечно, знали, но говорить о таком не очень ловко даже через 60 лет.

Тайные бордели в Бухенвальде . О их, существовании в концлагерях не писали ни в Западной, ни в Восточной Германиях, ни тем более в СССР. Кощунственной выглядела сама близость слов «бордель» и, скажем, «Бухенвальд».

Бывший узник Бухенвальда голландец Альберт Ван Дейк диктует мемуары о двух годах в концлагере: ужасы, пережитые многими, и отдельной главой - нерассказанное никем.

Альберт Ван Дейк, бывший узник концлагеря Бухенвальд:

«Это лагерь с бараками, и там был публичный дом».

То, что в концлагерях были публичные дома, причем не для охраны, а для узников, некоторые нехотя признавали. Ван Дейк первый, кто честно сказал, что он бывал в публичном доме Бухенвальда.

Альберт Ван Дейк:

«Этих женщин большинство узников презирало. Но разве они туда добровольно приехали? Нет».

Визит в спецбарак стоил две рейхсмарки, или 10 дневных заработков узника, притом, что платили зарплату только лучшим рабочим. Но европейцам в концлагерях разрешали получать деньги из дома.

Альберт Ван Дейк:

«Старшие мне говорили: как тебе не стыдно, мама скопила для тебя деньги, а ты их на женщину тратишь? А мне не было стыдно: тебя моют, бреют, дают чистую одежду, ты получаешь женщину. Так я познакомился с Фридой».

Для Ван Дейка это память о первой наивной влюбленности, а для историков и политиков публичные дома как бы портили картину ужаса и героизма в нацистских лагерях, местах массового убийства и тайного сопротивления.

В кинохронике четко видны номера узников нацистских концлагерей, но их снимали на черно-белую пленку. Там трудно заметить другие знаки различия - разноцветные нашивки.

В мемориале на месте женского концлагеря Равенсбрюк они как бы в самом сердце узников.

Красные нашивки были у политзаключенных.
Зеленые - у уголовников.
Синие - у гастарбайтеров.
Розовые - у гомосексуалистов.
Желтые - у евреев.

Женщин для концлагерных публичных домов набирали из категории «черных треугольников» - цыгане и антиобщественные элементы.

Считается, что это идея Гимлера: развести сотни узниц женского концлагеря по остальным и устроить публичные дома повышения эффективности труда. В Бухенвальдском фотоальбоме эсэсовцев сохранился снимок барака. Именно здесь бывал молодой Ван Дейк.

Туда не пускали евреев, советских пленных, уголовников, но физическое состояние и остальных было ужасным - какие тут удовольствия?! Привилегией пользовалось меньшинство - старшие по баракам, писари, повара, санитары.

Карта сексуального насилия в Европе времен Второй мировой: зелеными цветом отмечены публичные дома Вермахта по всем фронтам, серым - в концлагерях.

«Всем обещали освобождение через 6 месяцев, но никого, конечно, не отпустили. Многие возвращались в женский лагерь беременные, многие с сифилисом», - рассказывает бывшая узница концлагеря Равенсбрюк.

Сотни узниц концлагерных публичных домов после войны жили в стыде. Военное сексуальное насилие ООН признала преступлением против человечности только в ХХI веке.

Инза Эшебах, руководитель мемориала бывшего концлагеря Равенсбрюк:

«Женщины, разумеется, не рассказывали об этом после войны. Одно дело говорить: я работала плотником или я строила дороги, и совсем другое - меня вынудили работать проституткой».

60 с лишним лет после войны оказалось, что целая глава ее истории совсем неизвестна. Теперь это архивный поиск. Но, может, кто-то как Альберт Ван Дейк еще решится рассказать о себе и нарушить последнее табу Второй мировой.

5 (100%) 1 vote

План был принят в октябре 1941 года. Согласно ему, хорошо работавший заключенный мог получить в виде поощрения путевку в бордель. Первый бордель был организован в 1942 году в Маутхаузене (Австрия). За ним последовали Равенсбрюк, Бухенвальд, Дахау и Флоссенбург. Всего в концлагерях работали десять борделей. Самый крупный из них располагался в польском Аушвице (Освенциме), в блоке №24 рядом с воротами. Освенцим был самой мощной машиной смерти в истории: здесь погибли около 1,1 миллиона человек.

План по организации лагерного борделя воплощал эсэсовец Зигфрид Швела, главный лагерный врач. Он довел до медиков концлагеря правила: и мужчины, и женщины в борделе должны быть здоровы, женщины должны быть подвергнуты стерилизации, использоваться может только миссионерская позиция. Кроме того, в дверях должнеы были быть оборудованы глазки, через которые надзирателям следовало следить, чтобы женщина не проводила с клиентом более 15 минут.

Разумеется, соблюдались и расовые нормы: немцы должны были ходить только к немецким женщинам, славяне — к славянкам. Русские и евреи в бордель не допускались. Еще до воплощения своих планов Швела был убит бойцами Сопротивления. Однако в 1943 году план воплотил в жизнь другой эсэсовский врач, Освадьб Кадук.

Бордель Аушвица располагался в блоке №24 — в этом доме справа от ворот.

Рекомендуем почитать

Врач-эсэсовец Зигфрид Швела, разработавший подробный план и инструкцию по созданию лагерного борделя.

«Бордели работали каждый день по вечерам, открываясь после поверки. У работниц борделя было теплое жилье, каждая имела отдельную комнату с приличной мебелью, — рассказывает Буналска. — Они получали пищу с эсэсовской кухни и красивое белье, которое поступало со складов, где хранились вещи убитых заключенных.

Они получали необходимую врачебную помощь. Так было куда легче выжить в лагере. Надо сказать, контраст между этими женщинами и остальными заключенными — голодными, оборванными, измученными, избитыми, — был разителен».

Он работал очень хорошо — преподавал химию. Он попытался объяснить, что предпочел бы дополнительный хлеб или суп, но безуспешно». Купоны раздавал заместитель начальника лагеря, известный садист Ганс Аумейер.

В 1948 году он был повешен за военные преступления. Выжившая заключенная Софья Батор-Степьен вспоминала, как девушку соблазнили работой в борделе, пообещав дополнительную пайку хлеба. «Когда объявили, что ищут волонтеров для очень легкой работы, она вызвалась, — вспоминает Батор-Степьен. — Во время осмотра врач спросил ее, знает ли она, о какой работе идет речь. Она ответила, что нет. Тогда он сказал, что это будет легкая работа, и у нее будет много хлеба.

Он говорил: «Тебе придется общаться с мужчинами, и еще я сделаю тебе маленькую операцию, чтобы ты не забеременела». Ей говорили: «Подумай, ты еще молода, быть может, тебе захочется стать матерью…» — но она отвечала, что ее не волнует материнство, она просто хочет хлеба».

О том, что нацисты создали в концлагерях сеть борделей с участием женщин-заключенных, мировое сообщество узнало относительно недавно - в 2009 году, благодаря книге немецкого культуролога Роберта Зоммера «Бордель в концентрационном лагере». Исследователь более 9 лет занимался изучением этой проблематики, которая оставалась неизвестной не только широкой общественности, но даже узкому кругу историков Второй мировой войны.

Освенцим-Биркенау - женский лагерь (май 1944)

Идея создания таких заведений принадлежит рейхсфюреру СС Г.Гиммлеру, который был поражен системой стимулов, направленных на повышение объемов производства в советских лагерях. Правда, как раз бордели в советских лагерях как стимул не использовали. А Гиммлер считал, что посещение лагерных борделей повысит работоспособность заключенных. По его замыслу, самые продуктивные узники должны были получать поощрительные бонусы: сигареты, наличные или лагерные ваучеры, облегчение условий содержания, доп пайки к пищевому рациону и визиты в бордель.

В общем с 1942 года было создано 10 публичных домов в концлагерях Маутхаузен, Гузен, Флоссенбурґ, Бухенвальд, Освенцим, Моновиц, Дахау, Нойенгамме, Заксенхаузен и Миттельбау-Дора. В них работали около 200 секс-рабынь. Самый большой бордель действовал в Освенциме - здесь работало 20 девушек.

В концлагерный бордель мог попасть не каждый заключенный. Этим правом обладали так называемые «лагерные функционеры»: интернированные, занимавшиеся внутренней охраной, и надзиратели из числа заключенных. Сначала бордели были открыты только для заключенных немецкого происхождения или представителей народностей, входивших в состав Рейха, а также для испанцев и чехов. Однако позже услугой могли пользоваться практически все, кроме евреев, советских пленных и простых интернированных.

Бордель в концлагере

Первый публичный дом открыли в июне 1942 года в концлагере Маутхаузен (Верхняя Австрия). Его помещения насчитывали 10 небольших комнат в «бараке №1» с зарешеченными окнами. Здесь каждая женщина имела собственное «рабочее место» - отдельную комнату. В ней обычно были стол, стулья, кровать, окно и занавеска.

Комната в борделе концлагеря Бухенвальд

Работниц борделей отбирали среди женщин-заключенных. Под эту категорию подпадали симпатичные женщины в возрасте 17-35 лет. Около 60-70% лагерных проституток были немками по происхождению, обычно из числа «антиобщественных элементов». Многие из них до попадания в концлагеря занимались проституцией, поэтому соглашались на эту работу без проблем. Сначала они даже в отдельных борделях передавали свои «профессиональные навыки» неопытным в этом деле девушкам. Примерно 30-40% набирались из числа полек, украинок или белорусок, евреек к работе в лагерных борделях не допускали. Лагерные проститутки имели свои опознавательные знаки - им на рукавах нашивали черные треугольники.

Система отбора была как добровольная, так и принудительная. Бывшая сотрудница медицинской части Равенсбрюка вспоминала, что некоторые женщины шли в публичный дом по собственному желанию, потому что им обещали освобождение после 6 месяцев работы. В свою очередь испанка Лола Касадель рассказывала, как их староста в лагере Равенсбрюк объявила: «Кто хочет работать в борделе, зайдите ко мне. И учтите: если добровольцев не обнаружится, нам придется прибегнуть к силе».

Работа в борделях для многих женщин в концлагерях стала последней надеждой на выживание в этом аду. «Самое важное, что нам удалось вырваться из Берген-Бельзен и Равенсбрюка, - говорила Лизелотте Б., бывшая заключенная лагеря Миттельбау-Дора. - Главное - это выжить».

После отбора «бордельных работниц» привозили в мужской концлагерь, где для них были выделены специальные бараки. Обычно истощенных после пребывания в своих лагерях женщин, чтобы они не умерли от изнеможения, помещали в лазарет, где в течение 10 дней пытались привести к «человеческому облику». Медицинские работники СС делали будущим проституткам уколы кальция, они принимали дезинфицирующие ванны, отъедались и загорали под кварцевыми лампами.

Мужчины, которые изъявили желание посетить публичный дом, должны были получить разрешение у лагерного руководства, после чего покупали входной билет стоимостью в две рейхсмарки. Для сравнения - 20 сигарет в лагерной столовой стоили 3 марки. Уже непосредственно в борделе клиенты ждали в зале ожидания, пока проверяли их данные. Затем проходили медицинское обследование, которое включало поверхностный осмотр члена на признаки венерических заболеваний и профилактические инъекции, далее человек получал номер комнаты, куда он должен был идти.

Плату брали с целью компенсировать расходы на обустройство заведений. И в определенной степени это удавалось, ведь только в Бухенвальде за первые 6 месяцев работы борделя удалось заработать где-то 14-19 тысяч рейхсмарок. Деньги шли на счет Управления экономической политики Германии. Из двух марок, заплаченных клиентом, 50 пфеннигов принадлежали проститутке. Правда, оплату за свой труд могли получать только немки. Гиммлер отмечал, что «деньги, которые удастся заработать этим несчастным, будут им, как находка в старости». За день проститутка должна была принять 6-15 клиентов (количество варьировалась в зависимости от лагеря).

Заболевание венерической болезнью в лагерных борделях обычно означало смерть. Правда, медицинская обслуга этих заведений пыталась предотвращать болезни соответствующими инъекциями в завершение рабочего дня и регулярными медицинскими осмотрами. Посетителям выдавали дезинфекционные мази. В лагерных борделях клиентам не выдавали презервативы - в отличие от военных. Тех, кто заболел, изолировали от общественности и подвергали медицинским экспериментам, после которых практически никто не выживал.

Нацистская верхушка очень боялась распространения венерических болезней. Гитлер еще накануне войны отмечал, что сифилис является одной из самых опасных болезней в Европе, которая может привести к катастрофе. Именно поэтому в концлагерях проводили эксперименты над узниками для совершенствования способов лечения этих недугов. Например, в Освенциме всех больных проституток из лагерных борделей отправляли для экспериментов в блок №10.

В определенной степени об этих опытах нацистов шла речь на Нюрнбергском процессе, в частности советская сторона во время представления доказательств зверств нацистов в разделе «Эксперименты над живыми людьми» касалась этой проблемы. В документе указано, что в блоке №10 Освенцима одновременно удерживали до 400 заключенных, над которыми экспериментировали в плане стерилизации (у мужчин - кастрация) путем облучения рентгеном. Женщин ставили между двумя плитами с ультрафиолетовым полем, один электрод помещали на живот, другой - на ягодицы. Фокус лучей направляли на яичники, от чего они сгорали. Кроме этого, женщин искусственно заражали раком шейки матки, после чего пытались его лечить (искусственная беременность, принудительные роды, испытания контрастных веществ для рентгенографии матки).

Проституток лагеря Равенсбрюк привлекали к опытам с охлаждением мужского тела. Узника погружали в холодную воду при температуре 39-48 градусов по Фаренгейту, а затем его должны были разогревать своими обнаженными телами одна или две женщины.

Большинство опытов заканчивались быстрой и мучительной смертью испытуемых.

Хотя обычно проститутки беременели редко (прежде всего из-за большого физического истощения и психологических стрессов), но те, кто все же забеременел, должны были пройти процедуру аборта и через 5 недель могли вернуться к работе. Подвергали таких женщины и экспериментам с прерыванием беременности различными способами или на разных ее сроках. Отдельным позволяли рожать, чтобы определить, сколько может прожить младенец без кормления.

Проводились в концлагерях также опыты над гомосексуалистами с целью их возвращения к традиционной половой жизни. Распространение гомосексуализма в немецком обществе верхушка Рейха боялась не меньше, чем венерических болезней, поэтому всячески боролись с его проявлениями. Гомосексуализм в Германии после 1935-го года считали уголовным преступлением, мужчины за соответствующие проявления могли получить от 3 до 10 лет лишения свободы. В 1935-1944 годах по обвинению в гомосексуализме осудили, по разным подсчетам, от 50 до 63 тысяч человек (из них 4000 несовершеннолетних).

Нацистская власть пыталась перевоспитывать геев в тюрьмах и концлагерях. Методы этого перевоспитания были разными - от избиения и морения голодом до принудительного секса с женщинами. Так, Г.Гиммлер думал, что геев можно «вылечить» общением с проститутками. Он предлагал руководителю концлагеря Равенсбрюк, где были узники-гомосексуалисты, ставить их в рабочие группы с проститутками, которые должны были их незаметно сексуально возбуждать.

Если кто-то отвечал взаимностью, то им позволяли заниматься сексом с женщиной. Другой способ «лечения» предполагал обязательное посещение гомосексуалистами лагерного борделя, где они принудительно должны были заниматься с женщинами сексом один раз в неделю. Чтобы мужчины не уклонялись от полового акта, за их действиями через глазок в двери комнаты наблюдали надзиратели и СС.

Считалось, что таким образом геи возвращались к традиционной сексуальной жизни. Рудольф Гесс, в свою очередь, считал, что геев может «перевоспитать» тяжелая работа. Но это привело к высокой смертности - только в Бухенвальде уровень смертности среди гомосексуалистов достиг 50%. Еще одним вариантом «лечения» были медицинские эксперименты. В том же Бухенвальде таким мужчинам вводили мужской гормон, потому что считалось, что главной причиной отклонений у геев есть его недостаток в организме.

Пленные женщины

Практикованием принудительной проституции в концлагерях руководство Рейха унижало женское достоинство. Ведь та, которой хватило сил перенести надругательство в борделях, имела больше шансов выжить благодаря лучшим условиям существования - в отличие от остальных женщин. Конечно, у тех проституток, доживших до освобождения, на всю жизнь остались душевные травмы. Это на самом деле, как отмечает Роберт Зоммер «новая грань нацистского террора».